Вспомнить всё

Тело, в прямом смысле слова, трещало по швам. Пар от восстановления застилал все перед глазами, не давая толком возможности рассмотреть, куда я шел. Камень давил непомерным грузом на плечи. Всего на миг мне удалось прорезаться через толщу пара. Микаса? Армин? Что они здесь делали? Почему они были на ногах? Те, кто на своих двоих передвигались по открытому пространству, становились легкой добычей для титанов. Останавливаться было нельзя. Я шел вперед, ведомый вопросом Армина. «Почему ты так хотел увидеть мир за стеной?» Я хотел быть свободным. Я не мог позволить никому отбирать мою свободу, свободу моих друзей. Да, сейчас непомерная тяжесть взвалилась на меня. Я готов был буквально подохнуть под этим валуном, но я шел вперед, передвигая ноги. Пока ты жив — не сдавайся! И я не мог сдаться. Шаг. Еще шаг. Валун влетел в стену, закрывая зияющую дыру раз и навсегда. До моих ушей донесся победный крик. — Человечество впервые одержало победу над титанами… — это были последние внятные слова, которые я услышал. Все как в тумане. Я не чувствовал своего тела. Я пылал изнутри и снаружи. Кажется, Армин над моим ухом тоже говорил что-то об этом. — Эрен! Армин! — крик Микасы больно ударил по ушам. Я медленно приоткрыл глаза. Ничего не видно толком. Ко мне тянулась чья-то рука? Вспышка, звук стали, рев титанов. Армин? Какого черта там происходило? — Микаса?! Что?! — в голосе Армина слышалось удивление, а я ничего не понимал. Силы. Нужны были силы, чтоб открыть глаза еще раз. Я собирал жалкие остатки со всего тела, чтоб это сделать. Прямо передо мной развивался зеленый плащ, а на нем… Крылья свободы? — Эй, детишки. Какого черта у вас тут происходит? — это было последнее, что я услышал, прежде чем провалиться в забытье. Я открыл глаза и выпрямился, тут же прикладываясь головой о потолок машины. Непрошенные слезы брызнули из глаз от резкой встряски мозга — непроизвольная реакция организма. — Эрен, ты проснулся? — за рулем родительской тачки сидела Микаса. Мы с ней так и не помирились толком, но продолжили общаться. На самом деле, большая часть наших ссор просто забывалась и уходила в никуда, так что это можно было назвать нормальным. — Почему ведешь ты, а я на пассажирке? — я скрестил руки на груди, буравя ее взглядом. — Потому что у тебя нет прав. Ну да, замечательный замкнутый круг. У моих родителей железное правило: пока не получишь права — никакого вождения и, уж тем более, своей машины. Но чтоб поступить в автошколу, нужно уметь водить машину! Может в других городах и не было такой ебнутой схемы с поступлением, но в моем была. И я с ней бился вот уже второй год, в попытке отстоять свое право на четырехколесую подружку. — Мы приехали, — Микаса припарковалась и сама потянулась через меня, чтоб открыть мне дверь. — Я сам справлюсь. Откинув ее руку, я выскочил из машины, прыгнув прямо в лужу (что-то погода в последнее время крайне дерьмовая, хоть и лето), и сразу же закрыл за собой дверь, пока она и это не попыталась сделать за меня. Гиперопека иногда подбешивала. — За тобой заедет Армин. — А ты что, куда-то собираешься? — я сунул голову в окно. — Жан пригласил меня на свидание. — Что?! — я опять приложился головой о потолок машины и зашипел. — Конь? Тебя? И ты согласилась?! — Он был очень настойчив. Тихий скромный голос Микасы совершенно не вязался с ее воодушевленным внешним видом. Нет, мне, конечно, было бесконечно приятно, что она перестанет смотреть мне вслед взглядом брошенки, но какого черта именно Конь?! — Ты злишься? Я могу отменить свидание и пойти с тобой. — Нет. Не стоит, — я спешно затряс головой. Микаса чуть улыбнулась и потянулась ко мне, коротко целуя в щеку. Я не удержался и поцеловал ее в ответ. — Сопляк, ты не опоздаешь? И я третий раз приложился о машину, шустро выныривая из нее и удивленно глядя на Леви. Во-первых, что он тут забыл? Но ответ было найти довольно легко — приехал к Петре. Он почти все время торчал у нее и еще не было ни разу, чтоб я не встретил его по дороге к Ханджи. Во-вторых, а его вообще ебет мое опоздание? — Лобзаться с девушками, конечно, хорошо, но уже без пяти, — он нарочито серьезно постучал пальцем по циферблату наручных часов, а я буквально спиной ощутил убийственный взгляд Микасы. — Она не моя девушка… — Да, знаю. Она твоя сестра. Шевели батонами, Джагер. Сестра? Микаса, конечно, мне как сестра после стольких то лет дружбы, но нет. И рядом не стояло. Мы даже близко не похожи внешне, чтоб так можно было подумать. — … Подруга детства, — запоздало закончил предложение и на прощание махнул рукой Микасе, убеждая ее, что все нормально. — Подруга детства? Разве вы не должны быть родственниками или что-то в этом духе? Леви нес какую-то чушь с таким лицом, что я сам был готов вернуться и пересмотреть свою родословную, с надеждой наткнуться в ней на заветную фамилию — Аккерман. — Не сказал бы. — Обычно целуются так либо с девушками, либо с сестрами, — допустим, похоже на аргумент. — Я бы больше поверил в то, что вы с ней родственники. Внешне очень похожи. Только она повыше. Я сейчас заработал на свою задницу проблему, да? Трепаться с Леви было ошибкой? Боженька на Небесах, кем бы ни был и где бы, по факту, не зависал, дай мне выжить, пожалуйста. Сделай хоть что-нибудь, чтоб меня не убили на месте. — Эрен! Я боялась, что ты не придешь после прошлого раза, — Ханджи оказалась прямо в приемной, где обычно меня встречала одна Петра. — У меня не особо был выбор, — я улыбнулся, благодаря всех богов, которые меня услышали, и зарулил в кабинет. Это наш пятый разговор с Ханджи. На прошлом сеансе я имел неосторожность спросить у нее мнение по поводу отношений между людьми одного пола, потому что этот вопрос мне задала милашка Хистория, активно переживающая о своих отношениях с Имир. Ханджи меня не совсем правильно поняла и устроила полный разбор по пунктам. В жизни не думал, что в семнадцать лет буду слушать от взрослой тетки длиннющую лекцию о том, как правильно готовятся к половому акту парни. Информация не то, чтобы совсем бесполезная, но явно не очень удачная в контексте ответа на вопрос об отношениях лесбиянок. Вообще, стоило признать, от Ханджи я подцепил много полезного с того разговора. Так случилось, что проблемы с половым воспитанием в нашей стране все же были, и очень значительные. В школе ни разу не упомянули даже о контрацепции, я не говорю уже про все остальное. Наличие отца-медика меня не спасло. Во-первых, я до сих пор считал крайне неловким обращаться к нему со странными вопросами. А, во-вторых, мне вполне себе хватило опыта в подростковом возрасте. Как сейчас помню. Проснувшись с первым в своей жизни стояком, я устроил настоящую панику. Отец посмотрел на меня как на умалишенного, в двух словах объяснил, что такое дрочка и дал свой ноутбук, сказав поискать порно. А дальше, малыш Эрен, ебись как хочешь и с чем хочешь. Не в каменном веке живем, загуглить сможешь. Потрясающе! — Мне опять приснился странный сон по пути сюда, — я первый завел разговор. Ханджи заинтересованно вытянулась, не скрывая легкого удивления. Она спрашивала меня сама в начале каждого сеанса, но я обычно молчал. И даже не потому, что мне ничего не снилось — хотя две недели моей жизни оказались очень спокойными, на радость. Просто я не хотел говорить. — И что в нем было? — Трудно сказать, — я плюхнулся на уже полюбившийся диван, вытягивая ноги прямо перед собой и внимательным взглядом изучая носки кроссовок. — Я был в этом сне похож на могучего титана. Того, который держал на себе какую-то колдоебину… — имя вылетело из моей головы. — Атланта? Он небесный свод держал, — Ханджи вовремя нашлась. — Да, вроде бы. Только я делал это не из-за наказания, а ради того, чтоб спасти близких… — Ты при помощи колдоебины в своем сне пытался кого-то спасти? Каким образом? — Должен был закрыть прорванную монстрами стену. Если бы я этого не сделал, человечество могло бы погибнуть. Повисло тягучее молчание. Как сказать о человеке в зеленом плаще, я не знал. Это, вроде бы, и относилось к теме, но в слова никак не складывалось. — Давай заглянем в сонник? — Разве это научно? — я с недоверием посмотрел на Ханджи. — Конечно! Вдруг твое подсознание дает тебе сигналы! Ханджи плюхнулась рядом со мной, открывая новую вкладку на ноутбуке и забивая в поисковик незамысловатую фразу «сонник: груз на плечах». От разнообразия вариантов ответов у меня зарябило перед глазами. Я быстро отвернулся, понимая, почему раньше не лез в эту муть. — Тут пишут, что на тебя в реальной жизни легла очень тяжелая ноша, от которой ты мечтаешь избавиться. А в другом говорят, что к долгой счастливой жизни… Ханджи нырнула в зачитывание цитат из сонника, а я подтянул к себе листок бумаги, лежащий на журнальном столике, ручку и уткнулся в рисование, краем уха слушая женщину. — Спасение в летнем соннике трактуется как то, что тебе нужно уверовать в Бога! Я неприлично заржал. Как раз на Бога я молился несколькими минутами ранее, не желая пасть смертью храбрых (или не очень) после разговора с Леви. — Тогда я готов начать верить в тебя! — Ты мне льстишь, — она улыбнулась, захлопнув крышку ноутбука и отставив его на столик. — Что рисуешь? — Символ из сна. Ты как-то меня просила попробовать зарисовать то, что я видел. Решил, что сейчас самое время. Я отложил ручку и довольно уставился на свой рисунок. Немного неточно, может быть, но, в целом, недурно. Очень даже похоже. Размытый силуэт мужчины в коротком плаще с гербом на нем. — Что это значит? — Это эмблема одного из подразделений военных. Символ — крылья свободы. Левое крыло синего цвета — это стремление к небу, новым землям, означает верность и преданность своему делу, своим идеалам. Правое крыло белого цвета — благородство и отвага. Сочетание этих двух цветов говорит о том, что люди, носящие этот герб на своих одеждах, готовым костьми лечь ради свободы. В рамках моего сна звучит вполне себе логично, не правда ли? — Не знала, что ты так хорошо разбираешься в геральдике, — Ханджи была немного удивлена моим рассказом. — Не уверен, что разбираюсь в ней, учитывая современное понятие этого слова. Ведь символика в моем сне может существенно отличаться от реальной. Ханджи задумчиво кивнула. Я же не прерывал ее размышления, просто разглядывая свой рисунок. Мне было интересно, кто этот человек. Я бы даже не отказался уснуть прямо в кабинете, чтоб досмотреть сон. Но, увы, это невозможно. — Не думал поступать на дизайнера? Ты неплохо рисуешь. Я подвис, поднимая на Ханджи взгляд. Сама того не зная, она зацепила тему, которую я старательно избегал с момента сдачи выпускных экзаменов. — Не знаю, возможно. Отец хочет, чтоб я шел в медицину, мама очень навязчиво намекает мне сворачивать в сторону юридического дела. — А что хочешь ты сам? Я только пожал плечами в ответ на этот вопрос. — Тебе же через две недели подавать документы. И ты еще не решился? — У меня еще есть время подумать об этом. Если ничего не выберу, то послушаю отца. Юрист из меня точно никакой. — А вот прокурор мог бы получиться. Я улыбнулся и довольно быстро свернул тему. Я не любил неопределенность и привык, что у меня всегда есть четкий план действий. В этот раз плана никакого не было, а Ханджи правильно подметила, что сроки поджимают. Мы с Ханджи проговорили еще где-то с час. В основном, обсуждали мои сны. Беседа с более терапевтической постепенно скатывалась в личный диалог. В какой-то момент я уже слушал про Ханджи и главное увлечение ее жизни, после работы и животных, конечно, — ролевые игры. Это оказалось довольно интересным, как на мой взгляд. Группа людей придумывает себе определенный сюжет, который является оригинальной историей или же оригинальной историей в рамках какого-то «канонного» мира. После делают декорации, шьют костюмы, пишут сценарии, распределяют роли. Море работы и, как я понял, море впечатлений. — Хочешь сгонять со мной на репетицию через неделю? Это на один вечер. Мы просто прогоним основные моменты и проверим, все ли у нас нормально. — Да, было бы круто, наверное. Мне все равно летом нечего делать. Только нормально ли это? Ведь я там никого не знаю… — Почему «никого»? Петру знаешь. С Эрвином тоже виделся уже. — Мистер Смит участвует в чем-то подобном?! — моему удивлению не было предела. — О-о-о. Еще как. Я тебе больше скажу, он организатор этой игры! Шаблон в моей голове немного треснул. Мистер Смит казался мне серьезным человеком, который вряд ли бы стал бегать по неизвестному полю в костюме эльфа и орать, что он за Асгард*. Как и обещала Микаса, Армин подкинул меня до дома. По пути я к нему поприставал по поводу ролевых игр, о которых мне говорила Ханджи. К сожалению, друг знал куда меньше, чем мне хотелось, и я остался в сладком неведении. В интернет лезть не хотелось, ведь прочитать про что-то — совершенно не то. Куда интересней услышать от непосредственного участника или знающего человека. Дома, пережив расспросы мамы, я поужинал и закрылся в своей комнате до утра. Только сегодня я рискнул выполнить свою угрозу с закрашиванием недолюдя. Выбрав тех ребят, которые были похожи на титанов из моего сна, я вооружился баночками гуаши, кисточкой и пошел творить. Не самый умный выбор, но большего в моем письменном столе не нашлось. Спустя часа два кропотливой работы, на потолке расплылось шесть пятен — три белых, два синих и одно темно-зеленое. Последнее оказалось аккурат над моей кроватью. Не отводя от пятна взгляда, я растянулся на постели. В этом пятне мне виделась сильная спина неизвестного мужчины в плаще. Я не видел точно, но шестое чувство подсказывало, что я не ошибался. Рваный выдох сорвался с губ. Я сам не заметил, как пальцы скользнули по телу, оставляя за собой следы краски. Тихое возбуждение узлом завязывалось внизу живота, разливаясь сладкой негой по всему телу. Как и любой подросток, я прятался в темноте ночи, доверяя самые развратные желания и мысли лишь себе и никому больше. Луну закрывали тучи, так что даже маленький клочок ее света не проникал в мою комнату. Звездный свет тусклыми бликами отражался от каменных стен. Я же прятался от него в самом темном углу коридора. Мое положение не давало мне права предаваться чувствам даже при свете ночи. Я бежал от направленных на меня взглядов, от чужих мыслей. Горячее дыхание опаляло плечо. Я путался пальцами в складках чужой рубашки, покрываясь мурашками от невинной ласки. Коснувшись кончиком носа моей шеи, он провел по ней вверх, очерчивая линию подбородка и замирая напротив губ. Моя рука скользнула под резинку домашних штанов, дразняще приспустила боксеры. Я зажмурился, стоило пальцам коснуться наливающейся плоти. Крепко сжав член у самого основания, я плавно поднялся вверх, тут же на контраст резко опускаясь вниз. Меня прижали к стене, с ощутимой силой вдавливая в холодную каменную поверхность. Одновременно с этим сухие губы коснулись моих почти что в целомудренном поцелуе. Он меня дразнил, дожидаясь реакции. Я не мог видеть лица, но я кожей ощущал на себе испытывающий взгляд. Большим пальцем огладив головку, я коснулся дырочки уретры, лаская его. Рука отточенными движениями приносила мне удовольствие. Такие привычные и грубые. Приходилось кусать ладонь другой руки, чтоб сдерживать стоны. Он дожидался, пока я не поддамся вперед, нетерпеливо впившись в его губы. Ему приятно мое рвение и стремление к близости. Но он предпочитал доминировать. Горячий язык бесцеремонно вторгся в мой рот, а я почувствовал хват сильных рук на своем теле. Тихий стон прямо рот в рот сдержать не удалось. Я прогибался в спине навстречу движениям руки, остервенело ласкал себя, толкаясь бедрами в тугое колечко пальцев. Капельки пота выступали на висках, а я терялся в чувствах, балансируя на грани между видением и реальностью. Он целовал меня жадно, властно, впитывая каждое движение губ и языка. А я просто наслаждался нашей близостью, втягивал носом его запах, цеплялся за ремни УПМ и не хотел отпускать. Такие редкие моменты, бесконечно желанные поцелуи, трепет сердца в груди. Я кончил с глухим стоном, не открывая глаз и, кажется, царапая зубами ладонь. Голова гудела, руки чуть подрагивали, собственное тело казалось ватным, но, в тот же момент, и полным сил. — Позволь остаться с тобой на ночь, — я почти взмолился, стоило поцелую прерваться. Ответом мне послужило отрицательное покачивание головой. Я знал, что он не пустит меня к себе, что он не имел на это права, ровно как и я не имел права на такие просьбы, но я так не хотел его отпускать. Летний дождь гонял мои мысли из стороны в сторону. Я рассматривал белесую жидкость, оставшуюся на моих пальцах. Нужно было сходить в душ или, хотя бы, дотянуться до салфеток. Но так не хотелось. Это был первый раз, когда я дрочил не на красотку в купальнике и не на откровенно пошлый порно-ролик. Голова подкинула мне красочную фантазию из далекого мира снов, которой я отдался сполна. И я мог поклясться, что чувства были настоящими. Только вот… Кто это был?