Crescent

Они решают, что только двое встретятся с Ли Минхюком: Хонджун и Уён, поскольку они считают, что тот может заклеймить их как угрозу, если первое, что он увидит — это кучу парней, у которых случайно оказался телефон его сестры. Ребята прибывают на место встречи, сразу же думая, что внешность определенно может быть обманчивой, так как трудно представить, что человек перед ними — опасный босс мафии, у которого «убийство» и «пытки» в разделе наиболее часто используемых слов. Мужчина оказывается довольно уважительным, так как первым встает и протягивает руку, здороваясь поочередно с парнями. Хонджун жмёт твердо и уверенно, в то время как Уён слабо и нерешительно. Он внезапно понимает, что с ним будет, если он разобьет сердце Микен.       — Так… Как дядя ее ученицы нашел телефон в парке? У меня много вопросов, но я хотел бы, чтобы вы сами объяснили мне это прямо. У вас не так уж и много времени. — он показывает на свои инкрустированные золотые часы. — Жизнь моей сестры в опасности.       — Похоже, вы очень заботитесь о ней, мистер Ли. — отвечает Хонджун, глядя, как официант ставит перед ним горячую миску с супом. Он сыт, но Минхюк все равно настоял на том, чтобы угостить их обедом. — Она знает, чем ты занимаешься? Что-то изменилось в глазах мужчины, прежде чем он понизил голос:       — Кто вы такие? Вы лгали мне?       — Приятно снова встретиться с вами, мистер Ли. Ах, вы не знаете, кто мы, но зато мы знаем, кто вы. Как продвигается тендер, который вы украли?       — Как, черт возьми… — Минхюк тянется за чем-то под курткой, но Уён тут же реагирует, качая головой и показывая свой собственный пистолет, спрятанный под кофтой.       — Мы тоже пришли подготовленными. Расслабьтесь, мистер Ли. Мы не на противоположных сторонах, мы хотим найти твою сестру так же сильно, как и ты.       — Но почему? — он насмешливо смотрит на них, прежде чем его взгляд задерживается на Уёне. — Ты… Ты выглядишь знакомо. Мне кажется, что я уже видел тебя раньше рядом с Микен?       — Так и есть. Она должна была встретиться со мной в парке, но когда я приехал туда, то ее уже не было. Потом я нашел телефон на земле, увидел фотографию вас с ней, сложив 2 и 2 вместе. — он вынимает телефон Микен и пододвигает его к мужчине. — Мы никоим образом не вторгались в него. Минхюк настороженно смотрит на Уёна, затем на телефон, будто раздумывая, хочет ли он убить снайпера прямо здесь и сейчас. Он никогда не слышал, что у Микен есть парень, но возможно, она не хотела говорить ему об этом из-за того, что он может начать опекать ее.       — Никогда не думал, что гангстеры отправляют своих племянниц в детский сад. — размышляет Минхюк. — Интересно…       — Мы не гангстеры, мистер Ли. — произносит Хонджун. — Мы курьеры. Делаем работу для таких людей, как ты. Мужчине требуется одна секунда, чтобы распознать их, прежде чем он приходит к осознанию.       — ATEEZ! Наконец-то я вижу ваши лица.       — Приятно встретиться с вами, мистер Ли. Так что, знает ли твоя сестра, что ты высокопоставленный босс мафии, который убивает и пытает людей ради денег? Минхюк тяжело вздыхает, прежде чем усмехнуться.       — Ты действительно знаешь, как вывести меня из себя… Ответ — нет, она не знает. Эта бедная маленькая девочка сейчас, вероятно, задается вопросом, почему ее похитили.       — Вот почему мы здесь. — подначивает лидер. — Чтобы помочь тебе.       — А взамен…       — Вдвое дороже того, что мы обычно получаем за спасение заложников. Минхюк издает свист, прежде чем прижать палец к губам.       — Значит, курьеры вроде тебя, тоже пускают слюни при виде денег, да? Почему ты думаешь, что я приму это предложение, когда у меня есть собственная армия верных парней? Возможно, даже больше, чем количество членов вашей команды.       — Конечно. — Хонджун наклоняется вперед, — Кто не любит деньги? Но есть одно «но»: вы не хотите использовать своих мальчиков, мистер Ли. Поэтому мы здесь — вам не придется компрометировать свою истинную личность: мы можем спасти вашу сестру, а вы сохраните свой секрет. Твоя сестра даже не узнает, почему ее похитили. — Хонджун протягивает руку. — Соглашаясь, вы должны поделиться каждой деталью о том, кто, по вашему мнению, мог бы похитить Микен. Минхюк взял Хонджуна за руку, все равно не решаясь заключить сделку.       — Я знаю, как сильно ты любишь свою сестру, и сделаешь все, чтобы защитить ее. Тебе было бы невыносимо видеть, как она испугается, когда узнает, кто ты. Так зачем же так рисковать? Давайте мы сделаем всю работу.       — Все еще возникает вопрос, почему вы настаиваете на компрометации своей личности, чтобы защитить мою. — Он поворачивается к Уёну — Разве ты не парень моей младшей сестры? Разве она не будет опустошена, если узнает, чем ты занимаешься?       — Я не ее парень. — произносит Уён, сдерживаясь, чтобы не добавить «еще нет». — Моя личность ничто по сравнению с твоей. Я всего лишь скромный курьер, который выполняет работу, которую мне поручают другие люди. Если она узнает… Опустошение не должно быть сильнее, чем если бы она узнала о тебе. Минхюк откидывается на спинку стула, скрестив руки на груди.       — Значит, ты достаточно любишь мою сестру, чтобы защитить ее?       — Я не скажу этого, пока не докажу своими действиями. — Уён вертит ложку в руке, слегка хихикая. — Почему у меня такое чувство, будто ты берешь у меня интервью, прежде чем я смогу им стать?       — Я босс мафии, который убивает и мучает людей ради забавы. Но я сделаю все, чтобы защитить невинность моей сестры. То, что я делаю, никоим образом не должно вмешиваться в ее жизнь. Ты, — он снова смотрит на Уёна. — стал бы скрывать свою личность?       — Да, сэр, — просто отвечает парень. — Сейчас самое важное — выяснить, кто мог ее похитить. Больше нельзя терять времени, мистер Ли. Минхюк смотрит на двух курьеров перед собой, изучая детали каждого из них — лидер, который представился Хонджуном, выглядит спокойным, прихлебывая суп, будто у него нет неотложного дела, в то время как другой, которого он знал как Уён, выглядит расстроенным, надеясь услышать его согласие, чтобы они могли начать двигаться в правильном направлении. Мужчина берет стакан, делает глоток, отпивая напиток, смотрит, как лед звенит о стенки стакана, прежде чем с громким стуком поставить его обратно. — Какие подробности вам нужны? И почему у меня такое чувство, что тебе нужно больше, чем просто мои деньги. Хонджун поднимает голову, отводя глаза от супа, и улыбается.       — Ты быстро схватываешь. Мы чуть позже расскажем подробности, которые нам нужны. На данный момент ваша сестра является приоритетом. Мы вот-вот нырнем в окровавленное месиво…сэр.

***

Бёль держит Хваюн одной рукой, а голова малышки покоится на ее плече. Она не хочет ее будить, потому что девочка провела весь день, играя в игры с Юнхо, а после приняла послеобеденный душ и читала в гостиной всевозможные истории, в итоге заснув. Так что теперь, прежде чем Бёль захочет уложить ее в кровать, она подумывает о том, чтобы взять немного воды для утоления жажды. Когда она изо всех сил пытается открыть дверцу холодильника, делая минимум движений, внезапно чужая рука тянется с ее стороны и открывает для нее дверцу, и девушка испуганно смотрит поверх маленького тела, чтобы увидеть Сана, смотрящего в холодильник. Он продолжает смотреть на внутренности холодильника, прежде чем произнести не глядя на нее:       — Что ты хотела взять?       — О, э-э… Воды. Я немного хочу пить, поэтому решила утолить жажду, прежде чем уложу её. — шепчет Бёль. Хваюн шевелится, и она похлопывает ее по спине, чтобы заставить снова заснуть. Малыш прижимается к ней ещё сильнее, но не открывает глаз. Сан больше ничего не говорит, молча взяв огромный стакан с водой, и не глядя протягивает девушке, пока та смотрит на него, плотно сжав губы. Пробормотав «спасибо», она протягивает руку, чтобы взять его, но он отдергивает, делая его вне досягаемости. С растерянным видом девушка наклоняет свое тело так, чтобы смотреть прямо на него. На его лице появляется легкая ухмылка, когда он шепчет: — Позволь мне перелить воду в меньший стакан, иначе ты либо уронишь Хваюн, либо чашку. — он подходит к кухонному островку, снимает с крючка одну чашку и наливает жидкость в неё.       — Могу я… Поговорить с тобой? Лично. Бёль смотрит сначала на него, затем на Хваюн, прежде чем кивнуть.       — Конечно, давай я сначала уложу ее, а потом мы сможем поговорить. — у нее самой есть тысячи вопросов, например, почему он избегает ее, но решает не задавать их сейчас, уходя в спальню, стараясь, чтобы шума было как можно меньше. Она осторожно кладет Хваюн на кровать, приводит в порядок волосы и натягивает на нее одеяло, убедившись, что вентилятор работает на самой низкой скорости, прежде чем покинуть комнату, бросив последний взгляд, чтобы убедиться, что ребенок действительно крепко спит. Она закрывает за собой дверь и видит, что Сан сидит на диване, зажав руки между коленями, выглядя встревоженным. Остальные обитатели дома не находятся в общежитии, за исключением Ёсана и Сана: по-видимому, они участвуют в миссии по спасению заложника — воспитательницы детского сада Хваюн. — Мы можем поговорить в более открытом месте? Здесь довольно душно. — он имел в виду платформу на крыше, но не дожидаясь ее ответа, встает, надевает толстовку с капюшоном, проходит мимо нее и поднимается по лестнице, оставляя Бёль в ошеломленном состоянии. Она поворачивается, чтобы пройти по его следам, находясь на расстоянии и глядя на его сгорбленную спину, когда он засовывает руки в карманы своей толстовки. Сан кладет коробку рядом с большим окном на чердаке, чтобы иметь возможность забраться наверх, и ни разу не оглядывается, чтобы проверить, идет ли девушка за ним или нет. Бёль находит его лежащим на голом бетоне, используя сложенные друг на друге ладони в качестве подушки, скрестив лодыжки и тупо уставившись в ночное небо. Сейчас только 9 вечера, но ночь, кажется, настолько темная, насколько это вообще возможно. Она волочит ноги по бетону, внезапно чувствуя, как их сковывает что-то невысказанное и неопределенное. Прямо сейчас она даже не знает, хотела бы она скопировать его позу и лечь рядом на приличном расстоянии или просто сидеть, скрестив ноги. Кто из них двоих был бы менее неловким? Она делает шаг вперед, но не успевает принять решение, как вдруг Сан произносит громко и ясно, чтобы девушка точно услышала:       — Ты мне нравишься. В ушах у Бёль звенит, и мозг, кажется, перестает работать, когда ее рука останавливается в воздухе, потянувшись неизвестно за чем. Ее пальцы сжимаются в кулак, и она падает на пол, присев на корточки, прикусывая нижнюю губу так сильно, что чувствует вкус крови.       — Мне нужно было сказать это, хоть я и знаю, что не услышу ответа, который хочу. Просто чтобы снять с себя это бремя. Я думал о том, чтобы держать это в себе, но подумал, что будет еще больнее от этого. Гораздо лучше получить отказ, чем продолжать надеяться, когда я знаю, что тебе, вероятно, нравится кто-то другой. Я не очень хорошо умею сдерживать свои эмоции… Так что, по крайней мере, если ты скажешь это сама, я пойму, что надо остановиться. Бёль позволяет своей заднице коснуться земли, чувствуя себя побежденной после его чистосердечного признания. — Прости… — отвечает она. Девушка чувствует, как слезы наворачиваются на глаза, потому что это именно то, от чего ее предостерегала Акира: ни в коем случае не причинять им боль. Но в итоге — это как раз таки все, что она делает. — Мне жаль, но я не могу…       — Спасибо. — просто говорит Сан. Бёль выглядит смущенной его ответом, поэтому он тихо хихикает, прежде чем объяснить — Спасибо, что не обманула меня. По крайней мере, теперь, когда я знаю, что тебе нравится кто-то другой, я успокоюсь. Тебе нравится Юнхо, не так ли?       — Нет, — говорит она, и это заставляет парня посмотреть на нее в замешательстве. — Вчера я его отвергла.       — Тогда… Хонджун? — Сан смотрит на нее, а смущение сменяется весельем. — Я всегда думал, что это Юнхо. Ах… Я так завидовал тебе и Юнхо в ту ночь, что чуть ли не плакал… но это Хонджун?! На этот раз Бёль не может сдержать тихий смешок от его внезапной перемены в поведении, и даже когда она качает головой, то все еще смеется.       — Это не Хонджун, и вообще не из команды. — улыбается девушка. — Если и есть кто-то, к кому ты можешь ревновать, так это Хваюн. Я люблю ее. Сан стонет, прежде чем снова повернуться к ней всем корпусом.       — Ну конечно, это она! Никто не сможет устоять перед ее очарованием. Неужели я действительно слепо ревновал до этого? Неужели в нашей команде действительно никого не было? Бёль медлит с ответом, но Сан этого не замечает, и, поймав себя на том, что снова говорит «нет», она чувствует себя самой большой дурой и лгуньей. Неважно, какие у нее сейчас чувства. Это не имеет значения.       — Я не собираюсь оставаться здесь навсегда, — внезапно говорит она ему. — Просто потому, что нам удалось сбежать от начальства — это не значит, что однажды меня не поймают. Я не могу продолжать избегать всё это… Это всего лишь отвлекающий маневр, прежде чем вы все решите, что будете со мной делать. Я не могу продолжать прятаться: однажды вам придется меня отпустить. Мне придется сменить личность, уехать в другую страну, выйти замуж за иностранца… — Бёль пытается перевести всё это в шутку, но замечает, как меняется лицо Сана, и тут же закрывает рот, осознав, что только что сделала.       — Это то, что ты сделала некоторое время назад? Изменила свою личность, чтобы убежать от того, что тебя преследует? — в его голосе нет злости, и это больше похоже на разочарование, что он не знает о Хан Бёль больше, чем ее внешность. — Вся ваша личность… Насколько она правдива? Сан проводит рукой по своим светлым волосам, взъерошивая их в молчаливом разочаровании. Он не смотрит на нее, но его глаза танцуют по небу, надеясь найти ответ на немой вопрос.       — Сколько ты хочешь знать и сколько готов принять?       — Я не единственный человек, которому ты нравишься, потому что ты заставляешь людей легко влюбляться в тебя. — начинает Сан издалека. — Но разве не было бы эгоистично с моей стороны-хотеть быть первым человеком, которому ты откроешься? Бёль нервно играет пальцами, а язык стал настолько тяжелым, что нет сил, чтобы сказать ему правду. Чтобы снова сломать его.       — Мне очень жаль.       — За что? За то что ты выдаешь себя за ту, кем не являешься?! Потому что кто-то еще знает о тебе, а я нет? Есть ли хоть еще кто-то, кому ты доверила этот секрет, ведь… — Это Хонджун. Он первый узнал, кто я. — отчеканивает Бёль, перебивая его. — Мне тоже нелегко! Никогда за миллион лет я бы не подумала, что снова встречу кого-нибудь из вас! Из всех кафе, на которые я могла наткнуться, это должно было быть именно ваше… Что мне оставалось делать, когда я выбросила всё это дерьмо из своей жизни это много лет назад, но Юнхо пришел, оставаясь тем же глупым милым парнем?! Я просто не смогла собрать волю в кулак, чтобы отказаться от его приглашения зайти в кафе… — Значит, это он. — просто говорит парень. Слезы падают, когда она отводит взгляд, и все, что Сан мог делать, это смотреть, как она плачет, зная, что у него нет права прикасаться к ней. — Хонджун единственный, кто знает тебя настоящую? — у него слишком много вопросов, которые он действительно хочет задать, например: почему Хонджун первый, кто узнал об этом? Или он каким-то образом наткнулся на правду, пока Бюль не могла ничего сделать, кроме как признаться? Со всеми этими вопросами, крутящимися у него в голове, он не может не думать, что, возможно, он не знает их лидера так хорошо, как ему кажется.       — Да.       — Как…? — кажется, Сан снова не может найти подходящих слов.       — У нас с ним одна и та же миссия, но он опередил меня. Хонджун был тем, кто первым поймал меня на лжи, и у меня не оставалось выбора, кроме как признать, кто я такая. Сан вздыхает, чувствуя, что ситуация с каждой секундой становится все более нелепой.       — Значит, у нашего лидера, Ким Хонджуна, есть миссия, о которой никто из нас не знает? Что он что-то промышлял прямо за нашими спинами?       — Последнее, чего я хочу, так это чтобы ты винил его в чем-то. — Бёль хватает его за плечо, но парень отмахивается, выглядя расстроенным. — Ким Хонджун хочет только лучшего для вас.       — Да что ты говоришь? Тогда скажи мне, в чем дело, потому что, честно говоря, наш лидер не был честен с нами, а я чувствую себя сейчас самым глупым человеком на земле! Есть ли причина, по которой именно нас выбрали ATEEZ? Действительно ли ты случайно наткнулась на наше кафе? Неужели Хонджун и правда по ошибке объявил о секретной миссии всему блядскому кафе, пока ты была там, так что у нас не было выбора, кроме как принять тебя?! Было ли все спланировано заранее, отвечай! — кричит Сан, поворачивая голову в её сторону, и Бёль замечает как широко раскрыты и красны его глаза, а по щекам катятся крупные слезы. — Боже, прямо сейчас мне кажется, что вся наша жизнь — сплошная ложь, а мы…       — Потому что это и есть ложь! — срывается Бёль, и похоже, что она сломала его окончательно прямо в эту же секунду. Сан смолкает, его плечи обессиленно опускаются, а взгляд становится умоляющим, безмолвно просящим сказать, что её слова — просто неудачная шутка.       — Что… Что ты такое несешь…? — Мне больно думать, что каждая ваша жизнь построена на лжи… — выдыхает Бёль. — Контракт на 10 лет? Ты думаешь, что после истечения этого срока будешь свободен? Пока ты под управлением Бифиденса — слова «свобода» не существует. Подумай об этом, Сан. Ты когда-нибудь встречал агентов, у которых кончился контракт?       — Нет… — он качает головой, когда до него доходит, но парень все еще отказывается признавать её слова.       — Чхве Сан, Бифиденс не отпустит вас, когда закончится контракт. Они убьют вас, и в мире не останется и следа от вас. Я попытаюсь остановить всю эту систему, пока вы ещё не…       — Перестань обманывать себя! — Сан тянет Бёль за руку, но она поспешно встает, высвобождаясь из его хватки. — Ты пытаешься сделать невозможное…       — Ты, кажется, сильно недооцениваешь меня… Я не могу терпеть тех, кто недооценивает мои способности.       — Бёль, ты знаешь, что я не это имел в виду… — но девушка в ответ лишь качает головой.       — Ты хочешь знать, кто я?! Я стажер №899 который был убит 6 ноября 2013 года. В тот же день я родила своего безымянного ребенка. Я — Ли Юнби, стажер, который считался угрозой и получил очень высокий уровень летальности, потому что убил 2 члена Бифиденс, не имея никакого надлежащего оружия, в одиночку. Чхве Сан, если ты всё ещё думаешь, что я собралась делать невозможное, то нам с тобой явно не по пути.