* * *
Ночь в особняке сменилась утром. Весьма хорошим, как отметил для себя Сонхва. В голове всё ещё мелькали картинки их с Саном поцелуя после мультфильма, и хотелось визжать от этого, что, собственно, Пак и делал, лёжа лицом в подушку. И ведь она пахла Саном. Тот лёгкий шлейф геля для душа и въевшийся в одежду одеколон, что сводил парня с ума. Он был уверен, что в его жизни появилась новая глава, и имя ей было Чхве Сан. Сонхва, встав с кровати, заметил, что вампир ушёл, не забрав с собой ноутбук, поэтому у парня появился очевидный повод заглянуть к нему в комнату с утра пораньше — по крайней мере, Пак надеялся, что Сан уже не спал, а он определённо знал, что вампиры тоже спят, но в основном для удовольствия или для более быстрого восстановления. Тут же Сонхва вспомнил про Юнхо. То, как он напал на него, как Уён пытался защитить его, как неожиданно появился Сан… Паку стало любопытно, успели ли зажить все травмы Чона. Он решил, что зайдёт к нему позже, когда встретится с Саном. Уже стоя с ноутбуком в руках перед дверью в комнату Чхве, Сонхва колебался. Что ему сказать? «Привет, ты вчера после поцелуя забыл забрать ноут»? «Мы слишком увлеклись друг другом вчера, поэтому ноутбук остался у меня, и я решил его принести»? Всё это звучало чрезвычайно глупо, по мнению Пака. К тому же они так и не обозначили, что теперь между ними. Было сказано много слов, вышедших за рамки простого флирта, но как такового признания никто из них не совершил. Да и про отношения Сонхва как-то не думал. Хотя он был готов. Да, Сан вампир. А кто здесь без греха? Он всё тот же прекрасный парень, просто жил несколько столетий и пил кровь, чтобы выжить. Сонхва набрался решимости. Его ладонь негромко постучала костяшками. За дверью было тихо. Пак постучал ещё раз, теперь уже сильнее, и заметил, что дверь даже не была закрыта: она чуть приоткрылась от стука. Сонхва нахмурился, с подозрением смотря на образовавшуюся щель. — Сан, я вхожу, — предупредил парень и открыл дверь. В комнате было пусто. Всё было ровно так же, как и вчера. Сонхва прошёл внутрь и положил ноутбук на кровать, отмечая, что пододеяльник скомкан именно в том месте, где он вчера сидел. Неужели Сан даже не ложился? Выйдя из комнаты, Пак решил направиться к Юнхо, чья спальня была в другом крыле. По дороге он заглянул в трапезную, где было уже убрано, но в стене всё ещё зияла дыра. Было интересно, как вампиры будут её чинить. При этом Сонхва вдруг захотелось есть, ведь вчера он так и не поужинал, так что голод весьма ощутимо давал о себе знать. Что ему делать в такой ситуации, парень не знал. Готовить в ближайшее время у него не получится. Проходя мимо гостиной, Пак остановился, услышав негромкий разговор. Голос прервал другой, Сонхва сразу узнал, что этот принадлежал главе вампирского семейства. — Сонхва, заходи, — позвал парня Хонджун, и Пак весь сжался от неожиданности. Как Ким вообще понял, что он здесь? Парень зашёл в гостиную, замечая, что шестеро парней сидели в воображаемом полукруге, явно обсуждая что-то. Но и тут Сана не было, поэтому беспокойство стало усиливаться. — О, Хва, привет, — Уён повернулся к парню с широкой улыбкой на лице и помахал ему. Сегодня вампир выглядел просто сногсшибательно в фиолетовом бархатном костюме-тройке на голое тело. Сонхва помахал ему в ответ, и только тогда заметил, что Чон — единственный, кто выглядел радостным, лица же всех остальных были серьёзными и даже несколько хмурыми. — Доброе всем утро, — Пак кивнул головой в знак приветствия. — Юнхо, как твоё самочувствие? Тот сначала виновато поджал губы, стараясь не смотреть на парня, но всё же смягчился и ответил, что сейчас с ним всё хорошо. Но вот Хонджун, казалось, был крайне недоволен услышанным. — Как твоя шея? — вдруг поинтересовался Ким, переведя взгляд на Сонхва. — Всё в порядке. Там только небольшие царапины, но Уён и Минги позаботились обо мне, поэтому скоро всё заживёт, — Пак всё ещё стоял у прохода, не решаясь подходить ближе. Было во всём этом что-то напряжённое. — Рад это слышать. Особенно — видеть, что моя аптечка всё-таки не лежит без дела, — Ким прожигал взглядом пластыри на шее Сонхва, и тот машинально закрыл их рукой, словно пряча. — Юнхо, вчера ты подверг риску нашу семью. — Я безумно раскаиваюсь, — Юнхо поднялся с кресла, на котором сидел, и упал на колени, в извинениях кланяясь перед чистокровным. Тот даже не смотрел в его сторону. — Твоё воздержание могло стоить жизни не только нашему гостю, но и члену семьи, твоему собственному обращённому. — Мне очень жаль, что я по глупости и наивности решил воздержаться. Хотел быть ближе к людям с появлением Сонхва. Хонджун усмехнулся и слабо помахал рукой. Чон тут же поднялся и вернулся обратно в кресло. — Как видишь, Сонхва, у нас тут важное собрание, посвящённое вчерашнему дню. Думаю, тебе, как участнику вчерашних событий, также стоит принять в нём участие, — голос Хонджуна лился песней, как будто пытался въесться в подсознание Пака и подчинить его. — Раз это важное собрание, то почему здесь нет Сана? — спросил Сонхва, и Уён насмешливо фыркнул. Пак не понял этого финта и лишь удостоверился, что что-то здесь не так. — А-а… — равнодушно протянул Хонджун. — Об этом мы тоже должны поговорить. Понимаешь, ты кое о чём не знал, — вампир поднял на Сонхва свои золотого цвета глаза. — Среди нас было установлено правило, запрещающее использовать в качестве сближения с тобой любые действия околоинтимного и интимного характера, потому что это рождает связь, а у нас честная борьба, если можно так сказать, хотя звучит совершенно негуманно. И это правило вчера в твоей комнате нарушил Сан. Поэтому, естественно, за нарушением следует наказание. — Какого рода… наказание? — глаза Сонхва округлились. Он даже не мог представить, что всё было устроено намного сложнее в его нахождении здесь. И ведь Сан знал, на что шёл, отвечая на поцелуй. — Физическая боль, долгие мучения, все дела, — буднично ответил Ким. — О, а глазки твои-то заблестели. Переживаешь за него? Сонхва согласно кивнул, чувствуя лёгкую дрожь в теле. — Но он всё равно будет отбывать наказание. — И как долго? — Как я захочу, — Хонджун сложил руки на груди и ухмыльнулся. В голове Пака была куча вопросов, перераставших в один: что делать? Меньше всего он бы хотел, чтобы Сан страдал, а тут он страдал из-за него, из-за его действий и желаний. — Но ведь, — вдруг осенило Сонхва, — он не делал этого сам. Я был инициатором. Я же не знал, что у вас правило такое есть. Он не виноват! — Виноват, — довольно протянул Уён. — К поцелуям всегда есть предпосылки, дорогой мой, поэтому он сам допустил его. — Но мы просто смотрели мультик, а затем я решил его поцеловать. Не он. Я. Ответственность на мне! — Пак повысил голос и даже не боялся говорить в таком тоне. Улыбка Хонджуна стала из заинтересованной снисходительной, и он хлопнул в ладоши. — Возможно, стоит проявить своё милосердие, ведь в твоих словах есть доля рациональности. — Но, Хонджун! — возразил Уён, и Ким смерил его взглядом. Тот лишь недовольно фыркнул и отвернулся. Сонхва вообще запутался, не понимая, почему Чон так себя вёл. Словно он был рад, что Сан наказан. — Минги, пойдём отведём Сонхва к Сану. Пусть сам посмотрит, к чему может привести нарушение правил. Сон тут же поднялся. Он выглядел так, словно поскорее хотел покинуть это место. И Сонхва бы с ним согласился, напряжение в воздухе было невыносимым. Минги шёл впереди, когда как Хонджун взял Пака под руку и что-то напевал. Он держал его, словно ничего не подозревающую собачку на привязи, которую вели к ветеринару. Или, что ещё хуже, на убой. Сонхва, конечно, старался не думать о жесте вампира в таком ключе, но страха от этого меньше не становилось. То, что они сделали с Саном, было наверняка куда страшнее. Они дошли до последней двери крыла, где Пак ни разу не был. Здесь не было жилых комнат или помещений, в которые бы он хотел войти. Он знал, что здесь что-то было, но любопытство не перекрывало разум, твердивший не лезть туда, куда не приглашали. Минги открыл дверь, и за ней оказалась вымощенная камнем лестница, ведущая вниз. Повеяло сыростью и холодом. Сонхва вздрогнул, смотря в непроглядную темноту спуска. Сон щёлкнул выключателем, и по стене вдоль лестницы загорелись лампочки. Он прошёл первым, а Хонджун потянул Пака за собой. Сонхва на секунду поймал себя на мысли, что хотелось сбежать. Забрать с собой Сана и бежать прочь из леса. Но это было невозможно. Тот страх, что был с ним первые дни в доме, снова появился. Почему они так жестоко поступили с Чхве? Как можно быть таким по отношению к члену семьи? Паку было обидно. Обидно за Сана, который обожал ребят и жил для них всё это время, был их опорой и поддержкой. Неужели всё ради крови? — Пришли, — Хонджун отпустил Сонхва, и тот только тогда понял, что всю дорогу прошёл в мыслях. Они оказались в круглом подвале, стены которого были лишь кое-где укреплены деревянными балками с висевшими на них фонариками, слабо освещавшими помещение, а потолок подпирали необработанные длинные поленья. Посередине стояли две скреплённые крест-накрест балки, с которых свисал Сан. К горлу Сонхва подступила тошнота. Он смотрел на окровавленные ладони вампира, прибитые гвоздями к дереву, на большое красное пятно в районе живота на его рубашке. Под ослабленным телом образовалась тёмная лужа. Пак лишь логически понял, что это была его кровь. — Что вы с ним сделали? — Сонхва не узнавал свой голос. Он был каким-то осипшим и дрожащим, словно это говорил совершенно другой человек. — Уён прибил его гвоздями, через час он их вытаскивал, ждал, пока раны затянутся, затем снова прибивал, и так по кругу. Ну, это что я требовал, а порез в животе уже его полная инициатива. Я даже не подозревал, что ты пробудишь в нём такую кровожадность. Пак в ужасе округлил глаза. Он даже не мог представить всю ту боль, которую испытал Сан за эти часы. И ради чего? Ради одного поцелуя? Его собственный друг вызвался осуществить наказание, стать его личным палачом. На глаза парня начали наворачиваться слёзы, но он не давал им стечь, наблюдая за вампиром в бессознательном состоянии. Наверняка он отключился ещё давно от потери крови, но если бы Сан был человеком, то давно был бы мёртв. Сонхва мог только догадываться, как же это было мучительно. — Минги его снимет, и к вечеру твой ненаглядный будет в порядке. Конечно, крови ему придётся выпить у-у-у… литров пять, не меньше. Но это ведь не главное, да, Сонхва? — Хонджун посмотрел на Пака и хитро улыбнулся. — Сам же понимаешь, он вампир, все дела. Да и жив он только поэтому. И только поэтому ты здесь, сладкий. — Чего вы добиваетесь, издеваясь над ним и мной? — Издеваясь? — Хонджун громко засмеялся и защёлкал пальцами перед лицом Пака. — Если бы мы издевались, то всё было бы намного хуже. Проснись уже, ты в нашем мире, Пак Сонхва. Наши методы жестоки, но праведны. — Сонхва… — прохрипел Сан, приоткрывая глаза и пытаясь сфокусировать взгляд на стоящих фигурах. Сонхва тут же сделал шаг навстречу, но Ким схватил его за руку, останавливая. Минги не стал ждать словесных указаний чистокровного, принимаясь вытаскивать гвозди из ладоней Сана. Освободившись, тот упал Сону на руки, и тогда Хонджун отпустил Сонхва, который сразу же подбежал к вампирам. — Что ты здесь делаешь? — медленно, через силу спросил Чхве, тяжело дыша. — Молчи, — Пак закусил губу, с трудом сдерживая слёзы. Он взял в руки изувеченные ладони Сана, смотря на дыры в них. Это было невыносимо. — Ты испачкаешься… — Мне всё равно. — Сонхва… — Молчи. Прошу, не говори ничего, — Пак шумно шмыгнул носом, всё же позволяя себе расплакаться. — Так, ну всё, — Хонджун два раза хлопнул в ладоши. — Минги, отнеси Сана в его комнату, там уже Чонхо ждёт, он поможет. А ты, сладость моя, пойдёшь со мной. Сонхва даже не успел сообразить, когда старший вампир взял его за руку, и через мгновение они были уже в коридоре наверху. Ким на секунду задумался, словно оценивал обстановку, затем облегчённо прикрыл глаза и улыбнулся. — Ёсан принёс тебе завтрак, стоило бы поесть. А то ты такой бледный, что, глядишь, в обморок грохнешься. Я же лекарем был как-никак, ты бы прислушался ко мне. Сонхва кивнул. Есть хотелось безумно, и то, что вампир был прав по поводу его состояния, несколько бесило. Всё же привыкнуть к другому миру он не смог ни на грамм. — Вечером мы продолжим собрание, тебе следует там быть. — Как я узнаю, что оно началось? — Почувствуешь, что надо идти. Не переживай, мы и не на такое способны. Фантазия природы во много раз превосходит человеческую. Однажды ты и сам это прочувствуешь на себе, — ответил Ким. Сонхва не нравилось, что тот, по своему обыкновению, говорил загадками, которые разгадать возможно лишь через время и с большим трудом. Пак направился в свою комнату, смотря на кровь на своих руках. Хотелось стереть из памяти всё, что он видел в подвале, но он не мог из-за Сана. Ради него. Сонхва дорого обошлись эгоистичные желания, и он не был уверен, что сполна их оплатил. Успокаивали лишь слова Хонджуна о том, что к вечеру Чхве восстановит свои силы. Но стоило ли оно того? Сан бы сказал, что стоило. Сонхва думал почему-то именно так. Наверное, Сан ни о чём не жалел, но Пака всё равно терзали внутренние сомнения. Как и сказал Хонджун, парня в его комнате ждал Ёсан. Очевидным минусом проломленной стены в трапезной стало отсутствие готовки и нормального приёма пищи. Но Кан каким-то образом всё же смог приготовить Сонхва завтрак. — Сегодня решим по поводу строительства, поэтому ближайшие несколько дней я буду приносить тебе еду ровно в десять утра, в три часа дня и в семь вечера. Это в твоих интересах, так что, будь добр, не заставляй меня ждать тебя здесь. Посуду буду забирать перед следующим приёмом пищи. В гостиной можешь заваривать себе чай или кофе, Юнхо уже об этом позаботился, так что жажда мучить не должна. Надеюсь, тебе будет достаточно комфортно. Ёсан был довольно холоден и твёрд в своих словах, не оставляя даже шанса как-то возразить, но Паку было приятно, что вампиры всё-таки делали всё возможное, чтобы он мог спокойно существовать в их доме. Излишняя драма, конечно, тоже присутствовала, но Сонхва списывал это на скучную и однообразную жизнь вампиров. А ещё парень понял, что в особняке появятся люди, которые восстановят стену — вряд ли был специальный отряд вампиров-строителей, которые бы могли сделать такую работу. Интересно, как в таких случаях вели себя обитатели дома? Вряд ли оставляли их здесь, как и Сонхва. Но разве тогда у них не возникало никаких вопросов? Например, почему дом так далеко стоял от ближайших населённых пунктов? Или же почему здесь жили одни молодые парни? Последнее, о чём бы Пак хотел думать — их убивали. В принципе, допускать такую мысль уже было абсурдно: он заметил, что вампиры пили кровь из медицинских пакетов. Хонджун был лекарем, при этом часто пропадал, и Сонхва пришёл к выводу, что чистокровный вполне себе мог работать в больнице и оттуда приносить кровь без вреда для людей. Такая догадка звучала весьма благородно и логично. Вместе с тем род занятий других вампиров оставался загадкой. С Ёсаном было всё понятно, но чем занимались остальные? Не мог же Минги постоянно сидеть в мастерской за деревом, а Чонхо читать книги. При этом о хобби Юнхо, Сана и Уёна парень вообще ничего не знал. Зато они практически всё знали о Сонхва, и в этом не было их вины, он сам же всё рассказывал между делом. Вампиры оставались скрытными даже в попытках сблизиться с ним. Это и настораживало, и было вполне ожидаемым: он ведь уйдёт, когда исполнит свою часть договора. Кровь. Отдать её добровольно кому-либо в этом доме всё ещё представлялось непосильным. Сонхва много раз представлял, как чужие клыки впиваются в его кожу, и каждый раз его словно обливали кипятком. Нет, он всё ещё не был готов довериться кому-то на все сто. Сан был ближе всего к трёхзначному числу, но при этом даже отсутствие одной десятой чувствовалось слишком заметно. Ему нужно было ещё немного времени, ещё немного задушевных разговоров, чтобы полностью довериться. Но этот день однажды настанет. Рано или поздно — не имеет значения. Пока он жив, надо было привыкать ждать. Время, конечно, не вечно, когда ты человек, но ничего другого не оставалось. Вечер наступил незаметно. Сонхва читал очередную книгу, позаимствованную у Чонхо, когда почувствовал, что ему надо срочно идти в гостиную. Об этом ли говорил Хонджун? Неужели кто-то мог заставить его хотеть этого? Способности вампиров удивляли в который раз. Пак положил закладку и оставил книгу на столе, после чего поправил волосы и поспешил на собрание. В гостиной было шестеро. Сонхва отметил про себя, что Сан, видимо, всё ещё не восстановился, поэтому и не пришёл, но раз его позвали, значит, присутствие Чхве не играло большой роли в обсуждении вопросов. Каких именно — для Сонхва это оставалось загадкой. Но в этот раз, в отличие от утра, вампиры выглядели более спокойными и даже улыбались Паку, который сел почти у самого входа. Только Уён смотрел на всех исподлобья. Сонхва всё ещё не понимал, почему Чон собственноручно исполнил наказание Сану, почему радовался ему и был недоволен, когда Чхве отпустили. Что он преследовал? — Я договорился по поводу стены, — вдруг начал Чонхо, и все посмотрели на него. — Завтра сюда приедет бригада строителей, оценят степень проломления, тогда скажут ориентировочную стоимость работ и их длительность, но, как они мне сказали, это не займёт больше недели. — Прекрасно, — Хонджун одобрительно кивнул, затем обратился к Юнхо. — Каждый день будешь подчищать на всякий случай, перед их уходом проверяй, что они узнали, увидели или услышали. Лишняя морока нам ни к чему. — Хорошо, я понял. — Ёсан, ты не будешь задействован, сосредоточься на Сонхва, нам не нужно, чтобы он умер от голода. По крайней мере, раньше, чем исполнит свою часть договора. — Я уже с ним обсудил детали, — Кан посмотрел на Пака, и тот благодарно ему улыбнулся. — Чонхо и Минги, будьте у Юнхо на контроле, ему может понадобиться усиление, — сказал Хонджун младшим, и они кивнули. — А я? Что насчёт меня? Хонджун перевёл свой несколько надменный взгляд на Уёна. Они несколько секунд пристально смотрели друг другу в глаза, из-за чего Сонхва стало неуютно. — Ничего, — коротко ответил Ким, чем, казалось, разозлил Уёна, потому что тот недовольно фыркнул и закатил глаза. Видимо, он на что-то рассчитывал. В комнате повисло неловкое молчание. — Сонхва, сладкий, может, ты хочешь что-то сказать? — вдруг обратился к нему чистокровный вампир. Пак сначала стушевался из-за внезапности, но, немного подумав, решился: — Я бы хотел немного сказать по поводу договора. Все вампиры несколько напряглись, ожидая продолжения. Сонхва заметил их сосредоточенность на нём, и это было неловко. Впрочем, как и всегда, когда ему уделяли внимание. — Так вот. Прежде я бы хотел сказать, что благодарен вам всем за проявленную заботу и доброту, потому что, честно сказать, я не ожидал получить от вас хоть долю теплоты. Чонхо, — Сонхва обратился к младшему из вампиров, — мне очень нравятся книги, которые ты мне дал, и я бы хотел обсудить их с тобой, если ты не будешь против, конечно же. — Не вопрос, я буду только рад поговорить о них хоть с кем-то, — на лице Чхве появилась мягкая улыбка. — Минги, я в восторге от твоего хобби, — Пак повернулся к рядом сидящему парню. — Наверное, сам я бы никогда не попробовал вырезать что-нибудь из дерева и хочу отметить, что у тебя явный талант. Сон покраснел и неловко почесал затылок, говоря тихое «спасибо». — Юнхо, — Сонхва заметил, как названный вампир вздрогнул, — я благодарю тебя, что спокойно выслушивал все мои хотелки, которые даже иногда перегибали палку, пусть и не в моём стиле чрезмерно пользоваться чужим гостеприимством. А ещё я совершенно не держу на тебя зла, поэтому не переживай насчёт того, что произошло. Договорились? — Это то, что я хотел услышать всем сердцем, — Юнхо благодарно улыбнулся, а Пак продолжил. — Ёсан, у меня не хватит слов, чтобы выразить свою благодарность за наши кулинарные уроки, но я, действительно, очень рад, что ты уделял мне время и учил новому. Может, я не стал твоим лучшим учеником, но эти знания ценны, и я ими буду пользоваться. Ёсан ничего не ответил, лишь ухмыльнулся. Сонхва и это счёл за ответ. Всё-таки это суровый шеф Кан Ёсан. — Хонджун, ты хоть и не участвовал в, эм, я не знаю, как это назвать, — Пак неловко посмеялся, — не стремился попробовать мою кровь, но я благодарен за все жизненные уроки, которые ты мне дал. Теперь я ощущаю себя намного мудрее и иначе смотрю на многие вещи. Хонджун довольно улыбнулся, щуря глаза. Ёсан едва коснулся руки чистокровного, и тот перевёл взгляд на младшего Чона. — И, наконец, Уён, — Сонхва широко улыбнулся. — Ты стал мне очень близок за это время, не знаю, могу ли я называть тебя своим другом, но это то, что я чувствую, — вампир прошептал тихое «ложь», но Пак этого не слышал. — Мне дорого время, что мы провели вместе, я благодарен тебе за всё, особенно, за мою спасённую жизнь. Не знаю, что бы было, если бы ты не встал на мою защиту. Я ценю это и обещаю вернуть долг. А теперь я перейду к главному. Я бы хотел сказать, что уже решил, кому разрешу выпить мою кровь, поэтому прошу вас не уделять мне прежних знаков внимания, потому что не хочу, чтобы вы зря шли к неисполнимой цели. — Ну, мы как бы знали, что это будет Сан, — вдруг произнёс Чонхо, всё ещё улыбаясь. — Это точно, — подхватил Минги. — Мы делали это, потому что хотели, а не ради твоей крови. — Ты приятен нам, поэтому идти против твоей воли хотелось меньше всего, — сказал Юнхо. — Делай то, что считаешь правильным, мы тебе не можем ничего запретить. Это твоя жизнь и твоё тело, не нам решать, что тебе делать. Ты нам уже как семья, — Ёсан сильнее сжал руку Хонджуна, который не сводил глаз с Уёна. — Что за бред?! Семья? Хён, ты рехнулся? — Чон оскалился на старшего, сжимая ручки кресла с такой силой, что дерево начало хрустеть. — Какого хрена вы все так спокойно восприняли его появление здесь? Он же просто человек, который не представляет никакой ценности. А вы все — все до одного —воспринимаете его как равного себе. Словно не он причина приступа Юнхо и наказания Сана. — Ты сам его прибил, — вдруг проговорил Сонхва, и Уён резко остановился. На его губах появилась безумная улыбка. — О, так ты всё знаешь? — Чон резко поднялся, откидывая кресло назад. — Значит, я могу говорить и делать все, что захочу. Наконец-то! Как же долго я ждал момента, когда перестану выслуживаться перед тобой. Ты меня так бесишь, что и представить себе не можешь. Сонхва застыл в недоумении. Перед глазами пронеслись все моменты с Уёном, его добрые слова, поступки. То, как он старался развеселить его, завладеть вниманием. Это всё было лишь игрой? — Смышлёный ты малый, не скрою, — карие глаза Чона вдруг стали зелёными. — Зачем всё это было? — Сонхва чувствовал укол боли в груди от откровения вампира. — Почему врал мне? Почему так поступил с Саном? — Тебе какая разница, что я делаю со своим другом? — Мне есть разница, потому что я люблю его и не хочу, чтобы он страдал. Неважно, от чьих рук. — Заткнись, не смей говорить хоть что-либо о нём, — Уён рывком преодолел расстояние между ними и сжал руку вокруг шеи парня, поднимая его с места. Остальные вампиры молча наблюдали за происходящим, и Пак понимал, что Уён на большее не пойдёт. Лишь выместит на нём непонятно откуда взявшийся гнев. — Отпусти его, он тебя боится, — за спиной Сонхва появился Сан, но Чон и не думал его отпускать. Да, шея Пака притягивала к себе всё самое интересное, словно была мёдом намазана. — Боится? — Уён засмеялся. — Он-то? Боже, Сани, брось это. Он меня презирает, даже немного ненавидит, я упал в его глазах, предал его, растоптал доверие. Кто тут боится, так это ты. Думаешь, что я убью его. Да и пошли вы! Для вас же всех и стараюсь, но вам это ни капли не нужно, — Чон отпустил Сонхва и, столкнувшись с Саном плечами, вышел из гостиной. — Ты как? — Чхве тут же подхватил парня, помогая ему сесть. — В норме, он не старался причинить мне боль. Сан тяжело вздохнул, садясь рядом и беря руки Сонхва в свои. — Вижу, ты тоже в норме, — Хонджун устало зевнул. — Рад вашему воссоединению. Сан и Сонхва переглянулись, но засмущались и отвели взгляд. — Мне казалось, что у тебя возник ещё один вопрос, сладкий. Пак удивлённо поднял глаза на Хонджуна. А ведь, и правда, он хотел. — Как Уён узнал, что я чувствую? Я так удивился тогда этому, что даже на мгновение забыл об испытываемых эмоциях. — Всё просто, — Ким уселся поудобнее, положив голову Ёсана на плечо. — У каждого чистокровного и прошедшего стадию перехода вампира есть сверхспособности. Точнее, это лишь для людей «сверх». Для нас же это обычное дело. Ты наверняка уже заметил, в чём состоит суть моей способности, но всё же поясню более детально. Я знаю всё, что происходит в радиусе километра от меня. Конечно, обычно я концентрируюсь только на особняке или же близлежащей территории, но это не значит, что остальное проходит мимо меня. — Это объясняет многое, — Сонхва понимающе закивал. — А у Уёна тогда что? — Его слабость скомпенсировала способность. Она очень ценна и полезна. Он чувствует эмоции и знает, чем они вызваны, — пояснил Чонхо. — Поэтому он читает тебя, как открытую книгу. — Поэтому он так сблизился со мной. Он знал, как ко мне подойти… — Ну, так как у Сана способности нет, их применение было запрещено. Хотя, — Хонджун выдержал паузу, задумавшись, — способность Уёна — это не то, от чего можно легко избавиться, но раз ты сам это отмечаешь, то, видимо, придётся и его наказать. — Боже, да не надо, я ведь не уверен, — взвыл Сонхва, и Ким засмеялся. — Ты очень добрый, Сонхва. Так и быть, я его оставлю. Не будет же Чонхо ломать ему все кости. — А я бы с радостью, — возразил младший вампир. — Кстати, моя способность — усиление. Могу усилить как и физическую силу себя и кого-то другого, так и чью-нибудь способность. Я больше поддерживающий тип, чем активный. — Моя способность схожа с интуицией и способностью предвидеть всё, но находится где-то посередине. Я это называю усиленным предчувствием. Работает оно так, словно я знаю, что произойдёт через несколько секунд или минут. Всегда по-разному получается, — пояснил Ёсан. Он даже не шевелился, пока голова Хонджуна покоилась на его плече, чем напоминал говорящую статую. — Я внушаю, — подключился Юнхо. — Это я был тем, кто позвал тебя сюда. Прикольно, правда? Только я обычно не пользуюсь этим, ибо незачем. А вот у Минги тоже интересная способность. — Я её только два раза использовал, — грустно ответил Сон. — Я могу отключить эмоции или же вызвать их у себя или других. Последний раз я отключал тревожность Сана, когда он сдавал экзамены в университет. — Ты ходил в универ? — удивился Сонхва, поворачиваясь к Сану. — Ну, у меня три образования… и каждое в степени аспиранта, — Чхве смущённо вытянул губы трубочкой. — Охренеть можно… — Да, нам часто скучно, поэтому каждый коротает время, как может. Но мне в универ не хочется, хотя и библиотеки у них классные. Поэтому я беру с собой отца, чтобы он внушал, что я студент, и меня пропускали, — Чонхо говорил об этом так непринуждённо, словно не считал их проделки с Юнхо чем-то незаконным. Но, признаться, Сонхва находил это полезным. — А ещё мы ждём способность Сана. Нам всем очень интересно, что же ему достанется. — Ты просто надеешься, что ему достанется что-то менее полезное, чем твоё внушение, Юнхо, — посмеялся Ёсан, чем заставил Хонджуна принять прежнее сидячее положение. — Как бы то ни было, Сонхва, я повторюсь, что мы приняли во внимание твои слова, но отмечу, что правило всё ещё действует, и его нарушение повлечёт за собой наказание, — Ким хитро улыбнулся. — Сам же знаешь, что от меня ничего не ускользнёт. Сонхва кивнул. С одной стороны, радовало, что борьба за его кровь подошла к концу, но с другой — их взаимодействия с Саном были жестко ограничены. Вскоре все разошлись по своим делам, и только одноглазый вампир лежал в обнимку с Паком в его комнате. Сонхва лежал к парню спиной, рассматривая его зажившие ладони, а ведь ещё несколько часов назад в них были сквозные раны. — Они затянулись первыми, — пояснил Сан, но Сонхва ладони не отпустил. — Почему ты не сказал мне о правиле? — А зачем? Ты бы ничего не смог сделать, а я… я не жалею о том, что произошло. Даже сейчас я бы снова поцеловал тебя, но перед моими глазами только твоя прелестная макушка. Щёки Сонхва зарделись от таких откровений. Да, смотреть ему в глаза, слыша эти слова, было бы невыносимо, и он бы снова нарушил правило. — Именно поэтому я так и лежу. Но всё же мы можем обниматься, а это лучше, чем ничего. — Это верно, — Сан чмокнул Сонхва в макушку, и тот засуетился. — Успокойся, такое можно. — Точно? — Точно. Пак облегчённо вздохнул. Второго такого наказания для Сана он точно не пережил бы. — Кстати… я слышал, что ты говорил Уёну, пока он не накинулся на тебя, — голос вампира стал тише, что повлекло за собой мурашки по всему телу Сонхва. — Угум. — Ты сказал, что любишь меня. — Угум. — И я люблю тебя, — Сан сильнее прижался к парню. — Знаю, не очень романтично, но я хочу, чтобы ты знал это. — Романтично, если учесть, что ты из-за нас на гвоздях провисел несколько часов. — Чего не сделаешь ради любви. Ауч! — Сан, конечно, почти не почувствовал этого тычка локтем в ребро, но это было мило. — Больше так не делай. — Слушаюсь, ангел мой, — Чхве снова чмокнул парня в макушку, на что тот тихо посмеялся. — Ну так… что между нами? — Обычно после такого современные люди начинают встречаться. — Значит, мы тоже? — Ага, мы встречаемся, если только ты не против. — Да как я могу! — возмутился Сонхва и, повернувшись к Сану, застыл, приковав взгляд к его губам. — Чёрт, хочу поцеловать тебя. — Я тоже, но ты мне запретил страдать. — Именно. Никакого насилия в этом доме. — Ну, это ты другим скажи. У них что ни день, то насилие. — Ты же знаешь, что я о другом. — Знаю, — Сан взял руку Сонхва, поднёс её к своим губам и прикоснулся ими к кончикам пальцев. Пак задержал дыхание, наблюдая за таким интимным действием. — Я люблю тебя. — И я тебя. Подождёшь меня немного? Я почти готов к укусу. — Хоть целую вечность, Сонхва. Хоть целую вечность.* * *
Хонджун стоял у двери, прислонившись спиной к стене, из-за которой слышались всхлипывания. — Ты всегда борешься за то, что важно для нас всех, Уён, но это не значит, что это может разрушиться, если ты будешь бездействовать, — еле слышно произнёс Ким, всё ещё не решив в своей голове, как ему поступить: войти или уйти.