Назови моё имя

Куча молодых ребят подпрыгивают в такт энергичным битам громкой музыки. В помещении и так душно, а от обилия быстрых скачков и движений, по шеям тех струится липкий пот. Сейчас не до проблем — все полностью ушли в отрыв, наслаждаясь приятным голосом Бритни Спирс и восхитительными алкогольными напитками. Под воздействием спиртного, каждый может сделать что-то серьёзно постыдное, но благополучно забыть об этом на следующий день. К примеру, как и Бэкхён, ныне страстно целующийся со стенкой туалета. Ну, или, как скромняжка Сехун, без зазрения совести, танцующий перед случайной девушкой. Утром же, находясь в состоянии ужасного похмелья, они даже не вспомнят, что творили вчера. Но только не Чон Чонгук — главный виновник торжества, который, в отличии от своих раскрепощённых друзей, сейчас покорной, пьяной походкой идёт к выходу, попутно набирая наизусть выученный номер, дабы заказать такси. Но миссия «пройти без происшествий» была успешно провалена. Что ещё можно было ожидать от такого неуклюжего человека, как Чон? Он врезался не абы в кого, а в весьма миловидную и привлекательную девушку, которая явно шокирована сейчас. И вот на момент нежного припева песни, сердечко юноши что-то неприятно кольнуло и… остановилось? Нет, скорее, пропустило пару ударов. Всё было, словно в сопливой сёдзё-манге для школьниц средней школы. Девушка, стоявшая перед ним сейчас, была настолько очаровательна, что казалось, словно она ангел, спустившийся прямо с небес. А чёрное платье, с вышитыми на нём бисером, бабочками, делало её ещё более утончённой, заставляя парня восхищённо приоткрыть рот. Она до невозможности красива — вот о чём думает Чонгук. — Вы в порядке? — обеспокоенно тараторит она, как только видит окаменелого юношу, свалившегося ей на ноги. Чона это заводит, Чону это нравится. Ему нравится чувствовать, как в животе порхают миллионы бабочек, от одного лишь взгляда. Но вдруг сердцебиение возобновляется, заставив вновь дышать. Кажется, не проходит и секунды, но перед парнем возникает физиономия этого проклятого Чимина, загородившая невероятную красотку позади. — Где она?! — нервно восклицает Гук, отвесив лучшему другу нехилую такую оплеуху и больно толкая его в бок. — Мне-то за что? — возмущённо кричит Пак в ответ, уходящему из помещения парню. Слушая стук каблуков, недавно купленных, лакированных туфлей о асфальт, Чон усердно догоняет свою мечту, желание и идеал. Свою девушку. По крайней мере, во снах. Забегает за угол, и вроде вот оно — она стоит совсем рядом, но с другим. Дверцу шикарного автомобиля ей открывает другой парень, куртку накидывает тоже не Чонгук. Она лишь тепло улыбается, повторяя с каждым разом, такое милое, тихое «оппа». *** Чонгук сегодня, удивительно раздражённый. От огромного количества потреблённого алкоголя, во рту необычайная сухость, что собственный язык хочется выплюнуть, а голова готова расколоться пополам. Хоть, он и обещал себе, что не будет много пить, всё же, не мог сдержать своё огромное желание. В отличии от помирающих Бэкхёна и Сехуна, находящихся на стадии агонии, он отлично держится и кстати, помнит всё, что произошло вчерашней ночью. — Эй, Бэк, — потеребил Чон за плечи старшего, — хён… Да встань ты наконец таки! — не сдержался и раскричался младший. Бён лениво поднялся с постели и посмотрев на друга страдальческим, умирающим взглядом, промямлил лишь тихое «ммм?». — Ты же у нас хакер? — Я программист, Чонгук… — Да не суть. Пробей мне одну личность! — и Бэк, вроде как уже хотел сказать, что нет, что он не хочет, а после успешно получить нагоняй от младшенького, как неожиданно он уже сидел за компьютером, вбивая нужную информацию, — Минатозаки Сана, 20 лет, 2-й курс университета «Ёнсе», факультет дизайна и моды. Дата рождения — 29 декабря 2000 года. Национальность — японка. Родной город — Осака, Япония. Зачем тебе всё это, Чон? — протяжно проскулил Бён, уставившись на друга, которого интересовали лишь фото девушки, а не сама информация. — Я влюбился. — твёрдо заявил Чон. — Да все это давно поняли… но не слишком ли ты проявляешь интерес к бедной девушке? Она может подумать, что ты сталкер, завидев тебя. — Если ты не знал, я очень популярный парень в университете, — гордо пробубнил юноша под нос, вызвав язвительный смешок хёна, — и я уверен, что Сана будет моей. — И всё это ты говоришь после того, как тебя бросила девушка, с которой вы встречались около полугода… А всё из-за чего? Арым, я боюсь того громилу, защити меня! — спародировал Бэкхён, вертясь на стуле, словно непослушная собачонка и задорно смеясь со своего придурковатого друга. — Но не в случае с Саной! Я буду хранить её, как зеницу ока, понял? — Ох, твои литературные навыки всё также плохи. Удивляюсь тому, что ты всё ещё на филологическом факультете. И кстати, девушкам нравятся мужественные и смелые парни, с которыми они чувствуют себя, как за каменной спиной. А с тобой всё наоборот, своим милашничеством ты ничего не добьёшься. Тебе самому нужна «каменная стена», так как ты справишься с девушкой? — Считаю, если она поистине влюбится в меня, то ей неважно будет, какой я. — сказал Гук перед тем, как раздался громкий рингтон телефона, оповещая о входящем звонке. На телефоне Бэкхёна высветилась надпись «Чимин», а ничего хорошего это означать явно не могло. — Да, Чимин? Вечеринка? Но ведь только вчера была, мы с тонсэном даже не успели оправиться. Ладно-ладно, мы придём, но только не истери, — нажав на красную кнопку сброса, Бэк устало потёр переносицу и невнятно пробормотал, — Кажется, сегодня мы снова не выспимся. И вот снова они на танцполе, прыгают под свежие, энергичные хиты, время от времени похаживая к бару и выпивая их любимые коктейли мохито, ссылаясь позже на отговорку, что это точно «последний» бокал. Рядом проходит куча красоток, но Чонгук, уже не тот, что раньше, он теперь занят, а значит, что свои руки надо держать при себе. — Нет-нет-нет, только ты, Сана-чан. Чонгук понемногу начал перенимать некоторые привычки с японского языка, представляя, как он мило разговаривает с Минатозаки, как держит её руку и как тихо шепчет на ухо, что любит. Пока сидел за барной стойкой, уже с рюмкой виски в руках, тихо что-то бормотал под нос, улыбаясь, какой-то странной, словно накуренной улыбкой. — Вау, Чонгук-а… Виски — это уже серьёзно. Ты весь вечер, будто на иголках, иди наконец таки расслабься, поговори… к примеру, с теми красотками. — пальцем указал Чимин на кучку особ женского пола, но Чону не особо-то и хотелось. — Я вообще-то… не какой-то разгульный пёсик, слышишь? — в полу-пьяном бреду протараторил Гук, а потом и вовсе свалился, стукнувшись головой о стол. — Что? Разгульный пёсик? Вот умора будет завтра, когда услышит эту кличку… — глухо засмеялся Пак, прикрывая рот ладонями и хорошенько сгорбившись, сидя на барном стуле. *** — ЧТО?! — схватившись за голову, произнёс похмеляющийся Чонгук, — Да ты шутишь… да не может быть такого, я бы никогда не стал называть себя так. — Да я правду говорю! Почему ты всегда кричишь на меня? Тебе так нравится? — обиженно надул губки Чимин. — Почему-то… я не помню ничего, кроме… — Что? Ты о чём? Кроме чего? — заваливал вопросами старший, на что Чон злобно огрызнулся, а-ля «не твоё дело». Забавно, ведь Чону запомнился лишь тот обеспокоенный голосок и прекрасное лицо, что освещали яркие, неоновые лучи светомузыки. — Сана-чан? Это была Сана-чан?