Treasured Hearts

Сукуна смотрел в маленькое окошко своей камеры, когда услышал приближающиеся шаги, и вздохнул, когда они остановились прямо перед его камерой. — Опять пришел на меня орать? — Он заговорил, как всегда, полагая, что это Фушигуро. — Вообще-то, — пропищал знакомый голос. — Я пришел, чтобы накормить тебя. Я слышал, что они ограничивают то, что тебе дают. Малиновые глаза тут же метнулись к воротам его камеры, встретившись с добрыми карими глазами и пушистыми розовыми волосами, венчавшими нежное лицо с застенчивой улыбкой. В руках он держал блюдо со свежей едой, которой хватило бы на несколько приемов пищи. — Юджи, — почти выдохнул Сукуна, отчаянно подбегая к воротам, цепь на его лодыжке звякнула, когда он бросился жадно пожирать свое сокровище. — Ты в порядке? Они ведь не причинили тебе вреда? — Не беспокойся о том, что они причинят мне боль, Сукуна. — Юджи улыбнулся, открывая дверь в камеру, и слегка усмехнулся, когда Сукуна начал придирчиво осматривать его на предмет любых неуместных царапин или отметин. — Они не похожи на твою команду. Они не причинят мне вреда. Я даже пытался поговорить с капитаном Годжо о том, чтобы выпустить тебя, я даже предложил свою комнату. — Я просто рад, что ты не пострадал. — Сукуна вздохнул с облегчением. — Эй, теперь, когда мы на «Бесконечности», тебе не нужно так меня оберегать. — Юджи утешил его улыбкой. — Подожди здесь еще немного, и я тебя вытащу! Конечно, Итадори был прав. Несколько дней спустя, когда тихие шаги эхом отдавались по коридору, приближаясь к камере Сукуны, он был удивлен, увидев капитана, одного во всем своем самодовольном великолепии, держащего связку ключей, когда он открывал дверь камеры. — Эй, Сукуна. — Годжо говорил небрежно, надменно приближаясь к королю морей. — Что, пришел издеваться надо мной? — пошутил Сукуна, глядя на стоящего перед ним человека. — Фактически, я здесь, чтобы освободить тебя. И предупреждаю тебя. — Пока Годжо говорил, его руки блуждали вверх, стягивая повязку вниз и открывая глаза, похожими на лед, радужки сверкали ярким, искрящимся синим цветом, как будто они держали в себе небо и море в двойственности, каждое пятнышко искрящегося солнечного света искрилось. Над пиками, разбивая волны в ясный день на море. Эти прекрасные и поразительные глаза держали в себе тьму, взгляд был строгим и твердым, обещающим смерть. — Если ты попытаешься что-нибудь предпринять, я без колебаний убью тебя на месте. Теперь ты часть моей команды, и я за нее отвечаю. Понял? Сукуна не мог избавиться от призрачного холода, который пробежал по его телу при виде этих преследующих глаз. — Д-да, сэр. — Он неохотно заговорил, впервые в жизни испугавшись. — Рад, что мы на одной волне! — Годжо улыбнулся и, как ни в чем не бывало, снова надел повязку на глаза, опустился на колени и снял тяжелую цепь с лодыжки Сукуны. В этом человеке было что-то опасное, чего он не мог определить. Сукуна думал про себя, глядя, как Годжо спокойно уходит, крутя связку ключей на пальце и насвистывая какую-то оптимистичную мелодию, сильное чувство страха просачивалось в самое его существо, спокойный вид страха, который пробрал бы любого до костей, если не дальше. Это обещание было истинным в любой форме. Он умрет, если предаст доверие Годжо, это уж точно. Сукуна задумался, выходя из своей камеры, какой силой должен обладать этот человек, чтобы его так сильно боялись, просто глядя на короля. Когда Сукуна посмотрел на свои пальцы, он увидел, что они дрожат, и он не мог заставить их остановиться. Когда глаза Сукуны прищурились от резкого солнечного света, падавшего на верхнюю палубу, его встретила знакомая волна, и он увидел, как его самое дорогое сокровище спускается по канатам, чтобы поприветствовать его, а за ним следует свирепое лицо Фушигуро Мегуми, засранец, бросившего вызов его любви к своему сокровищу. Они обменялись короткими взглядами, прежде чем Сукуна обратил свое внимание на своего дорогого Юджи, заключив его в нежные объятия. — Да, да, я знаю, что ты скучал по мне! Итадори усмехнулся, отталкивая Сукуну. — Ты такой прилипчивый в последнее время! Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Сердце Сукуны екнуло, когда мягкие руки обхватили его собственные, радостно таща его в каюты экипажа, показывая ему небольшое пространство с кроватью и гамаком чуть выше. — Я знаю, что это немного, и нам придется делить комнату, — сказал Итадори, все еще крепко сжимая руку Сукуны. — Но я надеюсь, что это будет так же естественно, как твоя большая роскошная комната на «Красной Смерти! » Сукуна покраснел еще сильнее от милой, невинной улыбки Юджи, его сердце колотилось в груди. Он должен был сказать ему, он должен, чтобы Юджи знал, что он чувствует, и как можно скорее.