Глава 1: «Убийца матери»
6 марта 2021 г. в 18:00
За окном свирепствовала метель. Эта зима была суровей, чем её предшественницы. Закатное море бушевало, огромные волны затапливали набережную. Корабли, пришвартованные к пристани Утёса, раскачивались из стороны в сторону, их цветастые паруса были сложены. Домики Ланниспорта заметало по самые крыши. Солнце почти всегда пряталось за тучами, поэтому дни были серыми. Все торговые пути на время были перекрыты.
В Утёсе с самого утра царил переполох. Слуги носились туда-сюда, кидая друг на друга тревожные взгляды. В богато обставленных покоях уже сутки рожала жена Тайвина Ланнистера. Она лежала в кровати из тёмного дуба, к столбцам был собран алый балдахин с золотыми львами. Почти в каждой детали интерьера можно было заметить голову или силуэт льва. Хоть замок топили усердно, камень быстро отдавал тепло, поэтому в палатах было очень холодно.
У Джоанны никак не получалось разродиться. Армия повитух с мейстером Геуроном во главе безуспешно пыталась помочь своей леди. Джоанна кричала, звала мужа, комкала белые шёлковые простыни, но всё было без толку.
Её зелёные глаза нездорово блестели, взгляд был мутным. Золотые волосы прилипли к мокрому лбу. Бледные сухие губы что-то шептали. Леди то ненадолго засыпала под действием макового молока, то просыпалась от мучительной боли.
Мейстер, почти лысый старичок с редкой бородкой, служил ещё при отце Тайвина и принимал все роды у леди Джейн, матери Тайвина. Ситуация с Джоанной напоминала ему о покойной леди. Та тоже долго не могла разродиться, но всё-таки произвела на свет лорда Гериона, после чего, спустя неделю, погибла в лихорадке.
Мейстеру было ясно, что ребёнок в утробе лежит неправильно. «Леди умрёт», — понял он и послал за лордом. Джоанна не переставала кричать от боли. Казалось, воздух застыл в покоях, не давая никому выдохнуть. Повитухи так поспешно носились с тёплой водой и какими-то тряпками, что у леди двоилось в глазах. Она совсем ослабла, но не прекращала бороться. Старик-мейстер решил, что если Джоанна не вытолкнет из себя ребёнка немедленно, то погибнут оба. Мейстер дал ей ещё порцию макового молока и решил действовать.
Джоанна заревела, словно дикий зверь, и младенческий крик, наконец, разнёсся по покоям.
— Мальчик! — вскричал мейстер. Младенца обтёрли и сразу положили на мать, но она была так слаба, что не смогла дать ему грудь. Молодая повитуха отодвинула край ночной сорочки и приложила губы ребёнка к её соску. Леди поблагодарила служанку взглядом. Другие девушки накрыли Джоанну новым одеялом, чтобы лорд не видел кровь, которой были пропитаны простыня и сорочка.
В покои зашёл Тайвин. Походка лорда была неуверенной, словно его ноги стали ватными и непослушными. В бледных глазах блестел страх. Настоящий. Животный.
Лорд смотрел на сына, так жадно присосавшегося к жене, что казалось, будто он выпивал остатки жизни из его Джоанны. Тайвин подошёл ближе. Лихорадочные глаза леди жадно рассматривали сына. Она знала — это конец. Лорд взял её за руку и приложил тонкую ладонь к дрожащим губам. В его глазах стояли горячие слёзы.
— Не оставляй меня, — прошептал лорд. Джоанна последний раз взглянула на мужа и перевела взгляд на сына.
— Мой маленький лев. — Из последних сил она положила слабую руку на спинку младенца. И её глаза закрылись навсегда.
Ребёнок пронзительно закричал, завозившись под рукой мёртвой матери. Кто-то забрал его, и Тайвин припал к жене. Он перехватил её в талии и прижал к своей груди, раскачивая из стороны в сторону, будто баюкая. Лорд испачкал свой чёрный камзол кровью жены, которая впиталась в мягкую кожу. Ему было плевать на людей вокруг, на чудовище, что истошно вопило. Мир потерял для лорда Тайвина всякие цвета.
Сзади раздались тихие шаги. Киван подошёл к брату со спины и положил руку ему на плечо. Тайвин дёрнулся и, весь дрожа, оглянулся на него. Первый раз Киван видел брата в таком состоянии. Чуть позже подошли Герион и Тигг. Втроём они оттащили лорда от покойницы. Поначалу Тайвин сопротивлялся, вцепившись в жену мёртвой хваткой, кричал, что не отпустит её, но потом вдруг обмяк у братьев в руках.
Они повели его как можно дальше от запаха смерти, который уже проник в каждую клеточку его тела, — в его кабинет на другом конце замка. Тайвин был как в бреду. Герион взял в руки кубок и до краёв наполнил его вином. Он сунул его Тайвину в руки и подтолкнул локоть лорда к лицу. Киван не смотрел на брата, предпочитая разглядывать свои сапоги. Тигг сразу вышел из покоев, не желая в этом участвовать.
— Пей же! — прикрикнул на Тайвина Герион. Киван вздрогнул, а Тайвин продолжал пялиться на чернильницу, стоявшую на столе. Выдохнув, он поднёс кубок к сухим губам, залпом выпил крепкое дорнийское и поморщился.
— Она умерла, — сказал Киван.
— Нет. — Тайвин злобно посмотрел на брата. — Она не могла оставить нас. — Голос его стал глухим. — Не могла...
Вино быстро ударило в голову. Тайвин сложил руки на столе и опустил на них голову, шепча про себя: «Нет, нет, нет...»
— Серсея и Джейме сейчас одни. — Киван с состраданием посмотрел на брата.
— Я не пойду к ним. — Лорд провёл ладонями по лицу. — Нет... — Его взгляд, пустой и потерянный, ничего не выражал.
— Дженна уже у них. — Герион сложил руки на груди. Долгое время братья молчали.
— Со дня на день прибудут Мартеллы, — нарушил тишину Киван.
— Ну, ты нашёл время, — рассмеялся Герион, но смех его прозвучал нервно. Киван осуждающе посмотрел на брата, хмыкнул и поднялся.
— Ну? — Герион сел напротив Тайвина.
— Что «ну»? — Лицо лорда приобрело враждебный вид.
— Отпустило немного? — Золотая борода Гериона поблёскивала в свете свечей.
— Оставь меня. — Тон лорда не терпел возражений.
— Нет, одного мы тебя не оставим. — Герион скрестил руки на груди.
— Я не буду повторять дважды! — Тайвин встал и сжал кулаки до хруста.
— Хорошо. — Герион поднял ладони в знак примирения. — Ладно, Тайвин, мы уйдём.
С этими словами лорды направились к двери. Киван обернулся.
— Если захочешь поговорить, то... — В Кивана тут же полетел стеклянный штоф, наполовину заполненный вином.
— Прочь! — заревел Тайвин. Глаза его горели от ярости. Киван едва успел закрыть дверь, как сосуд разбился о неё вдребезги.
Обессиленный Тайвин упал на колени. Закрыл голову руками и закричал. Понимание, что его Джоанны больше нет, выбивало воздух из лёгких. На глазах лорда снова выступили жгучие слёзы — он вдруг увидел перед собой её образ. Она лежала там одна, измученная; серая кожа напоминала цветом грязный от пыли снег. Прекрасные золотые кудри, которые пахли лавандой, поблекли. Потускнели её пленительные глаза. И он не мог ей помочь.
«За что боги так поступили со мной?! — думал Тайвин. — Почему они отбирают самое дорогое взамен на...»
Взамен на что? Тайвин встал, схватившись за спинку стула. Он хотел посмотреть в глаза чудовищу, которое убило его жену. Причинить ему такую же боль, какую испытывал сам.
Слуги, встречавшие своего лорда, шарахались от него, как от чумного. Они со страхом опускали глаза и в поклоне пятились от него. Тайвин схватил какую-то девку за плечо и дёрнул на себя. Её подруги хотели закричать, но крупиц их мозгов хватило, чтобы не раскрывать свои рты.
— Где он? — прошипел лорд.
— Милорд, прошу вас, — пискнула девушка.
— Тайвин! — На лестничном пролёте стояла Дженна. Она выглядела как-то суетливо. Красное платье подчёркивало усталость и красноту глаз. Лицо её немного осунулось, уголки губ смотрели вниз. — Идём со мной. — Дженна протянула руку в его сторону. — А вы занимайтесь своим делом! Пока я не приказала выпороть всех, — грозно рявкнула она на служанок. Те вздрогнули и, закудахтав, как курицы, разбежались.
Брат с сестрой шли в полной тишине. Дженне уже рассказали про состояние Тайвина, и она приняла мудрое решение не донимать его своим сочувствием и жалостью, которые он не выносил.
Вскоре они подошли к двери, за которой находилось оно. Чудовище, убийца своей матери, убийца души своего отца. Кормилица с отвращением выглядывала из-за спины мейстера. Тот что-то тихо приговаривал.
— Лорд Тайвин! — оглянулся старик. — Я сожалею о вашей утрате, милорд. К сожалению, ваш сын... — Не успел он договорить, как лорд схватил его за грудки.
— Мне не нужно твоё сочувствие, — со злобой прошептал он. — Мне нужна моя жена, и по твоей вине её больше нет! — Тайвин с трудом проглотил комок, стоящий в горле.
Старик широко раскрыл свои маленькие водянистые глазки. Глубокие морщины от страха или удивления разгладились.
Кормилица прошмыгнула, словно тень, и скрылась за дверью.
— Тайвин, оставь его. — Дженна положила руку на плечо брата. Лорд послушал сестру и, выдохнув, отпустил испуганного старика, вернув присущую себе холодность.
— Что с ним? — Лорд указал пальцем на ребёнка в колыбели. — Ты начал что-то говорить о нём. — Тайвин склонился и брезгливо оглядел младенца.
— К сожалению, он карлик. — Мейстер с опаской посмотрел на лорда. — Ещё рано судить, но...
— Оставь нас. — Тайвин подошёл к колыбели ещё ближе. Уродец спал. Мейстер поклонился и удалился, шаркая ногами в наступившей тишине.
— Ему нужно дать имя. — Дженна тоже подошла к колыбели. Протянула к младенцу ладонь, погладила мягкую щёчку.
— Зачем? — На лице Тайвина застыла полуулыбка. Дженна вопросительно поглядела на брата. Эта улыбка показалась ей безумной.
— Но... как же?.. — Леди нахмурила тонкие брови.
— Для такой короткой жизни, как у него, имя не требуется. — Почти нежно Тайвин взял запелёнутого ребёнка на руки.
— Тайвин, что ты собираешься делать?!
— Море сегодня штормит? — Он оттолкнул сестру плечом и пошёл к выходу.
— Ты не можешь! Он же твой сын!
Тайвин дёрнулся, как от удара.
— Не смей называть это чудовище, убийцу... моим сыном, — не поворачиваясь, зашипел Тайвин. — Считай это милосердием. С таким недугом сложно даже просто жить, не то что быть Ланнистером.
— Я не поверю, что мой брат будет вымещать свою злобу на ни в чём не повинном ребёнке. — Голос Дженны стал глухим. Младенец проснулся и зашевелился в руках отца.
— Тирион... Так Джоанна хотела назвать сына? Она рассказывала мне. — Дженна медленно подходила ближе. — Она так любила своё ещё неродившееся дитя! — Женщина обошла окаменевшего брата и аккуратно взяла Тириона на руки. — И что про тебя скажут люди? Что слабостью Великого Льва Запада является ребёнок? Что он сыноубийца?
Тайвин молчал. А что он мог сказать?.. Ни-че-го.