Брызгами жизни

— Могу ли я называть тебя Вонгола? Ведь твоя фамилия должна быть именно такой после принятия титула? — Реборн следовал за Савадой, что гулял по улицам Сицилии. Что именно искал Небо он не спрашивал. Из-за смуты, которая окружила королевскую семью, заданий стало мало. Те, которые были достойны его, он не мог брать. Запрещала Омерта, он не был предателем, он отказался подчиняться Массимо, а не отказался от семьи окончательно. — Более подходящей темы для обсуждения сейчас нет? — стараясь игнорировать увязавшегося за ним итальянца, Тсунаёши просто шёл. Его интуиция звенела с самого утра, из-за чего шатен был вынужден ходить едва не кругом по одной из площадей. На данный момент его путь лежал к небольшой кофейне. — Тебе эспрессо и сфольятелла с рикоттой или кростата с лимоном? — вспоминая, как он узнавал любимые десерт своего наставника, шатен едва подавил желание передернуть плечами. Это было… ужасно. Но Реборн сжалился над ним. Позади стало тихо. По инерции сделав пару шагов вперёд, Савада остановился, а после обернулся. Взгляд бездонных чёрных глаз был направлен на него. Реборн, казалось, даже не моргал. В мире мафии многие знали, что лучший киллер любит кофе, но про сладкое знали настолько мало людей, что пересчитать их можно на пальцах одной руки. — Что… ещё? — скрыв свой взгляд тенью от полей шляпы, киллер неожиданно быстро, даже для себя, оказался около Неба. Если он был таким же консильери для Десятого, как ранее для Девятого, то Савада не должен был знать о нём такие подробности. О своей любимой еде он не рассказывал почти никому. На его памяти из всех людей была Луче, по крайней мере последней, кто узнавал о его вкусах. — После задания ты любишь выпить коретто, вечером амаретто с мороженым, зимой его же, но со специями, — подняв голову и проклиная рост некоторых итальянцев, Тсунаёши старался говорить как можно спокойнее. Конечно, главный параноик стёр все данные о себе, а тут целое вонгольское небо знает о нём что-то. — Если мне ты приносил шоколадно-ореховый кофе, себе всегда карск, — знал ли Реборн, что он уже давно научился читать его эмоции, хотя и базово? Сейчас он видел замешательство в глазах всегда нахального и наглого репетитора. — Завтраки, обеды, ужины тоже описывать? Что нужно ещё? Могу подготовить список, но только тебе. Я ещё в том мире не хотел получить дополнительные отверстия в голове, если проболтаюсь. — Дева Мария! — только и смог прошептать брюнет, когда убежавшие, словно тараканы, мысли удалось собрать воедино хотя бы как-то. Шоколадно-ореховый кофе он заказывал на втором и последующих свиданиях тем девушкам, с кем был бы не прочь продолжить отношения. Чтобы не оставлять тех в одиночестве, из-за того, что он не пьянел с ликёров, а также ощущать хотя бы немного опьянения, он брал карск! Значение его поступков Небо явно не знал, но для него это говорило о многом. Даже слишком много. Значит, он сам из другого мира снова потерял нечто дорогое для своего сердца. Савада сумел узнать его привычки, вкусы, предпочтения, раз вполне согласен выдать все, если надо. Насколько надо было привязаться к Десятому? — Что я ещё выдал из своих тайн помимо еды? — взяв себя в руки, итальянец склонился к чужому лицу. Савада даже пах орехами и шоколадом. Так привык к этому после напитков, либо запах был родным? — Ты предпочитал спать с правой стороны от меня, но потом мы пришли к выводу, что это тебе лучше спать ближе к окну, а мне к дверям, поэтому поменялись, — совершенно не заботясь о том, как это звучит, шатен поднял руку и дернул завитушку, которая немного щекотала его щеку. — Тебе нравилось сидеть зимой у камина, укрывшись моей парадной мантией, пока я работал с документами, а ещё ты не любишь холодные зимы, но вполне терпишь. Тебе нравится запах цитрусовых и древесных ароматов, совсем немного, если там есть пряные нотки, хотя в последнее время тебе начал нравиться запах шоколада, кофе и орехов. Ты считал что-то забавным в реакции донов семей, когда сидел на подлокотнике моего кресла и чистил пистолет, — задумавшись, японец старался вспомнить, что можно сказать. — Я думаю, что здесь не лучшее место, где я мог бы рассказывать о том, что наблюдал годами. Пойдём, — взяв киллера за руку, Савада потянул того к достаточно неприметной кофейне. Это место полюбилось ему и его хранителям. Реборн понимал, что рассказать ему абсолютно всё и сейчас Небо не мог, но до ужаса хотелось подробностей. Такой человек заинтересовал его едва не с первой личной встречи, а там киллер был рядом с ним годами. Тем более, какой бы сволочью он ни был, но не испытывать благодарности не мог. Десятое поколение Вонголы избавило их от проклятия. Они либо должны были перенять то на себя, либо запечатать. О своей жизни Тсунаёши рассказывать не очень любил, поэтому ему не удалось узнать историю их знакомства и сотрудничества. Лишь такие упоминания. Они точно поговорят, тут не может быть иного варианта!

* * *

— Реборн? — стоило двери закрыться, как Массимо замер на несколько секунд. Ему доложили, что прибыли представили Вендетты, которые засвидетельствуют выход нескольких семей из альянса Вонголы. Не так давно найденный документ с печатью и подписью самого Джотто давал такое право стражам. Создан документ был на тот случай, если наследник ещё не мог подтвердить выход семьи, а засвидетельствовать нужно. Киллер сидел на диване с Девятым, обсуждая какой-то вопрос из жизни. Только спустя некоторое время Десятый заметил, что около окна стоит представитель тюрьмы. От обычных стражей его отличало только отсутствие бинтов, поэтому сейчас все могли смотреть на волосы цвета молочного шоколада. Чёрный меховой плащ и шляпа-цилиндр не давали усомниться в личности гостя. Вендиче. — Приветствую, Десятый, — как обычно, лучший киллер мира игнорировал тот факт, что Скайрини возглавлял Вонголу. Последние недели ему стало привычно общаться с прямым потомком Примо. Молодой мужчина был невероятен. — У нас не так много времени, Дон Скайрини, — развернувшись на месте, шатен достаточно быстро вернулся в своё кресло. Ему было не интересно слушать Тимотео. Хоть в его мире он и уважал Девятого, тем не менее, близкими они не стали. — Где документы? — достав из кармана ручку, причём самую обычную, купленную в ближайшем магазине, Савада приготовился подписывать несколько несчастных листов. Как же он был рад, что не использовал «десять» в своей подписи. Не пришлось придумывать новую. Его лицо скрывала безликая маска. Для него она не мешала обзору, а также совершенно не ощущалась. Весь мир мог видеть только глаза цвета меди, что сияли каплями раскаленного золота изнутри. Забрав бумаги из рук явно недовольного Десятого, Тсунаёши достаточно быстро прочитал каждый лист. Доверять этой Вонголе у него в планах не было. Подставлять семьи, что доверились ему, также не хотелось. Содержание текста устроило его, а также не несло скрытых угроз для семей. Они были защищены от преследования их альянсом. Подписав все бумаги, шатен вернул копии Массимо, которые оставались у Вонголы. — Победившие смерть? — Инганнаморте. Молодой Скайрини ещё раз прочитал подпись. Это действительно было название отряда, что был цепными псами Вендиче? Или у Бермуды хорошее чувство юмора, раз он разрешил им так назваться, либо было за что. Склонен он был думать о втором варианте, так как взгляд этого человека был не тем, что хотелось ощущать часто. Его молчаливый собеседник уже разве что не препарировал его взглядом, чего-то ожидая. К своему стыду, но Массимо не мог вспомнить, чего именно. — Вы не будете… подписывать? — наклонив голову чуть в бок, Тсунаёши сдержался, чтобы не фыркнуть. Почему они вытянули именно этот проклятый клочок бумаги, где Мукуро написал свое видение названия отряда. Кажется, его мистик тоже был повёрнут на бессмертии, хотя в каком-то своём представлении. Они умерли, но не до конца. — Небо, твои хранители будут передавать бумаги? — когда Тимотео был вынужден отвлечься на документы, брюнет встал. Обойдя кресло с не слишком высокой спинкой, киллер оперся о ту руками, намного нависая над Савадой. Ему не было интересно содержание, зато красивая и ровная подпись шатена заставляла его внутреннего эстета петь. Даже чертова подпись была великолепна! И это явно была дежурная закорючка. Стоило развести шатена на настоящую подпись, которую Дон ставил на самые важные документы. — Или мы дальше идём? Откинувшись на спинку кресла, шатен был вынужден снять шляпу, перекладывая её на свои колени. Запрокинув голову назад, японец был вынужден смотреть на нависшего над ним Реборна. Понимая, что его самая главная головная боль, помимо всей Вонголы, склоняется к нему чуть ниже, Тсунаёши старался оставаться бесстрастным. По интуиции били чужая ярость и любопытство. Перед двумя Вонголами сидел человек, чья мощь пламени исчислялась в давлении сотен тысяч единиц. Они знали о его существовании, как о подчиненном самого Бермуды. Человеке, которого любая семья была бы рада видеть в своём составе. Зависть, что такая сила не в их подчинении. — Я передам Джаггеру эти бумаги, у меня будут дела на нижних уровнях тюрьмы, — заметив, что воротник чужой рубашки был чуть помят, а также вспоминая, что это его вина, так как он схватил итальянца за него в момент перемещения, Савада поднял руку. Он видел, как в антрацитово-чёрных глазах мелькнуло веселье. Интуиция тонко пискнула, словно колокольчик, но тут же успокоилась. Бежать было некуда. Реборн уже зажал его руку между своей щекой и плечом. Причём щекой он прижался к ладони. — Я подожду, — склонившись чуть ниже, молодой мужчина внимательно смотрел за чужой реакцией. Он даже начинал понимать себя из другого мира. Савада был невероятен. Не было ничего зазорного в том, что хранители пытались ограничить круг общения Неба, исключая из него всяких подозрительных личностей. Даже такие нарциссы, как он сам и Верде, были увлечены этим человеком. Интерес всего мира тешил самолюбие, ведь он имел право быть рядом. Ему уже не пытались запретить. В том мире ему удалось видеть становление Тсунаёши Вонголой? Это явно было забавно. — Бумаги подписаны, на этом всё? — все же решившись прервать двоих гостей, Тимотео кашлянул, привлекая внимание. Поразительная способность игнорировать публику, хотя здесь он был согласен, они могли. Сила позволяла заткнуть всех несогласных, если слов те не понимали. Но все же это не их дом! Тем более, Реборн окончательно отказывается работать с Массимо, а значит более не является его консильери. Был ли он им? Киллер явно так не считал. — Если больше нет семей, что пожелали покинуть альянс, то мы откланяемся, — забрав свою руку из плена, Тсунаёши поднялся. На ходу поправив плащ, он убрал все листы в сумку, которая была под ним. Благо, что иллюзии Мукуро были очень сильными, так что его действий никто не видел. По крайней мере тех, что он проводил под плащом. Протянув руку бывшему Аркобалено, Небо дождался, когда тот возьмет его за неё. Короткий сигнал для Мукуро, и Вонголы остаются одни.