Полночь в 1927

      Теплая летняя ночь сменилась на зимнюю, а вместо медленно остывающего асфальта каблуки скользнули по обледенелой брусчатке. Темные давящие стены зданий почти не изменились, продолжили нависать угрюмыми тенями над головой. В разгоняющем мрак тусклом свете фонаря теперь несмело кружились маленькие снежинки, которые, заканчивая свой длинный путь с небес, припорашивали мерзлую землю почти незаметной крупой.       Замызганная деревянная вывеска над входом говорила Гермионе о том, что она попала куда надо, а надрывно-веселая одинокая рождественская мелодия, доносящаяся с улицы, подтверждала еще одну вещь. Она попала когда надо.       Передернув плечами от холода, заползающего под тонкую аврорскую мантию, Гермиона отчаянно подняла подбородок и сделала решительный шаг в последний день 1926 года.

За час до этого

      Гермиона по обыкновению сидела за своим рабочим столом, закопавшись в бумаги. Рабочий день уже близился к концу, и ее коллеги готовились стартовать по домам, как только прозвенит звонок. Обведя взглядом кабинет-оупенспейс, худенькая шатенка заправила упавшую на лицо волнистую прядь за ухо и склонилась обратно к бумагам. Ее волосы были убраны в высокий пучок, чтобы не мешать в работе, а поверх форменных брюк и рубашки была накинута мантия аврора. Сегодня ей нужно еще закончить отчет по предметам, конфискованным во время вчерашнего задержания темных волшебников. Гермиона трудилась в аврорате, но предпочитала штабную работу — исследовать изъятые артефакты, проверять на безопасность, распутывать чары. Частенько приходилось и просто заполнять бумаги, как сегодня. Ничего опасного во вчерашнем улове не оказалось.       Сейчас, когда Волдеморт был повержен такими громадными усилиями и с такими потерями, аврорат пытался выследить всех его разбежавшихся в разные стороны приспешников и задержать их. Светлых магов сильно потрепала война, и пополнять их ряды пришлось свежей крови, только что прошедшим боевые действия ребятам. Гарри, Рона и Гермиону завербовали сразу по их прибытии из Хогвартса в Лондон, и молодым людям опять пришлось сражаться, на этот раз уже в менее масштабных стычках, но более продолжительных и изматывающих. Окунуться сразу в гущу событий, а параллельно по вечерам проходить аврорские курсы по сокращенной программе.       Правда, год спустя после финальной битвы каждый из них по-разному воспринимал новые обязанности. Гарри с присущим ему пылом кидался в гущу событий и вязал преступников в составе ударной группы. Гермиона работала с чарами и осуществляла поддержку с тыла. А Рональд… Рон манкировал своими обязанностями насколько мог, находя все новые способы облегчить свой труд и скинуть работу на других. Это была одна из причин, почему Гермиона сейчас не спешила идти домой, в их небольшую съемную квартирку на окраине Лондона. Вчера они с Роном опять поссорились из-за работы.       Он кричал, что она использует работу в качестве предлога, чтобы сбегать от него и проводить вне дома как можно больше времени. Гермиона в ответ кричала то же самое, но про Рона и работу — что он безответственно относится к своим обязанностям, и если бы он проводил в отделе положенное время, а не болтался постоянно по этажам Министерства, развлекаясь разговорами и пересказами былых подвигов, то и виделись бы они гораздо чаще.       Из невеселых мыслей Гермиону вывело кожаное портмоне, приземлившееся ей на стол поверх горы бумаг. Она подняла глаза и увидела радостно улыбающегося ей Гарри, который, поймав ее взгляд, привычным жестом смущенно взъерошил волосы. Под конец дня друг выглядел весьма взмыленным.       — Привет, Гермиона! Так и думал, что застану тебя здесь. Я принес тебе новый улов.       — Что это, Гарри? — она осторожно коснулась портмоне кончиком волшебной палочки. Диагностические чары тут же определили заклятие невидимого расширения.       — Сегодня такая история приключилась! — глаза Поттера загорелись, когда его вновь захлестнул адреналин, который всколыхнули воспоминания. — Вызвали нас, значит, на магическую перестрелку у кабака за Лютным переулком. Печально известная Белая Виверна. Ну мы почти мгновенно туда аппарировали, поставили барьеры, все как надо. Только хотели вязать участников, вдруг этот парень выскочил прямо под проклятия и пульнул в противника Авадой. Мы его сняли, несколько Петрификусов он не пережил. Но его заклятие попало куда надо и убило оппонента, второй сдался. И представляешь наше удивление, когда мы узнали, кто это был? Септимуc Руквуд, сын Пожирателя Августуса Руквуда! А мы даже не в курсе, что он в Англии, последние данные говорили, что он в Дурмстранге. Как раз окончил школу в этом году и вернулся. Ну а теперь отправился вслед за папочкой, — мстительно усмехнулся Гарри.       — Ты хочешь сказать, что Септимус Руквуд так рвался кого-то убить, что шагнул прямо под ваши заклятия?       — Нет, Герм, ты не поняла! Наоборот, кто-то так хотел грохнуть Руквуда. И грохнул в итоге… Но самое интересное, что мы даже не знаем, кто оказал нам такую услугу.       — Как не знаете? Ты же сказал, что нападавший тоже мертв. Вы что, не смогли идентифицировать тело? — удивилась Гермиона.       — Вот это самое интересное в нашей истории. Мы и правда не смогли его опознать, его палочка у нас не зарегистрирована, — возбужденно заговорил Гарри. — В архивах министерства чары поиска по посмертной колдографии тоже ничего не нашли. В страну недавно он не въезжал, мы даже у магглов запросили информацию, в полиции. В Хогвартсе не учился, наверно из Дурмстранга, там и закусились по какому-то поводу с Руквудом, что аж в Англию парень за ним последовал. Неизвестно как, правда, может, незарегистрированный портключ. Ну с этим мы разберемся, я запрос в Дурмстранг уже отправил… Вот, этот кошелек — единственное, что было при парне.       Гарри смело ткнул пальцем в портмоне. Гермиона опасливо следила за его манипуляциями рядом с неизвестным предметом.       — Насколько я понял, на нем заклятие невидимого расширения, а изнутри все аж светится магией. Наверняка полно артефактов, я без тебя вскрывать не стал, мало ли что бабахнет. Может, поживимся там чем, а то шайка Волдеморта знатно растащила министерские запасы.       — Это ты правильно поступил, Гарри, — Гермиона сделала еще несколько пассов палочкой. — Очень высокий магический фон, аж пари́т.       — Я знал, что тебе понравится, — усмехнулся Поттер. — Глянь, пожалуйста, завтра с утра, что там, как раз должен будет прийти ответ из Дурмстранга по поводу нашего камикадзе.       — Хорошо, посмотрю, — отозвалась Гермиона, сверля портмоне взглядом. Гарри, довольный, что принес ценную добычу, удалился. «Наверняка отправился на площадь Гриммо к Джинни», — мимоходом подумала она, парень с рыжеволосой подругой уже вовсю вили семейное гнездышко в бывшем фамильном особняке Блэков.       Гермиона огляделась и поняла, что осталась в офисе одна, во время их разговора с Гарри все разбежались по домам. Вновь перевела взгляд на кошелек. У нее давно уже не было приличного улова, и теперь она ощущала знакомый зуд на кончиках пальцев, буквально требовавший узнать, что же там скрыто, внутри магическим образом расширенного портмоне. Какие темные секреты и древние предметы.       Выбор между возвращением в маленькую квартирку к дующемуся рыжему бойфренду и загадочным кошельком был очевиден. Гермиона вытянула из ящика стола перчатки драконьей кожи, защищающие от проклятий, и надела на себя. Потом взяла кошелек в руки и пошла в свой «бункер» — огражденную множеством заклинаний небольшую комнату. На ее стены были наложены чары, мгновенно поглощающие выброс энергии. Кажется, в этом чулане можно было взорвать ядерную бомбу, и стены бы впитали всю ее мощь.       В крошечной каморке, в которой помещались только стол и стул, Гермиона наконец рискнула открыть портмоне и, удерживая перед собой щитовые чары, начала осторожно доставать из него предметы. Сквозной кошелек ее уже не удивлял, он был аналогом маггловской банковской карточки с доступом к вкладу в Гринготтсе. Прытко пишущее перо. Зачарованный блокнот — придется повозиться, чтобы его прочитать. Следующие две вещи заставили Гермиону нахмуриться.       Странный, почти плоский черный кирпичик из алюминия и стекла вызвал у нее неподдельное удивление. Она проверила его диагностическими заклинаниями, но не обнаружила ни следа магии. На металлической широкой стороне располагалось стилизованное изображение надкусанного яблока, а сбоку на тонкой грани было что-то, напоминающее плоские кнопки. Да и вообще, вещь выглядела как-то… по-маггловски. Но она, выросшая в не-волшебном мире, никогда такого не видела вплоть до этого 1999 года.       Гермиона осторожно коснулась стеклянной поверхности кончиком пальца в драконьей перчатке — прибор внезапно ожил и засветился, показывая картинку мерцающего звездного неба. Поверх нее шла надпись «Лицо не распознано. Введите код», и располагалось десять цифр в кружках. Гермиона удивленно разглядывала загадочный предмет, пока экранчик через минуту не погас. В том, что это экран, она не сомневалась, он был похож на телевизор в миниатюре, только гораздо четче. Откуда у этого неизвестного мага такая непонятная и очевидно маггловская вещь?       Отложив в сторону таинственный предмет номер один, она взяла в руки вторую вещь, что привлекла ее внимание, похожую на плоскую дощечку. Что это такое, она знала — вечный календарь. Три золотистых кольца разных размеров с числами — годами, месяцами и днями — нанизанных на общую ось и скрепленных пластинкой с выпуклым изображением феникса. В табличке друг над другом были прорезаны три окошка, дата в них стояла правильная — сегодняшняя. Вещь выглядела весьма искусно сделанной и дорогой, но не древней. Очевидно, новодел, не подернутый еще пеленой веков.       Гермиона повела палочкой над календарем, запуская диагностику и раскладывая наложенные на него чары на компоненты. Поначалу у нее голова пошла кругом от хитро сплетенной паутины, но она, как всегда, включила свой знаменитый логический подход и начала медленно выделять заклятия. Чары времени и пространства, очень тонкие и завязанные в один узор. И она уже видела подобное.       Шок от осознания, где именно она уже видела подобные чары, на секунду поглотил ее. С расширенными от удивления глазами Гермиона разглядывала висящую перед ней паутину и находила все больше подтверждений своей догадке — это было именно оно! Такие чары она видела на маховике времени, только здесь узор выглядел гораздо сложнее.       Пока она смотрела на тонкие золотистые диски календаря, два и два сложились в мозгу, и она перевела взгляд на маггловский прибор. Это не просто маховик времени — это целая машина времени! Гермиона никогда не слышала ни о чем подобном, что только утвердило ее в неожиданной догадке — таинственный убийца Руквуда прибыл из будущего! Именно поэтому никто не мог определить его личность и опознать его палочку, поэтому она не узнала маггловский прибор. Ведь в их времени этот человек еще не родился. Видимо, Септимус чем-то очень насолил этому товарищу в будущем, что тот решил вернуться и убить его сейчас. Убить, несмотря ни на что, даже пожертвовав собственной жизнью.       Затаив дыхание, Гермиона подняла золотистый артефакт к глазам, разглядывая его. Подсчитав количество годов на четверти циферблата, она сделала вывод, что календарь рассчитан на тридцать лет. Хохолок выступающего над панелью феникса выглядел подвижным, скорее всего, это и есть переключатель, который запускает перемещение. Пытаясь унять дрожь в руках, она начала прокручивать диск с годами, чтобы узнать, какой был крайний для переноса. Если лет всего тридцать, то переместиться раньше 1969-го не выйдет. Она не поверила своим глазам, когда цифры в ячейке продолжили меняться вниз — 1960, 1940, 1920… Очевидно, на диск наложены какие-то чары типа незримого расширения, позволяющие раздвинуть его границы до… Может быть, до бесконечности.       На 1920-м году она остановилась. Если это действительно машина времени, то… От открывшихся перспектив Гермиона буквально задохнулась. Можно переместиться на три года назад и спасти Дамблдора, не дав ему надеть проклятое кольцо. Или на пять лет назад, и помешать возродиться Темному Лорду, тогда войны не будет, а все ее погибшие друзья и знакомые останутся живы. Ремус, Тонкс, Сириус, Снейп, Фред.       Но… Тогда история пойдет совсем по другому пути. Если она завтра расскажет о своем открытии Гарри, тот сообщит невыразимцам, а они запрут опасный артефакт в свои хранилища, после чего он никогда больше не увидит света. И будут правы, ведь кто угодно с машиной времени может изменить ход истории и создать парадокс.       Парадокс. Эта мысль царапнула ее, и она вернулась к ней, обдумывая со всех сторон. Таинственный пришелец из будущего уже создал парадокс. Он переместился в прошлое, явно зная Септимуса Руквуда, с намерением устранить угрозу, пока это возможно. Он знал, что Руквуд что-то совершит, нечто ужасное, и постарался это предотвратить. И у него вышло, пусть и ценой собственной жизни. В будущем Руквуд был жив, теперь он, очевидно, мертв. И мир не рухнул и не распался на куски, вот Гермиона сидит совершенно целая в своем бункере и озадаченно сверлит взглядом чертов календарь. Значит, изменить прошлое возможно? Только надо выбрать подходящий момент. Без Темного Лорда, принесшего так много смертей и разрушений, мир будет лучше. Однозначно, без всяких сомнений.       Она вернулась мыслью к возрождению Волдеморта. Если помешать ему, он может найти другой способ. У него на тот момент есть его крестражи и два верных слуги, неизвестно, как все обернется.       Хотя эту крысу Хвоста можно прихлопнуть в 1993 году, не дав ему воссоединиться с хозяином. И помешать побегу Крауча из Азкабана. Но это не гарантирует, что Волдеморт не найдет другого исполнителя.       Тогда… Можно перенестись еще раньше. Можно спасти родителей Гарри — Джеймса и Лили — от смерти, Сириуса от тюрьмы. Но в этом случае Темный Лорд не падет, и кто знает, что из этого выйдет.       Еще раньше. Волдеморта нужно уничтожить сразу, как только он начал становиться опасен. Он и в школьные годы был чрезвычайно силен, убил Миртл, открыл Тайную комнату, подставил Хагрида. Он владел целым Василиском. Нет, с Реддлом-подростком связываться уже опасно, можно не выйти из этой схватки живым.       Тогда еще раньше. Нужно убить Реддла, пока он еще ребенок. Это звучит ужасно, но это единственный выход. Она знала от Гарри, что Реддл уже в приюте принес много несчастий. Можно убить его сразу после рождения.       Гермиона с диким смешком представила завтрашнюю встречу с Поттером. «Гарри, я тут нашла машину времени в портмоне загадочного убийцы. Полетели в прошлое, убьем Волдеморта ребенком?» Да он ее после этого сдаст в Мунго, а вечный календарь уничтожит или запрет у невыразимцев. Гарри ни за что не будет так рисковать сейчас, когда они уже победили. А вот она… она могла.       Всего-то делов, прыгнуть в 31 декабря 1926 года. Место рождения этой твари она знала прекрасно, маггловский дом милосердия, они с Гарри побывали там в процессе поисков крестражей. Одной Авады будет достаточно. А потом она вернется назад в свое время и увидит, как изменился мир без этого безносого урода. Насколько лучше он стал. Даже если ее собственная судьба поменяется, то наверняка лишь в положительную сторону. А сколько жизней будет спасено, сколько людей не умрут страшной смертью, сколько семей не потеряет своих близких!       Больше не раздумывая, Гермиона покидала все вещи, кроме календаря, обратно в портмоне и вышла из чулана. Она бросила кошелек в выдвижной ящик стола и стянула с себя перчатки, отправила их следом. Расшитая бисером сумочка, загодя приготовленная на случай непредвиденных обстоятельств или внезапной командировки, прыгнула ей в руку, календарь отправился в ее недра. Она уверенным шагом покинула министерство и аппарировала в тихий переулок. В доме перед ней — теперь офисном центре — раньше располагался тот самый дом милосердия, где появился на свет Том Реддл.       Гермиона достала из сумочки календарь и дрожащими руками установила дату — 31 декабря 1926-го года. Задержала дыхание и коснулась хохолка феникса. Она поглаживала переключатель пару секунд, потом сомнения были откинуты прочь и палец нажал на хохолок. Перед глазами все размыло, образы мелькали с космической скоростью, гул проникал в уши и затапливал мозг. Гермиона сжала зубы и зажмурилась, пытаясь не обращать внимания на неприятные ощущения. Когда все прекратилось и в ушах зазвенело от тишины, она несмело открыла глаза.