***
Толпа перед музеем действительно оказалась внушительной и состояла наполовину из маггловских полицейских, наполовину из зевак. Маги из патрульной службы, одетые в серые плащи и шляпы, под видом сотрудников спецслужб окружили людей и уговаривали не расходиться, пока со всех не соберут показания о преступлении. Но у магглов уже кончалось терпение, кое-где раздавались возмущенные крики людей, вступивших в перепалку с волшебниками. Кое-кто из полицейских уже нервно клал руку на кобуру. — Неужели не могли накрыть улицу «Морфеем» и всех усыпить, потом обработать по одному? — возмутился Грейвс. — Сэр, боюсь, одномоментно накрыть сотню человек Морфеем хватит сил только у вас, — осторожно заметил Томас, который держался по правую руку от начальника. Гермиона, сама не поняв как, оказалась по левую руку. — Могли бы разбить на участки между собой… Ладно, — раздраженно поморщился он, — сценарий «Бюро расследований». Каждый берет на себя по три-четыре человека, разводите их в стороны «для дачи показаний». Обрабатывать по очереди, остальных в это время держать в трансе. Томас — контролируй процесс, если появятся репортеры или случится еще что-либо из ряда вон выходящее — вызывай меня. Патрульных к стиранию памяти не допускать, они себя уже проявили, выскажу все завтра Вайсу. Пусть стоят в оцеплении. И проверь, наложили ли они отталкивающие чары, чтобы новые зеваки не стягивались. Гонт — за мной. Посмотрим, ради чего Гриндевальд заварил такую кашу. Авроры, которые выглядели весьма потрепанными после внезапного окончания пьянки, молча выслушали приказы начальника. Двинулись к толпе, начали рассредотачиваться. Гермиона поспешила за удаляющейся спиной Грейвса и развевающимися полами его черного пальто. — Директор Грейвс! — при его приближении старший из патрульной службы вытянулся по струнке. — Доложить, — коротко приказал тот. — В 21:37 полиция немагов получила вызов о проникновении в музей и срабатывании сигнализации, — отчеканил патрульный. — Спустя пять минут они прибыли на место, но не успели войти, как прямо через парадный вход вышел он. Гриндевальд, сэр, — смешавшись, он нервно сглотнул. — Дальше? — Они предложили сдаться. Он рассмеялся, как они описали, «как сумасшедший», и сказал, что может убить их всех одним движением. Оружия у него они не увидели, но на всякий случай спрятались за машины, вызвали подкрепление. Начали стягиваться зеваки. Потом он пошел им навстречу, полиция открыла огонь. Но, по их словам, пули зависали в воздухе, а Гриндевальд просто раскидывал людей в разные стороны взмахами руки, с яркими вспышками. Все на глазах у собравшихся зевак и прибывшего подкрепления, всей этой толпы, — патрульный кивнул на людей за спиной. — Потом мы начали аппарировать и он скрылся. — Ясно. Доблестные патрульные спугнули темного мага, — саркастично ухмыльнулся Грейвс. — Определили, что он украл? — Да, прибывшие музейные работники сказали, что какую-то древность из Египетского зала. Они теперь в этой же толпе. — Продолжайте держать оцепление, — кивнул Грейвс и двинулся ко входу в музей. Гермиона побежала за ним. — Что думаешь? — внезапно поинтересовался, стоило ей догнать его. Они зашли в величественное здание и пошли по указателям в сторону Египетского зала. Полутемные коридоры тускло светились дежурным освещением. — Возможно, он нашел какой-то древний магический артефакт и решил выкрасть, раз ты опустошил его запасы, — ответила, выровняв наконец дыхание. — Но как-то подозрительно. Он же мог просто дезаппарировать прямо из зала. Зачем появляться на людях? Зачем вступать в бой с полицией? — Он специально устроил шоу и дождался, чтобы его увидели патрульные, — удовлетворенно кивнул на ее размышления вслух Грейвс. Тем временем они свернули к Египетскому залу. — Вот только зачем? Это может быть каким-то сообщением или заявлением. Или угрозой. Надо посмотреть, что стало его целью. Может, он хотел, чтобы мы знали о том, что теперь находится в его руках? У нужной двери он остановил Гермиону взмахом руки и запустил вперед мощные диагностические чары. Те пролетели сквозь зал светящейся золотистой сетью. Грейвс нахмурился. — Я предположил, что это может быть ловушка. Но ничего, никаких заклятий. Все равно, держи палочку наготове, — предупредил он. Посреди зала расположилась большая скульптура сфинкса и несколько статуй, чуть в стороне лежали пара потертых от времени саркофагов. Причудливые маски смеялись и скалились с витрин, искаженные и пугающие в ночном свете, каменные статуэтки казались притаившимися, а золотые украшения загадочно мерцали. Глиняная посуда выглядела тут самой безобидной, валялась тусклыми черепками, словно брошенная и расколоченная при бегстве. Грейвс и Гермиона разделились, осторожно двинулись по залу, обходя его по кругу. Под конец пути она тихо позвала: — Кажется, я нашла. Витрина вскрыта и отсутствует золотая статуэтка бога Гора. «Бог охоты, неба и войны, покровитель фараонов, амулет в виде сокола», — прочитала вслух надпись на табличке. — Гриндевальд что, теперь в фараоны заделался? Грейвс подошел ближе, хмуро разглядывая пустое место в витрине. — В Древнем Египте маги тесно сотрудничали с династиями фараонов. Это вполне может быть какой-то мощный старинный артефакт. Обычно мы проверяем древности на магию перед поступлением в музей, но, зная отдел археологии, я не удивлюсь, если они что-то пропустили. В таком случае, мы об этом сейчас узнаем. Любая магия оставляет следы. Грейвс вытянул правую руку над витриной и замер. Сосредоточился, закрыв глаза. Гермиона затаила дыхание, ожидая вердикта. Он медленно сжал руку в воздухе в кулак. — Я ничего не чувствую, — пояснил растерянно. — Ни малейшей магической эманации. — Может, он стер следы, чтобы мы не поняли, что он украл? — предположила Гермиона. Грейвс опять вытянул руку над бархатной подставкой. Плотно сомкнул губы, а пальцы задрожали от напряжения, пока он считывал историю по отпечатку амулета. — Нет, след есть. Я вижу золотого сокола с египетской царской короной на голове. Небольшой, металлический, искусно сделанный. Старый, около двух с половиной тысяч лет. Долго лежал в гробнице. До этого… Солнце и песок. Но никакой магии, совсем. Он опустил руку, и они вдвоем молча уставились на осиротевшую подставку, будто та могла объясниться. — Может, он хочет сам зачаровать его? Сделать крестраж из красивого древнего предмета или что-то вроде этого? — протянула Гермиона, сверля взглядом табличку. — Вещь фараона вполне подходит, Волдеморт бы так и поступил. — Он с тем же успехом может сотворить артефакт из чего угодно, хоть из своего башмака. К тому же, без надлежащего ухода и условий такая старинная вещь быстро рассыпется от времени. И Гриндевальд не будет раскалывать душу, он — цельная сволочь, это не его методы. Как бы ты ограбила музей, если бы захотела, Гермиона? — Пришла бы на разведку днем, в толпе туристов. Незаметно определила местоположение артефакта, проверила охрану, наличие защитных заклинаний. Если их нет, как здесь, можно поставить магглоотталкивающие чары, отключить сигнализацию Конфундусом и забрать статуэтку, подменив ее временной копией, чтобы пропажу обнаружили не сразу. Ну и тихо уйти или дезаппарировать. — Именно. И я бы поступил примерно так же. Грейвс вздохнул и огляделся. Потом широко повел палочкой. Помещение пронзило множество голубых линий, которые начали двигаться, переплетаться и путаться, складываясь в узоры. Постепенно они заполнили пространство, вылепив многочисленные человеческие фигуры. Гермиона завороженно смотрела, как по мановению палочки Грейвса силуэты по очереди пропадают, пока не остался только один. Знакомой делано небрежной походкой высокая фигура, сотканная из голубых светлячков, медленно вошла в зал из дверей. Заложив руки за спину, прогулочным шагом двинулась вдоль витрин, заинтересованно разглядывая их и читая надписи. Гермиона отпрыгнула в сторону, когда слепок Гриндевальда подошел к тому месту, где она стояла, и остановился, изучая табличку. Грейвс, напротив, склонился ближе, рассматривая профиль темного волшебника, источающий колышущуюся ауру. Подумав несколько секунд, призрачный маг усмехнулся, от этого движения с его лица слетел рой светлячков. Взмахнул палочкой над витриной, убрал стекло. Взял фигурку сокола, вырисованную из тех же светящихся голубых линий, покрутил в руках, любуясь, и сунул в карман. Затем таким же неспешным шагом вышел за дверь. — Амулет не был его целью, — заключил Грейвс, глядя вслед растворившейся в дверях фигуре. — Он как будто просто выбрал то, что больше понравилось, чтобы взять хоть что-то. Целью было последующее шоу перед толпой у музея. — Но зачем? — удивилась Гермиона. — Может, он хотел раскрыть волшебное сообщество перед магглами, то есть немагами? Разрушить статут секретности? — Слишком мало свидетелей, — задумчиво ответил Грейвс. — С таким количеством мы справимся, хоть и придется повозиться. Если бы он стремился разрушить статут, то устроил бы шоу перед всем городом, или как минимум многотысячной толпой. Что-то не сходится. — Может, он и хотел, чтобы мы повозились? Прибыли сюда всем отделом? Может, это ловушка? — У него сейчас нет такого количества людей, чтобы организовать ловушку на несколько десятков авроров и патрульных. Зачем ему собирать нас здесь, выманивать с вечеринки? — Выманивать из министерства, — медленно произнесла Гермиона. Она подняла голову и встретилась взглядом с темными глазами, в которых плескалась опаска. И прочитала в них, что к нему в этот момент пришла та же мысль, что и к ней. — Там осталась одна только… Серафина! Гермиона, не раздумывая ни секунды, успела протянуть руку и вцепиться в плечо Грейвса до того, как он дезаппарировал.***
Ноги приземлились на тускло светящуюся призывную руну в коридоре, что вел в аврорат. Гермиона, едва сориентировавшись, тут же побежала за Грейвсом, который уже был на полпути к офису. Цветные вспышки, пляшущие отблесками по стенам, слишком откровенно подтвердили озарившую их пугающую догадку — прямо в сердце аврората шел бой. Грейвс знаками скомандовал прикрыть его и с разбега заскочил в комнату, сразу же метнулся в сторону. Гермиона, держась позади, подняла щит перед ними обоими и попыталась оценить обстановку. Три волшебника наступали из глубины комнаты. Они уже оттеснили Пиквери, отрезали от выхода, заставив прижаться спиной к доске с картой в середине офиса, футах в двадцати от коридора, через который забежали Грейвс и Гермиона. Женщина отбивалась яростно, свободной рукой отводила сыплющиеся на нее беспрерывным потоком заклинания. Палочкой ожесточенно метала проклятия, но сразу с тремя магами совладать не могла. Нападающие координировались и старались атаковать одновременно, иногда им удавалось пробить ее защиту. Вспышка проклятия попадала в Пиквери и гасла, поглощенная амулетом, который висел у нее на груди и который Гермиона приняла на вечеринке за вычурное дорогое украшение. Но теперь становилось понятно, что предусмотрительная мадам президент надела его не только для красоты. С каждым пробитием защитный артефакт светился все тусклее, теряя заряд. В среднем из нападавших Гермиона быстро узнала Винду Розье. На женщине мешком висел мужской официальный костюм, но даже в таком виде она была завораживающе красива. Аккуратная гладкая волна темных волос, прихваченная заколками-невидимками, совсем не пострадала во время схватки. Очевидно, Винда пришла на вечеринку под оборотным зельем, замаскировавшись под мужчину. На двух амбалах по бокам от нее, что напоминали Крэбба и Гойла, костюмы, наоборот, трещали по швам, но они не обращали на это неудобство никакого внимания. Дальнейшие события произошли пугающе быстро, слились в одно тягучее мгновение. Гермиона потом не могла вспомнить, в какой именно момент все пошло не так, потому что все пошло не так с самого их появления. Грейвс быстро оценил обстановку. Его лицо перекосило от ярости, казалось, такая бесчестная атака трое-на-одного на подругу мигом вывела его из себя. Он направил палочку на ближнего к нему нападающего, начал творить незнакомое заклинание, Гермиона даже не опознала, звуки какого языка отрывисто вылетали из его рта. Дальний из нападавших заметил прибытие подкрепления. Он обернулся и с искренним ужасом в голосе вскрикнул: «Грейвс!». Не мешкая, сразу же послал в них с Гермионой проклятие, которое она отразила щитом, прикрыв своего напарника. Тот потратил на свое заклятие уже непозволительно много времени, особенно для такого скоротечного боя. Винда Розье мазнула быстрым взглядом по Грейвсу и Гермионе и, даже не поведя бровью, кинула следующее проклятие в Пиквери. Амулет на груди президента вспыхнул в последний раз, отразив атаку, и погас, исчерпав свою энергию. С палочки Грейвса сорвался черный сгусток силы. Странно шевелясь и будто перетекая в воздухе, он пролетел через комнату и ударил в цель. Легко прошил щит ближайшего мужчины, словно нож податливую плоть. Маг уронил палочку, судорожно схватился за грудь. А в следующее мгновение по его телу прошла жуткая волна, с влажным хрустом сломала все кости. Вывернула острыми краями наружу, вспарывая черную ткань костюма. Багряные брызги и ошметки полетели во все стороны, забарабанили кровавым градом по столам. Пиквери отвлеклась на эту чудовищную картину. Ее глаза округлились от ужаса, она заорала и отшатнулась прочь в попытке спастись от алого дождя, врезалась спиной в карту. Совершенно позабыв о том, что надо продолжать держать щит и защищаться от заклятий. Гермиона ее прекрасно понимала — она сама никогда не видела вживую, как работает Марево Трансильвании на оборотне, только читала в книгах. Такую картину она предпочла бы не видеть и дальше. Когда Молли Уизли убила этим заклятием Беллатрису, ту всего лишь развеяло черным пеплом. Очевидно, Грейвс тоже не ожидал, что их противник окажется со звериной сущностью и сила трансформации обернется против него. Он на пару секунд застыл в шоке. Этим моментом тут же воспользовалась Розье. Брызги крови окропили ее красивое лицо, застыли на щеке россыпью пугающих румян. Но она совершенно проигнорировала это, даже не обернулась на вывернутого наизнанку сообщника, который упал на пол с противным хрустом. Вместо этого выписала палочкой сложную фигуру в воздухе и отправила фиолетовый луч прямо в грудь замершей мадам президент. Пиквери глухо вскрикнула и пошатнулась, оперлась на ближайший стол. Однако с виду сильно не пострадала и тут же вновь вскинула палочку, выставила щит, приготовившись отражать дальнейшие атаки. Грейвс наконец опомнился. Огненная плеть сорвалась с его палочки, ударила по Винде Розье, которую он выбрал следующей целью. Та в последний момент успела закрыться Хрустальным щитом. От ближайших столов полетели обугленные щепки, выбитые демоническим кнутом, запахло паленым. Пока мутный хрусталь, зависший в воздухе, шел трещинами, Винда развернулась и метнулась в сторону кабинета Грейвса. Тот находился лишь в десятке футов за ее спиной, и она явно намеревалась уйти через камин, оценив, что теперь преимущество не на ее стороне. Пиквери довольно быстро пришла в себя, моментально разоружила оставшегося мага, который пытался прикрыть отход Розье. Грейвс кинулся за той в сторону своего кабинета, чтобы помешать уйти. Обезоруженного противника он проигнорировал. Тот же, с решительным выражением лица посмотрев на приближающегося аврора, резко вскинул руки и сложил пальцы перед своей грудью в руну. До боли знакомую Гермионе руну самоподрыва, широко известную всем волшебникам в средние века во время разгула Инквизиции, но теперь позабытую за ненадобностью. Ту самую, которой она угрожала Гриндевальду и о которой ненамеренно ему напомнила. Гермиона подняла палочку, одним движением наколдовала вокруг внезапного камикадзе магическую Хрустальную Сферу, чтобы поглотить хотя бы часть взрыва. Заорав «Ложись!», бросилась на пол. Грейвс отреагировал моментально, но не так, как она предполагала. Затормозив прямо рядом с магической сферой, он развернулся в сторону Пиквери, которая растерянно застыла на месте всего в десятке футов от него. Одним хлестким ударом палочки сбил ее на пол. А в следующую секунду прогремел взрыв. Вслед за ослепительной вспышкой пришла ударная волна. Даже будучи частично погашенной сферой, она все равно сохранила приличную разрушительную силу: разметала по всему офису бумаги со столов, сдвинула мебель, а Грейвса, который оказался прямо рядом с эпицентром взрыва, отбросила к стене. Гермиона, приподняв голову, словно в замедленной съемке смотрела, как он врезается спиной в стену и сползает на пол; как хрустальная сфера окрашивается изнутри красным и идет трещинами; как осыпаются острые осколки, облепленные кусками разметавшейся от взрыва плоти шахида. Она вскочила на ноги, игнорируя звон в ушах и сосущую пустоту в голове, и побежала к лежащему на полу Грейвсу. Поскользнулась на окровавленных осколках хрусталя, но удержалась на ногах, почти этого не заметив — плоть, прилипшая к туфлям, волновала сейчас меньше всего. Как и обезображенное тело оборотня, которое валялось в проходе и через которое пришлось переступить. Склонилась над Грейвсом. Тот потерял сознание от удара. Диагностические чары показали неутешительную картину — сломанное ребро пробило легкое, он дышал с трудом, а пульс постепенно замедлялся. Как будто со стороны Гермиона услышала слова: «Нет, нет, нет!» — не поняв даже, что они слетели с ее собственных губ. Внутри все оборвалось, упало в черную воронку. Пошатываясь на каблуках, Пиквери подошла ближе и опустилась на колени прямо на осколки. Быстро оценив диагностику, развела в стороны полы пальто Грейвса, тут же начала шептать лечебные заклинания и водить палочкой над грудью своего друга. Гермиона убрала с его лица упавшие на лоб темные волосы. Задержав дыхание, она отсчитывала медленно идущие секунды, наполненные тягучими словами на латыни и слабыми всполохами на конце волшебной палочки Пиквери. Наконец закончив, та облегченно вздохнула, пробормотала: «Теперь ты будешь в порядке, я тебя починила» — и коснулась палочкой груди Грейвса. Произнесла: «Энервейт!» — заклинание, которое должно было привести его в сознание. Вот только он не очнулся.