Полночь в 1927

      Грейвс сделал шаг в кабинет, и дверь за ним сама по себе громко захлопнулась. Приблизился медленно, мягкими кошачьими шагами. Не глядя убрал ее палочку в карман. Она не обманывалась тем, что он пока не направил на нее оружие — ему этого вовсе не требовалось, чтобы моментально атаковать.       — Ты не должна была этого увидеть, — проговорил напряженно.       — Как долго ты собирался морочить мне голову? — она уперлась в него тяжелым взглядом. Дыхание моментально сбилось от накативших эмоций.       — Столько, сколько потребуется.       — Потребуется для чего? Ты врал мне с самого начала! А я, как дура, купилась на твои томные глазки и смазливую морду. Игнорировала все звоночки, которые буквально кричали о том, какой ты на самом деле!       — Я и так был с тобой тем, кто я на самом деле. Я не врал тебе, — покачал головой Грейвс. Сделал еще шаг к ней. Гермиона сдвинулась назад и уперлась спиной в шкаф. — Только слегка недоговаривал.       — Ты называешь это «слегка»?! — она задохнулась от возмущения. — Да все наши отношения построены на лжи с твоей стороны! Это вообще были отношения, или только твоя продуманная игра?       — Поначалу я хотел только использовать тебя, — бесстрастно кивнул Грейвс. Он вел себя так спокойно и расслабленно, будто у них происходил светский разговор о погоде. — Думаешь, я случайно предложил тебе работу в аврорате, девушке, которую впервые видел и у которой даже не было нормальных документов? Я знал наверняка, что ты что-то скрываешь. Но ты была единственной ниточкой, ведущей к Гриндевальду, и я решил держать тебя рядом. Но потом, когда ты спасла мою жизнь, вступившись за меня перед Гриндевальдом, это перестало быть игрой. Я понял, что ты действительно важна для меня.       — И так ты это показал? — возмутилась Гермиона. — Я доверилась тебе! Ты мог восстановить чары на календаре в первый же вечер, как увидел его. Но ты не только не помог мне, ты сделал все, чтобы помешать!       — Да. Я не мог отпустить тебя. Не тогда, когда осознал возможность с твоей помощью изменить историю. Уничтожить его раз и навсегда.       — Ты — самонадеянный идиот, — прошипела она. — Ты видел, к чему привела моя попытка вмешаться в историю! Ты знаешь что-нибудь об эффекте бабочки? Да твоя сумасшедшая спецоперация против Гриндевальда может обернуться полным изменением событий будущего! Теперь все то, что я знаю о грядущем, оказалось бессмысленно, ведь будущее стерто из-за твоего вмешательства в эту цепочку событий. Теперь все уже бесполезно…       Грейвс на секунду задумался. Потом кивнул.       — Да, похоже, я изменил историю, хоть и не так, как планировал. Поэтому Гриндевальд и не предвидел моего появления, несмотря на пророческий дар.       — Тогда зачем я тебе нужна дальше? Зачем ты забрал еще и кольцо от календаря?       — О чем ты говоришь? Какое кольцо? Ты мне нужна, потому что стала мне небезразлична, чего я никак не ожидал. Но я не держу тебя насильно. Если хочешь, прямо сейчас восстановлю все чары на твоем артефакте, и можешь уходить. Я никогда не собирался удерживать тебя силой, менять твою память, принуждать заклятиями или зельями. Я слишком хорошо знаю, как это ощущается, и никогда так не поступлю с тобой.       — Ты опять запудриваешь мне мозги, — покачала головой Гермиона. Она внезапно панически осознала, что за разговором Грейвс подошел практически вплотную. — Ты забрал часть машины времени, она лежит у тебя в ящике!       Грейвс метнулся было взглядом к столу за своей спиной, но остановился и не стал отворачиваться. Решил, что она его отвлекает?       — Я забрал только книгу, Гермиона, я не трогал твой артефакт. Я же говорю, что могу восстановить его прямо сейчас и отпустить тебя.       — Я не хочу переместиться в будущее и вместо Волдеморта увидеть Темного Лорда Гриндевальда, который правит миром вместе с Гитлером! А твое неосторожное вмешательство вполне могло к этому привести! — выкрикнула она ему в лицо. Грейвс раздраженно поморщился.       — Так останься со мной, и мы все исправим.       Гермиона ошарашенно помотала головой. Как он может, так с ней поступив, делать вид, что не произошло ничего особенного?       — Перестань, — продолжил мягко уговаривать он. — Нам же было так хорошо вместе. Ты мне нравишься. Я тоже нравлюсь тебе, я увидел это с самого начала. Я вижу, как ты реагируешь на меня.       Он убрал палочку, сделал шаг вперед. Гермиона буквально провалилась в пучину его глаз, блестящих лихорадочным огнем. Он настолько открылся и увлекся, что позволил ей проникнуть в свое сознание, в собственные мысли, она сама не поняла, как это произошло. Только увидела, как он делает еще один шаг вперед. Как накрывает ее губы своими. Как она извивается в его руках, пока он задирает на ней платье и стягивает трусики. Как его ладонь скользит по резинке чулка, а она закидывает ногу ему на бедро, притягивая к себе, цепляется за ткань брюк тонким каблучком туфли. Как он резко входит в нее, прижимая к шкафу. Как тот раскачивается под мощными размеренными движениями, пока ее пальцы судорожно вцепляются в его затылок, путаются в темных волосах. Гермиона против воли почувствовала укол возбуждения от этой картины перед глазами.       Он сделал шаг вперед, и ее ладонь с размаху шлепнула его по щеке. Пока Грейвс на секунду замер от шока, Гермиона оттолкнула его и кинулась мимо к двери кабинета. Почти коснулась ручки пальцами, когда внезапно опора пропала под ногами. Она по инерции сделала еще два беспомощных шага, пытаясь нащупать пол, но ступни просто прошлись по воздуху. Успела только осознать, что Грейвс захватил ее своей магией, когда в следующую секунду ее рвануло назад. Пролетев через комнату, она врезалась спиной в злосчастный шкаф, почувствовала резкую вспышку боли в пояснице. С ужасом поняла, что не может вдохнуть, и инстинктивно схватилась рукой за горло.       Грейвс стоял перед ней, напряженно вытянув руку вперед, в ее сторону. Обычно спокойное лицо перекосило от злости. Он недоверчиво коснулся следа от ладони на щеке, который расплывался белым пятном. Гермиона беспомощно хваталась за горло — через него вдруг перестал проходить воздух. В панике била ногами по шкафу, царапая его каблуками туфель, в попытках нащупать под собой опору.       Несколько секунд спустя Грейвс пришел в себя и медленно опустил руку. Гермиона наконец смогла судорожно вдохнуть. Она так и висела, растерянно и жалко, прижатая к шкафу, пока Грейвс пытался взять контроль над своими эмоциями. Провел руками по волосам, восстанавливая пострадавшую прическу.       — Не хотел этого делать. Не надо поднимать на меня руку, я могу среагировать неадекватно. Всплывают не лучшие воспоминания жизни.       Потом развернулся к рабочему столу и наконец посмотрел в выдвинутый ящик, на лежащее на дне золотистое кольцо.       — Я его не брал, — отозвался пугающе спокойным тоном. — Ты бы заметила пропажу рано или поздно, нашла бы ее чарами подобия по оставшейся части артефакта, зачем мне так подставляться? Это Гриндевальд. Он хочет рассорить нас с тобой, разделить нас. Он хочет отомстить мне.       — Конечно же… — не сдержала ехидства Гермиона. Голос сел, а она все еще держалась рукой за саднящее горло. — Ты сам справился с этой задачей, на сто процентов, ему не нужно ничего для этого делать. Темный маг чудом прокрался в сердце аврората и добрался до календаря, ну да!       — Ты вешала сумку на спинку стула в последние дни, когда приходила на работу, — пожал плечами Грейвс. — В течение дня кто угодно мог залезть в нее и взять часть артефакта — ты отходила от стола и даже не удосуживалась подумать о безопасности.       — Конечно, кто угодно. Что, здесь в аврорате принято лазить в чужие вещи? Да и кто еще, кроме тебя, знал про артефакт и про ящик стола, в котором ты прячешь книгу? Не считай меня дурой!       — Это кто-то из своих. Кто-то, кого направляет сам Гриндевальд, — кивнул Грейвс, проигнорировав ее сарказм. — А он знает меня, жил в моей шкуре, вывернул наизнанку всю мою голову. Он знает, как я мыслю.       — Ты или дуришь меня, или сам не помнишь, как это сделал. Может, у тебя с головой не все в порядке? Паранойя уже давно цветет пышным цветом, теперь еще и провалы в памяти начались? — издевательски протянула она.       Грейвс поднял на нее тяжелый взгляд и скрипнул зубами. Он явно пытался удержать себя в руках. Наверно, злить его было не очень умно, но Гермиона ничего не могла с собой поделать. Хотелось причинить ему такую же боль, как он заставлял испытывать ее.       — Я вижу, что ты больше не доверяешь мне. Но я докажу тебе, что я прав. Ты не трогала его голой рукой?       — Я же в перчатках, — она пожала плечами.       Она чувствовала себя максимально глупо в этом положении, зависнув в воздухе. Грейвс наклонился к ящику и подцепил кольцо кончиком палочки, поднял и выложил на столешницу рядом с книгой. Сила, что прижимала ее к шкафу, постепенно ослабла. Гермиона наконец сползла по деревянным дверцам вниз и с облегчением коснулась ногами пола. Желание снова ударить мужчину, пусть даже это опять выведет его из себя, было невыносимым. Она приблизилась к нему со спины, настороженно наблюдая за его действиями. Опять пытается ее запутать, манипулировать ей?       Он тем временем взмахом палочки призвал перо из верхнего ящика стола, направил его поверх кольца, так и не прикасаясь. «Зачем ему перья, если он всегда пишет маггловской ручкой?» — успела подумать Гермиона, пока Грейвс сосредоточенно выписывал сложную фигуру над артефактом и что-то шептал себе под нос. Эти чары она знала.       — «Компас»? По отпечатку магии от последнего прикосновения?       Он сбился и сердито на нее посмотрел.       — Я могу сама…       — Ты можешь помолчать? Я сосредоточиться пытаюсь.       Гермиона внимательно следила за его действиями, проверяя правильность наложения чар. Определенно, когда он перестал играть роль влюбленного джентльмена, то стал гораздо более неприятным человеком. И как она вообще могла ему доверять? Как могла быть так слепа и не видеть его истинное лицо?       Перо приподнялось на дюйм в воздух и крутанулось над кольцом календаря, указало острым концом на дверь. Грейвс поморщился.       — Есть след, уже слабенький, почти растворился. Контакт был недолгим, этот человек точно знал, что делает. Кажется, я вложил чуть больше силы, чем нужно. Радиус получился футов тридцать. Ты в перчатках, бери его и пошли искать пособника Гриндевальда.       Он достал из кармана ее палочку и протянул рукояткой вперед. Хоть Гермионе очень хотелось сейчас проклясть его, но она сдержалась, прекрасно понимая, что он в ответ в долгу не останется и в джентльмена играть не будет. Видимо, пара десятилетий в аврорате совершенно уничтожили в голове все классические табу на тему того, что женщин бить нельзя.       Она сделала пару вдохов, чтобы немного успокоиться, и произвела диагностику, проверив заклятие — выглядело, будто чары наложены верно. Если бы последними касались кольца Грейвс или она, то перо бы сейчас крутилось, находясь в слишком близком радиусе от объекта. Он оказался прав, артефакт трогал кто-то, кроме них. А это значило, что среди их коллег действительно есть еще один тайный агент Гриндевальда. Чтобы его найти, придется на время отложить разборки между собой.       Гермиона подняла кольцо с зависшим над ним пером, расположила поудобнее на обтянутой перчаткой ладони. Обменявшись напряженными взглядами, они вдвоем пошли к выходу из кабинета. Грейвс даже открыл дверь и галантно придержал ее. Следуя указаниям подрагивающего от нетерпения пера, они преодолели коридор, ведущий из аврората, и зашли в лифт. Перо дернулось вверх, подпрыгивая, а потом заметалось и задрожало на этаже с церемониальным залом. Следуя его указаниям, они дошли до высоких богато украшенных дверей, повторив путь, который проделали в начале вечера. Всего два часа назад, а уже казалось, что прошла целая вечность и все перевернулось с ног на голову.       Повинуясь перу, зашли в полный людей гудящий зал. Грейвс подхватил ее под локоть и начал прокладывать путь в толпе, сверяясь с магическим компасом. Гермиона сердито зашипела, но вырываться на людях не стала. Перо задрожало, указывая вперед, а пару шагов спустя заметалось и начало крутиться по кругу.       Резко остановившись, они оба синхронно подняли взгляд и увидели перед собой шумную компанию из авроров, которые как раз весело хохотали над шуткой Джексона. Судя по всему, они с Шэрон уже помирились и теперь пили шампанское на брудершафт, а весь отдел их подбадривал с криками и улюлюканьем. Тина и Томас молча улыбались рядом. Даже Куинни, которая не очень симпатизировала этим двоим, восторженно хлопала в ладоши.       — Моргана их возьми, — обессиленно простонал Грейвс над ухом. — Я до последнего надеялся, что ошибаюсь. Это действительно кто-то из них, еще один предатель. Нужно аккуратно их разделить, развести в разные стороны и мы определим, кто именно…       — Грейвс, где тебя носит, драккл тебя дери?!       Рядом, будто из ниоткуда, материализовалась чрезвычайно рассерженная мадам президент. Ее разъяренные глаза, похоже, были готовы метать вполне настоящие молнии, так искрилось в них бесконтрольное бешенство. Еще чуть-чуть, и ее шепот перешел бы в крик. Гермиона почувствовала, как наэлектризовался воздух, и быстро убрала за спину руку с магическим компасом, зажала пальцем возбужденно мечущееся перо.       — Я тебя повсюду ищу! — продолжала она. — Неужели не мог удержать член в штанах и потерпеть до конца вечера?!       — Серафина… — Грейвс раздраженно приложил пальцы к виску и устало прикрыл глаза. — Я совсем забыл про твои бумаги. Извини. Я все сделаю, только дай мне полчаса. Вовсе незачем орать как Банши, люди вокруг.       У Гермионы непроизвольно отвисла челюсть от такого внезапно вульгарного общения мадам президента и главы аврората, особенно после их любезной беседы и нежных взглядов в начале вечера. И она машинально отметила, что у Грейвса начинает болеть голова и ему нужно выпить обезболивающее зелье. И тут же разозлилась на себя — самочувствие этого мерзавца ее больше волновать не должно!       — Знаешь куда засунь себе эти бумаги? — разъярилась Пиквери еще сильнее и подняла голос. Гермиона, стараясь не привлекать внимания, осторожно поставила заглушающие чары вокруг них — не хватало еще попасть во второй раз в завтрашнюю газету. — Код красный, Перси! Уже десять минут как!       Грейвс замер и непонимающе моргнул.       — Угроза статуту секретности? Почему мне не доложили?       — Потому что доложили сразу мне! И это не угроза раскрытия магического мира. Раскрытие произошло, статут полетел в геенну огненную уже одиннадцать минут как! Происшествие с сотней свидетелей. Патрульная служба пока сдерживает толпу, но это ненадолго. Зачисти там все, как ты умеешь. Если появятся журналисты, можешь хоть заавадить кого-нибудь из них для острастки, но чтобы ничего не просочилось в прессу! Бери своих авроров, отрезвляй их и вперед! Всех, что есть, для стирания памяти понадобится много людей. И свою девчонку не забудь, дома будешь с ней развлекаться, здесь она на службе! — мадам президент смерила ошарашенную Гермиону гневным взглядом, как будто это она была виновата во всех несчастьях, потом развернулась уходить. — Я разгоняю эту вечеринку. Буду в штабе в аврорате, докладывай каждые полчаса.       — Фина! Дай установку, что именно случилось? — обеспокоенно окликнул ее Грейвс.       — Ты еще не понял? Твой друг Гриндевальд случился. Он положил хуй на статут перед сотней немагов, — фыркнула она. Сердито простучала каблучками в тишине, выходя из-под заглушающего полога, поставленного Гермионой.       Та бросила на Грейвса обеспокоенный взгляд, он ответил таким же. Прежде чем она успела спросить, что происходит, он медленно поднял руки к лицу, коснулся висков двумя пальцами, закрыл глаза. В следующую секунду ее будто кто-то сильно толкнул. Из легких выбило воздух, и она невольно оперлась рукой на грудь Грейвса. Краем глаза успела заметить, как Джексон схватился за голову, а Томас подхватил пошатнувшуюся Тину. Голос начальника раздался прямо в голове, заполняя весь разум и отдаваясь эхом.       «Боевая тревога! Всем аврорам прибыть к точке встречи!».