В свой День Рождения я проснулась в шесть тридцать утра от звука вибрации телефона. Теплая и мягкая постель не желала отпускать из своих объятий, и я продолжила несколько минут нежиться в кровати, пока до меня не дошла простая истина – я ставила будильник на семь утра. Осознав это, я недоверчиво кинула взгляд в сторону телефона, будто он сейчас отрастит лапки и набросится на меня – вдруг это Сильверстоун решила поздравить меня напоминанием об отработке.
«Апшер, наши планы немного изменились. Ожидаю Вас в семь утра. Если вздумаете опоздать, прихватите кнут, хлыст или плетку – я не принципиальна» - ожидала я увидеть в сообщении, но взяв телефон в руки через пару минут, я увидела на экране телефона сообщение от мисс Говард. Мысли о плетке стали уже не такими жуткими.
«С Днем Рождения, моя дорогая. С нетерпением буду ждать сегодня у меня» - было написано в сообщении с прилагающей фотографией, которая взбодрила меня не хуже кофе. Она точно умеет читать мои мысли и знает, что я люблю больше всего.
На фотографии она была запечатлена сидя, на своей кровати, в моем любимом синем пиджаке, который был расстегнут и одет на голое тело, его полы лишь немного прикрывали очертания красивой груди, обнаженные стройные ноги были сведены вместе, скрывая самое сокровенное и вкусное, а на шее был завязан черный галстук, о наличии которого я даже не подозревала. Я представила, как тяну ее за галстук, наматываю его на кулак, сокращая расстояние между нами, и впиваюсь в ее губы страстным поцелуем. От этой картины сладко потянул низ живота.
Я написала сообщение с благодарностью и что хочу немедленного продолжения ее фотосессии, и мисс Говард любезно исполнила мою просьбу, прислав через пару минут еще одно фото – уже без пиджака. Она стояла на коленях, чуть прогнув спину, выпятив грудь с розовыми торчащими сосками вперед, а длинный галстук прикрывал ее киску. Уверена, вид сзади был таким же великолепным, как и спереди. В голове промелькнула мысль – а если взять мисс Говард сзади, по-собственнически, грубо и без прелюдий. Понравится ли ей такое?
В следующем сообщении она пожелала мне хорошего дня с миссис Сильверстоун, как будто это было возможно, и оставила меня наедине со своими пошлыми мыслями – возбудим, не дадим, на практике применим полученные знания только вечером, до которого еще очень далеко. Заплакать от обиды, что ли?
Я продолжала лежать в кровати, запутавшись ногами в одеяле, внимательно разглядывая полученные фотографии – каждую из них я сохраняю в скрытый альбом, который пересматриваю по одиноким холодным вечерам и не только. Их очень мало, на мой скромный взгляд - шесть штук, не считая полученных сегодня и одного видео, которые будоражат меня при одном воспоминании.
Время позволяло пересмотреть их вновь, и я открыла первую фотографию, полученную во время производственной практики в июле, почти под ее окончание. Это было началом нашего виртуального флирта с мисс Говард, когда она вдруг решила разнообразить наши отношения, ссылаясь на угасающую страсть. Конечно, я ей не поверила – просто моей кошечке стало скучно, как выяснилось позже, и как же она потом вошла во вкус, дразня меня редко, но метко.
В тот день у мисс Говард был выходной, а я собиралась в ночную смену, и в ее сообщениях не было никакого подвоха – женщина интересовалась моими успехами в написании отчета, не нужна ли консультация по ее разделу, при этом упомянув, чтобы я даже не заикалась о своей помощи кафедре или ей лично. Наше общение шло мило и не принужденно, пока в один момент мисс Говард не отправила, как она посчитала, забавную фотографию в ванне с пеной, которая, пусть и в небольшом количестве, но все равно не смогла скрыть того, чего Джейн, кажется, и не хотела.
Меня поражает собственная реакция – я много раз видела обнаженное тело своего будущего руководителя, не говоря уже о том, сколько на нем было оставлено моих поцелуев и не только, но увидев ее на снимке в первый раз, я чуть не поперхнулась поздним ужином.
Пена действительно ничего не смогла скрыть – ее тело было как на ладони, полностью открытым, таким соблазнительным и манящим. Тогда Джейн ждала моей реакции в виде сообщения, хоть голосового, но я молчала, не отрываясь смотря в экран, чем заставила ее усомниться в правильности своего действия. Для меня это было необычным явлением – никогда раньше я не применяла такие практики в отношениях, а мисс Говард сделала это с такой легкостью, что я даже немного позавидовала. Я хотела ей ответить взаимностью, прислать что-то подобное в ответ, но мое тело не настолько гибкое и изящное, чтобы им можно было соблазнять и радовать глаз. Джейн никогда не настаивала отвечать на виртуальный флирт взаимностью, за что ей большое спасибо.
На этой фотографии блондинка наслаждалась пребыванием в ванне, раскинув руки по обе стороны бортиков, открывая объективу камеры небольшую грудь в пене, частично смытую теплой водой. Мокрые волосы были убраны назад, открывая слегка покрасневшее лицо со строгими чертами. Она высокомерно улыбалась в камеру, чуть подмигнув правым глазом. Бедра были прижаты к животу, сами ноги согнуты в коленях, икры повернуты в правую сторону, специально открывая манящий вид на ее розовую пещерку с покрасневшими половыми губами, словно она игралась с ними несколько минут назад.
Я непроизвольно облизнула пересохшие губы, без стеснения рассматривая ее тело, в то время как моя правая рука медленно спускалась под одеяло, ища завязку домашних штанов. Мне хотелось окунуться в сам экран телефона, накрыть ее тонкие губы поцелуем, руками сжимать ее упругие груди, периодически дразня пальцами соски, исследовать каждый сантиметр ее тела, будто в первый раз, а после спуститься ниже, пройтись языком по мокрым половым губам, втянуть ртом клитор, слыша ее тихие стоны и чувствуя руками напряженное тело.
Я не удивилась тому, как быстро взмокла – не успев прикоснуться пальцами к половым губам, уже ощутила нарастающий потоп. Медленно лаская комочек нервов, я открыла следующую фотографию, полученную по окончанию третьего курса, за день до защиты отчета по практике.
Она отправила фото поздним вечером с обычным вопросом – как ты думаешь, это белье хорошо подойдет под мой новый костюм? И вроде бы, ничего странного, белье было красивым, ничего не скажешь, приятного сиреневого оттенка, но было одно «но» – белье было полупрозрачным (мои глаза не обманешь, я отчетливо видела ореол розовых сосков), откровенно вызывающим, и эта невыносимая женщина собиралась надеть его утром. На защиту отчета по практике. У нашей группы. И черт возьми, Джейн действительно пришла в нем на защиту, которую я чуть не провалила.
У меня была веская причина отвлекаться, ведь мисс Говард подтвердила свои действия присланным фото, третьим по счету, где во всей красе показала, в чем именно она будет ожидать меня в тот день – это был первый и последний раз на моей памяти, когда мисс Говард пришла в тонком пиджаке цвета кофе с молоком под горло, скрывая под ним не рубашку или футболку, а то самое белье.
Хорошо помню момент, когда Саймон защищал раздел своего прекрасного и великолепного отчета, по словам миссис Сильверстоун, и мисс Говард, ссылаясь на духоту в аудитории, стала расстегивать верхние пуговицы пиджака, чем вызвала у меня неподдельный шок – почему-то я решила, что женщина действительно расстегнет его до груди, совершенно не стесняясь присутствующих в аудитории студентов.
Я не знаю, какого размера были мои глаза в тот момент, но мисс Говард не поленилась сделать на этом акцент, посмеявшись, мол, Апшер, лучше бы Вы с таким интересом смотрели в свой отчет, чем вызвала смешки и непонимание у всей группы в мою сторону. Пиджак она расстегнула на пару пуговиц и больше к воротнику не притронулась.
Вспоминая вновь ту защиту, я проникаю двумя пальцами в свое влагалище, представляя нас с мисс Говард вдвоем, за закрытыми дверьми аудитории и как она медленно расстегивает пуговицы пиджака, а после снимает его, представ передо мной в том самом нижнем полупрозрачном белье, который я так хотела сорвать с ее тела. Я представила, как она говорит – «Апшер, Вам не хватает дополнительных баллов для получения оценки «отлично» - а после садится на поверхность деревянного стола, раздвигая бедра и тонко намекая, как я могу заработать эти самые баллы. Пусть я и не прилежная студентка, но очень способная.
Ускорив темп и тихо постанывая, левой рукой перелистываю на четвертую фотографию – одну из моих любимых. Мисс Говард отправила это фото вечером, со первого на второе сентября, когда я готовилась к новому учебному году уже на четвертом курсе. Я собиралась укладываться спать, когда увидела отправленную фотографию с пожеланиями спокойной ночи и сладких снов – настолько сладких, что даже приторных.
Мисс Говард расположилась на своей кровати, в одних только бежевых трусиках, сливавшихся с ее оттенком кожи, и лежа на животе, оперившись локтями в матрас, держала в руках книгу, название которой интересовало меньше всего. Ее голова была повернула в сторону камеры, светлые длинные волосы были распущены – они аккуратно лежали на лопатках, спадали с плеч, скрывая округлости груди. Снимок был сделал при плохом освещении специально, чтобы большая часть обнаженного тела оставалась в тени. Ее легкая улыбка на устах притягивала взор не меньше, чем нежный взгляд в камеру серо-голубых глаз через линзы очков в черной оправе, в которых она никогда не появляется на работе.
Я подходила к кульминации, когда просматривала снимки, где мисс Говард в брюках и бюстгальтере, а после – без него. Те самые фото, после которых блондинка получала ласковые прозвища из семейства кошачьих, что выводило ее из себя. Кончила я за просмотром видео, где мисс Говард, держа телефон правой рукой, с расстегнутой ширинкой брюк, мастурбировала на рабочем кафедральном столе, без стеснения и не сдерживая себя, громко постанывала в камеру.
Я смогла посмотреть эту видеозапись вечером того дня, в наушниках, и чуть ли не плакала от обиды – за эти десять секунд видео она показала то, о чем я думала столько времени. На записи не было видно ее лица, но кончики светлых длинных волос, выпрямленных феном ранним утром, маленькую грудь с торчащими сосками и спортивную талию с маленькой темной родинкой возле пупка я узнаю из тысячи.
Не успев отдышаться, меня застал врасплох входящий звонок от Броуди – от испуга я выронила телефон, который мягко приземлился на мятое одеяло.
- Хэй, именинница, с Днем Рождения, - услышала я в трубке хор из нескольких голосов и тихо засмеялась – приятно, черт возьми. - Ты уже в пути? – поинтересовался Алекс, прокашлявшись.
- Нет еще, в кровати.
- Звучит заманчиво. Можно мы с командой к тебе присоединимся?
- Я уже слишком стара для групповых оргий, - прокряхтела я, вставая с постели. – Как и моя кровать.
Тут я, конечно, слукавила – страстные игры с мисс Говард моя кровать прекрасно выдерживает и даже не скрипит.
- Тогда как ты выдержишь оргию от Сильверстоун?
- Буду лежать трупиком.
- Кстати, на счет трупиков. Желаю тебе большой удачи и везения, так как если вдруг ты когда-нибудь решишь совершить убийство, к примеру, сегодня – пусть тебя никогда не найдут.
- Прекрасное поздравление, Алекс, спасибо большое, - я кинула взгляд на часы и мысленно вырагнулась. – Если встретите Сильверстоун раньше меня, дайте знать. Буду минут через двадцать.
Я бежала в университет со всех ног, проклиная эротические фото своего будущего руководителя, из-за которых опаздывала, и миссис Сильверстоун – просто так, чтобы жизнь медом не казалась. Лучше бы я так бежала в сторону дома мисс Говард, в ее нежные и теплые объятия, а не на верную погибель от хромоножки, которая точно на нас отыграется.
Заворачивая в сторону третьего корпуса, первым на площади я заметила Шона, который пританцовывал от холода с ноги на ногу. Он беседовал с Броуди и Блэк, делился с ними сигаретами и часто озирался по сторонам. Заметив меня, они помахали рукой и когда я подошла ближе, они еще раз поздравили меня с праздником, закуривая и предлагая мне сигарету.
- Где Стив? – спросила я, принимая сигарету, моля всевышнего, чтобы миссис Сильверстоун не увидела нас с окна кафедры.
- У мистера Нидермайера – закрывает долг за прошлый семестр, - ответил Алекс.
- Почему не он принимает у нас отработку? – пожаловалась Аманда, кутаясь в теплый шарф.
- Ну нет, нам не может так повезти, - я покачала головой, посматривая на Гилзина и его неудачные попытки согреться.
- Ребят, пойдемте уже, - взмолился парень, бросая недокуренную сигарету в урну. – Время почти восемь. Я лично не хочу злить Сильверстоун.
- А ей нужен повод? – возмутился рыжий парень.
Стив уже поджидал нас на третьем этаже, намекнув, что не собирается брать весь удар на себя и поэтому пусть на порог кафедры ступает тот, кому нечего терять в этой жизни. Нам всем было что терять, но по какой-то неизвестной причине первой на кафедру зашла именно я, медленно и тихо открывая металлическую дверь, словно меня сейчас стукнут по голове, и сделала первый шаг на встречу неизвестности.
Миссис Сильверстоун сидела за крайним столом в другом конце кафедры, ко мне в профиль, пила горячий кофе и пристально смотрела в окно, за которым белыми хлопьями падал снег, не обратив на меня никакого внимания, будто я пустое место. Она периодически тянула левую руку к металлической трости, облокотив ее на рабочее кресло. Ее тяжелый взгляд смягчился, уголки губ приподнялись в еле заметной мягкой улыбке – редкое явление. Не могу даже представить, о чем именно она думала, но мысли поглотили ее настолько, что женщина не сразу увидела в своем поле зрения нашу дружную компанию на пороге кафедры.
Заметив нас, она смутилась на долю секунды – яркие зеленые глаза быстро забегали по поверхности стола, брови вновь были хмуры, а пухлые губы, уголки которых недавно приподнимались в улыбке, уже поджаты, и от ее непринужденного и расслабленного вида не осталось и следа. Я успела заметить легкий румянец на ее щеках. Со стороны казалось, что мы застали преподавателя за непристойным занятием – уж очень странная у нее была реакция на наше появление. О чем она думала, что так покраснела?
- Наконец-то явились, - выплюнула женщина, отставив кружку с кофе в сторону. – Вижу, вы уже переоделись для работы, – она взглядом указала на нашу одежду.
- Это - наша повседневная одежда, миссис Сильверстоун, - ответила я первой, покосившись на оскорбленную Аманду.
- Сочувствую, - выдохнула она, медленно вставая с кресла.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы поглубже запихнуть свое нарастающее раздражение, когда же Шон и Стивен предпочли проигнорировать слова женщины. Мне бы такой выдержки максимального уровня. Броуди, стоя позади ребят, закатил глаза от неизбежности будущих событий, а Аманда одним лишь злобным взглядом желала долгих лет жизни и скорейшего выздоровления миссис Сильверстоун. Покупка кляпа стала в разы актуальнее.
Сегодня она была в брючном костюме, что большая редкость, ведь истеричная женщина практически всегда предпочитает платья до колена. Не буду отрицать, рыжая бестия имеет хорошие данные и, не смотря на склонность к полноте, бордовый классический костюм подчеркивал ее достоинства и выразительные округлые формы, которые привлекали взгляд – даже мой. В этот момент забываешь, что перед тобой стоит Линда Сильверстоун, глаза которой готовы метать молнии, если кто-либо попадается ей в поле зрения.
- Ну, и чего вы стоите? – гаркнула женщина с тростью в руках, ровняясь с нами. – Решили потянуть время?
- Перед смертью не надышишься, миссис Сильверстоун, - мягко произнес Браун, скрывая улыбку.
Сильверстоун юмора не оценила, как и в прошлый раз, и ее немигающий взгляд, направленный на Стива, оставался холодным и пронизывающим. Кажется, она до сих пор не простила ему выходку - эту вопиющую наглость, по словам Сильверстоун - с отчетами ее прошлого дипломника.
Женщина молча прошла мимо нас, на секунду оказавшись в непозволительной близости от меня и Шона, от чего парень предпочел с тихим кряхтением вжаться в стену, а я, сделав шаг назад, почувствовала ненавязчивый легкий аромат ее духов – между холодным свежим и цветочным.
- За мной! – скомандовала преподаватель, не оборачиваясь, и медленно начала спускаться по лестнице на первый этаж. – И не шумите, - добавила она после.
- Да, госпожа бестия, рабы уже идут, - прошептал Алекс, склонив голову ее удаляющейся спине. – Завещания все написали?
Всей великолепной пятеркой мы стали спускаться вслед за женщиной. Я не сразу обратила внимания, что большую часть времени она держала трость в руке и достаточно уверенно спускалась без посторонней помощи. Конечно, я очень сомневаюсь, что женщина стала бы просить нашей помощи, даже если бы ей было трудно – ведь в нашей компании нет ее любимчика Саймона Фиша.
- Вот, не поверите, я видел один порнофильм, который начинался абсолютно также, - начал шепотом говорить Алекс. – Там преподаватель тоже вела своих студентов на отработку в пустую аудиторию, а потом они устроили оргию.
Я была готова столкнуть этого засранца с лестницы, серьезно. Из-за него перед моими глазами сразу же представилась картина нашей оргии с истеричной Сильверстоун во всех красках и подробностях – теперь я не смогу выкинуть это из головы. Спасибо, Алекс, гори в аду за это.
- Вот что я называю хорошим концом, - поддержал его Браун, тихо засмеявшись.
- Полагаю, фильм основан на реальных событиях, – тихо предположил Шон, замедлив шаг. – Вот и секретные документы подъехали.
- Вы в своем уме? – возмутилась я, бросив на них взгляд. – Оставь свои фетиши с милфами и оргиями при себе. Нашел время, - шикнула я на веснушчатого парня, посматривая на ровную спину Сильверстоун на расстоянии нескольких метров – не дай Бог она это услышит.
- Это не жанр «милф», - отчитал меня парень. – Сразу видно, что ты в этом ничего не понимаешь. Вот если бы Сильверстоун была нашей мамочкой – это «милф».
- Она и так ваша мамочка, - сказала я, пальцем указывая на рыжие гривы и зеленые глаза Алекса, Аманды и Сильверстоун.
Шон и Стив зажали рты руками, чтобы не рассмеяться в голос на весь холл, а в моей голове стало еще больше пошлых картинок. Спасибо моим друзьям – они почти довели меня до истерики, и взбудоражили мою больную фантазию, которая не может теперь остановиться самостоятельно.
- Охладите свое… ну, вы поняли, - возмутилась Аманда, ударив меня локтем. - Больные вы извращенцы. Я хочу дожить до вечера, быть в целости, сохранности и в уравновешенном психологическом состоянии, на сколько это возможно.
- Последнее тебе никто не может обещать, - покачал головой Алекс.
- Вы тут устраиваете какой-то пошлый цирк!
- Алекс первым начал… - как маленькая девочка, я пальцем показала на однокашника.
- Я лишь поделился…
- Сто пятая группа!
Резкий голос миссис Сильверстоун прогремел как гром среди ясного неба. Мы встали, как вкопанные, в пустом холле первого этажа, и с нарастающей паникой смотрели, как женщина, практически ступая ногой на лестницу, ведущую в подвалы лабораторий, неторопливо поворачивается в нашу сторону.
- Я не перестаю удивляться отсутствию у студентов инстинкта самосохранения, - оскалилась она, немигающим взглядом зеленых глаз внимательно рассматривая наши лица.
От стыда я хотела провалиться сквозь землю и больше никогда не видеть зеленых глаз Сильверстоун, которые прожигают своей ненавистью мое тело. Только не говорите мне, что она слышала каждое слово. Я же не успела написать завещание.
- Я ведь ясно сказала – не шуметь, - прошипела она, стискивая зубы. – Что за базар вы тут устраиваете? – гаркнула она и ее грубый голос эхом разнесся по пустому холлу.
- Простите, миссис Сильверстоун, - пролепетала Аманда, склонив голову. – Мы больше не будем, - в подтверждение мы все кивнули.
- Живо в лаборатории, - вновь зашипела она, рукой указывая на вход в подвальные помещения.
Пронесло, подумала я, быстрым шагом проходя мимо свирепой женщины к лестнице. Алекс тяжело вздохнул, боясь представить, что бы с нами сделала Сильверстоун, если бы услышала наши разговоры. Мамочка была бы в ярости.
Как оказалось, в субботу лаборатории не пустовали. Стоило нам спуститься в подвальные помещения, как на наши глаза попались несколько лаборантов – у них был последний рабочий день в этом году, и перед уходом в отпуск, они по просьбе заведующего лабораторией проверяли рабочее состояние, и сверяли наличие определенного оборудования с документацией, предоставленной мистером Сандерсом.
Алекс мог бы посмеяться – хэй, парни, мы тут сейчас уборку наводить будем, и не можем быть уверены, что работоспособность оборудования будет таким же прекрасным, как раньше – но как только он подумал открыть свой рот, Сильверстоун, будто чувствуя, тут же кидала на него злобный взгляд исподлобья, намекая проглотить свой длинный язык.
Эстафету по срочному получению кляпа в рот сегодня принимает Алекс.
- Я хочу, чтобы блестел каждый миллиметр, - резко отчеканила женщина за нашими спинами, когда лаборанты выдавали нам халаты.
Мы покорно кивнули и принялись за работу. Она была похожа на надзирателя в местах не столь отдаленных, и следила за нами, будто за заключенными, вышедшими на прогулку – всем своим видом женщина показывала, что не доверяет ни нам, ни лаборантам, которые предложили наблюдать за процессом.
Она гордо восседала на деревянном стульчаке в углу лаборатории грунтов, с которой мы начали уборку и, держа в руках трость, вытянув вперед травмированную правую ногу, пристально наблюдала за каждым из нас.
Я также решила понаблюдать за миссис Сильверстоун, когда она не замечает моего отлынивания от работы. На самом деле, я должна была так следить за Фишем в следующем учебном году по просьбе Броуди, но автоматически я присматриваюсь и к Сильверстоун, словно она в какой-то момент развернется в мою сторону и раскроет все карты. Было бы прекрасно, но слишком просто.
Конечно, цель у меня была другая – попытаться увидеть перемены в ее настроении, и с кем это связано, но я даже и предположить не могла, что именно сегодня сделаю очень странное открытие, которое введет меня в ступор. Пока я не наблюдала за рыжеволосой женщиной, посвятив себя без остатка чистке лабораторного пресса (ощущение, что его не чистили с момента приобретения), она сидела на скрипучем стуле и наблюдала за мной.
Как бы странно это не звучало, я почувствовала странное ощущение в области спины и лопаток, точно бы кто-то пытается взглядом проделать во мне дыру насквозь. Я могла предположить только на Алекса, ведь он единственный находился за моей спиной и лениво кинула взор в сторону Броуди, просто из любопытства, но промахнулась – я поймала немигающий холодный взгляд миссис Сильверстоун, который нельзя было назвать добрым. Она смотрела на меня… странно, оценивающе, не произнеся ни слова, а через пару мгновений повернулась в сторону Гилзина, потеряв ко мне всякий интерес. Сказать, что я была в полном недоумении – ничего не сказать.
***
Есть некоторые моменты в моей жизни, которые я, наверное, уже никогда не пойму, один из которых – как пять человек не могут навести генеральную уборку в четырех лабораториях на протяжении пяти часов? Конечно, тут львиная доля вины принадлежала Сильверстоун и ее порой чересчур зоркому взгляду, который через стены видел грязный и пыльный участок.
У нас уже складывалось ощущение, будто Сильверстоун заранее засрала лаборатории и подложила сюрпризы весьма сомнительного содержания в те уголки, о существовании которых не подозревали даже сами лаборанты. Да я в жизни не поверю, что лаборатории могли так запустить. За что платят лаборантам? Сильверстоун явно приложила к этому руку и меня уже никто не переубедит.
Она часто стояла над душой, нарушала мое личное пространство, почти касаясь пышной грудью моего плеча, что каждый раз вводило меня в ужас – я просто замирала на месте, и выпучив глаза, покорно ждала, когда рыжеволосая женщина переключит свое внимание на другого студента. Я не хотела прикасаться к ней, не желала чувствовать исходящий от ее тела жар, ее тяжелое дыхание, вызванное то ли от усталости, то ли от еле сдерживаемого гнева.
Даже без каблуков миссис Сильверстоун возвышалась надо мной, и казалась надвигающейся волной цунами, которая в одно мгновение накроет с головой и не оставит шансов на выживание.
Я чувствовала, как мышцы спины наливаются свинцом и каждое движение давалось с трудом, отдавало болью в поясничный отдел. Из-за частого приседания ноги потряхивало, а колени ныли. Пальцы рук сводило судорогой из-за постоянного отжимания тряпок, ткань которых стояла колом и царапала кожу даже через резиновые перчатки.
Я была уже готова упасть на пол лаборатории бетонов, но невероятным образом Аманда смогла уговорить миссис Сильверстоун дать нам пятиминутный перерыв несмотря на то, что буквально полчаса назад она отказала Стивену в этой же просьбе.
- Давайте ее в смеситель затолкаем и сбежим? Я больше не могу, - простонал Алекс, когда миссис Сильверстоун скрылась за дверью, и сел прям на холодный бетонный пол лаборатории.
- У нас нет смесителя такого объема, - монотонно ответил Шон, смотря в одну точку.
- Что у тебя за фетиши? То ногу ей сломать, то в смеситель запихать, - устало пробурчала я, разминая руки.
- Кстати, есть порнофильмы и на эту тематику, - выдохнул Стивен, и быстро спохватился, когда мы всей компанией посмотрели в его сторону. – Я не видел, мне рассказывали.
- Я даже знаю, кто рассказывал, - я кинула взор на Броуди, которому хватило сил только фыркнуть в мою сторону.
- Да заткнитесь вы, - шикнула на нас Аманда, посматривая в сторону двери. Я машинально последовала ее примеру. – Нам надо быстрее все закончить – я не хочу тут оставаться на ночь.
- А мне кажется, Сильверстоун именно этого и добивается. Ночью-то веселее… работать, - сказал Броуди с усталой усмешкой, показывая пальцами в воздухе на слове «работать» кавычки.
- Я сказала - заткнись, - Аманда кинула в Алекса мокрой тряпкой. – Твои неуместные шутки чуть не стоили нам отработки и допуска, - рыжеволосый парень на слова девушки зажал рот ладонью.
- По сути, нам осталось уже немного, - Браун размял свою шею. – Закончить с лабораторией бетонов и просто протереть пыль в компьютерном классе.
- Сомневаюсь, что там нужно просто протереть пыль, - ответила я Стиву. – Лаборатория по компьютерным технологиям пережила ремонт неделю назад – и будем мы ее вылизывать также усердно.
- Я уже не могу нормально на ногах стоять, - застонал Шон, потирая колени. – Как можно работать…
- Значит, будете ползать, Гилзин, - резко ответила миссис Сильверстоун, внезапно появившись на пороге лаборатории.
Не представляю, как сердце бедного Шона выдержало удар и не остановилось в ту же секунду. Хотя, такой вопрос я задала и себе, в частности – она точно хочет довести нас до сердечного приступа.
- Принимайтесь немедленно за уборку – я не собираюсь торчать тут с вами до вечера, - повысила она голос, аккуратно ступая травмированной ногой через порог.
Мы вновь принялись за отработку, игнорируя нарастающее напряжение и боль в мышцах. Мы с Амандой начали мыть полы, когда я случайно обратила внимание на миссис Сильверстоун – она присела на стул и двумя руками начала медленно массировать правую ногу, а ее лицо исказилось в гримасе боли.
***
Стоя на трясущихся ногах и не веря собственным глазам, мы наблюдали, как Сильверстоун открывала зачетки, электронную ведомость и сверяя правильность напечатанных данных, ставила допуск на сессию Аманде, Шону, и скрепя зубами, Стивену. Конечно, без колкостей не обошлось, но никто уже не обращал на это внимания – мы были выжаты, как лимон, и мечтали быстрее покинуть стены университета и уйти в закат, запой и другие прекрасные места пребывания.
Меня и Броуди женщина оставила на десерт по неизвестной причине и когда она отправила восвояси тройку студентов, тонко намекнув, что они могут не ждать нас в коридоре, медленно повернулась в нашу сторону, сверкая большими зелеными глазами.
- Догадываетесь, почему вы еще здесь? – холодно спросила женщина, мимолетно кинув взгляд на свой сотовый телефон.
Я догадывалась, и готова была убить Алекса и покончить жизнь суицидом в эту же секунду. Официально мой двадцать четвертый День Рождения признан самым худшим в моей жизни – всем спасибо, все свободны, я за веревкой и мылом. Я до последнего успокаивала себя, что Сильверстоун не слышала нашего разговора, но когда мне так везло?
Мы сидели (спасибо всевышнему, что не стояли) по другую сторону ее рабочего стола, и смотрела на ее пиджак, который не застегивался на пышной груди и сильно обтягивал ее живот в положении сидя, на загорелые руки, аккуратный маникюр и длинные ногти, накрашенные бесцветным лаком. На безымянном пальце левой руки поблескивало простое обручальное кольцо – золотое, но очень тонкое.
Я хотела смотреть куда угодно, но только не в ее глаза – мы прекрасно поняли, почему сидим на кафедре, и не наблюдаем, как рыжеволосая женщина ставит нам зачет по ее предмету и прописывает в ведомости допуск на сессию.
Кинув взгляд на Алекса, я поняла одну простую вещь – мы пишем заявление об отчислении, и ни мистер Сандерс, ни мисс Говард нам не помогут.
- У меня есть предположение, - пробубнила я, не поднимая взгляда на ее лицо.
- Озвучьте, Апшер, - потребовала женщина, но я лишь молча покачала головой. Ни за что и никогда я не произнесу больше тех слов. – А что так? – оскалилась женщина. – Уже не так смешно? – она посмотрела на Алекса, который покраснел до кончиков пальцев. – Броуди, может, Вы озвучите? Или Вы проглотили свой язык?
- Пытаюсь это сделать сейчас, миссис Сильверстоун, - подал голос Алекс, даже решил поиграть в смельчака и посмотрел на женщину.
- Что-то усердия в Вашем деле я не заметила, - выплюнула Сильверстоун, покачав головой. - Впрочем, как и всегда.
Она пребывала в весьма странном настроении – с одной стороны женщина была весела, ведь появилась очередная возможность поиздеваться над студентами, и не на пустом месте, как это зачастую бывает, а за конкретное дело, что ни могло ее не радовать. С другой стороны, она казалась разочарованной, даже оскорбленной – и это тоже имеет место быть. Пусть наша смерть будет быстрой.
- Знаете, мне вас даже немного жаль, - выдохнула женщина, ухмыляясь. – Вы потратили столько времени и сил, чтобы добиться результата – я, конечно, ожидала большего, на самом деле, но хоть что-то, - она провела взглядом по нашим зачеткам. – Даже в оргиях стараются лучше, - напоследок прошипела Сильверстоун в наши лица.
Я не хочу знать, откуда Сильверстоун осведомлена, как нужно стараться в оргиях. Не хочу слышать эти слова из ее уст, ее змеиное шипение, после которого должен последовать укус. Не хочу ощущать всем телом ее злобный взор. Я уже не хочу получать допуск на сессию – отпустите меня домой, к Джейн, только не заставляйте сидеть на кафедре в обществе разъяренной Линды Сильверстоун, которая уже готова плеваться ядом.
- И какого же это - осознать, что одним диалогом вы перечеркнули все труды? – спросила она спокойно и уголки ее пухлых губ приподнялись вверх.
Лучше бы она накричала на нас, вновь рвала отчеты и говорила, какие мы идиоты - таких свет еще не видел, но именно сейчас Сильверстоун решила изменить свою тактику, что ей совершенно было не свойственно. Я всем телом ощутила немой приказ смотреть в ее злобные глаза, налитые кровью, и не сметь отводить взор.
Мы продолжали молча сидеть, ожидая ее вердикта, который и так был всем известен – мы не закончим университет в следующем году.
- Я поражаюсь вашей беспечности, - продолжила она, вновь кинув взгляд на экран сотового телефона. – Наглости, напущенной самоуверенности и вседозволенности в словах! - под конец речи женщина перешла на крик, и после о деревянный стол последовал удар рукой, завершающий монолог. – Что вы о себе возомнили? – ее зеленые глаза бегали по нашим лицам.
- Простите, миссис Сильверстоун, - промямлил Алекс, втянув голову в плечи.
- Вы думаете, что сможете отделаться простым извинением, Броуди? – она издала звук, подобный смешку, а после покачала головой. – Я пошла вам на встречу и чем вы мне отплатили – гнусными шуточками? Убирайтесь вон с глаз моих. Оба!
Выходили мы с кафедры молча, и звенящая тишина университета била по эмоциональному состоянию еще больше, чем слова Сильверстоун. Злилась ли я на Алекса? Да, не отрицаю, но еще больше я злилась на саму себя.
Алекс извинялся несколько раз, но каждый раз я отмахивалась от него – что мне дадут его извинения? Если бы он соорудил машину времени, тогда другой разговор. Мы договорились созвониться завтра.
Я хотела вернуться обратно на кафедру, лично извиниться перед преподавателем, признать свою ошибку и сказать, как мне жаль, что так получилось – этого больше никогда не повторится, но я ужасно боялась оставаться с разъяренной Сильверстоун наедине. Будет ли она вообще меня слушать? Сомневаюсь, что я успею хоть слово сказать, прежде чем она соизволит вышвырнуть меня за порог. Так отвратительно и стыдно мне не было еще никогда.
Я не знала, как сказать об этом Джейн. Я не хотела расстраивать ее, и погружать в проблемы, которые сама себе устроила. Конечно, я не смогу это скрыть, когда приду к ней домой и, скорее всего, расплачусь прям в ее объятиях и буду лепетать сквозь слезы, что я идиотка, и когда женщина услышит весь рассказ, то подтвердит, что я полная идиотка и мне надо отрезать язык. Молодец, Вермина, так держать.
Собравшись, я смогла позвонить мисс Говард и, извинившись, сказала, чтобы она не ждала меня сегодня вечером. Я очень хотела увидеть ее сюрприз, вкусно поесть, выпить бутылочку красного вина, посидеть и поговорить, но я опустошена морально и физически, и не хочу, чтобы она видела меня в таком состоянии.
