Поцелуй демона с ангельским лицом

      Пожалуй, страсть к высоким лестницам у Сюэ Яна возникла именно в тот момент, когда он увидел, как Мэн Яо рухнул с одной из них, будто подкошенный, и совсем нелепо свалился к его ногам, стоящим прямо у подножия. Тогда он подумал, что если такой человек как Яо мог так нелепо скатиться к ногам такого человека, как он, то, такой человек, как он, может подняться наверх к таким людям, как Мэн Яо. Тогда он помог ему встать и проявил заботу исключительно потому, что его социальный статус в институте был недостаточно высоким, и он подумал, что может таким образом стать немного «выше». Мэн Яо был достаточно дружелюбным, чтобы не отказывать ему в дружбе.       Как все зашло в тот тупик, Сюэ Ян не знал. Знал, что это произошло из-за алкоголя, жаркого спора, и хитрой лисьей улыбки, бесящей до тошноты. Знал, что пара из них получилась неплохой, Мэн Яо был его якорем, тормозом, успокоительным, умел останавливать в нужный момент. А Сюэ Яну было совершенно не сложно разобраться с его обидчиками, один из которых и подставил ему подножку на той лестнице.       Любви там не было, была зависимость, сковывающая по рукам и ногам. И она была обоюдной, в этой мысли Сюэ Ян не ставил себя жертвой. Он пользовался в такой же степени, как и пользовались им. Это была ненормальная страсть, манипулятивность, фальшивое счастье.       Когда Сюэ Ян узнал про других, про измены за его спиной – да, он разозлился, долго орал, кажется, даже разбил несколько ваз в доме любовника. Но на этом все и закончилось, и все продолжилось. Все было как раньше, и только Сун Лань тогда странно смотрел на происходящее и тошнотворно-сладко спрашивал: «Ты как?»       Сюэ Ян был в порядке ровно до того момента, когда узнал, что то происходящее за его спиной, превратилось в неконтролируемый горный поток реки, снежной лавины, каменного оползня. Мэн Яо сделал предложение одному из своих любовников, и начал разрывать все свои связи на стороне. И хотя Сюэ Ян отрицал тот факт, что это разбило ему сердце, это действительно ранило и очень сильно. Дойти до него Мэн Яо не успел – разбился в автомобильной аварии. В аварии, треск которой Сюэ Ян слышал по телефону, в который орал проклятия. В который слышал последний вдох человека, предавшего его доверие.       Совесть его не мучила, вины он не ощущал. Но и на похороны не пошел, потому что чувствовал, что ненависть, жгущая его изнутри, может вырваться и привести к чему-то страшному. Эту ненависть он холил и лелеял, подкармливал, взращивал на последующих мелких обидах и злорадстве, знал, что если он ее отпустит, то сам рассыплется на куски. Всепоглощающая злость и ненависть к людям незаметно растворились с появлением Сяо Синчэня. Нефтяная пленка, растекшаяся по воде, растворилась, пошла ко дну, но после его слов – поднялась вновь, и стала еще гуще.       - Я хотел стать человеком, потому что больше не хотел быть одиноким. Я был один столько лет, я видел как меняются города и люди, я видел так много…И только я оставался недвижим, вокруг меня шло движение, но я был камнем в реке. С тобой я почувствовал, что значит быть живым и меняться. Мне впервые кто-то так сильно понравился. Ты мне нравишься так сильно, что чувствую грусть, боль и злость только при мысли о том, что мне придется отпустить твою руку. Все то время, что я был с тобой, я был счастлив. Когда я осознал, что влюблен в тебя…пожалуйста, молчи. Когда я осознал это, то решил, что я не хочу забывать это время. Даже если я навсегда останусь один, я не хочу забывать это время с тобой, потому что оно бесценно.       - Я вернусь домой вечером. Если тебя там не будет, то я пойму, что ты ушел. Это разобьет мое сердце, как и мысль о том, что ты останешься один и будешь думать обо мне в каком-то демоническом мире. Не поступай так со мной.       Сюэ Ян не знал, сколько часов он провел на этой лестнице. Он замерз, но не двигался с места, словно в детстве боясь возвращаться в приют, только сейчас он боялся возвращаться домой. Но будет ли это теперь место домом без Синчэня?       Ключ, вставленный в замок, щелкает, и звук этот громче, чем выстрел в висок. Дом обволакивает своей тишиной, темнота затягивает все глубже. Несколько шагов и Сюэ Ян останавливается в гостиной, где раньше был их штаб, доска, на которой были выписаны поцелуи, эмоции, все, что было необходимо – была пуста. Все стерто, ни единого развода, все сделано идеально, будто этот демон мог иначе.       Сюэ Ян касается белоснежной поверхности и, ощутив ее холод – резко толкает ее на пол. Идеальный мир рассыпается, и нет ни единого осколка, который бы не ранил.       Сзади его обхватывают две белоснежные руки, едва ли не светящиеся в темноте. Дыхание замирает, сердце тоже. Сюэ Ян резко разворачивается, сжимая в своих руках самое ненавидимое и самое любимое существо во вселенной.       - Я думал, что тебя здесь нет.       - Я никогда не оставлю тебя.       Сюэ Ян открывает глаза, но перед ними обнаруживается не темная макушка, прильнувшего к нему демона, а пустота. Он поднимается с пола, на котором спал, морщится, наткнувшись ладонью на осколок чего-то. Чего именно Ян не знал, ночью, обнаружив, что квартира опустела, он разбил и перевернул все, до чего мог дотянуться. И этот сон…издевательство.       Квартира была пустой, как и все его мысли.       Сун Лань долго смотрел на одинокую фигуру, сидящую у окна. С того самого дня, когда он признался в симпатии, они так и не разговаривали, но он все равно не думал, что Сюэ Ян настолько выцветший из-за него. В последний раз, когда у него так сгущались тучи над головой, был день, когда он узнал про близящуюся свадьбу вроде как своего парня. Неужели тот красавчик успел стать ему кем-то действительно близким?       - Я не заказывал, - Сюэ Ян переводит взгляд с карамельного кусочка торта вверх, на стоящего рядом друга а друга ли?       - За счет заведения, А-Ян, - Сун Лань садится напротив, некоторое время терпеливо ждет, когда парень начнет ругаться, но этого не происходит, и приходится делать все самому, брать огонь на себя. – Тебя отшили? А я тебе говорил, что ты плохо разбираешься в парнях.       - Умереть хочешь?       Сюэ Ян начинает гневно ворчать, оживая, походя на пробуждающегося от спячки дикого зверя. Так намного лучше, чем то, когда он был полупрозрачным и серым. Сун Лань смешливо фыркает и качает головой. Атмосфера между ними непростая, но жить можно.       - Ого, посмотри на меня подольше. Хочу запомнить этот взгляд. Буду рассказывать своим внукам, что я живьем видел в глазах Сюэ Яна стыд!       - Ты явно не доживешь до внуков, эй!       - Не дерись!       - Извини. И за тот вечер.       - Мне действительно будет, что рассказать внукам…Прекращай, я знал, что это все было бесполезно, мне просто нужно было это сказать, чтобы двигаться дальше. У нас все равно ничего бы не вышло, я слишком для тебя хорош.       Сун Лань парирует еще один удар, и поймав руку, щедро украшенную отметинами – подрался или снова что-то разбил? – щедро встряхнул, стараясь привести в чувство. Сюэ Ян вздыхает так, будто планирует его убийство.       - Я с самой первой наши встречи решил, что не буду с тобой встречаться.       - Чего? Разве бывает не наоборот?       - Ты еще кислее лицо сделать не можешь? Заткнись и послушай, я тут пытаюсь разговаривать с тобой честно.       Сун Лань реагирует мгновенно, прикрывая губы ладонью. Так можно спрятать грустную улыбку осознания того, что, кажется, у его невзаимности вновь было разбито сердце. Это ощущалось в воздухе как парфюм.       - Ты действительно хороший человек и друг, когда я это понял, то решил, что хочу, чтобы мы шли одной дорогой. Если бы мы встречались, я знаю себя, и знаю тебя, я бы сделал тебе очень больно, даже если бы не хотел этого. Мы бы перестали общаться, разошлись навсегда. Ты не из тех, кто быстро прощает, я не из тех, кто просит прощение. Так что…давай и дальше быть друзьями без всех этих глупостей. Это бы только все испортило.       Сюэ Ян смотрит прямо, но Сун Лань понимает, что он его не видит. Он видит перед собой кого-то еще, кто заставил его стать таким честным. Такая честность приходит только через боль, когда уже действительно боишься потерять человека, потому что перед этим ты уже прошел через это. Сун Ланю было приятно знать, что его бояться упустить, но знание это был…неприятным.       - И правда, если бы мы встречались, это была бы катастрофа.       - Думаю, я бы тебя убил.       - Или я тебя, кто знает?       - Ты действительно решил сдаться? - Хангуан-Цзюнь смотрит почти строго из-под длинных ресниц, покрытых инеем, и запускает нечеловечески-длинные пальцы в шубку кролика, покорно сидящего у него на коленях. Сяо Синчэнь почти рад тому, что ему не приходится смотреть прямо в глаза Короля Демонов, тот, в своем истинном обличии, хоть и продолжал походить на человека, но человеческого было мало. Долгая жизнь умела извращенно шутить.       - В любом случае, это только твое решение. Ты полностью осознаешь, что ты больше никогда не сможешь вернуться в человеческий мир?       - Да, но прежде чем я уйду, я хотел бы задать вам, как самому старшему и мудрому демону, вопрос.       - Мгм.       Получив своеобразное дозволение, Синчэнь опасливо, но очень аккуратно отодвигает от своей ноги белоснежную тушку кролика. Их любопытство, а одно неловкое движение и можно было лишиться конечности. Хангуан-Цзюнь очень бережно относился к своим питомцам.       - Каково было вам отказаться и оставить своего любимого человека?       Холодный взгляд обжигает, но младший демон смотрит только на мордочку кролика. Явно его спасителя, потому что тот перетягивает все внимание на себя.       - Некоторое время я еще мог чувствовать те эмоции, что успел забрать. Я хотел умереть, было тяжело и я сожалел о своем решении. Но потом эмоция за эмоцией покинули меня, и стало легче. Я стал заботиться о таких как ты. Но одна мысль до сих пор никак не может успокоиться, каждый раз возвращается. Если бы я дошел до конца, даже если бы мы не помнили друг о друге, мы могли бы снова встретиться и снова полюбить. Если не в той жизни, то в следующей, или в той, что после нее.       - Но…все равно есть вероятность того, что вы бы никогда не встретились, никогда бы вновь не смогли быть вместе.       - И у людей, и у демонов есть прекрасное слово для такой ситуации. Судьба.       Сяо Синчэнь тихонько выдыхает, из его рта вырывается сизое облачко пара. И пускай он не чувствовал холод, его тело на него реагировало. Он нахмурился, растирая руки, и задержал взгляд на мизинце. Кажется, именно на них должна быть повязана алая нить судьбы? Тогда становится понятно, почему у Сюэ Яна он так сломан.       - И какого черта ты заявился? Демона, которого ты ищешь, нет, он ушел. А если хочешь, чтобы я снова надрал тебе зад, то тебе повезло, я как раз не в духе.       Сюэ Ян опускает рюкзак на землю, лениво рассматривая экзорциста, стоящего чуть впереди. Ему надоело притворяться, что с ним все нормально, что он справляется. В нем снова загоралась ненависть, но тонуть в ней один он не хотел. Если этот никчемный охотник хочет умереть, то Сюэ Яну будет не сложно избить его до смерти. Может, тот король демонов вылечил его именно для этого? Для облегчения его злости?       - Я не сплю по ночам, потому что мне стыдно перед моим кланом. Я думаю о тебе и этом демоне, и прихожу в ярость. Думаю, если я его не убью – я никогда не успокоюсь. Если я не верну меч – я никогда не смирюсь.       - Как жалко.       - Я знаю, что он ушел. Но также знаю, что у вас любовь. И он не может не прийти, если тебе будет грозить опасность.       - Ты что ли? Что-то в прошлые наши встречи я не замечал эту опасность.       Сюэ Ян успевает смешливо расфыркаться и закатать один рукав, прежде чем перед его глазами плывет, фигура экзорциста смазывается. Он мог бы подумать, что теряет сознание, но улица – неподвижна. Это сам экзорцист двигается так быстро, невозможно-быстро для человеческого зрения. Сюэ Ян успевает заметить дикие глаза, окрашенные алым, прямо перед своим лицом, а после он болезненно и хрипло стонет, встретившись спиной с бетонной стеной. То, как этот паренек его приложил…       - Я думал, что экзорцист не может убить человека, что таков ваш путь.       - Темный путь намного действеннее.