Царапина

Шерил спала, если это можно так назвать, беспокойно. Прерывистые периоды дремоты чередовались между эпизодами беспокойства, неловко лежа под единственной зудящей хлопчатобумажной простыней, которая, несомненно, будет раздражать ее кремовую кожу, и чувствуя, как шишки старых пружин под ее спиной скрипят, угрожая прорваться сквозь матрас и порезать ее. Душная жара ночи, алкоголь в ее организме и внезапные звуки, чуждые ей в чужом доме и, безусловно, более угрожающие, мешали ей расслабиться и слишком глубоко отдохнуть. Она лежала позади Тони - у которой, как она с завистью заметила, не было проблем со сном – грудь Шерил тесно прижималась к ее спине, их кожа слипалась от жары. Она открыла глаза, в комнате было почти совсем темно, если не считать мягкого лунного света, проникающего сквозь дешевую ткань занавесок Тони, которые слегка колыхались на ветру. Светящиеся в темноте стрелки часов Тони, криво соскользнувшие со стены напротив, показывали 02:35. Она вздохнула, придвигаясь ближе к Тони. Закрыв глаза, она прислушалась к мягкому дыханию, обняла ее еще крепче и с тихим вздохом вдохнула соленый запах ее волос. Идеальная. Она задавалась вопросом, есть ли способ запечатлеть эту прелесть с помощью ручки и бумаги. Шерил услышала внезапный резкий вдох, грудь Тони вздулась от вдоха, когда она, казалось, проснулась, и осталась совершенно неподвижной. Маленькая рука осторожно оторвала ее бледную руку, любовно положив ее на кровать, и она почувствовала, как тело Тони оторвалось от нее, прохладный воздух коснулся ее кожи. Послышалось смещение веса, скрип пружин, хруст шеи и стон. Затем наступила тишина. Шерил изо всех сил старалась держать лицо расслабленным, притворяясь спящей, когда почувствовала, как мягкий палец погладил ее по виску. Теплая кожа слегка скользнула вниз, мягко, нежно скользнула по ее щеке, чтобы убрать прядь за ухо. Она изо всех сил боролась с улыбкой, ее сердце билось быстро. - Просто то, как она на тебя смотрит, Шерил, так сильно действует. Теплое дыхание на мгновение коснулось ее лба, прежде чем потрескавшиеся губы прижались к линии ее волос, снисходительно задержавшись там на мгновение, прежде чем отстраниться. Прямо в точку. Она услышала мягкие шаги к двери, мягкий скрип петель и звук поднимаемой крышки унитаза. - Какие человеческие эмоции, Шерил. ‘...чистейшее определение обожания и подлинной человеческой связи" Она лежала почти на грязи снаружи, за исключением тонкого искусственного пола, в жестяном доме, без замков на окнах или даже вообще без окон в некоторых местах. В окружении преступности. Лишения, преступность, бедность и все уродливые, грязные, нежелательные свидетельства наследия облагораживания. Нищета, оружие, наркотики, собаки, обученные нападать, ножи в каждом кармане, и никаких законов, морали или доверия. Угроза на каждом шагу. Страх и беспокойство, а также идеал "каждый сам за себя" врезались в саму почву. Так почему же тогда она чувствовала себя в такой безопасности? Как мог кто-то здесь, в этом буквальном барочном Аду криков в ночи, пожаров в нефтяных бочках и зловещих теней, скрывающихся и жаждущих крови, найти в своем сердце место для мягкости, доброты и "таких человеческих эмоций, Шерил". Как Тони могла так поступать с ней? Делать для неё всё. Она услышала шум слива и бегущей воды, повернувшись на другой бок лицом к изрытой стене спальни, когда маленькие ножки тихо прокрались обратно в комнату, закрыв дверь с мягким щелчком. Кровать прогнулась под дополнительным весом, простыня слегка приподнялась, чтобы вместить Тони, когда она скользнула обратно за Шерил, чтобы уютно обернуться вокруг нее. Последовала пауза. Вздох. Беспокойство. Губы мягко прижались к ее обнаженному плечу, прежде чем подбородок опустился на него. Теплое дыхание дунуло ей в ухо. “Шер.” “Ты не спишь?” Она на мгновение задумалась над своим ответом, во многом желая притвориться, что не слышала, чтобы остаться тайным свидетелем ночных выходок маленькой Тони Топаз. Губы поцеловали ее волосы до затылка, и она смягчилась, слегка кивнув. "да.” Она выдохнула: “Почему?” Последовала еще одна пауза. Более долгая пауза. Растягивающаяся. Глубокая, задумчивая, неподвижная пауза, во время которой занавески перестали колыхаться, часы, казалось, прекратили свое тиканье, а хор звуков снаружи отложил книги и пошел домой. Ожидание. Тишина. Идеальное сочетание угла, точности, скорости ветра и траектории, расстояния. Неподвижность. Пауза. Последний вздох. Финальный релиз. Сосредоточенная, нарочитая пауза. - Стрела всегда вылетает из сердца. - Я люблю тебя, Шерил. Прямо в точку. Ее легкие остановились, половина дыхания парализовала горло, а тело лежало в оцепенении. Было так тихо. Такой мягкий. Легкий шум дыхания в тишине комнаты. Но это оглушило Шерил. “Я знаю, что прошло всего 3 месяца.” Слова Тони прозвучали как тихий гром вдалеке, ее рука крепче прижалась к Шерил. - Но я просто знаю это, просто чувствую. Она сделала паузу в третий раз. - Я люблю тебя, Шерил. Эти слова. Те же самые слова, прошептанные ей девушкой под покровом темноты, завернутые вместе в простыни. Как много лет назад с милой, милой Хезер. Я люблю тебя, Шерил. Дыхание Шерил наконец вернулось к ней, совсем немного, медленно вырываясь из ее трясущейся груди, когда Тони снова заговорила. - Пожалуйста, не думай, что я трусиха, раз говорю тебе это таким тоном. В темноте, не глядя тебе в глаза. - пробормотала она, нежно потершись носом о волосы Шерил. - Просто я должна была это сказать. Я должна была сказать это, Шер. Я всегда говорю то, что чувствую, ты же знаешь, - Шерил услышала намек на улыбку, - И черт, я чувствую это, Шер. Как будто я никогда не чувствовала ничего другого. В ушах Шерил шумело, глаза были широко открыты и смотрели на текстурированную стену перед ней. Ее губы в панике задрожали. - Я... - Она едва могла дышать. - И, конечно, что произойдет, если они скажут это первыми?... и ты изо всех сил пытаешься догнать их, заставляя себя любить только для того, чтобы иметь возможность сказать это в ответ? - Я и представить себе не могу, что скажу это, Джей-Джей. Дорогая, милая Хизер. - Мне кажется, я люблю тебя, Шерил. “Я... не могу… Я не готова.” - прошептала она, слова вырывались почти неслышно из-за сотрясения ее груди, а не были произнесены. Рука Тони еще сильнее сжала ее. Как она могла сказать Джейсону, что так боится не услышать это обещание, сказанное ей в ответ? Как она могла оплакивать такую пропасть, чтобы идти так слепо, когда сама не могла ответить взаимностью в этот момент, этой девушке? К этой девушке, которая видела такие ужасы, испытывала такие трудности, жила так яростно, храбро, открыто и все же оставалась нежной, находя радость в том, чтобы нюхать цветы и целовать ее волосы во сне. Как Тони могла принять это от нее? - Это незаменимое чувство любви и того, что тебя любят в ответ. - Я знаю, - прошептала Тони, прижимаясь к ее коже, - я знаю это. Вот почему я тебе так говорю. Так что тебе не нужно видеть это на моем лице. Этот взгляд. - это просто так мощно, Шерил. - Но я знаю, Шерил. Я не жду, что ты будешь готова. Я не ожидаю услышать ответ прямо сейчас. Я хочу услышать это, когда ты и вправду будешь чувствовать. Тело Шерил освободилось, ее ноющая грудь ослабила веревки вокруг нее, чтобы позволить ей снова свободно дышать. - Я просто буду ждать, когда ты будешь готова... Я не собираюсь ничего навязывать между нами. “Я… спасибо, - прошептала она. Она снова поцеловал ее в плечо. - Я просто должна была сказать тебе, Шер. Это убивало меня. Тиканье часов возобновилось, занавески слегка приподнялись, и снаружи снова запели сверчки и моторы мотоциклов. - Я не собираюсь ничего навязывать между нами. Холодная, свежевымытая рука Тони обвилась вокруг руки Шерил, ее пальцы идеально скользнули сквозь ее собственные, чтобы нежно сжать их. - какие человеческие эмоции, Шерил. “Я признаюсь…” Шерил слабо произнесла: “В конце концов, Тони. Я признаюсь.” - Я не лишена любви, ты же знаешь. "знаю.”