pilot

— Рокс, ты в порядке? Рокки вздрагивает и смотрит на Росса. Тот доедает свой стейк и обеспокоенно смотрит на брата. Старший же с заправки чувствует, будто у него выбили почву из-под ног, при этом совершенно не понимая, что можно сделать. Сказать Россу про годовой тур? Выйти из группы к чертям и переехать в Денвер? Взять Росса с собой?.. — Да. Поехали? Рокки смотрит в ошарашенные глаза младшего и сглатывает. Ему кажется, что действовать надо прямо сейчас, иначе Вселенная взорвется и больше никогда не соберется обратно. — Бро, мы же вроде через пару дней хотели… — Какая разница? Что здесь, что там. Одинаково, — отрывисто говорит Рокки, с трудом вдыхая воздух. Он еще не видел Райкера, но смотреть старшему в глаза будет еще тяжелее, чем Россу, поэтому он даже думать не хочет о том, как будет рассказывать эту новость. Росс думает пару секунд и качает головой: — Нет, бро, давай хотя бы завтра. Мне надо закончить здесь все дела, я не планировал сегодня срываться. Рокки кивает и делает глубокий вдох. Закончить все дела… Звучит логично для человека, которого Рокки хочет увезти на другой конец страны и скорее всего не выпустит из своих рук ближайшие 12 месяцев даже под страхом смерти. Росс ставит грязные тарелки в раковину, Рокки встает, быстро подходит к нему и обнимает, крепко прижимая к себе и утыкаясь губами в затылок. — Я люблю тебя, бро, — говорит он и целует, еще раз и еще, слыша смех младшего. — Ты чего вдруг? Помирать собрался? — усмехается Росс, разворачивается в его руках и вдруг мрачнеет. — Ты же здоров? — Сложно сказать, — хмыкает Рокки, глядя ему в глаза. …Особенно сложно, когда глаза любимого человека так близко, а горячее дыхание опаляет губы, но тебе нельзя признаться, даже заикнуться, и даже просто рядом быть в ближайший год. Рокки закрывает глаза, соприкасается с братом лбами и поджимает губы. — Я так люблю с тобой обниматься, — смущенно усмехается Росс. Рокки распахивает глаза, широко улыбается и прижимает его к себе за спину, утыкаясь лицом в шею. Он слышит, как дыхание Росса становится глубже и тяжелее; руки младшего скользят по его груди вверх и задерживаются одна на затылке, вторая на плече; Рокки поднимает голову, смотрит брату в глаза, переводит взгляд на губы, и ему на секунду, всего на секунду кажется, что… — Бро… — хрипло шепчет Росс, от этого шепота у Рокки кружится голова и темнеет в глазах. Они почти соприкасаются губами, пальцы младшего сжимают волосы на его затылке; Рокки шумно выдыхает, зная, что последние остатки его выдержки тают от горячего дыхания Росса. Рокки сглатывает слюну, облизывает губы и заставляет себя отстраниться, чтобы не сделать чего-то неправильного под действием эмоций. Он смотрит на брата и пытается понять, все ли в порядке, не слишком ли… не слишком ли все это для него. — Прости, я просто так скучал… И я… устал с дороги… Подвисаю немного, особенно когда мы обнимаемся, — он выпускает неловкий смешок и делает еще полшага назад. Смотрит, как Росс прикусывает нижнюю губу, оставляя капельку слюны на ней, тут же поднимает взгляд и засовывает руки в карманы. Младший смотрит на него из-под челки, приоткрыв губы, часто дыша, и Рокки с трудом сдерживает сумасшедшие желания и мысли, вьющиеся вихрем в голове. Они смотрят друг на друга еще несколько секунд, пока не слышат звук открывающейся двери из коридора. Тут же идут встречать Райкера, по очереди обнимаются с ним и весь оставшийся вечер болтают как ни в чем не бывало. Рокки не хочет портить всем настроение новостями про тур, поэтому решает оставить это до завтра. Когда они собираются спать, он обнимает Райкера, идет в ванную и по пути думает, куда ему лучше лечь. Но вопрос решается сам собой: Росс дожидается, пока старший умоется, а потом берет его за руку и ведет в свою комнату. Рокки игнорирует разогнавшееся сердце и совершенно не ожидает, что Росс прижмет его к двери, как только они зайдут внутрь и выключат свет. — Рокс… Шепот Росса звучит хрипло и прерывисто, словно младшему не хватает дыхания. Рокки пытается рассмотреть его глаза в темноте, и ему кажется, что они широко распахнуты не то от страха, не то от вожделения. Рокки не знает, как реагировать; за все то время, пока они были в разлуке, он пытался хоть как-то разложить по полочкам в голове свои чувства к Россу, но все, к чему он приходил, — что он любит его больше жизни и что ему не нужен больше никто, кроме Росса. Правда, он не знает, как облечь это в слова, потому что это совсем не та любовь, которую он испытывал к Элу или девушкам из школы. Он просто не понимает, любит он Росса как… как «парня», «бойфренда» — это даже звучит так глупо и так мелко, совсем приземленно по сравнению с тем, что он чувствует. Он хочет быть с ним — но не в «отношениях», а просто быть. Росс кладет ладонь на его шею, подтягивается вверх и прикасается губами к губам Рокки. У старшего тут же кончается воздух в легких, он отстраняется и облизывает свои губы, чтобы не дать этому поцелую испариться. Они молчат, и Росс вдруг отходит на пару шагов назад и отворачивается. — Прости, прости, я не подумал… я не знал… я просто соскучился… зря я… — бормочет он, боясь повернуться. А Рокки стоит возле двери как вкопанный, судорожно соображая, что делать, потом быстро подходит к младшему и обнимает его со спины. — Все хорошо, все в порядке, — шепчет он и прижимается губами к его шее сзади. Он целует раз, второй, потом Росс поворачивается, смотрит на него пару секунд, вцепляется пальцами в майку и тянет на себя, снова целуя в губы. У Рокки тут же затмевает разум; он чувствует, как все мысли просто растворяются в голове, и по всему телу мягко, тягуче растекается лава. Росс падает на кровать, увлекает старшего на себя и подается к нему всем телом, словно пытаясь прижаться еще сильнее. Когда дыхания не хватает, Рокки переходит с губ младшего на его шею; Росс зарывается пальцами в его волосы на затылке, вжимает Рокки в себя, и это чертовски заводит. Старший задирает его футболку, спускается поцелуями вниз по груди, прикусывает сосок и параллельно расстегивает ширинку. Росс часто дышит, смотря из-под ресниц и все еще держа ладонь на его затылке. Когда Рокки опускается ниже, но медлит, лаская языком низ живота, Росс нетерпеливо выгибается и спускает его голову ниже, и у старшего мгновенно пересыхает в горле от возбуждения. Он берет его ртом, но с каждым движением, с каждым шумным выдохом Росса Рокки чувствует все больше усиливающуюся тревогу. И когда младший с едва слышным стоном кончает, Рокки поднимается, вытирая губы, и встает с кровати. — Рокс?.. — шепчет Росс, заметив это и привставая на локтях. — Я пойду в душ, — тихо говорит он, натянув улыбку. — Все хорошо. Он скрывается в ванной, запирает дверь и включает воду на полную. Проводит ладонью по лицу и не понимает, какого черта только что натворил — как он позволил, почему не сдержался, не проконтролировал… Он сбрызгивает лицо ледяной водой, смотрит на себя в зеркало и ненавидит свое отражение. Мерзкий извращенец, растлитель и эгоист, крутится у него в голове, и становится противно от себя; чем он лучше этих продюсеров, чем он лучше Майлса, который явно думал только о себе, а не о Россе… Рокки выходит из ванной, выключает свет и решает, что уйти сейчас будет неправильно, нечестно. Он ложится рядом и обнимает брата, чувствуя, какая холодная у него кожа. — Замерз? — шепчет он и целует его в плечо. — Я думал, ты уйдешь к себе, — говорит брат, старший слышит в его голосе обиду и страх и прижимает к себе чуть крепче. — Я не такая скотина, я бы не поступил так, — вырывается у него против воли, и он закусывает губу. Росс непонимающе хмурится и поворачивается на него. — Ты чего? Рокки молчит; он смотрит в глаза Росса, рассматривает его лицо — такое доброе, такое ангельское, что хочется проломить себе череп. Он прикрывает на секунду глаза, набирает воздуха в легкие и говорит: — Бро, то, что произошло — это не очень… не очень правильно, — он запинается и прокашливается. Потом отводит взгляд и продолжает: — Этого не должно было… — Заткнись, Рокс, это не мыльная опера, прекрати, — вдруг злится Росс и отворачивается к стене, отодвигаясь от брата. Рокки медлит, потом пододвигается вплотную и снова приникает губами к плечу. — Бро, мы братья… — И что теперь? Не любить друг друга? Не касаться? Что плохого… — Это инцест, так нельзя, — говорит Рокки, и от того, как ужасно это звучит вслух, его мутит. Он сдвигает руку с талии младшего на плечо и чуть сжимает пальцы. Росс разворачивается к нему, рассматривает, проводит пальцами по щеке и приникает губами к губам. — Чем ты отличаешься от остальных? Ты такой же. У тебя такое же лицо с двумя глазами, носом и ртом. Такая же кожа. — Он ведет пальцы ниже, по груди и талии. — Такое же тело. Все то же самое, как у остальных мужчин. — Потом возвращается взглядом к его глазам и легко прихватывает его губы. — Почему я должен спать с ними, а не с тобой? Почему ты не можешь быть моим? У Рокки проходит дрожь по спине от его слов и горячего дыхания. Он чувствует, что вот-вот сорвется и плюнет на свои принципы, на правильность и честь, лишь бы делать то, что говорит ему Росс, что хочет и прикажет младший… — Я сделаю все для тебя, я люблю тебя, — шепчет прерывисто Рокки, и от улыбки, скользнувшей по губам Росса, внизу живота начинает гореть. — Тогда кончи для меня, — выдыхает Росс в его губы и обхватывает пальцами член. Рокки резко вдыхает, перед глазами взрываются искры, он подается на руку и не может себя сдерживать, словно слова Росса действительно управляют им. Младший ускоряется, потом вдруг останавливается, целует его, врываясь языком в рот, и крепко сжимает член, проводя резкими движениями еще несколько раз — и Рокки кончает, зажмуриваясь и чувствуя, как на секунду сознание отключается и словно вылетает из тела. Он часто и глубоко дышит, разрывает поцелуй, смотрит в глаза Росса, видя дьявольский огонек, и хочет поверить ему — но знает, что ничем хорошим это не кончится.