Маловероятное трио

Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань связаны из-за собак и семейных проблем, Вансяни снова захватывают вторую половину главы       Цзинь Цзысюань был расстроен. Тот, кто это не замечал, должен был быть слепым.       Если присмотреться, они увидят скрытую напряженность между наследником Цзинь и вторым молодым мастером Лань. Все началось с того, что Цзинь Цзысюань нарушил одно из правил, запрещающих домашним животным находиться в облачных глубинах. Никто не осмелился говорить ни о двух кроликах, замеченных возле Цзинши, ни о том, как они видели, как Второй Нефрит кормил и гладил пару.        — Цзян-сюн, это нехорошо, — крикнул Не ХуайСан после того, как Лань Ванцзи и Цзинь Цзысюань застыли друг на против друга, глядя друг на друга.        — Что ты хочешь чтобы я сделал? — спросил Цзян Чэн. Вэй Усянь что-то оставил в их общей комнате и побежал искать это.        — Поговори с ним?       Цзян Чэн ненадолго задумался об этом. — А как насчет Вэй Усяня?        — Я подожду его и скажу, что что-то произошло. Я уверен, с ним все будет в порядке. В любом случае мне нужно, чтобы он помог мне учиться.        — … Тебе все еще нужна помощь? — спросил Цзян Чэн, глядя на подростка, который раньше был лидером клана Не.        — Экзамены и учителя жестоки, — скулил Не ХуайСан.       Цзян Чэн поймал себя на том, что сказал, что Не ХуайСан привел к падению Цзинь ГуанЯо. Помимо предположений Вэй Усяня, ни у кого не было доказательств, а Не ХуайСан был широко известен как лидер тряски головы.       Цзян Чэн направился в том направлении, в котором он последний раз видел Цзинь Цзысюаня, и обнаружил, что подросток сидит под большим деревом, скрестив руки и ноги, с выражением недовольства на лице. Он, должно быть, заметил присутствие Цзян Чэна, когда поднял глаза и уставился на него.        — Что ты хочешь? - Цзинь Цзысюань плюнул. Цзян Чэн прищурился от недружелюбного тона. — Если ты пришел сюда, чтобы я попросил прощения у Вэй Усяня, то ты сильно ошибаешься.        — Я здесь не для этого.       Цзинь Цзысюань приподнял бровь. — Тогда зачем ты здесь?       Во всех отношениях Цзян Чэна с этим мужчиной после женитьбы, большую часть времени с ним было приятно разговаривать. Хотя он также помнил, что его сестра обычно тоже была рядом.       Цзян Чэн медленно вздохнул и спросил: — Как зовут твою собаку?        — Хм?        — Твоя собака, у нее есть имя?       Лицо Цзинь Цзысюаня покраснело, но он не отступил. — Сяо Фэн.        — Хорошее имя, — сказал Цзян Чэн. Цзинь Цзысюань по-прежнему выглядел немного настороженным, но он разжал руки и положил руки на колени.        — Ты так думаешь?        — Конечно, раньше у меня было 3 штуки. Жасмин, принцесса и любовь.        — Что с ними случилось?        — Пришлось их отдать. У Вэй Усяня паническая боязнь собак, — сказал Цзян Чэн, пожав плечами. Хотя ему потребовались годы, чтобы преодолеть горькую обиду на Вэй Усяня, его брат был гораздо важнее. Возможно, ему потребовались годы после смерти брата, чтобы осознать это, но он знает, где его приоритеты.        — Надо было избавиться от него, — пробормотал Цзинь Цзысюань, и Цзян Чэн не мог не рассмеяться.        — Ты думаешь, я не думал об этом раньше? — спросил Цзян Чэн, когда он наконец сел рядом с наследником клана Цзинь. Цзинь Цзысюань не отходил, поэтому воспринял это как хороший знак. — Иногда мне хотелось, чтобы мы избавились от Вэй Усяня вместо моих собак. Я все еще думаю, что мы могли бы заставить это сделать. Но они ушли, так что нет смысла останавливаться на этом. Вэй Усянь не страшен, если познакомиться с ним поближе.        — Я предполагаю, что он никогда не смущал тебя перед публикой.        — Я живу с ним. Как ты думаешь, он лучше на Пристани Лотоса?        — Ой?       Было странно, что Цзинь Цзысюань заинтересовался услышать о Вэй Усяне, хотя все его истории были о глупостях, которые Вэй Усянь делал, а затем попадал в неприятности. Каким бы харизматичным ни был Вэй Усянь, он был в равной степени неприятным.       Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань нашли утешение в обществе друг друга и в конце концов провели остаток дня, просто разговаривая.       Хотя Цзян Чэн не смог изменить мнение Цзинь Цзысюаня о Вэй Усяне, ему удалось убедить Цзинь Цзысюань дать Цзян ЯньЛи шанс. Его сестра была влюблена в наследника Цзинь точно так же, как она говорила о нем, еще до того, как по-настоящему узнала этого человека.       Возможно, он неохотно принял Цзинь Цзысюаня как своего зятя, так как сестра любила его.       Цзян Чэн доверял мнению своей сестры о том, что Цзинь Цзысюань был хорошим человеком, но увидеть это для себя было другим. Он видел, что у наследника доброе сердце, несмотря на его павлинье отношение.       Они начали говорить о своих собаках, и именно поэтому Цзян Чэн также узнал, что вместо того, чтобы отправить свою собаку обратно в Ланьлин, Цзинь Цзысюань нашел человека, который был готов позаботиться о Сяо Фэне в городе Цайи. Ему даже предложили привести Цзян Чэна на встречу с его питомцем, когда они в следующий раз вместе поедут в город.       В комфортной атмосфере их разговор перешел на будущее и семьи. Цзян Чэн не понимал, что у Цзинь Цзысюаня были свои собственные заботы и надежды, когда дело касалось брака по расчету.       Они оба происходили из неполной семьи, в которой их родители, похоже, не ладили. Цзинь Цзысюань любил своих родителей, но не мог представить их счастливыми в браке. Он не хотел, чтобы его принуждали к браку с кем-то, кто был похож на незнакомца, только зная, что Цзян Янь Ли — дочь лучшей подруги его матери.       Цзян Чэн сочувствовал ему, но он все еще не понимал, как Цзинь Цзысюань ругал его сестру.       Удивительно, но мужчина извинился за то, что сказал о ней. Он просто был зол на всю помолвку, так как он ничего не сказал об этом, поскольку его мать любила Цзян ЯньЛи, говоря о том, какая она милая девушка. Его отцу нравилась перспектива иметь более тесные связи с другим известным орденом, ему было наплевать, как к этому относился Цзинь Цзысюань. Будучи пойманным между родителями, и в этом они оба могли согласиться, Цзинь Цзысюань в конечном итоге обиделся на Цзян ЯньЛи.       Цзинь Цзысюань был готов дать помолвке шанс встретиться с Цзян ЯньЛи. Он был честен, что, вероятно, разорвал бы помолвку, когда нашел кого-то, кого любил, если бы не Цзян Чэн.       Цзинь Цзысюань также сказал, что, если это не сработает с Цзян ЯньЛи, он надеялся, что это не испортит дружбу между ними.       Цзян Чэн был немного удивлен, насколько быстро они поладили и насколько они были открыты. Он был счастлив, что есть с кем поговорить о ситуации в семье. Хотя он говорил обо всем с Цзян Яньли и Вэй Усянем, это было не то же самое, что говорить с ними о своих родителях, поскольку они тоже переживают то же самое. В случае с Цзинь Цзысюанем он не знал о своей ситуации и позволил ему проработать свои эмоции и мысли, объясняя свою ситуацию. Это отличалось от их прошлой совместной жизни, но это была хорошая перемена.       Оба подростка почувствовали себя намного лучше после разговора по душам, но также согласились никогда больше не упоминать об этом.       Разница во взглядах между Цзинь Цзысюанем и Цзян Чэном была очевидна, и даже Вэй Усянь спросил Цзян Чэна, что произошло за обедом. Цзян Чэн полушутил, что их связывает любовь к собакам. Вэй Усянь побледнел при упоминании собак. Не ХуайСан просто сказал, что хорошо иметь союзника вместо врага.       Цзян Чэн решил не комментировать это, в то время как Вэй Усянь просто проигнорировал комментарий.

***

      Цзян Чэн, Не ХуайСан и Цзинь Цзысюань неуклюже стояли в стороне, в то время как Вэй Усянь и Лань Ванцзи стояли слишком близко друг к другу, когда шли в город.       Никто не знал, что произошло, но им предоставили недельный перерыв.       На самом деле это предназначалось для самообучения и самодисциплины, но все увидели в этом перерыв. Это было определенно не потому, что Лань Ванцзи упомянул перед своим дядей, что ученикам нужен перерыв, удобно на следующий день после того, как Вэй Усянь скулил о том, чтобы Лань Ванцзи сводил его в город. И не потому, что Лань Сичень поддержал эту идею, сказав, что ученики усердно работали, случайно услышав разговор между своим братом и Вэй Усянь накануне.       Вэй Усянь спросил, одержим ли Лань Цижень, когда впервые услышал эту новость. После чего Цзян Чэн ударил себя по затылку, а Не ХуайСан сказал ему никогда не принимать вещи как должное.       Следующей гениальной идеей Вэй Усяня был визит в город, поскольку он уже знаком с большинством Облачных Глубин.       В то время как Вэй Усянь пригласил Лань Ванцзи пойти с ними, Цзинь Цзысюань также планировал поехать в город, чтобы навестить свою собаку. Об этом знали только Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань. Это не было согласовано, но группа наткнулась на наследника Цзинь, и они вместе направились в город.       Цзинь Цзысюань не возражал против присутствия Цзян Чэна и Не ХуайСана. У него все еще были странные отношения с Вэй Усянем и Лань Ванцзи, но он был рад, что между ними больше не было вражды.       Сказав это, Цзинь Цзысюань с радостью отошел подальше от них двоих, но он не мог не смотреть на то, как они выглядели парой. Он задавался вопросом, просто ли он что-то видит, так как Не ХуайСан и Цзян Чэн вообще никак не отреагировали.       Хотя Цзинь Цзысюань имел полное намерение разделиться с группой после прибытия в город, они все равно шли вместе, поскольку он хорошо обсуждал с Цзян Чэном политику мира совершенствования. Его не удивило то, что наследник Цзян был хорошо осведомлен о текущей борьбе за власть и отношениях. Однако он был удивлен, что Не ХуайСан в какой-то момент вмешался и выглядел хорошо осведомленным, больше, чем два других наследника.       Пока они болтали, Лань Ванцзи и Вэй Усянь были в своем собственном мире.       Они говорили обо всём: от того, что им следует съесть на обед, до кроликов, которые жили рядом с Цзинши. Лань Ванцзи любил голос Вэй Усяня, его смех, его все.       Простое наблюдение за ним каждый день напомнило Лань Ванцзи, что он жив, что у него все еще есть шанс исправить все между ними, чтобы Вэй Усянь не оттолкнул его.        — Тебе следует приехать на Пристань Лотоса! У нас тоже много отличных продавцов и ресторанов! — Сказал Вэй Усянь, проходя мимо пары киосков, где продавались безделушки и фрукты. Его глаза заблестели от безудержного возбуждения, и сердце Лань Ванцзи затрепетало от этого зрелища.        — Конечно, — ответил он, и Вэй Усянь улыбнулся еще ярче.        — Вэй-сюн! — Не ХуайСан крикнул ему: — Мы собираемся поесть. Вы хотели к нам присоединиться или…? Его глаза переместились на Лань Ванцзи, когда он замолчал.        — Конечно! Куда мы идем? — сказал Вэй Усянь, подходя к Не ХуайСану и закинув руку ему на плечи. Не ХуайСан издал легкий звук, когда энергичный юноша быстро утащил его. — Давай, Лань Чжань! Мы оставим тебя позади, если ты будешь слишком медленным!        — Хм.

***

      Все пятеро сели за круглый стол в ресторане. Поначалу атмосфера была странной, но она быстро растворилась, когда Вэй Усянь заговорил.       Будучи молодыми мастерами из пяти известных сект, они привлекали внимание других. Не ХуайСан неловко заерзал под всеми взглядами, в то время как Цзинь Цзысюань наслаждался вниманием. Цзян Чэн и Вэй Усянь уже привыкли к тому, что люди пялились, потому что люди на Пристани Лотоса наблюдали за братьями с раздраженной любовью. Лань Ванцзи никогда не заботился о том, что о нем думают другие, и не сводил глаз с Вэй Усяня.       Когда подали еду, Цзинь Цзысюань первым с ужасом посмотрел на два блюда, которые сияли остротой. Не Хуай Сан тоже с беспокойством смотрел на вызывающие тревогу красные блюда. Он не забыл о любви Вэй Усяня к острой пище, но это было почти как заново пережить кошмар.       Единственным человеком, который, вероятно, смог бы переварить такую ​​острую пищу, был бы Цзян Чэн, но даже он подтолкнул эти блюда ближе к Вэй Усяню и взял еду из других не острых блюд. Еда в городке Цайи была намного вкуснее, чем еда, подаваемая в ордене ГуСу Лань, но то, что сидело перед ними, можно было использовать как форму пыток. Тем не менее, Вэй Усянь ел его, как будто это был деликатес, что, вероятно, и было, поскольку последние несколько месяцев ему приходилось есть мягкую пищу.       Однако, когда Вэй Усянь осмелился попытаться накормить Лань Ванцзи светящимся красным овощем, даже Цзян Чэн с ужасом наблюдал, как будто его брат желал смерти.       Все трое, затаив дыхание, наблюдали, как второй молодой мастер Лань без колебаний ел овощи и продолжал есть, как будто Вэй Усянь не складывал другие раскаленные продукты в свою миску. Вэй Усянь продолжал как обычно, не останавливаясь ни на секунду, чтобы подумать о том, как Лань Ванцзи только что съел что-то настолько острое, что даже Цзян Чэн избегал этого.        — Как тебе, Лань Чжань? — спросил Вэй Усянь. Цзян Чэн подошел к брату через стол, но его проигнорировали, так как он был сосредоточен на реакции Лань Ванцзи.        — Не разговаривай во время еды.        — Ой, хотя бы скажи мне, вкусно ли это! — Вэй Усянь заскулил. Лань Ванцзи коротко кивнул ему, и Вэй Усянь просиял. Остальные трое почувствовали, что их уважение ко второму нефриту резко возросло после того, как он съел, возможно, два из самых страшных блюд, которые они видели в своей жизни.       Хотя Цзян Чэн был свидетелем и других ужасов, когда Вэй Усянь решил попробовать себя в кулинарии…       Владелец ресторана сначала обеспокоился, когда его клиент заказал два очень острых блюда, но получил хорошие чаевые, так как один из них прокомментировал, что это «одно из лучших блюд, которые он ел за последнее время». Его друзья, похоже, не согласились, но хозяин был рад, что на него не подали в суд за то, что он испортил вкусовые рецепторы подростка, обливая еду специями.       Все пятеро вышли из ресторана с набитыми желудками, и некоторым из них все еще запомнились горячие красные блюда.

***

      Изначально Цзинь Цзысюань только пригласил Цзян Чэна навестить свою собаку, но он обнаружил, что вся группа гуляет вместе. Что ж, Вэй Усянь метался от стойла к стойлу, а Лань Ванцзи шел за ним. Не ХуайСан ходил более неторопливо, следуя за группой.       Он ожидал, что Вэй Усянь и, соответственно, Лань Ванцзи, расстанутся с ними, как ранее утром, но они слишком близко подошли к группе, и Цзинь Цзысюань не мог их оттолкнуть.       В то же время он не хотел избавляться от них, рассказывая им, с какой целью он приехал в город. Не ХуайСан знал причину, которая возникла, когда они болтали раньше, но он сомневался, что другие двое слышали, поскольку они были в своем собственном мире, окруженном какой-то странной аурой.       Цзинь Цзысюань заметил свою собаку и не успел предупредить Вэй Усяня.       Сяо Фэн развалился перед домом и смотрел, как играют двое детей, когда она почувствовала совего хозяина. Она немедленно вскочила и подбежала к Цзинь Цзысюаню.       У Вэй Усяня, вероятно, было шестое чувство, когда дело касалось собак, когда он прыгнул в воздух и попал в руки Лань Ванцзи, прежде чем Сяо Фэн взволнованно залаял. Цзян Чэн даже не удивился, в то время как Не ХуайСан прятал лицо за веером. У Цзинь Цзысюаня не было времени заботиться о Вэй Усяне, так как здесь была его собака, и он очень по ней скучал.        — Ч-ч-что этот зверь здесь делает!       Хорошо, теперь ему нужно было обратить внимание на Вэй Усяня. Не обращая внимания на то, как Лань Ванцзи просто небрежно держал Вэй Усяня, а два его других товарища вообще не реагировали, он ответил: — Домашние животные были запрещены в облачных убежищах. В городе Цайи Сяо Фэна ничто не удерживает.        — Цзян Чэн, ты предатель! Ты должен защищать меня от демона! Не играй с этим! — Цзян Чэн опустился на колени рядом с собакой после того, как она остановилась, и начал пробегать рукой по ее мягкому меху.        — Извините, Сяо Фэн не такая. А во-вторых, разве ты не тот, кто первым прыгнул в объятия юного мастера Лань? — спросил Цзян Чэн. Немного задело то, что Лань Ванцзи был первым, к кому обратился его брат, когда он раньше защищал Вэй Усяня от собак. Но логически говоря, Лань Ванцзи был в то время самым близким человеком.       Вэй Усянь ахнул, но не двинулся с места и не выразил желания уйти. Он был в безопасности в руках Лань Ванцзи, и он не собирался отказываться от этого. Он все равно привык к бесстыдству.        — Я знаю, когда меня не ценят! Тогда я оставлю тебя и твою собаку. Давай, Лань Чжань! Пошли.       Лань Ванцзи кивнул двум, которые стояли на коленях по обе стороны от собаки, и посмотрели в глаза Не ХуайСану, прежде чем уйти с Вэй Усянем на руках. Они и другие жители городка Цайи наблюдали за этим странным зрелищем, прежде чем те исчезли вдали вдали.       Сяо Фэн скулила, когда ее хозяин все еще смотрел на явное проявление чего-то необычного. Она перестала только тогда, когда Цзян Чэн начал тереть ей живот. Не ХуайСан тоже подошел погладить собаку.       Цзинь Цзысюань в конце концов собрался с силами и прошептал: — Что, черт возьми, только что произошло?