«Любить нельзя возненавидеть. Где запятую уронить? Поцеловать нельзя обидеть. И воскресить нельзя убить…»
«…Подняться вверх нельзя упасть. Уйти нельзя остаться вместе. Сказать как есть нельзя соврать. Простое «нет» честнее лести».
© Татьяна Данина
Pov Люцифер
Я прекрасно помню тот день, когда эта девушка появилась в моей жизни. Появилась из ниоткуда, врезалась, потом что-то наговорила. Наверное, я ещё тогда подумал, что Уокер создаст мне хренову кучу проблем. Дальше всё запомнилось картинками. И, в основном, мы, мягко говоря, недолюбливали друг друга. Ну, правда, что позволяет себе эта гордая девчонка? Со своим характером она только и может, что притягивать к себе неприятности, в которых я, между прочим, тоже участвую. Никак не могу вспомнить момент, когда я приблизился к Непризнанной слишком близко. Это было на крыше? Когда я выполнил за неё задание? Или когда согласился исполнять её глупое желание? Думаю, раньше. А может, я никогда и не отдалялся от неё. Но я никогда не забуду её глаза, её лицо, когда она рассказала мне. Я никогда не забуду о своей ошибке, и об этом мне каждый раз напоминают шрамы. Наверное, она не видит, как больно иногда я смотрю на неё. Когда Непризнанная вышла из комнаты, мне хотелось вывернуть себя наизнанку, только чтобы это не было правдой. Я хотел кричать от безысходности. Ничего. Ничего уже нельзя сделать. Никогда и никому я бы не признался в том, что хотел иметь родственную душу. Может, исключением стала бы мама. Я не хотел быть один. Я видел эти глупые, влюблённые и одураченные парочки, которые ничего не замечали, кроме друг друга. И во мне просыпалось какое-то странное чувство. Зависть. Я завидовал тому, что у них есть всё. Точнее, они как-то находили это всё друг в друге. А мне приходилось довольствоваться одним отцом, если он таковым является. Моя сестра пыталась наладить со мной тёплые отношения, но я всегда уворачивался. Я не хотел привязываться к кому-то, потому что понял, как трудно терять. Поэтому, легче вообще не иметь ничего ценного. Да, я заботился о ней. Ламия всё-таки моя сестра. Притом родная. И я… люблю её. Люблю смотреть на неё. Она напоминает мне маму. И я готов отдать жить за неё, но сестра об этом никогда не узнает. А что насчёт Уокер? Я боюсь даже думать об этом. Каждый раз намеренно уворачиваюсь от навязчивых мыслей. И я избегал их. Когда в первый раз увидел её и понял, как она похожа на Лилит, когда невзначай стал искать информацию. «Это чёртово любопытство меня погубит», — говорил я себе, но всё ещё искал материал. Я избегал их, когда не мог признаться самому себе, что заинтересовался ей. Что на автомате стал искать её взгляд, что задерживал на ней внимание дольше положенного. И это, чёрт возьми, единственное, что я не мог контролировать. Меня не было десять дней. И в этот период лучше бы меня никто не видел. Я переехал в другую комнату, потому что прошлая выглядит так, будто там прошёл ураган. Я. Чёрт возьми. Не знаю. Что. Делать. Я, сын Сатаны, и я не мог справиться с собой. Мне понадобилось десять дней, чтобы пересилить себя, и пойти к ней. Я хотел провалиться сквозь этот чёртов пол. И на этом моя гордость пошла ко дну Небытия. Я признал всё. Что Непризнанная мой Соулмейт, что я причина её страданий и мне придётся сосуществовать дальше. С ней. Иногда я ловил себя на мысли, что хочу узнать её, быть с ней. Может, всегда хотел. Но в глубине души понимаю, что не заслуживаю её. Ведь она такая… безупречная. А ты просто не достоин этого. Она не была готова и к половине того, через что ей пришлось пройти, а может, ещё предстоит. Но она всегда справлялась и справится снова. Я помню её в праздник Равновесия. Может показаться странным, но тогда, первое о чём я подумал: «Совершенна. Люцифер, она слишком идеальна для тебя. Ты не заслуживаешь и капельки её внимания. И плевать на статус, ты — никчёмен. Ты причинил ей боль. Ты чуть не сломал её. Ты жалок, а ей не место среди тебя». А как она смотрела на меня, когда я появился спустя десять дней и стоял перед ней, как нашкодивший мальчишка. Я не хотел ловить её взгляд. Каждый раз рядом с ней я думаю: «Люцифер, что, чёрт возьми, ты делаешь? Где твоя отрешённость, где холодность? Сын Сатаны, куда испарились годы тренировок?» Я совру, если скажу, что мне всё равно, какой Соулмейт мне предрешён. Но я был, мягко говоря, приятно удивлён, когда Шепфа послал мне её. Не скажу, что Уокер оправдывает все мои ожидания, но я не ожидал вообще ничего. И тут Шепфа, озлобленный на моего отца и Ад, решил преподнести в качестве родственной души Непризнанную, которая ещё и является Сестрой. Я догадал об этом не сразу. Но теперь уверен точно. Однако, что-то мне помешало высказать свою стопроцентную уверенность. Я не хочу, чтобы она снова совершила ошибку и вляпалась в новые проблемы. Я хотя бы попытаюсь разгрести то, что есть. И решу всё остальное как-нибудь. Она ещё слишком неопытна, чтобы влезать во взрослые дела. Я знал, что когда нибудь тема матери будет затронута. И я был готов к этому. По крайней мере, я так думал. Все эти годы я строил стены, охраняющие мои воспоминания, тренировал силу воли, терпение. И она никогда не узнает, как проходили мои тренировки. Но теперь, когда Непризнанная в очередной раз задаёт каверзный вопрос, я не нашёл ответа. Точнее, не смог сказать об этом вслух. — Как будто ты бы смог стоять и смотреть на то, как твой родной и близкий человек умирает. Неужели ты хотя бы не попытался помочь? Мне было четыре. И я ничего не мог сделать. И каждый раз я пытаюсь убедить себя в этом. Но, чёрт, я такой жалкий и беспомощный. Рядом со мной все люди становятся в лучшем случае несчастными, а в худшем — просто умирают. Но я не хочу, чтобы она тоже входила в этот список. Я сделаю всё, только чтобы её жизнь не закончилась также. После нашего, как назвала Непризнанная, свидания, мы вернулись на Небеса. И попрощались так, будто ничего и не было. Я сразу сбежал в свою комнату, чтобы снять напряжение алкоголем. Теперь я снимаю его только так. Конечно, Ости несколько раз заходила ко мне, но я прекрасно дал ей понять, что вход в эту комнату ей закрыт. Не такое же я животное, чтобы намеренно причинять ей вред. Да ещё и таким способом. Очередная бутылка глифта. Но не успел я выпить и половины, как кто-то зашёл в комнату. Точнее, я уже знаю, кто это. Только он может заходить без стука ко мне, и эта привычка меня жутко бесит. — Давно ты, братец, не заходил. — приторно сказал я. — Я по делу. — холодно ответил он и сел напротив меня. — У нас не может быть никаких дел. — поменяв тон, проговорил я. — Ошибаешься. Нас связывает очень многое, как бы тебе этого не хотелось. — сказал Абаддон. — Кажется, ты совершил огромную ошибку, придя сюда. — почти по слогам, с угрозой произнёс я, медленно вставая с кресла. — Я пришёл сюда не для того, чтобы драться, Люцифер. — он тоже встал, но отошёл на пару шагов. — Всегда знал, что ты трус. — заявил я. — Мне не интересно слушать твои обвинения. Я лишь пришёл сказать, что помогу Вики избавиться от тебя. И сделаю всё, что в моих силах. — сказал демон. — Что ты несёшь? Не лезь к ней. Тебя это уж точно не касается. — ответил я. — Ты не можешь в это поверить, да? Ты жалок. Думаешь, ей приятно смотреть на тебя? Она ненавидит тебя. — продолжил он, а меня будто облили холодной водой. Нет, он врёт. Всё же было нормально. Не слушай. Вы справитесь. Но какой же ты эгоист. Думаешь только о себе. Может, она никогда тебя не простит, и будет права. А ты только и думаешь о том, как бы исправить всё. Он прав, Люцифер. Ты жалок. — Что, тебе нечего ответить? Или ты на что-то надеялся? — усмехнулся Абаддон. — Уходи. — сказал я, но тот стоял на месте. — Я сказал, уходи! — крикнул я, бросив бутылку на пол, и та с характерным звуком разбилась. — Я то уйду, только вот ты тут с ума не сойди от одиночества. — проговорил демон и вышёл из комнаты.***
Я шёл по улице, в сторону заброшенного поезда. Ни за что не пошёл туда, если бы не Асмодей, которые пришёл ко мне. Конечно, увидев меня в полном гневе, с перевёрнутой мебелью, он не был в восторге. — Может, ты хочешь чем-нибудь поделиться? — как бы невзначай спросил демон, когда мы уже подходили к месту назначения. — С чего бы это? — всё ещё недовольно отвечал я. — Ну, даже не знаю. Тебе точно есть, что сказать. — продолжал он. — Значит так, давай проясним. Я потащился за тобой только с одной целью — выпить. И изливание души сюда никак не входит. — отрезал я. — Понял, брат. Лезть не буду. — ответил Асмодей, подняв руки в знак поражения. Я первый вошёл в поезд, сразу направляясь к своему столу. И заметил уже знакомую мне компанию. Ну, конечно. Она тоже здесь. Ещё бы она пропустила эту вечеринку. Опять натянула какой-то короткий кусок ткани. Но, честно говоря, ничего так. Очень даже. Я увидел Непризнанную и не мог не улыбнуться. Она была слишком совершенна, чтобы просто игнорировать. Я не мог оторвать от её глаз. Чувствовал, что должен отвернуться, дать ей уединение, которого она заслуживает, но смотреть куда угодно, чем на неё, было так... неправильно. В голову тут же прилетели воспоминания бала. Уокер была просто великолепна в этом своём платье. Я танцевал с ней и больше убеждался, что не такая она и простая Непризнанная. Есть в ней что-то. Гордая, несдержанная и обидчивая. Её буйный характер переплетается с невероятной женственностью. Она серьёзная и самостоятельная, но в то же время маленький ребенок, который нуждается в заботе. Она будет спорить с тобой, кричать на тебя, а после посмотрит добрыми глазками и ты никогда не будешь зол на неё. Дерзкая, смелая и сумасшедшая. Она такая разная. И тут я понял, что слишком долго смотрю в её сторону посередине поезда. Тут полно народу, так что никто даже не заметил. Кроме неё. Непризнанная смотрела на меня в ответ, на её лице была лёгкая улыбка, то ли от количества алкоголя, то ли от шуток Ади, которого она слушала краем уха. Уокер легко, совсем незаметно подняла руку. Она помахала мне. Ты притворяешься? Зачем ты это делаешь? Я помахал в ответ, мне было странно. Я нечасто махал. Не знал, как это сделать. Я не мог думать о неё, хоть в глубине души чувствовал, что идея обо мне не приходила ей в голову. Она же ненавидит меня. Или нет? Быстрым шагом я направился к столу, почти сбегая. Потому что на секунду подумал о том, чего боялся больше всего. Даже не могу объяснить что это был за порыв. Я вполне трезв. Но.. на секунду я представил её рядом с собой. Она бы отлично подошла на роль Королевы, например. Страшно об этом даже думать. Я не знаю, что ждёт нас в будущем, но… Виктория Уокер — Королева Ада… глупо и смешно. Отец никогда не позволил бы этого. Да и причём тут отец, Люцифер? Очнись. Ты — преемник Сатаны, ты станешь новым правителем, рано или поздно. Один. А она… просто будет где-то неподалёку. Ты ведь этого хочешь? Мои мысли прервал демон, который принёс пару бутылок глифта. — Думаю, этого будет маловато. — сказал я, сделав первый глоток прямо с горла. Демон же, не последовав моему примеру, взял в руки стакан. — Неужели Люцифер решил напиться в хлам? Что за повод? Может, я тоже подхвачу. — не знаю, что он пытался этим сказать, но мне немного полегчало. Я лениво повернулся лицом к компании Непризнанной, указал кивком. Асмодей, который сидел напротив меня, повернул голову, проследив за моим взглядом. Конечно, он всё понял. — Эх, друг мой, сердечные дела - это не мой конек. Самому бы научиться понимать этих женщин. — вздохнул он, наверное, тоже что-то вспомнив. — Какие ещё сердечные? Тут бы разобраться хотя бы в связи. — сказал я. — Припоминаю, кто-то говорил, что не собирается изливать душу. — подначивал демон, на что я закатил глаза. — Ладно, слушай. Я не знаю, чем тебе помочь. У меня нет Соулмейта, и я не знаю, какого это. Но… это ведь неизбежно, да? Ваше общение и всё такое.. — Похоже на то. Но я не сказал бы, что ей это очень уж надо. И я не хочу… навязывать ей это.. всё. — наверное, Асмодей видел, как сложно мне говорить на эту тему, но продолжал слушать. — Говоришь, ей это не надо. А тебе? — спросил демон, а я не знал, что сказать. Нужна ли мне эта связь? Нужна. А она? Наверное… тоже? Но я не хочу быть эгоистом. Не спорю, мне приятно проводить с ней время, хотя она бывает до жути раздражающей, вредной и надоедливой. Но она нужна мне, потому что… потому что. Вслух я так и не сказал ни слова. А Асмодей настаивать не стал. Потому что знает, что не отвечу. — А знаешь что? К чёрту этих женщин, от них одни проблемы. Давай просто пить. — сказал Асмодей, чокаясь со мной. — Хорошо сказано, друг. — лишь выдал я.***
Не знаю, сколько прошло времени, но опомнился я только, когда Непризнанная стояла передо мной, зло размахивая руками. Я не совсем понимал, что она говорит, но вроде бы кричит, что я врезал кому-то, потому что тот просто хотел познакомиться. Или… А, ну конечно. К ней пытался подкатить какой-то хрен, которому я почти культурно разъяснил границы дозволенного. Да, может глупо, не отрицаю, но тогда я об этом не думал, как и сейчас. Я всё также стоял, молча выслушивая её недовольство, как обычно. Я даже почти привык. Алкоголь играет в моём организме, поэтому мне довольно трудно сконцентрироваться на чём-то. Я лишь смотрел, как меняются эмоции на её лице, когда она поняла, что я её совсем не слушаю. — Люцифер! Ты совсем… Ты издеваешься? — она издала какой-то звук разочарования и злости, а потом быстро направилась куда-то. Ну, а я по инерции пошёл за ней. — Непризнанная, стой. — спокойно говорил я, медленно идя по пятам за ней. — Что ещё, Люцифер? Почему я должна тебя слушать, если ты этого не делаешь? — почти крикнула она, но всё же остановилась. — Ладно, может я немного переборщил. — сдался я. — Немного переборщил? Я пошла. — она быстро развернулась, но я успел схватить её за локоть, разворачивая обратно. Да так, что она врезалась прямо мне в грудь. Недовольно посмотрела, но ничего не говорила. Я смотрел в её голубые глаза, наслаждаясь их блеском. Разве такое бывает? Никогда бы не подумал, что глаза могут быть настолько притягательными. Она тоже не отводила взгляд. Я, поддаваясь какому-то порыву, двинулся ближе. Так, что наши лица оставались в миллиметре друг от друга. Но не сделал больше ничего, ожидая, испытывая её, а может и себя. Первая, конечно же, сдалась Непризнанная, как я и предполагал. Резко впилась своими губами в мои. Наверняка тоже была прилично пьяна. Я ответил ей, зарываясь одной рукой в густые волосы, а другой обвил тонкую талию, притягивая ближе к себе. Углубил поцелуй, проталкиваясь языком в её рот, плавно очертив нижнюю губу, а потом прошёлся им по ровному ряду зубов. Это был пьянящий, жаркий и чертовски страстный поцелуй. Она продолжала прижиматься ко мне, а я спустился губами к скуле, шее, ключицам. Непризнанная пропускала мои короткие волосы на затылке сквозь пальцы, как делала всегда. Я медленно отстранился, переводя дыхание. И чертовски глупо улыбался ей, проводя языком по своим губам, всё ещё чувствуя её вкус.