Кредо Хилицера

Украдкой вернувшись домой, я спокойно вытащил бутылку вискаря из цветочного тайника и направился на кухню. Моральная усталость и психологическое выгорание уже давали о себе знать. Пусть, будучи паразитом, я не мог устать чисто физически, но все переживания и стрессы неумолимо накапливались во мне, буквально утягивая на дно меланхолии. Вытащив из морозилки форму со льдом, я аккуратно отправил три кубика в свою кружку и начал лениво разливать алкоголь. Пусть сильное опьянение мне и не грозит, но я хотя бы порадую свои вкусовые рецепторы, да и в моём случае, это больше психологический ритуал для расслабления, а не банальная пьянка. Привычки из старого мира всё ещё тяготеют надо мной. И это нормально, ведь всё это словно кирпичики, из которых и собирается тот неповторимый я, что мыслит и осознаёт все свои поступки и мотивацию. Каждый кирпичик как часть меня, и неважно, будь то воспоминание о человеке, привычка или что-то ещё. Всё это лишь одного кусочки пазла, что мы зовём собственным Я. Возможно, однажды, я и овладею искусством замены данных частей, но уже по своей воле, и наконец-то смогу быть тем человеком, что всегда грезил в своих мечтах и фантазиях. Впрочем, всё это вторично, и даже экзистенциальный кризис не так страшен, как нам его малюют. Сейчас нужно думать о другом. А ведь и правда — куда можно слить столько золота и при этом не обрушить цены на рынке драгметаллов? Можно, конечно, продать это всё по абсолютной дешёвке, но давайте будем честны — ни я, ни вы, не пойдём на такую бессмысленную трату ресурсов и своего времени. Золото можно переплавить, но во что и зачем? Из плюсов: так его будет проще сбыть, но свои нюансы там тоже имеются. Как говорится — жадность фраера сгубила. А с другой стороны, пара тонн золота лишними уж точно не будут, да и, опять же, запас карман не тянет. Впрочем, нужно обдумать, как бы его сбыть, ведь кто знает, в какой момент может понадобиться такое чудовищное количество наличности. А что если реализовать всё золото посредством искусства? Фальшивые документы о том, что всё покрыто позолотой, а уже после довольный клиент делает повторную экспертизу и легализует все образчики искусства в полную стоимость? Может, конечно, и сработать, но я в этом ни черта не понимаю, так что нужен специалист из этой сферы. Как всё сложно, а ведь я всего лишь «одолжил» немного золота. Интересно, а как наши преступники собирались легализовать такую крупную партию золота? Или, может, у них уже был клиент? Теперь не узнаем, ведь Кулибин сбежал, а всех его работников заставил замолчать навсегда уже я. Если подумать, то моя совесть сладко спит где-то на самых задворках сознания, и я делал вещи похуже, так что её крайне сложно растолкать. Да и не считаю я подобных отбросов за лучших из нашего социума. Во время моей службы в Карабахе и Югославии я успел насмотреться на тех и на этих, так что здоровая толика цинизма всегда со мной. Грустно, что главный подонок ушёл и теперь про меня пойдут слухи. А там и русские братки подтянутся, ведь я увёл у них крайне характерную игрушку. Сделав небольшой глоток из кружки, я продолжил размышлять о вечном. Что делать, кто виноват — это всегда мучает нашего человека своим извечным вопросом о бытие. Слегка задумавшись, я не сразу заметил прожигающий взгляд от Мэй, что эффектно застыла под светом бледной луны. — Питер Бенджамин Паркер… — сурово произнесла она. — Пить в одиночестве — верный признак раннего алкоголизма. — уже более озорно произнесла Мэй. — Рассказывай. — требовательно произнесла она и добавила свою кружку к моей. — Устал что-то, — честно ответил я. — Похоже на выгорание. Апатия и полное нежелание что-либо делать. — продолжил я, медленно отпивая из кружки. Закинув Мэй два кубика льда, так же неспешно наливаю ей виски ровно на два пальца. — Э, нет, молодой человек, рано тебе ещё выгорать. Вот после сорока — самое то, так что отставить хандру и меланхолию. — задорно произнесла Мэй и, коснувшись своей кружкой об мою, отпила виски. — Крепкий. И как вы такую гадость только пьёте. То ли дело молодое вино из французских земель. О чём это мы? Ах, да, тебе нужно развеяться, малыш, а мне как раз нужно, чтобы ты сводил племянницу Анны Уотсон в кино. Но всё это будет на выходных, а сегодня я, так и быть, возьму тебя на марафон старых шоу, а то что-то ты совсем расклеился. — быстро найдя решение, женщина одним решительным залпом допила свой виски и озорно подмигнула мне, мол, будь спокоен, малыш, всё порешаем. — Хм. Звучит как план. Но почему именно я каждый раз должен водить этого милого Рыжика на романтик? Я, конечно, всё понимаю, но у всего должны быть рамки, я и так от неё отвязаться не могу, а тут кино. — попытался было я возмутиться для вида. — Питер, ты вроде умный мальчик, но порой такое дитя. — Мэй улыбнулась. — Впрочем, прописных истин я тебе говорить не буду — и так должен всё понять. И да, помни, я всё ещё жду внуков… — ехидно улыбнулась она. — Мэй! — тут же опешил я от её заявления. — Что — Мэй? Я уже знаешь, сколько лет Мэй? К твоему сведению, кузен Гаррет и его благоверная почти каждый месяц пилят меня насчёт взрослого мальчика Питера и маленьких Паркеров, а у них уже трое внуков. Тебе ещё повезло, что я такая понимающая и всепрощающая, а не как они, — Мэй бросила оценивающий взгляд на меня. — Но у любого терпения имеются границы, и рано или поздно с тебя всё-таки спросят, мой мальчик. Так что своди девушку в кино. А теперь допивай свой виски и быстро спать. Впрочем, ты сильно не переживай, мы ещё женим тебя и станешь «нормальным» человеком. — Мэй хищно улыбнулась, а я тут же осушил свою кружку, пытаясь оценить все ближайшие перспективы. — Кино так кино, — покладисто согласился я. — А я тебе уже говорил, как я тебя люблю? — тут же попытался перевести стрелки я. — Так какие шоу выберем для нашего марафона? Да и вкусняшек, наверное, стоит прикупить. — всё продолжал я забалтывать Мэй. — И не думай, что тебе удастся заговорить мне зубы, — уже более озорно продолжила она. — А теперь перейдём к важному. Я знаю, что ты частенько не ночуешь дома и вечно где-то пропадаешь, так что нам нужно серьёзно об этом поговорить, Питер. — строго продолжила Мэй. — Ричард тоже занимался около законной деятельностью и работал на одну группу радикалов или террористов, а Бен переживал за брата и безопасность семьи, отсюда и проблемы со здоровьем. И я думаю, что твои родители не случайно попали в ту злополучную аварию. Так что, прошу тебя, не повторяй ошибок отца, и делись с семьёй всем тем, что посчитаешь нужным. Я помогу, пусть и в силу своих скромных возможностей, но помогу. — с уверенностью произнесла она. — Это сложно. — устало выдыхаю. И как меня могли так быстро раскрыть? Впрочем, мы живём с Мэй в одном доме, и это не сложно. А с другой стороны, она в чём-то даже права, ведь кому доверять, если не семье? Вопрос лишь в том, кого стоит допустить в «семью», и с этим уже сложнее. Эти глаза, полные надежды и искреннего желания помочь, так располагают. И как я теперь могу их предать? Ведь она так доверяет мне. Но примет ли она то, чем я занимаюсь? Вот и увидим. Так что, была не была. Я попробую довериться, но только в этот раз и только ей. Интересно, а что за кузен Гаррет такой? А то его идеи напрягают, ведь я не сторонник столь ранней семьи, да и не дорос я пока до смены подгузников. — Начни, и я попытаюсь понять или принять, — участливо заговорила Мэй. — Все мы когда-то были молодыми, Питер, так что, возможно, я уже проходила через всё тоже, что и ты. Ведь мы семья, и это главное. — искренне улыбнулась она. — Кхм. С чего бы начать. Если всё упростить, то у меня есть пара тонн золота и мне нужно куда-нибудь его сбыть по максимальной цене и по возможности хорошо отмыть. — видя задумчивое выражение лица Мэй, я готовился к худшему. Но истерики или скандала не последовало. — Ну ты, конечно, удивил. Надеюсь, что ты хорошо подчистил концы? Главное, чтобы ничего не вело к нам. А всё остальное решим. Знаешь, а мне как раз поступил интересный заказ от нашего общего друга — Нормана Озборна. Так вот, ему нужен новый офис для своей штаб-квартиры, где можно будет принимать высокопоставленных гостей. Что если для декора выбрать слоновую кость, андалузский мрамор и пару тонн золота? Думаешь, получиться слишком вычурно? — задумчиво произнесла она. — А ведь ты и правда преступный гений, — улыбнувшись, я тут же обнимаю Мэй. — Как хорошо иметь в семье архитектора. Зная старину Озборна, он может и оценить такой подход к главному офису. — наконец-то выпустив из объятий засмущавшуюся Мэй, я вновь улыбнулся. — Я просто забочусь о семье, как и подобает любой женщине. А ты подумай о детях. Ведь однажды я могу и согласится с Гарретом, и уж он то быстро найдёт тебе невесту, напрочь игнорируя твоё мнение и хотелки. Будем считать, что с золотом всё решили, и я даже не буду интересоваться, откуда оно у тебя в таких количествах. Все бюрократические вопросы решим через отделения китайской компании ТВЕА за небольшую сумму. Ну, а всю доставку, думаю, можно будет доверить и тебе. — она вновь улыбнулась, словно лиса, и сладко зевнула. — А теперь спать. — вновь озорно произнесла Мэй и забрала со стола бутылку. — Ты лучшая, — вновь лезу обниматься. — Даже не знаю, чтобы я без тебя делал, Мэй. — Видишь? Семья помогает друг другу. — улыбнулась она и обняла меня в ответ. — А теперь — быстро в душ и спать, завтра у нас пятничный марафон, — нагло разрывая уютные обнимашки, меня категорично отправили в душ, на что, впрочем, возражений я не имел. — Доброй ночи. — устало шепчу уходя в душ. — Сладких снов. — донеслось мне в спину. Задумчиво устроившись под контрастным душем, я пытался понять, за какие заслуги мне дали такую прекрасную женщину. Ведь подобное я вижу впервые, ну, или мне просто фатально не везло в прошлой жизни. Кто знает? Но, чёрт возьми, семья — это круто, и никаких токсичных отношений, идиллия, мать её. Главное и правда никого не привести домой, так что придётся озаботиться маскировкой получше. Огромный костюм — это, конечно, хорошо, но и обычная маска лишней не будет, так что лучше упраздним все риски на опознавание к минимуму. Я бы не отказался от маски на подобие Старка — тактический интерфейс и собственный ИИ были бы явно не лишними в моей игре, да и в такой маске меня скорее примут за фаната Железного человека или же наглого подражателя, чем за обычного учёного и студента. Размышляя над новыми целями, я почти неуловимо отметил, что хандра и меланхолия всё же ушли. И правда, лучшее лекарство — это работа и размышления о грядущих планах. Мысленно хмыкнув на столь банальное решение, я прихватил полотенце и всё так же неспешно направился в спальню, ведь Мэй права, и впереди ещё столько всего интересного.