***
Три ночи подряд, а он до сих пор не сдался. К ней начала подкрадываться мысль, что не обращать внимание на телефон не такая хорошая идея; возможно, это что-то срочное, или, быть может, это и не он вовсе. Поэтому сегодня, чтобы развеять сомнения, она встала с постели и направилась на кухню. Сняла трубку после четвёртого звонка. — Алло. — Риза! Ну наконец-то! Где тебя носило? Я всю неделю тебе звонила! Риза подняла брови. — Ребекка! Извини, я очень устаю в последнее время и ложусь рано. Зачем звонишь, в чём дело? Ребекка фыркнула. — Врёшь. Ты, наверное, встречаешься с каким-нибудь красавчиком и это он выжимает из тебя все соки, а? Риза вздохнула. — Нет, ничего подобного. — Ладно, неважно. Слушай, нам нужно развеяться. Когда Фюрер даст тебе выходной? — Через два дня. — Прекрасно. — Ты едешь в Централ или?.. — Да, приеду на поезде, — перебила Ребекка. — Мне нужно закупиться вещами, и ты идёшь со мной. — Хорошо. Мне встретить тебя на вокзале? — Можешь прийти в десять? — Да, смогу. — Отлично. Оставляю тебя твоему мужчине. Риза улыбнулась. — Имеешь в виду Хаяте? — Конечно-конечно. Пока. — Пока, Ребекка. Риза повесила трубку и погладила сидевшего рядом пса. Всё это время звонила Ребекка. Не полковник. Ей стало легче; по крайней мере, он понимал, какая это глупость — звонить или даже пытаться заговорить о той ночи в клубе. С одной стороны, она чувствовала облегчение, ведь это всё к лучшему; с другой стороны, Риза не могла подавить разочарование. Она всё это время верила, что это он на другом конце провода, что думает о ней, ждёт разговора с ней, а это оказалось лишь её воображение. Она закусила губу. Как глупо с её стороны даже рассматривать возможность нарушить одно, а то и два правила. Они уже пересекли черту, и им ужасно повезло, что никто не видел их. Это была один раз совершённая ошибка, которую она больше не повторит, но о повторении которой Риза бы не жалела. Уже вернувшись в спальню, чтобы наконец-то лечь спать, она снова услышала телефон. Риза задумалась, что такого забыла ей сказать Ребекка. Она сняла трубку. — Да, в чём дело? — Ответа не последовало. Она с тревогой нахмурилась. — Алло? — Извини, это я. — Его голос. Риза закрыла глаза и попыталась побороть мгновенно охватившее тело тепло. — Полковник. Она не могла не помнить их последнюю встречу. Это было странно; её решимость тянули в разные стороны желание говорить с ним и желание оборвать все связи, без которых можно обойтись, лишь бы защитить его. — Что вам нужно? — Как вы? Я давно вас не видел. Риза раздражённо вздохнула. Поэтому и не хотела, чтобы звонил. — Я в порядке. Работаю, гуляю с друзьями… — О, рад слышать. Я тоже гулял… Встретился с Элизабет. — Она сжала губы при упоминании этого имени. — Я рассказывал вам о ней, так ведь? — Да, сэр. Он сделал паузу перед тем, как продолжить: — Мне она правда нравится, лейтенант. Её словно молнией поразило. Тело залихорадило от жара, и вдруг заболела голова. Риза села на стул. — Полковник, не понимаю, зачем вы говорите мне это. — Прошу прощения. Вы единственный человек, который, как знаю, может быть неравнодушен к этому. Вы понимаете, насколько это сложная ситуация. — Вы хотите моё мнение на этот счёт? — Будьте добры. Упершись локтем о стол и накрыв ладонью лицо, она секунду обдумывала ситуацию. — Я думаю, вы поступаете неразумно. Начнём с того, насколько хорошо вы вообще её знаете? Вы уверены, что она именно такая, какой вы её себе представляете? — Что вы имеете в виду? — Наше отношение может резко меняться в зависимости от обстоятельств и людей, с которыми мы сейчас находимся. Она хотела, чтобы он ясно разграничивал Элизабет и Ризу Хоукай. Игру и настоящее. Если первое ему нравилось больше, то она хотела дать ему понять, что это невозможно. И развеять свои надежды тоже. — А… Понимаю, — сказал он. — Я выше этого, лейтенант. Я действительно знаю её. Риза едва сдерживала улыбку, которая так и норовила появиться на губах. — Тогда дайте время. Желание пуститься во все тяжкие или нетерпеливость могут только всё усугубить. — То есть вы думаете, у меня в конце концов может быть шанс? Она нахмурилась. Его голос напоминал голос обиженного ребёнка; и это влияло на неё тоже. — Я не знаю. Послушайте, полковник, я как раз собиралась идти спать. Поэтому если вы не возражаете… — Хорошо. Прошу прощения, что задерживаю вас. — Всё хорошо. — Я… — Она услышала его вздох. Он, казалось, колебался. Он, наверное, хотел сказать что-то, но не мог. — Вы знаете, что мой телефон стоит на прикроватной тумбе? Она удивлённо подняла бровь. — Нет. — Это для того, чтобы не вставать, если кто-то позвонит, когда я сплю. — Стратегическое решение. — Она пыталась не засмеяться. С чего бы это должно её волновать? — Вы можете… Вы могли бы не вешать трубку? — Зачем? — Просто… не вешайте трубку. Пожалуйста? Она устало вздохнула. — Ладно. Спокойной ночи, полковник. — Спокойной ночи. Риза несколько минут оставалась на линии, после чего положила трубку на стол. Он всё держал телефон у уха: она понимала это по его тихому дыханию. Риза пошла в спальню и легла в постель. Она шла медленно; по дороге думала о том, что он сказал и как она слушала. Она действительно не хотела впутываться во что-то столь опасное. Это явно находилось за рамками плана гомункулов. Они в самом деле говорят о том, чтобы завести отношения? Одно это может привести к военному трибуналу. Роман явно не стоит их карьер. Она повернулась лицом к двери. Как долго он будет оставаться на линии? Её беспокоило то, каким зависимым он становился. Это не приведёт к добру ни его, ни её. Но чем больше они встречались или говорили, тем более уверенно он шёл в этом направлении; и тем больше ей самой это нравилось. Она всё больше ощущала вину; Риза чувствовала себя такой же ответственной за происходящее, как и он, но в то же время ей казалось, что у неё больше сил остановить это. Она закрыла глаза и попыталась уснуть. Как могла это сделать, зная, что Рой в некотором смысле был в десяти шагах от неё?***
Риза проснулась с будильником, достаточно рано, чтобы не спеша позавтракать и подготовиться к работе в Штабе. Она надела форму, прошла на кухню и поймала взглядом телефон. Вздохнула. Зачем она вообще согласилась на его глупую просьбу? Риза взяла трубку, чтобы положить на место, но из любопытства приложила её к уху. Рой дышал глубоко и шумно. Внутри неё что-то оборвалось. Он провёл у телефона всю ночь, словно тот был ниточкой к ней, будто она находилась совсем рядом. Его дыхание было спокойным и умиротворённым. Как поздно он лёг? Уже пришло время идти на работу, и по звуку его сопения нельзя было сказать, что он проснётся в ближайшее время. Риза слушала минуту, после чего решила, что нужно что-то делать. — Полковник? — тихо позвала она. Он не отреагировал. — Полковник, — сказала чуть громче. Риза закусила губу; по-прежнему ничего. — Полковник! Глубокое дыхание оборвалось, и послышался шорох постельного белья. — Алло? — сказал Рой сонно. Она улыбнулась. — Доброе утро, полковник. Пора вставать. Мустанг вздохнул. — Лейтенант. Спасибо, что разбудили. — Без проблем. — Увидимся на работе, может быть. — Может быть, сэр. Риза повесила трубку.***
Риза попрощалась с Ребеккой и час спустя заметила в ошейнике Хаяте кусочек бумаги. Сообщение. Она поняла, что не из одного только желания провести время с подругой Ребекка так напросилась на встречу с ней. Подруга напоследок просила передать привет Хавоку, из чего Риза поняла, что сообщение адресовано ему. А впоследствии послание дойдёт и Мустанга. Она постучалась в дверь палаты. Хавок замялся и попросил немного подождать, но уже спустя несколько секунд разрешил войти. Его лицо буквально светилось. — Эй, Хоукай! — Добрый день! Как ты себя чувствуешь? Он ухмыльнулся. — Уже лучше. Занавеска, целью которой было разделять помещение на две части, для Хавока и для другого пациента, была задёрнута. Жан никак это не объяснил, но Риза почувствовала приятное тепло, исходящее от шторки, и от этого ей стало неожиданно уютно. Очевидно, в палате находился ещё один человек, но Риза решила не обращать на него внимание. Она держалась спокойно и дышала ровно, с улыбкой разговаривая с бывшим сослуживцем, словно всё было как обычно, и никак не выдавала то, что слышала из-за занавески тихое дыхание, совпадавшее с её собственным.***
Рой терпеливо ждал за занавеской, в то время как Риза оживлённо болтала с Жаном. Он не думал, что они придут навестить Хавока в один и тот же день, но она была здесь, и он пришёл к выводу, что сейчас именно тот момент, когда он может доказать и себе, и ей, что способен держать ситуацию под контролем. Между ними больше не будет игр; он зашёл слишком далеко, и пришло время отнестись ко всему с полной серьёзностью. Самое главное в данный момент — победить гомункулов, и, что бы он ни чувствовал по отношению к своему старшему лейтенанту, сейчас слишком опасно давать волю сиюминутным желаниям. Он больше не будет ей звонить, не будет искать с ней встреч, начнёт скрываться от неё, чтобы их не видели вместе. Слыша её голос, ритм, тон и паузы в её речи, Рой не мог подавить вымученную улыбку, представляя выражение её лица, яркие глаза, подёргивания губ. Он мешкал, поскольку единственное, что он хотел, это сорвать занавеску и покрыть её губы поцелуями. Её присутствие одновременно казалось как утешением, так и пыткой, так как у него не было возможности посмотреть ей в глаза. Однако он сумел-таки подавить все чувства и оставался за занавеской до тех пор, пока она не ушла. — А, Ребекка передаёт привет, — услышал он. Риза собиралась уходить. — Ух, спасибо, — отозвался Хавок, — О, да. Виделась с полковником на днях? Рой заинтересованно поднял брови. — Не сказала бы. Несколько раз перекинулись парой фраз в кафетерии. Он усмехнулся. Конечно, станет она всё рассказывать. Послышался звук открывающейся двери. — Передавай ему привет, если зайдёт. Лёгкая улыбка тронула губы. Она знала, что он здесь? — Понял. Теперь её не было, догадался он, и Жан откинул занавеску в сторону. — Видите, полковник? Она точно знала. Рой встал и обошёл кровать; его подчинённый взял сигарету и закурил. — Вам не нужно было прятаться. — За нами обоими тщательно следят. Не хочу давать Брэдли новых поводов подозревать нас. Жан протянул руку с открытой пачкой сигарет. — Как насчёт закурить, полковник? — Нет, спасибо, я не… — Да ладно вам, — настойчиво повторил Хавок, заговорщически глядя на него. — Возьмите одну на дорожку. Увидев пачку, Рой больше не стал отказываться. — Конечно, почему бы и нет? Он покинул здание больницы и пошёл по улице. Уже темнело, и он кинул взгляд на небо. Пришло то самое время года; дни становились короче и холоднее. Он вытащил таинственный кусочек бумаги и стал читать. После нового года… Весной… Настанет Обещанный день. Север и Восток сделают свои шаги! Значит так и будет; день, когда всё кончится, к лучшему или худшему. Он думал обо всех людях, которые могли видеть и передать это послание; Риза была одной из них. Он будет ждать нового года, чтобы увидеться с ней и поговорить приватно? Сейчас точно не лучшее время, чтобы разбираться в своих чувствах, не посреди этого хаоса. Он отпустил листок, и его тут же подхватило ветром. Рой щёлкнул пальцами — бумага обратилась в пепел.***
Утро в Централе выдалось прохладным, но холод совсем не ощущался, поскольку сквозь окно за столом фюрера ярко светило солнце. — Ваш чай, сэр, — сказала Риза, поставив на стол чашку. Через несколько часов Кинг Брэдли уедет в составе инспекционной делегации на Юг и пробудет там пару недель для решения некоторых вопросов. Она не сказать чтобы сильно радовалась, но уж точно не могла дождаться момента, когда он избавит её от своего присутствия хотя бы на несколько дней. Брэдли нельзя было назвать деспотичным начальником: он по большей части проявлял уважение к окружающим и даже был приятным в общении человеком, однако, зная правду о его природе, Риза чувствовала лишь разочарование, не говоря уже о досаде, что её использовали в качестве заложницы против Роя. — Хм, хорошо, — сказал он, отняв чашку от губ. — Я уже проверила всё для вашей поездки, сэр. На станции вас будет ждать ваш персональный поезд. — Очень хорошо. — Все офицеры, которые едут с вами, уже отметились в Штабе, за исключение майора Гарренхолла, от которого пока нет никаких вестей. Её перебил зазвонивший на столе фюрера телефон. Ответ был кратким и сжатым. Повесив трубку, Брэдли снова обратился к ней: — Кажется, майор Гарренхол слёг с тяжёлой пневмонией. Он не едет. — Понятно. — Вы свободны, лейтенант Хоукай. — Сэр? — Вы займёте место майора на время этой поездки. Риза почти задохнулась от шока. Нет, она не хотела ехать! Она должна быть здесь и приглядывать за офисом в его отсутствие. Ей нужно оставаться рядом с полковником Мустангом, и в случае чего кинуться ему на помощь. — У вас есть время сходить домой и собрать все необходимые вещи, — продолжил он. — Вернитесь ровно через час к стоянке. — Да, сэр. Риза пришла в квартиру, собрала немного одежды и некоторые вещи первой необходимости. Собака останется с соседкой по дому. Риза вернулась в Штаб за несколько минут до назначенного времени. Она знала, что это её работа. Каждый должен быть готов к тому, чтобы в любой момент сорваться в поездку с любыми сослуживцами, неважно, нравятся они или нет. Это не развлекательные туры. Фармана, Фьюри и Бреду перевели в разные части страны, и у них не было выбора, кроме как принять это. Когда ей сообщили, что она переведена под командование Брэдли, она утешала себя мыслью, что хотя бы находится недалеко от Роя. Но сейчас они окажутся в разных городах, и, хоть временно, но это ей совсем не нравилось.***
Рой покинул офис и направился в сторону архива, однако дорогу ему перекрыла группа шедших по коридору офицеров. Возглавлял процессию Кинг Брэдли. Полковник остановился у двери и с уважением отсалютовал, когда фюрер проходил мимо; Брэдли скосил на него глаза и тихо усмехнулся. За ним следовало несколько офицеров различных рангов. Рой был рад, что Брэдли не будет здесь некоторое время; наверное, получится видеться с Ризой почаще, подумал он. Пока не увидел её. Спрятанная синими униформами, в конце процессии шла Риза Хоукай. Он не смог скрыть удивления и ужаса, увидев, что уезжает и она. Риза посмотрела на него. Впервые с той ночи, когда они поцеловались, они встретились взглядами; и сейчас она вновь покидает его. Её глаза были полны сожаления; она не проронила ни слова. Только быстро отсалютовала, после чего снова уткнулась глазами в пол. Риза и остальные подошли к воротам Центрального командования, большой лестнице, отделявшей их от машин, которые отвезут всю группу на вокзал. Поездка будет короткой, но недостаточно короткой для неё, поскольку она вообще не хотела никуда ехать. — Счастливого пути, дорогой, — услышала она другую женщину. Риза увидела Миссис Брэдли и Сэлима, пришедших, чтобы попрощаться. Фюрер обменялся с ними несколькими добрыми словами, после чего ушёл. Она видела, как маленький мальчик махал маленькой ручкой своему отцу… или ей? Казалось, что он смотрел на неё. Странно. Риза подняла голову. Рой следил за ними глазами из окна своего офиса. Это снова напомнило ей о ночи, которая имела такой же финал: он смотрел, как она уезжала. Риза отвернулась и пошла вниз по лестнице, сев в ту же машину, что и гомункул. Багаж уже уложили в машину. — Приятно, когда есть, к кому вернуться, — прокомментировал фюрер. — Ах… Не думаю, что вам это знакомо, лейтенант. Она посмотрела на него. Брэдли хотел обидеть её? — Только собака, сэр. Двигатель завёлся, и, отъезжая от Штаба, Риза почти видела, что Рой по-прежнему стоял у окна. Он будет ждать её возвращения, она знала. У неё есть, к кому вернуться.