Deutsche sind auch Menschen.

      Раннее утро, премерно пять–шесть часов. Солнце поднималось уже на светлое небо оставляя за собой оранжево-желтый след, облака были розоватого цвета, можно сказать, что даже сиреневого. Казалось, что эти облака плыли в далёкую страну, где принцесса томно вздыхала ожидая, что появится тот самый принц на белом коне, что он вызволит её из лап ведьмы-матери. Но это все сказки, выдумка.       Солнце уже поднялось высоко над Германией, за окном было слышно как дети с весёлым хохотом бежали в школу, а взрослые на роботу и в сады, дабы не получить выговор от начальников и успеть отвести детвору в сад. На улице дул теплый весенний ветерок, от которого шторы, в комнате арийца мотылялись из стороны в сторону, а яркий солнечный лучик пробрался в комнату немца, затем скользнул по его лицу.        Семь утра. Наступила долгожданная тишина, которую быстро разрядил звон будильника. Нацист начал вертеться, а после с недовольным рыком принялся искать на тумбочке будильник, что не давал немцу нормально поспать. У того был единственный выходной, в который он хотел поспать, а затем повидаться с друзьями, прогуляться с ними по парку, и конечно же пообщаться за чашечкой горячего, ароматного кофе. Да, друзей, он уже давно не видел, особенно Союза, когда-то они вмести бегали по улицам и слушали, как Империи кричали им в след. Он давно его не видал, даже очень.       Нацист неохотно раскрыл глаза, злобно прорычал, а после поднялся с кровати хватая с тумбочки будильник. — Чёртов будильник! Прекрати звенеть! — со злобой проорал Рейх стараясь выключить будильник, что естественно никак не получалось.       От шума, из-за угла выглянули трое мальчишек. Близнецы и маленький мальчишка, которому на вид лет шесть. ФРГ и ГДР, мальчишки-близнецы, один с глазами самого синего льда, а второй– с глазами-рубинами. Да, ГДР имел глаза тёмно-алого цвета, но при этом волосы цветом шоколада. ФРГ же имел голубые глаза, как и у его отца, он имел такие же белые волосы, и в общем, даже характер он перенял от отца. Маленький мальчик, Берлин, единственный, кто в этой семье, по мнению Рейха. достоин стать тем, кто после смерти займет место нациста.       Мальчишка имел золотистые волосы, голубые глазки и веснушки, из-за чего он Рейху и симпатизировал. Характером, он напоминал одного друга немца: честный, естественный, немного глуповатый, но преданный. У Рейха была ещё дочь, Австрия, но после того, как ей исполнилось 15, она сбежала от отца, сбежала с Венгрией. Да, Рейх считал, что Венгрия достоин руки его дочери, но не в раннем возрасте. И более того, она даже не прислала ему ни приглашение на свадьбу, ни просто письмо о том, что у неё всё хорошо, что Рейх уже дедушка. Как говориться: ни привет, ни пока.       Рейх повернулся к детям, устало вздохнул, а после швырнув будильник в стену, от чего тот развалился, подошёл к ним. — Чего это мы не в школе? И почему Берлин не в детском саду? —С подозрением спросил немец смотря на своих детей. –Э… Пап, так пятница же. бессмысленно идти сегодня, тем более важных предметов не будет, а Берлин кажется приболел, я подумал чт-…– не успел договорить беловолосый, как его перебил отец. — я кажется, говорил, что буду наказывать вас за прогулы? Я что, в прошлый раз сказал что-то, что конкретно тебе не понятно, ФРГ! А ты, ГДР, я разочарован! — нацист был в гневе, от его крика, у всех троих сыновей леденели кости, страх просто сковывал их движения. А самого младшего трясло, будто листик во время сильного ветра, сразу можно понять, из-за чего Австрия сбежала от нациста, ведь он строгий, жестокий и любит, чтоб ему подчинялись, но он также любил тех, кто говорил ему правду, но всё же интереснее слушать ложь смотря в глаза с милой улыбкой, особенно, когда знаешь правду.       Нацист вздохнул, кинул на детей презрительный взгляд, а после направился на кухню, ведь нужно накормить детей и более того сделать себе кофе. Рейху предстояло встретить старых друзей, но на тот момент он не знал, что этот день, он не забудет, будет помнить его годами, столетиями, тысячелетиями и даже веками, если понадобится. Немец приготовил детям поесть, сварил себе кофе, после чего присел за стол попивая горячий ароматный кофе, дети в этот момент уплетали овсянку.       Стук в дверь. Нацист поставил кружку на стол, а после вышел в прихожую, дабы посмотреть кто стучал. Он посмотрел в глазок, а после громко произнес. — Чёрт побери! Wer ist da, der geklopft hat?! / Кто там, кто стучал?! /– голос нациста был слегка грубый, но при этом довольно приятный.        На пороге дома стояла старшая сестра диктатора, Веймарская республика. Она пару раз постучала, а после крикнула. — Открывай, Господи боже мой! Это я, Веймер. Ты просил меня с детьми посидеть! Или что амнезия уже? — голос девушки был приятным и мелодичным, однако казалось, что грубость рвала ей сонную артерию, отчего голос становился менее приятным.        Нацист недолго думая, открыл дверь и впустил сестру в дом, показал что и где есть, за ем побежал надевать свою форму. Буквально, через час он был готов и уже направился к друзьям, Японской Империи и Фашистской Италии.        Честно говоря, ему не очень хотелось видеть Италию, а вот Японию он всегда рад видеть. Это очевидно, нацист сам признавал, что ему довольно интересен японец, как-то по пьяни, в баре. он признался тому в своих чувствах, на что азиат ответил взаимностью. После чего их тени слились, а сами они растворились в страстном поцелуе. Ох, уж эти воспоминания. Чёртовы изгибы тел, этот сладкий запах алых роз. Чёрт., а эти вздохи, ахи, охи. Эти звуки воспоминаний никак не давали покоя. Но ариец смутно помнил это, ведь он был под воздействием алкоголя.        Буквально, через час он пришёл на порог, к любимому другу. Он томно вздохнул, а после постучал. Волнению немца придела не было. Дверь моментально распахнулась и на пороге появился высокий, стройный брюнет, с золотистыми глазами, от него веяло свежим ароматным кофе, а на лице парня сияла милая улыбка. — Ох, мой фюрер, вы уже тут? –спокойно спросил тот наклонившись к лицу немца.        От таких действий, на бледном лице немца появился румянец, он глупо улыбнулся, отвёл взгляд. затем обнял того, прижавшись головой к груди Империи. — Как вы, дорогой мой? Я давненько вас не видал. у вас что-то случилось или же, я вам опротивел? — медленно подняв взгляд спросил Рейх, всё также томно вздыхая.        Нацист вновь ушёл с головой в свои воспоминания, словно под морскую волну, в летний день… — Что вы? Вы не можете быть противным мне. Вы для меня, словно цветение лотоса.– Японец прижал того к себе, затем начал водить рукой по волосам. К слову, азиату очень нравились волосы парня, ведь они были такими мягкими и белоснежными. — лотоса? Хах.– смеясь спросил немец, он поднял голову, посмотрев на Империю, после чего он вновь опустил голову.        Японец взял его за подбородок, приподнял его голову. ЯИ наклонился и коснулся носом до кончика носа арийца. — Да, словно цветение лотоса. Чтоб вы понимали, фюрер, лотос для меня красивый цветок.– Руки азиата скоользнули на талию Рейха, прижимая того к себе, он поцеловал того, затем отстранившись, принялся кусать его шею, оставляя красноватые, фиолетовые и тёмно-синие синяки, а также следы от укусов. —Мх! Ч-что вы делаете..?! Вах!–Парень начал стонать приобняв азиата. Империя взял немца на руки, отнес его в комнату и положил на кровать начиная раздевать. Когда тот снял с немца одежду, он начал оголять низ, после чего он аккуратно сунул два пальца в дырочку того начиная растягивать его. Через минуту, он начал двигать ими, вперёд-назад, вперёд-назад. Нацист же начал тихонько стонать, он слегка покраснел и сжал одеяло и простынь, что были на кровати. – Мх, ч-что же вы делаете со мной, з-змей-исскуситель..?– Нацист пытался отдышаться, но у него не получалось, когда движения ускорились Рейх начинал чуть громче стонать. Японец резко вытащил пальцы, после чего достал свой "световой меч" и резко вошёл в нациста, тот лишь выгнулся–кошкой и вскрикнул от этого. Империя начал медленно и нежно двигаться, но с каждым разом, когда немец начинал вскрикивать, он набирал темп. – Надеюсь, вам хорошо, мой Фюрер, мх.– Японец подумал, что будет глупо, если это будет проходить так медленно, честно говоря, он просто не любил ждать и всегда хотел увидеть реакцию немца на ТАКУЮ грубость. Движения японца стали грубыми, жёсткими и быстрыми. – Ах!! П-подождите.. мх!! Ах!!– Нацист начал громко стонать, как только мог, он закатил глаза и высунул язык. На его глазах проявились крупинки слёз. Случилось то, что нацист никак не ожидал, как говорится, у Рейха "колышек поднялся", было очень неожиданно. Хлопки раздавались по всему дому, затем резко наступила тишина. –Фюрер, как вы?–японец был достаточно мягок с немцем, после этого. Он стал двигаться более нежнее и медленнее. Нацист же прижался к тому обнимая за шею и тихо постанывая.        Вечер, наверно уже семь часов. Ариец лежал рядом с азиатом, который прижимал хрупкое тело того обняв за талию. Тот же мило сопел уткнувшись теплым лицом в обнаженную грудь Империи. Казалось, что этом могло длиться вечно, но нет. Азиат убрал прядь волос за ушко немца, а Рейх чуть нахмурил белые брови и что-то прорычал. – Хах, какой же он милый..– подумал брюнет чуть прикусил нижнюю губу. Он легонько коснулся губами до щёки немца, затем укрыл его одеялом, в последний раз посмотрел на свою комнату, затем уложил свою голову на подушку и прикрыл глаза.