«Никто не может сказать, что нас ждёт. Так почему бы нам не изменить судьбу? Может быть, мир станет нашим этой ночью?»
James Arthur feat. Anne-Marie — Rewrite The Stars
В семь часов я стоял перед домом Венеры. Внутри что-то сильно билось, что-то напоминающее сердце разрывалось внутри меня. Это было странное чувство. Казалось, что я переживал за эту встречу, ведь мы будем наедине. — Джастин! Я вздрогнул и заметил Венеру, она подходила ко мне, прижимая бумажный пакет к груди. — Я сходила в магазин, чтобы купить что-то к вечеру, но в итоге скупила целый магазин. Она посмеялась, и я улыбнулся ей в ответ. По-моему, я совершил уже первую ошибку, когда не спросил у неё, нужно ли что-то покупать. Она потратилась, а я как будто пришёл на всё готовое. — Пойдём. Я взял у неё пакет с едой, и мы направились домой. — Зайдём сначала на кухню, обговорим план действий. Я улыбнулся, заходя за ней внутрь дома и стал разглядывать каждую мелочь, которая могла бы мне подсказать что-то важное. Первое, что я заметил - семейную фотографию над комодом в гостиной. На ней были все члены семьи: родители Венеры и младший брат. Второе - большое количество разнообразных свечей на столе между телевизором и диваном. Я шёл за Венерой, как будто заколдованный, может быть, так и было. — Можешь поставить сюда. Я вздрогнул и понял, что мы уже на кухне. Маленькой тёмно-синей, с высокими белыми потолками. Здесь было уютно, но не как в доме, в котором я прожил шестнадцать лет. — У вас хорошо, — выдавил я, поскольку не было никаких больше мыслей в голове. — Спасибо. Венера улыбается, и я чувствую тепло. Я сажусь за стол и кладу руки перед собой, заламывая пальцы. Пытаясь успокоить, я наоборот начинаю переживать ещё больше. — Чем будем заниматься? Я сглатываю и перевожу взгляд на свежие цветы, находящиеся передо мной. Не знаю, что это за цветы, но мне нужно срочно что-то ответить. — Можно посмотреть фильм или сериал. Венера внимательно смотрит на меня, но ощущение, что она летает где-то в облаках. — Эй... Она вздрагивает и отводит взгляд. Засмотрелась, милая? — Эм, да. Можно. Она кивает в сторону гостиной, и я следую за ней. Я пытаюсь не смотреть на её длинные волосы, которые доходят до поясницы. Пытаюсь аккуратно нести пиццу и бутылку колы. Пытаюсь нормально жить, зная, что моей семьи больше нет. Венера ставит тарелку с шоколадными батончиками на столик со свечами, и я делаю то же самое. Мы садимся на диван. Она в ожидании неизвестного смотрит на меня. Она очень красивая. И я боюсь её. Венера начинает нравиться мне, это плохо. Любить человека означало чувствовать его настроение, его переживания, страхи, эмоции. И я бы не хотел, чтобы она это чувствовала. Поскольку у меня нет чего-то хорошего. Я вздрогнул, когда услышал, что Венера обращается ко мне. Она видимо поняла, что я не услышал и повторила. Ну что, теперь ты тоже засмотрелся на неё? Придурок. — Какой жанр фильма твой любимый? В последний раз я смотрел «Сумерки» вместе с сестрой, я не очень люблю смотреть что-то, я больше предпочитаю слушать музыку или звуки природы, сидя на веранде. — На твой вкус. Венера улыбается и выбирает фильм. У неё очень милая улыбка, кстати. — Мы будем смотреть «Никчёмные чувства», я очень люблю этот фильм. Он был снят по книге, я не читала, но очень хотела бы. Думаю, в скором времени купить её. Я кивнул. Запомни, Джастин. Запомни, что она только что сказала. Мы начали смотреть фильм, только вот я постоянно смотрел на Венеру. На то, как она с переживанием и сочувствием смотрит фильм, как она краснеет и смущенно улыбается, как по её щекам стекают слёзы, как она широко улыбается. «Фишка в том, что, находясь в центре урагана, ты на самом деле не чувствуешь всей его силы. И только спустя время начинаешь понимать, что все разрушено». — Она такая сильная, — в конце фильма произносит Венера. Я снова киваю и смотрю на недопитую колу. Венера смотрит на меня. Зачем ты так смотришь? Как будто хочешь избавить меня от негативных эмоций, как будто хочешь сказать, что я тоже «сильный», как будто я нравлюсь тебе... — Хороший фильм, — в итоге говорю я. Венера довольно улыбается. — Пойдём в мою комнату, я покажу тебе свои детские фотографии, это будет весело. Венера берёт меня за руку, и я чувствую, как внизу живота что-то разрывается, поднимаясь к сердцу. Что-то непонятное. Чувствую, как начинают гореть щёки, как будто мне тринадцать и я впервые увидел «взрослые видео». Мы поднимаемся в комнату, она заходит первая, а я пользуюсь моментом и осматриваю комнату. Зелёные стены, большое белое окно, нарисованная гитара во всю стену, длинный стеклянный рабочий стол. Венера садится на пол, опираясь о кровать, и я сажусь рядом. Слишком рядом, наши тела соприкасаются. Время девять часов. Венера открывает альбом, на первой фотографии я вижу маленькую девочку, которая с хмурым взглядом смотрит в камеру и держит огромный шарик. — Здесь мне пять, я была жутко расстроена из-за того, что меня не пустили на горки. Но они были для взрослых. Она мило хихикает и переворачивает. Я смотрю на её руки и замечаю несколько маленьких шрамов на пальцах. — Откуда у тебя эти шрамы? Венера осматривает руку, как будто впервые видит её, улыбается и отвечает. — Я любила забираться на деревья, однажды я упала, но всё нормально. Я киваю и смотрю на фотографию. — Здесь мне семь лет и я опять недовольная, здесь я узнала, сколько мне предстоит учиться. Я улыбаюсь, наверное, у меня тоже было такое выражение лица, когда я впервые пришёл в школу. Школа - тяжелое место, чтобы посещать её пять раз в неделю. — Тебе нравится учиться? — я не знаю, почему я спрашиваю это. Может быть, потому что мне нравится разговаривать с ней больше, чем смотреть фотографии. Я хочу слышать её. Голос Венеры напоминает мне дождь, такой же успокаивающий. Я очень люблю дождь. — Сейчас да. Я считаю, что школа - хорошее место. А тебе? Я пожимаю плечами. Венера смотрит на меня. Мы так близко. Тяжело. Она опускает взгляд на мои губы, а затем быстро переводит его на альбом. — Я нравлюсь тебе? Она удивлённо смотрит на меня, а я пытаюсь сделать вид, что так и должно быть. Я не знаю, почему этот вопрос слетел с моих губ. Видимо, меня беспокоит это. — Ты нравишься мне, как друг. Венера слабо улыбается, и я ощущаю, как тону ко дну. Как друг. — А я тебе? Ты нравишься мне. — Как подруга. Венера кивает и продолжает показывать фотографии, попутно рассказывая о событиях. Только вот я уже не слышу ничего. Я не должен ей нравиться, но почему при мысли об этом, мне становится больно? Почему это так неприятно услышать именно от неё? Почему она нравится мне? — ... Ты слышишь меня? Я вздрагиваю и киваю. Венера убирает альбом и поворачивается ко мне, устраиваясь в позу лотоса. — Что случилось? — она берёт меня за руку и выглядит опечаленной. — Если ты расстроился из-за рассказов моей семьи, то прости. Я не хотела, чтобы тебе было больно. Я даже не слышал, но это к лучшему. Может, ты нравишься мне, как друг. Может быть. — Да, я просто задумался. Венера поджимает губы и поднимается, потянув меня. Я встаю. — Пойдём купаться, — она смеется. Я удивлённо смотрю на неё. Через минуту мы прыгаем в бассейн, и я слышу самый лучший в мире смех. Такой милый, звонкий. Хочется записать его на диктофон и слушать, когда мне плохо. А плохо мне всегда. Венера смотрит на меня, и я улыбаюсь. Я широко улыбаюсь, как три месяца назад. Венера подплывает ко мне и обнимает. Мы стоим так пару минут, и я не понимаю, что это. Но зато я понимаю, что она нравится мне, не как друг.