Но ты — дракон...

После возвращения Кумандры к своим истокам и к изначальному единству Райя впервые ощущала свободу, будто тиски, сковывающие каждое твое движение, разжали свои стальные челюсти и позволили, наконец, почувствовать еще что-то, помимо ответственности за судьбу своего народа и людей других земель, как оказалось — не менее близких, чем те, с кем она росла и взрослела. Теплые дожди теперь не были редкостью, и прозрачно-лазурный воздух с каждым всплеском под драконьими лапами озарялся перламутром в бледном сиянии и цветных разводах. Хотелось дышать полной грудью как никогда до этого. Запах прошедших ливней успокаивал, сливаясь с запахом сырых камней, и в волосах скапливались бисеринки утренней и вечерней росы, даря ощущения дома и спокойствия... как бы странно это не звучало... И всё же Сердце всегда славилось тропическим климатом, поэтому Райя, долго скитавшаяся по пустыням, в итоге обрела тишину в вечнозеленой стране своего детства, сотканного из воспоминаний и живой воды последней драконьей магии... Магия Сису, а в последствии, как выяснилось, магия тех немногих драконов, что собрали остатки своих сил и заключили их в голубое сияние шара, спасшего мир вот уже второй раз, — это всё словно казалось сном... Она думала, что вот-вот очнется где-нибудь в старых развалинах, созданных друунами, и будет вытирать сухой ладонью соленые и неприятные дорожки слез, прижимаясь к едва теплому боку броненосца. Но — она, кажется, не спит, а теплый дождь по-прежнему нежно скатывается вдоль смуглых щек, теряясь в вороте национального костюма. Каменные ступени ведут к самому подножью и уводят в темно-зеленые заросли длинных похожих на тонкие острые щупальца кустарников, закрывающих вдалеке горы острова Хребет. Темнеет... Дождь усиливается, питая почву, отчего запах леса становится почти терпким, и Райя облокачивается на локти, запрокидывая голову, — каменный потолок полуразрушенного храма укрывает от ветра, и гамак в глубине комнаты скрипит ненавязчиво... Хочется стать дождем или слиться с рекой, чтобы упасть водопадом в прозрачные объятия шелестящей природы... Солнце, выходящее из-за облаков, тонет во влажной дымке... — Грустишь? — Райя вздрагивает, пугаясь хриплого голоса дракона. Сису, видимо проникнувшая в храм через расщелину в стене, опустилась рядышком на мягкие когтистые драконьи лапки, складывая их по-кошачьи, как делала только она. Другие драконы, как теперь Райя знала наверняка, сворачивались клубками, подобно змеям, какими и являлись отчасти, так что не было видно ни головы, ни лап. Сису же, хоть и не понимала природу людей, впитывала все человеческие привычки, точно от этого зависела вся её жизнь, и всякий раз старалась замедлить своё быстрое и шумное дыхание, чтобы казаться теплее, чем она есть на самом деле, — кровь под плотным слоем мягкой шерсти всё же была холоднее человеческой и не грела за ненадобностью. — Немного... Сейчас вечер и... дождь. Но это приятная грусть... — Райя придвинулась ближе к влажной голубой шерсти, сперва несмело прислоняясь к дышащему телу, отчего Сису мгновенно замерла, точно змея перед смертельным укусом, но тут же выдохнула, ощущая, как пальцы девушки зарываются в шерстинки, — белые, лазурно-аквамариновые и переходящие в нежно фиолетовые. Пальцы холодные, впрочем, как и всегда. Люди... Что с них взять? Внутри горячие, а снаружи такие хрупкие и незащищенные... — И о чем же ты грустишь, маленькая людь? — хриплый голос дракона раздался словно из теплой утробы, и влажный пар повалил из ноздрей, что подумалось, будто огонь прольется из огромной клыкастой пасти. И все равно — спокойно, словно больше ничего и не нужно — только бы чувствовать движение змеиных мышц, вызванное глубоким дыханием. — Это я-то маленькая? А сама-то! Ты мне в пупок дышала, когда была человеком! — последнее слово вырывается полушепотом, и Райя тут же щипает драконью кожу у шеи, где начинается густая грива. — Эй! — наиграно возмущается Сису. — Мне пятьсот семнадцать лет! К твоему сведению! — Ты дрыхла большую половину, — Райя жмется теснее, так как дождь усиливается и теплый летний вечер переходит в прохладную сырую ночь. — И всё же, Райя? — голос у Сису нежный, обволакивающий, совсем не такой, как когда она встревожена чем-то... Убывающий, как морской прибой... Будто дракон спал, зарывшись в речной ил и запоминал нежный плеск водной глади. — Кумандра восстала из пыли. Страны объединились. А детства не вернешь, как ни старайся... Я всё же грущу, а что было бы, не соверши я в тот роковой день ошибку? — Возможно, я бы так и осталась лишь частью спящей воды... А Кумандра была бы по-прежнему большим осколком некогда единой земли? — драконья морда упала на скрещенные лапы, и Сису прикрыла глаза. С мокрых ресниц по капельке стекал дождь и терялся в короткой шерсти... — Ты бы хотела вернуться назад, зная, что исход может быть другим? Райя подобрала ноги, сворачиваясь, словно Тук-Тук, и спрятала ладони, чтобы согреться. — Нет, Сису... Конечно, нет... Драконья пасть растянулась в улыбке, и послышалось утробное клокотание, похожее на кошачье урчание, только более резкое и тяжелое. Райя вздрогнула, когда крупная капля дождя упала ей на лицо с выступа храмовой колонны. — Ты мерзнешь? — Сису приоткрыла глаза, и узкий змеиный зрачок расширился до предела, теперь походивший на человеческий. — Ты теперь так и будешь... навсегда драконом? — Райя проигнорировала вопрос Сису, сжав густую шерсть в ладони, словно дракон испарится в дождливом ночном тумане. Рядом загорелись огни — жуки-светлячки, облепившие каменные стены, взметнулись один за другим, падая под дождем вниз на ступени и далее — в черноту зарослей. — Я ведь дракон? Разве нет? Да и мне казалось, я была несколько неуклюжей в этом странном голом теле... Хотя мне понравилась поездка на броненосце, ведь, что ни говори, а человечье тело весьма компактное... — Райя грустно улыбнулась на хитрый взгляд больших драконьих глаз. — Ты была смешная... Мне нравилось, — Райя отпустила зажатую в ладонях шерсть, и Сису показала клыки. — Но ты — дракон... Конечно... — Друзья, очень не похожие друг на друга? — Сису раскрыла лапу, требуя руки подруги. Райя вложила свою холодную ладонь в мохнатую лапу, и поняла, что её ладошка в четверо меньше здоровой лапы дракона. Ей отчего-то захотелось плакать. Во всей этой суете и обретении дома они так мало общались... И Райя всё еще помнила, как хватала Сису за ворот одежды, таская её везде за собой, словно карманного дракона,... девочку с кривой драконьей улыбкой... Перед ней плясали искорки в глазах смешной Сису в некогда человеческом облике — худющая фигура не то ящерки, не то молодой девушки с восточным разрезом глаз... — Эй... Ты чего, ты чего? Не плачь, маленькая людь! Смотри! — Сису засияла, испаряясь на глазах, и в следующую секунду копна блондинистых волос мокрым вихрем коснулась лица Райи. Девчонка отскочила, отряхиваясь, словно мокрая кошка. И тут же улыбнулась, словно раскрыла пасть с рядом немного кривых зубов. — Я ж, ужас, какая нескладная лысая уродина! И зубы, видишь? То ли дело — дракон! Райя рассмеялась, хватая девчонку за талию и стискивая в своих объятиях. Сису теперь была горячей, как самый настоящий живой человек, и сердце ее заходилось в бешеном ритме. Сису смеялась, как маленький ребенок, кряхтя на полудраконьем-получеловечьем, — казалась хрупкой, и волосы пахли водяными лилиями... И вся она походила на пену речную... Длинные рукава мешали её ладоням обхватить Райю в ответ, и смуглое лицо хитро улыбалось, словно она только что плотно поужинала. — Я думала, ты больше не умеешь превращаться... Сису, ты такая теплая! — Сису, наконец, выбралась из мертвой хватки девушки, замирая и всматриваясь в счастливое лицо подруги. — Ну... Я это... типо, хорошо учусь, — тонкие губы в маленьких трещинках растянулись, и Сису слизнула со своего носа капельку дождя. Драконьи повадки никуда не делись. — Тебе так важно, чтобы я была человеком? Знаешь, это тело весьма удобно, но в нем отчего-то холодно становится... Как вы живете с такой тонкой пленкой, вместо кожи? Сису задрожала от ветра, пряча нос в меховом воротнике. — Просто обнимать человека не то же самое, что обнимать дракона... — Райя смущенно заправила прядь влажных волос за ухо. Сису подползла ближе, обхватывая длинными рукавами девушку. Горячие ладони сомкнулись у Райи за спиной. — И все же жуть, как холодно... Ты не против? Райя кивнула, сжимая человеческое тело в последний раз и чувствуя, как под пальцами растет тело, а на нем густая шерсть. Шмыгает носом, понимая, что возможно простудилась. Ночь сияет небесными огнями после прошедшего дождя... В нос бьет сильный запах мокрой листвы. — Не хочу уходить... — Райя жмется к змеевидному телу, всматриваясь в далекие огни ночного Сердца. В городе еще никто не спит, а здесь в развалинах храма даже время, казалось, застыло. — Ничего, — хрипит Сису, — у драконов тоже есть свои преимущества. Показать? Райя не успевает среагировать, как оказывается в мохнатом кольце дракона, словно в теплой пушистой пещере. Как бабочка в меховом коконе. Чувствует — Сису дышит все медленнее, нагревая свое тело. В мягких объятиях так тепло и клонит на сон. Райя устраивается поудобнее, уже не различая, где у дракона шея, а где — туловище: со всех сторон теплое живое сердцебиение. Она внутри объятий Сису... — Спи, маленькая людь... Я посторожу тебя и твой сон... — Сису громко зевает, смешно чмокая где-то поверх своего теплого кольца. — И сама конечно же посплю...