При свете луны

В помещении находилось несколько человек. Взрослый мужчина сидел в угловом кресле, протирая ружьё от излишней грязи небольшой тряпкой пока девочка лет девяти внимательно наблюдала за спящей предполагаемой ровесницей, при этом не переставая пожёвывать кусок свежеиспечённого хлеба. Она, подперев голову рукой с долей интереса разглядывала личико мирно спящей девочки, которое точно ей не было знакомо. Аккуратное лицо с его изящными чертами, тонкие брови, экзотический разрез глаз, который был виден даже с закрытыми веками, чёрные волосы спадающие на подрагивающие плечи. Всё это выглядело необыкновенно, но что цепляло куда больше — это множественные ссадины и перебинтованная голова. Артур Браус нашёл её совершенно случайно во время утреннего обхода территории их хижины. Эти ежедневные прогулки уже вошли в привычку, ведь домашний скот нужно было кому-то пасти. Как всегда пересчитав всех овец и убедившись в том, что никто не отстал, Артур уже хотел направиться в самую глубь леса дабы всё-таки подстрелить какую-нибудь птицу и зажарить к ужину. Однако, сюрприз ожидавший его буквально через пару метров, застал охотника в расплох. Чего только он не видал в своей жизни: мёртвые туши животных во дворе, потерявшихся городских, но.. Изувеченного ребёнка, спавшего свернувшись прямо под деревом, в одном лишь платьице, да и то везде порванном — впервые в жизни. Конечно мешкать мужчина не стал: подобрал на удивление ещё тёплое тельце девочки, оценил её состояние и метнулся к дому поднимая всю семью на ноги. Благо его жена Луиза раньше работала лекарем, поэтому женщина сразу принялась обрабатывать раны, не туго перевязывая голову медицинским бинтом. Их дочь Саша стала искать более подходящие вещи для "потеряшки", как она сама её назвала. Изначально младшая Браус замешкалась: не каждый день в твой дом приносят раненых детей на руках, но после некая радость охватила её. У неё не было друзей. Многие считали её странной, да и к тому же не из богатой семьи, ровесники старались избегать дочь охотника всеми возможными способами. Её, как они говорили, назойливость местами раздражала до невозможности, а отсутствие манер за трапезой чуть ли не приводила к рвотным позывам. Только вот сама девочка ничего особенного в своём поведении не замечала, да и не обращала на остальных никакого внимания. Они никогда не жили в голоде, поэтому им ничего не понять. Младшая Браус посмотрела на кусок хлеба в своих руках и, немного подумав, с трудом отцепилась от него положив на шершавую поверхность стола, расцветая улыбкой: быть может у неё наконец получиться завести друга? Когда ресницы стали подрагивать, а сама раненная девочка стала подавать признаки пробуждения тихим мычанием, Саша нагнулась к ней, буквально склонившись над её лицом и не замечая того, как передние пряди стали касаться безмятежного лица. Через несколько мгновений ранее прикрытые глаза распахиваются, а сама Микаса вздрагивает от неожиданности и вжимается в спинку дивана, не понимая где она находится и как здесь оказалась. Последнее, что Аккерман и помнила — это темнота. Множество деревьев, а после.. После боль. Ужасная боль, пробирающая всё тело до костей, но сейчас.. Сейчас эта боль была едва ощутимой. Точнее её почти не осталось, если не брать в счёт висок, который неприятно пульсировал при каждом движении. — Проснулась.. — Подтвердила девочка с каштановыми волосами скорее для себя самой, нежели для отца, что поднялся с кресла. Младшая Браус завидев шок и недоумение незнакомки сразу же схватила со стола половину погрызанного хлеба и протянула его чуть покрасневшей Микасе, которая робко, но всё же приняла угощение, вызывая лучезарную улыбку на лице дочери охотника. — Я Саша! Саша Браус! — В карих глазах словно искры стали сверкать от счастья. Незнакомка приняла её скромное угощение! У неё точно получится подружиться с ней! —.. М..Микаса.. — Микаса значит.. — Задумчиво проговаривает глава семейства Браус глядя на то, с каким желанием девочка поедает уже остывший кусок хлеба, попутно запивая стаканом парного молока. Как оказалось Микаса потеряла родителей, но не сказала при каких именно обстоятельствах, однако и этого хватало чтобы понять что к чему. Чутьё никогда не подводило охотника, а сейчас даже сердце подсказывало мужчине то, что родители Микасы — не жильцы.     От девочки Браус узнал не многое. Как и предполагал Артур она была ровесницей его дочери, ей также было девять лет. Сказала, что её отец был тоже охотником, что несказанно удивило мужчину и даже в каком-то смысле обрадовало. Рассказывала о своей матери да с таким восхищением, что Саша с интересом вслушивалась в каждое слово своей новой знакомой. И даже Луиза прониклась к ребёнку настолько, что предложила мужу оставить девочку у них. Хотя бы до того момента, пока они не найдут её родственников. Увы противостоять чарам своей благоверной жены Артур был не в силах, да и наблюдать за тем, с каким азартом дети общаются между собой несказанно радовало. Впервые Саша улыбалась от общения со своим сверстником, а не утирала со своих щёк слёзы горечи.        Так прошёл весь день. Глава семейства ушёл на охоту ближе к обеду, пока Луиза, не смотря на пополнение в их доме занималась уборкой. Их хижина пусть и не была слишком просторной, а из еды Браусы могли позволить себе не многое, однако бросить ребёнка на улице просто так они не могли. Умрёт она, маленькая ещё для самостоятельной жизни. Тем более здесь, на западе Шиганшины, где разбой и бедность не являются новинкой. — Ну, как тебе? — Сидя на краю кровати спрашивает младшая Браус, беззаботно болтая ногами в воздухе и с неподдельным интересом разглядывая свою одежду на Аккерман. Конечно красотой одежда особо не выделялась, однако штаны и рабочая рубашка были весьма удобными и практичными. Глядя на своё отражение в зеркале Микаса одобрительно кивает, прокручивается вокруг своей оси несколько раз и вызывая тем самым довольную реакцию у Саши в виде хлопка в ладоши. Её новая подруга не смотря на побитый вид выглядела очень мило, даже в её слегка мешковатой одежде. Однако кое-что Браус хотела подправить. Схватив со стола свою резинку для волос она в одно мгновение оказалась позади Микасы, аккуратно собрав её чёрные волосы в низкий хвостик, как обычно это делает ей Луиза. Аккерман не сопротивлялась, от Саши и её семьи не веяло никакой опасностью. Она это нутром чуяла, да и младшая Браус.. Выглядела такой счастливой. Её большие карие глаза с пышными ресницами завораживали, милые щёчки, такой же островатый нос с едва заметными веснушками на нём, пухловатые губы и каштановые волосы. Не смотря на то что местная вода делала волосы жёстче, у Саши они казались очень мягкими даже издали. На что конечно Аккерман обратила внимание.   — Вот, теперь они не будут лезть тебе в глаза. — Повернув Микасу обратно к отражению Браус продолжала довольно улыбаться, придерживая темноволосую девочку за плечи и наблюдая за её реакцией. Та же в свою очередь мимолётно взглянула на себя и молча кивнула. Да, так гораздо удобней. Заметив как уголки губ Саши опускаются, Аккерман вопросительно взглянула на девочку, явно не понимая причину резкой перемены настроения. — Микаса.. Если честно, у меня никогда не было друзей. Я правда стараюсь, чтобы тебе всё понравилось, но если тебе что-то не нравится, то будь со мной честной, хорошо? Я всё пойму и.. — Глупая. — Тонкие брови вновь недовольно сдвигаются к переносице, а нежная украшенная ссадинами рука стирает с пухловатой щеки дорожку слёз. Не смотря на свой возраст Микаса не любила слёзы, особенно когда они возникают из-за неё, — Мне всё нравится. — Но видимо расстроенную девочку это не утешило и с недовольным фырчанием, Аккерман нащупав руку Браус схватилась за неё мизинцем. — Саша, я хочу с тобой дружить. — Серьёзным голосом проговаривает темноволосая, пока её ровесница, всхлипывая, переводит взгляд заплаканных глаз к Микасе. — Обещаю защищать тебя, поэтому пожалуйста, не плачь! Я буду.. — Микаса! — Но слёзы водопадом льются с новой силой, руки сжимают в объятиях Аккерман, а та в свою очередь с удивлением отвечает, располагая свою голову на её плече, чуть прикрывая свои серые глаза. Пахнет.. корицей, а ещё её дыхание.. такое умиротворённое. Так и проходили день за днём. Саша и Микаса всё больше узнавали друг о друге. Например, Аккерман узнала, что её подруга с самого детства обладала неплохим аппетитом, а с шести лет умело стреляла из лука. Конечно не так превосходно как её отец, но для ребёнка её возраста выходило прекрасно и даже очень. Браус, в свою очередь знала что у Микасы очень чувствительное обоняние. Это была её особенность с детства, которая позволяла распознавать запахи различных животных с расстояния в несколько десятков метров. Весьма полезная вещь в охоте, которая может пригодится в дальнейшем. Старший Браус заметил это почти сразу. Точно так же, как и стремление своей дочери научиться охотиться: будто он не замечал как ночами Саша втихаря пробиралась к отцовскому шкафу где он хранил свой лук и стрелы, а после по несколько часов расхаживала с ними по гостиной, представляя кабана в дальнем углу комнаты и изображая охоту на него. Пусть это и выглядело смешно, ведь наблюдать со стороны за её детским ребячеством было забавно, однако сам глава семьи так не считал. Он видел, как в его дочери постепенно пробуждается его кровь, всё та же любовь к охоте. Учитывая навыки Микасы Артур видел в них весьма впечатляющий и успешный дует в будущем. С тех пор он стал обучать обеих всему тому что знал сам. С каждым днём их навыки стремительно росли, пусть и не были до конца идеальными, дети как никак. Не смотря на физические нагрузки Саша и Микаса старались помогать Луизе в хозяйстве, ведь пока старший Браус учил девочек добывать не только пропитание но и стоящий товар, женщина обучала их готовке, вязанию, уходу за животными и обработке огорода. С появлением Микасы в их жизни словно наступила светлая полоса. Саша с тех пор не плакала, да и больше не нуждалась в друзьях — Микаса была для неё не то что другом, а самой настоящей сестрой, которая временами и поддерживала, и служила её опорой. Девочки спали в одной комнате. Аккерман была не прихотливой, поэтому делила жёсткую кровать на пару с Браус. Помимо комнаты они делили и многое между собой: одежду, еду, горе и радость. Пускай на вид по Микасе нельзя было определить какие эмоции она испытывает в данный момент, но за многие месяцы совместной жизни Саша научилась понимать сероглазую с первого взгляда. Даже когда она испытывает страх. Только Саша видела в её глазах это отвратительное чувство, когда Микаса, просыпаясь среди ночи от кошмаров покрывалась пеленой пота, стекающей с её лба и по несколько минут пялилась в стену напротив. Время шло, а понимание того что собственные родители пропали навсегда появилось неожиданно, само собой, во время очередной охоты. Аккерман осмотрела наконечник стрелы и медленно опустив её, осознала что больше никогда не увидит своих мать и отца. Тогда её тело ослабло и приземлившись на колени, темноволосая девочка стала плакать навзрыд, не останавливаясь. Сколько тогда Микаса проревела она точно не знала, но вместе с потерей она осознала и то, что хоть и потеряла родную семью —обрела новую, которая относится к ней как к родной дочери. Именно эта мысль стала её мотивацией в дальнейшем. С тех пор двенадцатилетняя Микаса трудилась не покладая рук. Семья Саши стала ей второй семьёй, и обретя фамилию Браус сероглазая пообещала самой себе быть сильной, и никому не показывать своей слабости.   Время продолжило идти, а девочки всё продолжали набирать опыт как и в охоте так и в быту. Пока Микаса занималась рубкой дров, Саша разделывала туши животных, а затем и Луиза готовила из мяса и картошки превосходные яства, пока остальное Артур продавал на рынке. Обе Браус по утрам занимались садоводством, вспахивали на грядках новые участки и сажали как можно больше семян дабы зимой быть сытыми, а после обеда к вечеру, учились маскироваться в чаще. Пусть лазать по высоким деревьям было трудно, однако с помощью смекалки Саши девочки изобрели новый способ охоты — с высоты. Глубоко всаживая топор в кору дерева а после, обхватывая ногами ствол или цепляясь за неровности подтягиваться вверх по веткам. Так было куда удобней охотится с луком, стреляя в дичь с высоты. Пока кареглазая гонялась за лесной живностью, Микаса проводила свободное время у ручья охотясь на рыбу. С помощью самодельного рыболовного крюка Браус научилась выжидать свою цель стоя по колени, а то и по пояс в холодной воде. Благо рыбы плодилось много, потому Микаса справлялась со своей задачей быстро. Благодаря хорошей реакции она пронзая тело рыбы насквозь, а после выбрасывала её на берег к остальным. Обычно улов был неплохим, в связке можно было насчитать от пяти до двадцати рыбин. Средних Луиза зажаривала, из крупных получалась отменная уха, а остатки шли коту в миску, которого Саша обнаружила недалеко от их дома. Тоже потерялся и был тощим как веточка, однако Браусы выкормили его. Постепенно всё стало налаживаться и в семействе Браус, больше никто не знавал голода. Через пару месяцев, совместными усилиями Артур соорудил стойла для животных, а ещё через месяц мужчина выкупил несколько лошадей: двух кобыл и двух жеребцов. Потратил на них почти все сбережения, но никто не пожалел о таком приобретении. Была счастлива как Луиза, будучи любительницей столь грациозных животных, так и обе девочки. На удивление, лошади оказались понимающими и покорными, а что главное — преданными. Микаса сразу же выбрала себе двухгодовалую вороную кобылу, пока Саша остановила свой выбор на трёхгодовалом светло-сером коне. Но ездить на них девочки стали не сразу, пускай животные были и послушными. Луиза всячески боялась того, что лошадь может скинуть детей с седла, потому Артур решил научить их уже подросшими верховой езде точно так же, как и когда-то обучил охоте. Сначала было трудно, Микаса вечно соскальзывала из седла вечно неуклюже на нём подпрыгивая, а белогривый жеребец так и норовил проскакать с Сашей хорошим галопом. Уже через несколько недель девочки научились искусно держаться в седле, а через два месяца и вовсе стали часто выезжать верхом, проезжая вдоль стены Мария. Каждый подобный забег заканчивался счастливыми эмоциями сестёр и букетом полевых цветов, который отдавался в руки Луизы, что в свою очередь сначала любовалась подарком, а затем варила из него лечебные настойки. Что касалось изменений Саши и Микасы во внешности, то и это не обошло их стороной. Время изменило детей, и с каждым годом девочки росли, приобретая формы и становясь девушками. Милые щёчки Браус ушли, Саша здорово вытянулась к семнадцати годам. Её волосы заметно отросли и доходили до пояса, а привычка собирать их в высокий хвост никуда не ушла. Быть может, раньше она бы и отрезала их, однако прислушалась к словам Микасы, что кинула их как-то во время охоты. “С такими волосами ты больше похожа на принцессу, чем на охотницу”, и эти слова вызывали смущение на чуть загорелом лице. Микаса же почти не изменилась внешне, врождённая худоба делала своё и помимо роста, благодаря ежедневным тренировкам, женское тело приобрело достойную мышечную массу, которой бы мог позавидовать каждый юноша. Конечно теперь до образа худощавой и слабой девушки из рассказов Луизы было как до луны рукой достать, но Браус всё вполне устраивало, ведь она может самостоятельно работать так, как многим мужчинам не под силу, а так же постоять за себя и за свою семью. Теперь то она никому не даст в обиду свою семью. Не потеряет её снова. — Микаса! Замах топором.       Удар. Два полена падают на землю к остальным, а девушка поворачивает голову в сторону открытого окошка, откуда выглядывала рыжеволосая макушка Луизы что махала труженице белым платком. Микаса закидывает голову наверх, щурится от ярких солнечных лучей и прикидывает время которое темноволосая убила на разрубку дров. Конечно их следует перетащить в сарай, а после пойти накормить скот, однако живот Браус так не считал, да и матушка тоже. Если она махает своим платком — то еда готова, а значит нужно уже быть дома. Да и отдых бы ей не помешал.    Микаса делает очередной замах топором и ударяет прямо по пню на котором ранее раскалывала дрова. Орудие остаётся в пне и сероглазая, стирая со лба испарину, закидывает на плечо свою рабочую рубашку и направляется обратно в хижину. Только начало июня, а на улице такая жарень. “Неплохо было бы отвести овец к речке.” С такими мыслями Браус оставляет свою рубашку в прихожей на деревянной полке, а сама проходит в гостиную которая почти не изменилась за все эти года. Тот же стол из дуба посереди гостинной, те же стулья, на одном из которых восседал Артур за прочтением какого-то письма, а на другом зевая и прикрывая ладошкой рот сидела Саша. — Ну наконец! Я уж думала придётся за воротник от топора оттягивать. — Недовольно бурчит Луиза, ставя на стол большой чугун, придерживая его прихватом. Когда женщина открывает крышку с помощью толстой тканевых перчаток изнутри сразу же поднимается пар, а приятный аромат быстро разносится по хижине. Еда Луизы всегда получалась замечательной. — В следующий раз подумай о себе, и ты, Саша, тоже. Девушки как никак, а делаете такую тяжёлую работу, Артур, скажи им! — Да, дорогая..Ты права.. — Не отрываясь от столь увлекательного чтения произносит мужчина, однако сразу же получает серьёзный взгляд со стороны супруги, который таки заставляет оторваться от чтива. — Луиза, ты же сама понимаешь где мы живём. Пусть сейчас нам ничего не грозит, но девочки должны уметь постоять за себя, да и как они будут жить, если нас не будет рядом, м? —  Пускай в словах мужа и была правда, но женщину это не радовало. В её планах было найти своим дочкам достойную партию, чтобы навсегда избавить их от забот и хлопот, однако что Микаса что Саша — обе родились с вольным мужским характером, который ни каждый мужчина сумеет выдержать. —Тц!.. Молчал бы лучше. Убери своё письмо и ешь, пока я его к черту не сожгла и вообще, что там такого интересного, что ты его почти всё утро читаешь!? Лучше бы помог Микасе дрова в сарай перетаскать, а то совсем на плечи девочек всё возносишь. — Дорогая, перестань. На это Саша лишь слегка улыбнулась, а Микаса спокойно наблюдала за привычной сценой в их доме и молча раскладывала тарелки на четверых человек. Да, характер у Луизы был взрывной тут не поспоришь, да и её волосы словно пламя говорили сами за себя, однако женские вспышки гнева благо были не долгими, один лишь комплимент и вместо озлобленных слов матушка Браус краснеет. — Папа, что-то случилось? — Саша не без труда убирает насмешку с лица дабы не огреть вместе с отцом скалкой, а сама пододвигает тарелку ближе к себе, рассматривая лицо родителя, что видимо мялся, словно не горя желанием рассказывать. — Мне нужно будет уехать вечером на несколько дней за стену Роза, совет решил собрать глав городов и.. — А ты-то что там забыл, Артур? — Луиза, я ещё не договорил.. Так вот, я выступаю там в роли лесника. Как никак, я хорошо разбираюсь в лесах Шиганшины. — С некой гордостью в голосе проговорил мужчина, наблюдая за тем как его супруга накладывает в тарелки еду. Что ж, на сегодня картошка с бараниной. — Участились нападения бешеных зверей на людей, говорят волки тому виной. И совсем недавно на границе восточного леса нашли выжившего. Возможно, вина тому помутнее рассудка бедолаги, только вот тот утверждает иначе. Говорит, что обычный лесной волк не может быть настолько большим, вот такие вот дела. — Глава семейства накалывает на вилку кусочек мяса и отправляет его в рот заканчивая свой рассказ, пока девочки внимательно слушали старшего даже не прикасаясь к еде. — Неужели оборотни? — Озвучила мысли Микасы Саша, на что сероглазая кивнула и посмотрела внимательно на охотника. Тот лишь пожал плечами, явно не исключая этого варианта, однако через пару секунд этот же охотник получил подзатыльник от и без того злой жены. —Эй! — Нечего девочек пугать! Стены охраняют нас от этой чёртовой нечисти вот уже несколько сотен лет, но.. Микаса, Саша, будьте осторожней. Волки не только ночью нападают, а подстрелить их намного труднее чем кабана. — Хорошо, мам. — Соглашается Саша, с удовольствием прилегая к еде и мыча от удовольствия, прикрывая глаза. Божественно. — Кстати, — всё таки Микаса подаёт голос, разламывая вилкой горячую картошину на несколько частей. — Я бы хотела отвести скот к речке. Как никак и в тени им душно, а в прохладной воде хотя бы остудятся. Я буду за ними следить. — И темноволосая девушка получает кивок одобрения со стороны отца. — Кстати, мам.. — Да, Саша? — Я сегодня пойду на рынок. Сегодня городские устраивают какие-то гуляния, думаю, сегодня можно будет продать пару лисьих шкур. Говорят, люди сейчас помешаны на шкурах зверей, а яркий цвет у них пользуется спросом. — Хорошо, но вернись до темноты. Вести вашего отца напрягают меня, кто знает когда случится ещё одно нападение. — Наконец женщина садится на своё место и пыл её, видимо уже остыл. Стоит тогда поесть, а после собрать своего непутёвого мужа в дорогу, кто знает, сколько он продержится без домашней еды.