♡♡♡
Джено побеждает Джехёна в игре. Его радостно обнимает Джемин, целует в щёки и воркует о том, какой у него крутой альфа. Незаметно поддавшийся Джехён с улыбкой смотрит на этих двоих и уже хотел было отправлять их спать, как дверь в квартиру открывается и с не громким хлопком закрывается. Входит взъерошенный и очень радостный Тэн в большом тёплом халате, принадлежащим Юкхэю. Впрочем, вещи Юкхэя – вещи Тэна; и никого не волнует, что омега мог запросто «потонуть» в толстовке альфы, худи ему как платье, а этот самый халат достаёт ему почти до лодыжек. Видно, что Тэн недавно вылез из ванной: во-первых, об этом твердит халат, во-вторых, волосы ещё влажные, а в-третьих, лицо и шея этого омеги блестели от крема. С беременностью Тэн следил за собой особенно: это касалось только внешности и приёма витаминов, еду это никак не затрагивало и он кушал всё, что хотел. – Завтра мы идём гулять. Все вместе. Тэён уже в курсе. Он кстати просил чтоб ты зашёл к нему, Дже, - говорит Читтапон, а на последнее ещё и улыбается. Он подходит к дивану, взъерошивает волосы Джено и гладит по щеке Джемина. Он стал слишком любвеобильным и нежным ко всем, что коснулось даже Юту и Доёна, которые только начали вливаться в эту семью. – Сончан и Донхёк к родителям едут, - напоминает Джехён (скорее, себе самому, чтоб вдруг не испугаться, когда не увидит завтра Сончана и Хёка в квартире). – Отлично, спокойнее будет. Не в обиду Чанни и Хёку. Они в комнате? - не дожидаясь ответа, Тэн пошёл в комнату к вышеупомянутым. Он, как обычно, решил заговорить младших, подготовить их к поездке, настроить словесно и, возможно, дать одному альфе подзатыльник «за всё хорошее» после жалоб Донхёка (потом он, конечно, ещё пообнимает Сончана, чтобы не обижался). – Это то что я думаю? - спрашивает Джено. Его всё ещё «душит» в объятиях Джемин, сидящий на его коленках. Все трое смотрели вслед весёлому Тэну, чуть приоткрыв рот. – Да, думаю ты правильно думаешь, - кивает Джехён, думая о том, что друг сейчас ходит очень счастливый, вдохновлённый и любящий весь мир и всех вокруг. И ему (не)много интересно: Тэён будет такой же? – Ну, Тэн и до беременности был активный и заботливый, - произносит Джемин. – Идите спать давайте, завтра обсудим что там пришло в голову Читтапону, - старший отправляет спать Джено и Джемина, а потом сам идёт к Тэёну, не дожидаясь когда выйдет Тэн из комнаты Сончана и Донхёка. Джено на руках отнёс Джемина в комнату, усадил на кровать и полез в шкаф за полотенцами и пижамами. Омега выглядел сонным и расслабленным, но Джено знал: стоит тому принять душ, так сразу взбодрится и наверняка ещё добрых полчаса будет болтать перед сном. Но, стоит уточнить, Джено любит их разговоры перед сном, любит слушать Джемина, когда находится уже в дрёме, а омега всё рассказывает обо всём что видит или о прочтённой статье о космосе. Обычно он так и засыпает, представляя созвездия и галактики, слушая убаюкивающий и спокойный голос Джемина, ощущая его поглаживания по руке, голове, плечу, груди. Бывало он ждал, пока Джемин сам не уснёт от своих разговоров, и тогда только сам засыпал. Чаще всего они спокойно ложатся спать, пока у некоторых перед сном происходят марафоны половых актов, они видят хорошие сны, пока некоторые только могут расслабиться после укачивания ребёнка, который попутал день с ночью. Обычно среди ночи, когда им точно никто не помешает, у них просыпается желание близости. Джемин будит Джено, садясь на бёдра и понятливо – насколько это возможно сонному сознанию Ли – трётся об пах альфы. Джено же не трогает омегу, пока не разбудит. И после пробуждения они не спят до самого утра, лаская друг друга в рассветных лучах солнца. – Мне холодно, - говорит Джемин уже после душа, когда он завернулся в свою половину одеяла, как гусеница, и прижимался сбоку к Джено. – У тебя тёплая пижама, а на улице уже почти май, - бурчит Джено. Ему жарко, он практически раскрыт и не понимает как может быть холодно, когда приближается лето. – Согреешь меня? - омега внимательно смотрит на сонного Джено и уже жалеет о том, что они весь вечер просидели у телевизора с приставкой (но они провели время с Джехёном, поэтому наполовину ему не жаль). Альфа притягивает его к себе, поправляет на омеге сползшее одеяло, а затем обнимает талию и закидывает ногу на джеминовы бёдра. Джемин недовольно хныкает и пытается отстраниться. – Это не то, о чём я тебя просил. – А что ты хочешь? - спрашивает Джено, пока Джемин пытается выпутаться из его объятий. – Чтоб ты перестал тупить, Ли Джено, - недовольно пыхтит Джемин и отворачивается от альфы. Джемин называет альфу по имени и фамилии только когда злится, поэтому Джено немного задумывается о том, что и когда он сделал не так. Проходит пара минут ступора альфы, прежде чем до него доходит чего хочет Джемин. Или хотел. – Джемин-а, мы ведь можем и напрямую говорить о своих желаниях, а не намекать, - говорит Ли, обнимая своего омегу со спины. Джемин никак не реагировал на Джено, но он не спал. – Сказал бы что хочешь заняться сексом и тебе тут же всё было бы устроено, – шепотом произнося, Джено погладил бок Джемина, спустился ладонью по бедру и поцеловал за ушком в попытке обратить на себя внимание. – Я уже ничего не хочу, - говорит Джемин, но не отстраняется и невольно выпячивает зад к альфе. Тот глухо выдыхает, чувствуя соприкосновение в конкретной области с мягким и таким привлекательным местом Джемина. – Врёшь, - шепчет Джено и проникает рукой под пижаму, где не было нижнего белья. Он коснулся полу стоящего члена омеги и с усмешкой жарко выдохнул ему на ушко. – Когда ничего не хочешь, возбуждение не появляется. А твоя попка сейчас недвусмысленно трётся об меня. Ты снова врёшь, снова не говоришь прямо и снова отказываешься соглашаться со мной. Мне стоит тебя наказать? – Отстань, иначе покусаю, - фыркает Джемин, а затем судорожно выдыхает, когда Джено начинает пальцем гладить головку члена. – Джемин, если ты что-то хочешь, можешь просто сказать, а не ходить вокруг да около, - Джено шепчет, касается губами уха омеги, а пальцами перебирается к уже мокрой от выделившейся смазки мошонке, поглаживая гладкую кожу под яичками. Джемин сводит ноги вместе, но это не мешает Джено продолжать его гладить. – Знаешь, тебе если прямо сказать «возьми меня», ты всё равно ещё подумаешь минуту, а потом дополнительно уточнишь «сейчас или попозже». – Ты только что назвал меня тугодумом? – Нет, конечно. Просто тебе нужно меньше думать и сразу замечать мои намёки, - говорит Джемин мягко – насколько он мог, учитывая что проворные пальцы его альфы всюду его касались и гладили в паховой области, – так как понимает, что своими капризами он мог обидеть Джено, чего совершенно не хотел. – Давай хотя бы в постели будем говорить всё прямо? Мы ведь это уже обсуждали, - Джено выцеловывает шею Джемина сзади, зарывается носом в волосы на затылке, а двумя пальцами уже кружит у расслабленного, стремительно увлажняющегося смазкой ануса омеги. – Боже, хватит болтать, - говорит Джемин, пытается сам насадиться на пальцы альфы и поворачивает голову к Джено. Тот его целует, вторгается языком в рот Джемина, сплетается с ним языками, издавая причмокивающие звуки. Омеге было немного неудобно в таком положении, поэтому не мог полноценно отвечать Джено, но им и этого было достаточно. Достаточно просто быть рядом друг с другом, за закрытой дверью, под одним тёплым одеялом, когда на улице тепло. Вот так просто, с полу оборота, молодому организму не сложно возбудиться, чем они активно пользуются когда близости хочется посреди ночи, когда организм не успевает пробудиться сам и тело поддаётся возбуждению незатейливыми ласками и поцелуями. Джемин всё таки отстраняется от Джено, убирает его руки от себя, а затем в мгновение заставляет альфу лечь на спину и седлает его. Член Джено внушительно выпирает из пижамы, Джемину приятно ощущать его и предвкушать дальнейшее. Он немного покачивается, держа руки на груди Ли, но через одежду всё равно не те ощущения. – Раздень меня, - прежде наклонившись к Джено, шепчет Джемин. Альфа садится, лёгкими хлопками по бёдрам заставляет Джемина приподняться, затем стягивает с него пижамные штаны и выпутывает одну ногу из штанины. Джемин не даёт нормально им снять хотя бы штаны; он стягивает пижаму с Джено так, чтобы был доступ к члену, и снова садится на альфу, снова трётся, но уже смазывает своей смазкой его член. – Джемин, подожди... - говорит Джено, тянется рукой к ягодицам омеги и пытается коснуться сжимающегося и расслабляющегося колечка мышц, чтобы ещё немного разработать. – Всё в порядке, я приму тебя, - уверяет Джемин и тянется к тумбочке, где лежат презервативы. Они в любом случае предохранялись – как бы ни хотелось почувствовать друг друга плотью – им нельзя рисковать из-за особенностей развития организма Джемина. Начавшаяся поздно течка не сулит что-то хорошее, но, благо, сейчас всё, вроде как, начинает улучшаться и не стоит мешать организму «догонять упущенное». А новые потрясения для организма не нужны на данный момент. Дальше Джемин делает всё сам, запрещая Джено двигаться или пытаться ему как-то помочь. Альфа смирно лежал на спине, позволял Джемину самому двигаться и контролировать темп, наслаждался тем, как получал удовольствие омега, как он закатывал глаза и останавливался в моменты пробирающей тело дрожи, когда член Джено попадал по чувствительному местечку. Когда Джемин уже был на грани оргазма, Джено не вытерпел. Он привык сам доставлять удовольствие любимому омеге, а наблюдать за тем, как Джемин сосредоточен только на том, чтобы быстрее кончить – он не мог. Не мог проигнорировать то, что необходима его помощь. Джено схватил его за бёдра, в мгновение поменял их местами, заставил омегу обхватить ногами свою талию и начал вбиваться в тело под собой. Звуки были слышны громче, стоны – томные и подавленные, но шлепки от соприкосновения тел были едва слышны: потому что Джемину не нужно было быстро – ему нужно было как можно глубже, медленнее и аккуратнее. Джемин прижимался к альфе, так сильно желал разрядки, что не заметил как стал оставлять царапки и следы от ногтей на спине Джено, и сдавленно стонал, чувствуя приближающийся оргазм. Джено успевал целовать омегу, зная как тому сейчас нужна эта близость, чтоб телом к телу, губы в губы и чтоб дыхание одно на двоих. Таким образом они доходят до оргазма вместе; альфа успевает выйти и кончить в презерватив, забирая поцелуем громкий стон своего омеги. Позже они отстранились ненадолго: Джено взял салфетки, вытер всё испачкавшееся в сперме, а затем лёг на кровать сбоку Джемина, а тот подобрался к нему и улёгся на его грудь. – Если бы ты был внимателен, - начал Джемин, когда отошёл от оргазма, но по телу всё ещё чувствовалась приятная расслабленность, – то заметил бы мои намёки ещё в ванной. – Ну, прости. И впредь говори всё прямо, - отвечает Джено, целуя в макушку Джемина. Сейчас он бы с удовольствием уснул крепким сном, ему бы приснился хороший сон, где они с Джемином наслаждаются спокойной жизнью в доме за городом, с детьми и псом. Но Джемин любил пообщаться не только перед сном, но и после секса. И если омега мог простить то, что Джено уснул когда-то во время рассказа о созвездии Дракона, то он считал обязательным разговор после секса – и тогда Джено придётся долго «вымаливать» прощение, если вдруг его настигнет сон. – Ты ведь будущий психолог, как ты будешь слушать людей? - Джемин хоть и спрашивает серьёзно, с интересом, а рукой гладит Джено по животу и груди, кружит пальцами у сосков и думает о продолжении. – Я ведь буду знать зачем они ко мне обратились. И вообще, это разное, - отмахнулся Джено. Ему требуется много сил, чтобы говорить спокойным голосом и не ощущать возвращающееся возбуждение. – Джено-я, знаешь чего я хочу? - спрашивает Джемин, понимая что нужно поменять тему для разговоров: Джено слишком много думает о будущем и своей учёбе, поэтому не стоит на него давить ещё своими разговорами об этом. После вопроса он не дождался ответа и спустился рукой по животу альфы и ниже – к члену. – Мы хотим одного и того же, - гортанно шепчет Джено, пока Джемин начинает ему надрачивать. Возможно, их покусали Сончан и Донхёк, а они не заметили? Или это влечение друг к другу передаётся воздушно-капельным путём от остальных парочек семьи? Но они не жалуются, а наоборот, им хорошо то, что они не будут просыпаться ночью от того что хочется банально заняться сексом. Поэтому, они решили вдоволь насладиться друг другом до сна. Или вообще не спать...♡♡♡
Утром, когда завтрак уже прошёл, Тэн решил собрать всех у себя в квартире. Ему нужно было всё обсудить с друзьями и объяснить почему им нужно всем вместе провести время (за исключением Сончана и Донхёка, но они отсутствуют по причине). Хотя, зачем объяснять, если и так всё понятно? Им это нужно для того, чтобы просто хорошо провести время вместе! И сблизиться с Ютой и Доёном, которые так же приглашены, конечно же. А ещё беременному Тэну сейчас хотелось адреналина, чего он не хотел при беременности с Джисоном. Он чувствует, что мог бы прыгнуть с парашютом, потому что этого хочет его малыш и гормоны, но Юкхэй по любому не разрешит, да и беременным нельзя такое. Единственный адреналин, который ему «позволен», он получил сегодня утром: секс у окна на подоконнике был для них в новинку, так же, как и оставить уже проснувшегося Джисона в детском манеже с игрушками. Тэн переживал, что ребёнок испугается быть один в комнате, что с ним что-то случится, но малыш Джисон совершенно спокойно жевал по очереди все мягкие резиновые игрушки и сидел в ожидании своих «горе-родителей». – Он слишком спокойный, - говорил Читтапон, когда они с мужем завершили свои дела и вернулись в спальню к ребёнку. – Разве это не хорошо? - спрашивал Юкхэй. – Ну, не знаю, хоть бы истерику закатал из-за того, что мы оставили его одного, а сами ушли не понятно куда. – Может, нам его подменили и это не наш ребёнок? - в шутку кинул Юкхэй и получил шлепок по бедру за свои слова. Это могло бы закончиться ссорой, – потому что ну как могли подменить ребёнка, если, сразу после появления на свет, малыша Сони положили на грудь омеге и он досконально изучил маленького человечка, пока ребёнка не забрал врач, – но Тэн отвлёкся на поиск слюнявчика для Джисона, а потом закрутится на кухне: ребёнка он покормил, а мужа – нет. Юкхэй то не имел в виду что-то плохое, но малыш Джисон действительно немного отличался от него и Тэна: он был относительно спокойным, почти не капризничал и не вредничал; всё было, но в меру. Возможно, это даже хорошо, что альфочка будет спокойным и вырастет рассудительным, но иногда было странно, когда взрослые ведут себя как дети, играясь игрушками Джисона больше, чем сам ребёнок. Тэн обычно шутит, что это всё из-за Джехёна и его занудства, потому что малыш Джисон неоспоримо привязан к Чону, но это всего лишь шутки и ребёнок просто такой есть. Пока к ним никто не пришёл для обсуждения их величайших планов, придуманных Читтапоном, Юкхэй играл с Джисоном, а Тэн переодевался... Точнее, должен был переодеться, но в итоге стоит в одних штанах перед зеркалом и крутится, разглядывая свой живот. Он только недавно более менее вернулся в свою форму, а теперь снова будут растяжки, жирок и диеты после родов. Но это всё потом, сейчас его интересовало заметить рост живота, а значит и малыша. Тем не менее, он не видел каких-то изменений, учитывая уже девятую неделю – если правильно поставили срок, конечно. Тэн не помнит на каком сроке у него стал расти живот с Джисоном, поэтому сейчас он хотел всё это заметить раньше, чем ему об этом скажут. – Долго будешь собой любоваться? - спрашивает Юкхэй, заходя в спальню с Джисоном. Малыш топает к папе, отпуская руку отца, а Тэн старается быстрее натянуть одежду, пока сын до него не дошёл. – Я не любовался, - бурчит омега. – Любовался, - твердит альфа, садясь на кровать и наблюдая за сыном, – ты хочешь увидеть развитие нашего малыша. – И всё-то ты знаешь, - усмехается Тэн, присаживаясь на корточки, чтобы стать на одном уровне с ребёнком и взять его на руки, не слушая ворчания мужа: тот не позволял Тэну поднимать тяжёлое, поэтому альфа старался сам таскать сына пока был дома. Потом омега с Джисоном на руках подошёл к кровати, где их обнял Юкхэй, посадив Тэна на свои колени. – Я вас очень сильно люблю, ты знаешь? - Юкхэй каждый день говорил о том, что любит свою семью. Ему этого можно бы не говорить, но внутри всё кричало о любви и он не мог об этом молчать. Тэн – такой прекрасный, носит под сердцем уже второго малыша, Джисон – первый ребёнок, который, сам того не зная, заставил Юкхэя (немного) повзрослеть, вкусить отвественности и пройти через свои проёбы, чего он больше не допустит. И беременность Тэна на него действовала, как на кота валерьянка. Юкхэй сам ластился к мужу, всё пытался почувствовать запах малыша, проводя каждый вечер у живота Тэна, больше времени проводил с Джисоном и чувствовал себя самым счастливым альфой, у которого любящая семья, хорошие друзья и вообще: всё прекрасно. – Знаю, и ты знаешь, - говорит Читтапон, целуя Юкхэя в щеку. – И Джисон-и нас любит, да малыш? - он так же целует и сына в пухленькую щёчку под кряхтения ребёнка. Видимо, ребёнку не пристало такое внимание к своей персоне, но «никуда не деться с подводной лодки». – А я думаю, чего у вас так тихо в квартире, - звучит голос Джехёна, – а вы тут уединились. Тэён тихонько стоял за спиной Чона, махал рукой и улыбался Джисону, который так и норовил пойти поздороваться с пришедшими няньками (точнее, больше с Тэёном. Джехёна он тоже любил и жаловал, но сейчас ему был интереснее этот улыбчивый омега). – Мог бы и позвонить в звоночек, - говорит Тэн, ставя сына на ножки, замечая его порывы к «свободе». Малыш Джисон «побежал» к Тэёну, столкнувшись с бедром Джехёна и чуть не упал на попу (тот его успел поймать), а потом спокойно устроился на руках у Тэёна. – Зачем? Думаю, мы ещё лет так пять назад прошли то время, когда звоним в дверной звонок, прежде чем зайти, - Джехён хоть и говорил с Тэном, но смотрел на Тэёна с малышом Джисоном. Вот как ему в такие моменты не смотреть и не любоваться? Прозвучал звонок в дверь. И только Тэн хотел сказать что, мол, вот как приходят нормальные люди в гости, и пойти открыть пришедшим, как дверь открывается и слышится голос Джемина: он с Джено пропускал Юту и Доёна. – Малыш, мы все семья, совсем не обязательно звонить в дверь, - улыбаясь говорит Юкхэй, целуя Тэна в щеку, и выходит из комнаты. – Доён с Ютой тоже так ко мне приходят, - Тэён сочувственно приобнимает Тэна за плечи и они идут в гостинную, где собрались все, кроме уже уехавших Донхёка и Сончана. У Тэна было столько мыслей, что он и забыл зачем все пришли к ним в квартиру и оккупировали диван и кресло в гостиной. Да и не только мысли мешали ему вспомнить и рассказать о своём порыве погулять, испытать эмоции и пообщаться с друзьями. Он прочувствовал атмосферу в гостиной, где все друг с другом общались, смеялись, обращали внимание на пока что одного самого младшего человечка этой семьи. Теперь Тэн понимает Джехёна, который хочет и собирает большую семью. Джехён всех окружающих его сейчас людей считает семьёй, даже Юту и Доёна, с которыми они ещё не так хорошо знакомы – но это ведь не беда. Большая и дружная семья – пусть и не имеют кровных уз – это прекрасно. Тебя всегда поддержат и развеселят, тебе дадут совет и обязательно уделят внимание, которого иногда бывает мало, когда очень хочется. Большая семья разных, но таких хороших и добрых людей, которые думают не только о себе и своей паре, но и о друзьях, не говоря уже о Джехёне, на котором «висят» ещё и Сончан, Донхёк, Джено и Джемин. Читтапон ещё с первой встречи с Джехёном был покорён его душой и сердцем, которые такие большие и тёплые, что хватило бы этой любви на всю планету. Но вся его любовь и тепло достаётся только тем, кого он считает своей семьёй. – И так, мы идём в парк аттракционов, - заявляет Тэн, ожидая что же сейчас произойдёт: будет ли ему что-то запрещать Юкхэй, подключится ли Джехён к лекции о том, что беременным нельзя на аттракционы, пусть Тэн и сам прекрасно знает об этом. Но на удивление они молчали, стреляя глазами улыбающегося Читтапона, который забавлялся резкой тишиной после его заявления. Он только раскинулся на кресле, где сидел, и поглаживал себя по всё ещё плоскому животу. – Не хочу на аттракционы, - сморщив носик, произнёс Джемин, лёжа головой на плече Джено. – Вредина, - улыбается Тэн. – Тогда будешь есть сладкую вату и следить за Сони, - говорит как само собой разумеющееся. Если он задумал провести время в парке всем вместе – значит так и будет. – Я могу и дома посидеть с Джисон-и. – Нет, так не прикольно. Ты срываешь мои планы на хороший, активный семейный день. Идём все вместе и это не обсуждается, - Читтапон чуть разыгрался и во время своей тирады хлопнул по подлокотнику кресла. Все это списали на гормоны и капризы беременного, что отчасти так и было. – Беременных больше нет из присутствующих? - он кинул взгляды на Доёна и Тэёна, что так же переглянулись и одновременно отрицательно покачали головой. Тэн безусловно знал о попытках Доёна и Юты сделать ребёнка, советовал им не мучаться и не давать друг другу ложные надежды, а дождаться течки и тогда уже стараться на полную: не у всех ведь получается забеременеть без этой самой течки. Но те всё равно продолжали пытаться. А Тэён, скорее всего, переживает за Доёна больше, чем за себя. – Тогда собираемся и через часок выезжаем, - произнёс Юкхэй. Ему было сложно согласиться с идеей мужа, но он доверяет Тэну, знает что тот не будет рисковать и, скорее всего, не будет кататься на чём-то экстремальном – если вообще будет.