Висенья

Огонь был везде — так можно было коротко описать то, что творилось на земле. Более пятидесяти тысяч людей и животных, среди которых были Лорды и их наследники, горели заживо в собственных доспехах, не в силах выбраться из устроенной Таргариенами ловушки. Отказавшиеся преклонить колено короли объединились и теперь вместе полягут в один день, про что — она уверена, — будут слогать песни на всем континте и за Узким морем, там, в Вольных городах. Было бы смешно, если бы не было так горько — из-за чужой гордыни полегло множество невинных людей. В чем они были виноваты? В том, что один из двух королей их сюзерен? Так у них выбора особо не было — сдохнуть или подчиниться, оставшись вместе с семьей в живых. Висенья не то, чтобы их не понимала, — она сама гордая и без пререканий слушается лишь отца, ведь тот, несмотря на возраст, все еще правит Драконьим камнем, — просто она знает, когда лучше выбирать гордость и послушание. Иногда для лучшего будущего для себя и своих потомков, вассалов и простого люда необходимо преклониться пред более сильным. Да, это унизительно, но кто сказал, что если ты откажешься, то не сдохнешь? Висенья вдыхает воздух, ощущая запах паленого мяса, крови и смерти, что поднимается к небесам, где она парит вместе с младшим братом и сестрой. Последняя сверкает недовольными глазами — Рейенис любила, когда на нее смотрели, а Эйгон сейчас был сосредоточен лишь на одном — на поле боя. В отличие от самой младшей Таргариен, для него бой еще не закончен. — Что будем делать с теми, кто улизнул? — интересуется она уже в братском шатре. Сестры здесь нет — мейстер обрабатывает раны от стрелы, которую в нее пустил житель Западных земель перед смертью от меча их единокровного брата. Хорошо, что задело лишь слегка, пускай крови и было много. Висенья не была этим удивлена — Рейя, как ласково называла ее покойная мать, тогда была больше сосредоточена на всаднике Чёрного ужаса, чем на окружающем пространстве, но младшая всегда была на диво удачливой. — Их поймают, но дальше дело за ними. Если присягнут на верность, то выживут, а коль нет... На "нет" и суда нет, — пожимает плечами младший и наливает вино. В свете заходящего солнца, чьи лучи пробиваются сквозь тканевые стены шатра, оно напоминает кровь и от этого обычно невозмутимую Висенью начинает немного мутить. — Будешь? — Нет, благодарю, — качает головой девушка, а после собирается уйти. Ей нужно проведать Ориса, он сильно пострадал в бою на земле, а так же раздать указания войнам. Брат сейчас слишком поглощен планами и заняться лагерем не в состоянии, а кузены и многие лорды уже напились до поросячего визга. — Подожди. Ее хватают за локоть, сжимая. Стальная перчатка издает неприятный скрежет и они синхронно морщаться от звука. Она даже через несколько слоев металла и кожи чувствует тепло чужой кожи. Девушка смотрит в глаза напротив и видит в них странные, непривычные эмоции. — У тебя ведь нет планов на вечер, верно? Я навещу тебя этой ночью, — фиолетовая радужка темная, слишком темная, и это ей совсем не нравится. Висенья принюхивается, но ничего такого не чувствует. — Лучше навести сестру и поговори с мейстером. Тебе явно не здоровится, — качает головой женщина, а после выдергивает свою руку, чтобы уйти. Снаружи пахнет жаренным мясом и дымом, от чего ей сново становится дурно — этих запахов ей вполне хватило на поле битвы, сейчас хотелось покоя. Покоя, ванны и горячей воды с травами. — Шейли, распорядись об моем ужине. Только никакого жаренного мяса, умаляю, — кидает она служанке, пока с нее снимают доспехи. В стороне уже ждет ванная с горячей водой, с которой валит пар. — Это правда, что вы с королем и королевой подожгли поле? — интересуется Вилла, несмотря на угрожающий взгляд старшей служанки. Ответа она не получает, даже тяжелый взгляд на возбужденную простолюдинку не действует. — Люди то и дело говорят об этом. Уверена, про вашу битву будут слагать песни и сочинять легенды. До вас подобное еще никому не удавалось. — Вилла, умолкни, — холодно произнесла Таргариен. — Лучше проверь, что там с драконами, я не хочу, чтобы Вахгар осталась голодной из-за чужой глупости и пьянки. Быстро. Девушка бледнеет и, поклонившись, уходит, оставляя после себя в шатре блаженную тишину.