Ночная встреча.

      Леви вздрогнул. Чего-чего, а этого он точно не ожидал. Вообще, он хотел поскорее заглушить скуку сном, но его прервали. Да уж, не самое радужное разрешение ситуации. Он устало оперся на кровать руками и сел на краю. — Войдите, — мрачно буркнул он, намеренно пытаясь показать полуночному гостю, что ему не рады.       Смит преподнял брови и ярко улыбаясь, заглянул в щель проёма тёмной двери, озаряя мрачную комнату своей светлой улыбкой. Всё ещё хотелось сжать в объятиях любимого, но он терпел, руки лягонько тряслись от переживания, столько лет знакомы, сколько лет дружат, и сколько месяцев вместе, но перед каждой встречей он переживает, будто маленький мальчик боится признаться в любви своей маленькой девочке, боясь невзаимности. Леви не поднимая глаз, не понимал, почему человек, итак тянущий его время, не спешит побыстрее сообщить то, что надо, и удалиться. Раздражение вновь запульсировало в висках. — Войдите. — Нервно повторил он. Да что за, чёрт возьми, недоразум... В нос ударил тот самый запах, двадцать минут назад оказавшийся лишь вымыслом. Капитан сжал простыню на столько, чтобы стало видно побелевшие костяшки и молниеносно поднял голову на дверь, пытаясь примирить дыхание, так сильно бьющее по груди изнутри. Его зрачки моментально расширились, сердце невозможно билось, больно ударяя по отдалённым участкам души. Леви ещё сильнее сжал простыню. — Эрвин? — на одном выдохе произнёс он, будто он был человеком, крикнувшим своё имя в колодец и ожидающим услышать его в ответ, разносящимся по стенкам. — Я-я, а кто ещё, доброго вечера, Ривай. — Произнёс мягким голосом Эрвин, заставляя вздрогнуть от интонации сказанного. Голос был грубый, но при этом такой родной, что казался мягким Леви, он был так рад слышать впервые за неделю голос партнёра. Сердце бешено забилось в ритме баса, а все чувства скатались в один комок, так неприятно застрявший у смита в горле. Услышав своё имя, эхом отлетевшее от каждого натянутого нерва его эмоции сдали и он продолжил исключительно на чувствах. Чертовски хотелось уже дотронуться до него. Чего он стоит в дверях. Специально медлит? Хочет испытать Леви и выпытать признание о том, что он скучал? Блять, да, он скучал. Характер Леви опьяняюще диктовал ему слова: — Ну чего пришёл так поздно? Я пытался заснуть.       Хмурий взгляд остановился на раненом запястье, словно зацепившись за него и умоляя не уходить. — Прости, прости. — Эрвин почесал затылок, а усмешка, которая вырвалась из его уст, разлетелась эхом по комнате, пробираясь даже в самые укромные и тёмные уголки. — Мне так хотелось снова почувствовать твой запах и увидеть твои глаза... — Смит вошёл в проём двери и зашагал в сторону кровати возлюбленного, всё ещё легко смеясь от глупости ситуации.       «Мне тоже. Я тоже хотел. Мне не хватало.» — В темноте все равно ничего не увидишь, мог бы прийти пораньше, — взгляд опускается на пол. — Додумался только сейчас, ха... — произнёс командор, тихонько садясь на мягкую кровать возлюбленного, будто боясь спугнуть, не хотелось отводить взгляд от этого лица с такими нежными чертами, но в тоже время с таким не преступным для многих характером. — До чего еще не додумался? — этот голос, чётко вытачиваемый в гробовой тишине всего крыла, пробирался под одежду. — Мог бы быть поаккуратнее, ты вообще смотришь вокруг? Тебя два раза чуть ли не схватил трехметровый и один раз дивиант.       Тот факт, что Леви запомнил каждый раз из-за того, что каждый раз по его телу проносились искры и он готов был, нарушив весь строй, бежать к нему, доходил до Эрвина и пробирал до костей.       Смит повернулся к тёмному окну, смотря через него на звёздное небо и всё ещё так глупо улыбаясь, он молчал, хотел насладиться присутствием капитана рядом с собой. Сердце бешено билось, вырываясь из груди, а в животе порхали бабочки, он не собирался отвечать любимому, а что можно было ответить? То, что он пытался помочь товарищам? О нееет, капрала может это очень разозлить, а он хотел наслаждаться вечно, спокойствием висящим в этой комнате. Лёгкий ночной ветерок тихонько дул из полуоткрытой форточки, а свечки тихо стрекотали, они будто слышали этот разговор и не хотели мешать говорящим.       Увидев, что единственный его человек отвернулся, разглядывая что то за окном, он воспользовался моментом, чтобы поднять на него взгляд, не меня при этом положение головы. Как будто провинившийся щенок делал вид, что раскаивается. Провёл взглядом по выступающей косточке челюсти, невольно он упал на эту самую улыбку. Ну и чего он улыбается. Почему он улыбается, смотря в окно, а не на меня. Неожиданно напряжение опять заставило натянуть костяшки на пальцах. Он его испытывает? Или просто издевается? Почему то капитан не мог принят того факта, что Эрвин просто ловил момент. Протянув руку, оставляющую длинную тень на белом покрывале, завел её за голову мужчины и аккуратно, но настойчиво повернул эту драгоценную морду на себя.