Порок сердца

Глава 28 Билл зашёл в свою спальню, где по обыкновению на кровати сидел его пленник. Парень прикрыл дверь и нахмурился, складывая руки на груди и смотря на юношу, ожидая объяснений. Так и не дождавшись их, кареглазый сам обратился к юноше: - И что это значит? - Ты о чём? – спокойно отозвался Тео, крутя в пальцах сигарету. - Ты зачем взял мои сигареты? Юноша пожал плечами, он ответил: - Я просто хотел попробовать. Мне всегда казался этот запах очень неприятным, но ты постоянно куришь и… И мне стало интересно. - Положи на место. - Почему мне нельзя попробовать? - Маленький ещё, - ответил кареглазый и подошёл к юноше, забирая из его рук незажженную сигарету. - Маленький? – удивлённо переспросил Тео, поднимая на мучителя свои огромные синие глаза. – А, мне казалось, ты относишься ко мне совсем не как к маленькому. - Это ты про то, что я тебя трахаю? - Это немного грубо сказано, но – да, - слегка нахмурился Тео и кивнул. - А возраст согласия, знаешь ли, мой мальчик, начинается с шестнадцати лет, - ответил Билл и тоже сел на кровать. – Так что, мы с тобой соблюдаем закон. - Но я же не всегда соглашался добровольно? – возразил юноша, смотря на мучителя. Билл усмехнулся и покачал головой, он протянул руку и дотронулся до щеки пленника, убрал с лица пряди его волос. - Я брал тебя силой всего один раз, - произнёс кареглазый. Было немного странно от того, что Тео не вспоминает о том, что Билл не просто один раз изнасиловал его – он держал его в статусе пленника, секс-игрушки уже два месяца. Но, казалось, будто юноша забыл об этом. Складывалось такое ощущение, будто он находится здесь уже добровольно, пусть ему никто и не предлагал уйти. - Да, - кивнул Тео и вздохнул, нахмурился. Напоминание о пережитом сексуальном насилии, пожалуй, было единственным, что могло испортить его ненормально приподнятое настроение. - Что, мышонок, больно вспоминать о пережитом? – усмехнулся Билл. Парень склонил голову набок и посмотрел на пленника. Тео слегка поёжился и как-то сжался, опустил голову. Билл намерено выводил его, заставлял испытывать боль, буквально выколачивал из него нездорово положительные эмоции, которые юноша так внезапно начал испытывать в своём плену и к своему пленителю. Билл никогда не считал себя садистом, но, верно, он им был. - Не слышу ответа, - напомнил кареглазый. - Зачем ты мне об этом напоминаешь? – угрюмо, немного обиженно спросил юноша, поднимая на парня хмурый взгляд. - Потому что я хочу, чтобы ты помнил об этом всегда. - Зачем тебе это? - Мне нравится, когда тебе больно, - выдохнул Билл, подползая к пленнику и целуя в щёку у самого уха, слегка прикусывая мочку. Тео вздохнул и прикрыл глаза, запрокидывая голову, подставляя под ласки чувствительную шею и показывая, что он согласен. Согласен на всё. Череда быстрых поцелуев-укусов, спускающихся по шее к ключицам. Юноша вздыхает, запрокидывает голову ещё сильнее, разводит ноги. Он уже согласен. Он уже готов. Готов на всё, только бы не было больно. Билл отрывается от тела пленника и небрежными движениями расстегивает ремень на его джинсах и сами джинсы, толкает юношу в грудь, укладывая на спину. Тео прикрывает глаза, смотря на мучителя из-под опущенных ресниц, сильнее разводит ноги. - Ты слишком покорный, - хмурится Билл, вновь приближаясь к лицу наложника, опаляя его горячим дыханием. – Это раздражает. Парень спустил штаны Тео до колен и стянул с него трусы. Его рука тут же скользнула между ног юноши, касаясь пальцами его входа. - Но, разве тебе это не нравится? – выдыхает Тео, разводя ноги ещё сильнее, чуть выгибаясь. – Ты же всегда говорил… Кофман ударил ему несильную пощёчину, призывая заткнуться. Тео понял и закрыл рот, снова прикрывая глаза, томно вздыхая. Билл ухмыльнулся и поднялся, достал из тумбочки смазку и толстую анальную пробку. Парень быстро смазал аппарат, затем, провёл влажными пальцами между ягодиц пленника. Юноша не следил за его действиями и оценил вещицу лишь тогда, когда мучитель приставил её к его анусу, вталкивая внутрь. Тео вздохнул, зажмурил глаза и слегка выгнулся. Пробка была широкая, даже слишком широкая для его заднего прохода и приносила значительный дискомфорт. Но Тео терпел и молчал. Он прекрасно понимал, что мучитель испытывает его, ищет болевые точки тела и личности, чтобы вывести его на эмоции, на страх и боль, чтобы воспользоваться ими, насытиться. - Смазки мало, - выдохнул юноша, морщась, разводя ноги уже практически под прямым углом. - Потерпишь, - ответил Билл, давя чуть сильнее, полностью погружая игрушку в тело пленника. Парень потянул пробку назад, затем снова надавил, покрутил, удобнее размещая её в заднем проходе наложника, наблюдая за тем, как сменяется гамма самых разных эмоций на лице юноши: от боли, до тени удовольствия. - Всё, - произнёс кареглазый и сел, взял с тумбочки салфетки, протирая руки от смазки. - Всё? – переспросил немного не понявший юноша. Он слегка поднял голову, смотря на мучителя. - Да, - кивнул Билл и встал. – Я собираюсь тебя позже трахнуть, но совершенно не желаю возиться с твоей подготовкой. - Ты бы сказал, - тихо буркнул юноша. – Я бы сам подготовился… Снова пощёчина. Эти удары уже были не очень болезненными, они были скорее элементом дрессировки. Юноша чуть поморщился. - Сядь, - приказал Билл. Тео непонимающе посмотрел на него. Перспектива сесть с такой толстенной штуковиной внутри казалась не слишком приятной и удачной. - Ты меня не… Билл не успел договорить, Тео быстро поднялся и сел, морщась от дискомфорта сзади и складывая ноги по-турецки. - Умница, - улыбнулся Билл. Он подошёл к Тео и погладил его по щеке. Юноша приласкался к ладони мучителя, словно маленький котёнок, разве что не заурчал. - Кстати, у этой вещицы есть одна очень интересная функция… - загадочно произнёс кареглазый, хищно улыбаясь. – Но с этим тебе предстоит познакомиться позже. И, кстати, мальчик мой, попробуй только достать её самостоятельно. - И долго мне так сидеть? – спросил юноша, ёрзая, пытаясь устроиться удобнее, что у него никак не получалось. - Столько, сколько я посчитаю нужным, - холодно отрезал Билл. Парень отошёл и окинул юношу придирчивым взглядом. - Штаны надень, - приказал кареглазый. Тео покорно встал, стараясь расправиться с приказом как можно быстрее, потому что стоять с этой штукой внутри было ещё более неприятно, чем сидеть. - Всё, - произнёс юноша, убирая ладони от ремня. - Садись и давай руки. - Ты же уже колол меня сегодня? - Я не за этим. Тео сел, Билл подошёл к нему и достал наручники с длинной цепью. - Я хочу быть уверенным, что ты не нарушишь мой приказ, - произнёс кареглазый, беря руки юноши и проковывая их. - А ты… Ты уйдёшь?! – воскликнул юноша. - Да. - Нет, пожалуйста… - взмолился Тео, вставая на кровати на колени, подползая к краю кровати. - Я вернусь, - кивнул парень и отошёл, не обращая внимания на жалобный взгляд пленника и его протянутые ручки. – Вернусь и покажу тебе кое-то интересное… - Не уходи, пожалуйста, - голос дрогнул, глаза увлажнились. – Возьми меня сейчас. Только не уходи. Билл усмехнулся уголком рта, посмотрел на пленника. Он был так жалок сейчас, так слаб, так разбит… Юноша был готов на всё, был готов на любое унижение, только бы он, Билл, не ушёл. Это льстило, но, одновременно, вызывало презрение. Парню хотелось сделать что-нибудь такое, что разобьёт болезненные розовые очки, внезапно появившиеся на глазах пленника. И он знал, что у него это получится, не зря же он носит гордое звание самого знаменитого маньяка современности. - Я вернусь часа через два, - кивнул Билл и вышел из комнаты.