Взросление меняет людей: Восход Тощего

Дети шли по безлюдной улице, которая освещалась алым светом маяка. Прошло уже почти тридцать минут, как они покинули край ущелья, но судя по расстоянию от башни, двигались дети довольно медленно. Из открытых окон ближайших домов доносился приглушенный помехами голос знакомого ребятам телеведущего. Похоже, он вел очередную передачу. — Слышишь? — спросил Моно у подруги, которая шла рядом, опустив голову вниз и держа при этом его за руку. Девочка прислушалась, но кроме неразборчивой речи Тощего ничего не услышала. — И что я должна услышать? — спросила в ответ Шестая. — Кроме этих телевизоров ничего не слышно. — Я как раз и про них. — усмехнулся мальчик. — Слышишь, что там говорят? Девчонка вновь прислушалась, но не смогла разобрать отдельных слов из-за помех. — Ну, опять Тощий, и? — девочка приподняла одну бровь, но из-за челки этого не было видно. Парнишка остановился, вслушиваясь, при этом сделав рукой жест, чтобы Шестая тоже остановилась. — Опять про нас. А говорил, что выпуск новостей раз в неделю. Девочка махнула рукой. — Думаешь, зрителям есть до этого дело? Он может им любую дрянь хоть по три раза на день втирать, а они и рады.— Шестая продолжила идти вперёд. — Не будем на такую ерунду тратить время, пошли. Моно не сдвинулся, продолжая слушать. — Нет-нет, там что-то еще… — мальчик замолк, вслушиваясь в речь из телевизора еще внимательнее. — Мост… он говорит про рухнувший мост. Девочка в дождевике удивленно обернулась. — Мост? Но… но мы были там всего полчаса назад! Когда он мог успеть узнать?! — Шестая начала в ужасе озираться, быстро оглядывая крыши, окна и переулки. — Он знает, где мы?! Животный ужас перед Тощим вновь проснулся в девочке. Прямо как тогда, когда он впервые вылез из телевизора. Всё таки, этот человек — единственный, кого Шестая боялась по-настоящему. Ведь, одно дело бояться обычного монстра, а другое — твоего самого лучшего друга, искаженного Трансляцией и временными петлями. — Нет, — успокоил ее подбежавший Моно. — Он по-прежнему говорит что-то о поиске «Злостных нарушителей». Он не знает, где мы. Шестая все еще нервно озиралась. — Но он как-то успел узнать про только что рухнувший мост… — девочка повела мальчика в один из переулков, так как боялась, что за ними теперь следят. — Что ты ещё смог разобрать? Парнишка был удивлен тому, насколько сильно перепугалась его подруга. Он успокаивающим голосом проговорил: — Да успокойся, если бы он и знал, где мы, то лично бы решил прийти и поймать нас. — но тут мальчик вспомнил вопрос, который задала ему Шестая. — Расслышал ещё про какой-то комендантский час. Я без понятия, что это. — Моно, — вцепилась в плечи паренька девчонка. — Ты понимаешь, что у него есть еще что-то, помимо зрителей и пропаганды с экранов! И с помощью этого он сразу же прознал про мост! Шестая выглянула из переулка и осторожно огляделась. — А комендантский час, Моно, — девчонка посмотрела в глаза мальчика. — Это предупреждение для жителей, чтобы никто не выходил из дома. Забавно, они же все равно не выходят… Моно был не глуп и сразу догадался, что имела ввиду Шестая. — На улицах теперь небезопасно. — сделал вывод мальчик. — Именно, — утвердительно произнесла Шестая. — Он отправит это самое что-то на разведку в ближайшие от моста улицы. Ведь я не думаю, что старик будет лично ходить и проверять каждый квартал. Ну, по крайней мере, в одиночку. Парнишка взял подругу за руку. — Тогда нужно где-то спрятаться. Шестая на это лишь кивнула. Дети направились вглубь переулка. Вскоре, им встретилось открытое окно, которое находилось достаточно низко. Дети решили не упускать шанс и вздумали забраться внутрь, чтобы там переждать этот самый «комендантский час». Девочка, как всегда, подсадила Моно и тот, убедившись в том, что в комнате никого нет, помог забраться Шестой. Ребята находились на кухне. Грязной, сырой, давно забытой кухне. Дети спрыгнули с подоконника, после чего начали осматривать помещение. В углу стоял старый холодильник, который уже давно не выполнял свои функции, рядом находился стол и пара стульев, на нем лежало несколько консервных банок, а рядом со столом находилась газовая плита. Ещё в комнате была закрытая дверь, дети решили пока ее не открывать. Моно сразу полез на стол, в надежде найти что-нибудь съестное. Но, к сожалению, все консервные банки были открыты, а их содержимое давно кем-то съедено. Тут же мальчик нашел сломанный нож. Сломан он был так, что один из его кусочков мог поместиться в маленькой ладошке Моно. Паренек, от нечего делать, взял маленькую часть сломанного ножа, после чего подошел к одной из консервных банок. Одев ее на голову, мальчик понял, что она ему идеально подходит. Моно снял с головы банку, выбрал на ней место, которое должно быть на уровне глаз мальчика и вонзил туда кусок ножа. — И что ты делаешь? — спросила девочка в дождевике, забираясь на стол. Моно же не ответил, пытаясь, как можно аккуратней, вырезать в банке идеальные круги. Девочка посмотрела на то, чем занимается ее друг. — Маску мастеришь? В ответ мальчик кивнул. — Я так и не спросила, куда делся твой пакет? — У Тощего остался. — ответил мальчик, не отрываясь от вырезания круга. Шестая хмыкнула и села рядом с парнишкой, внимательно смотря за его работой. — А как по мне, — вдруг начала девочка в дождевике. — Когда ты без маски, то гораздо лучше. Вот эта фраза уже заставила паренька отвлечься и посмотреть на подругу. Моно еле заметно покраснел. — Э-э… ну если тебе так нравится, — Шестая заметила лёгкий румянец на щеках мальчика. — Можешь носить. Вдруг, на улице, за окном, послышался отдаленный гул телевизора. Затем еще, но уже с другой стороны. А вскоре, гул начал звучать даже сверху. Моно, закончив работу, одел новенькую маску, после чего взял подругу за руку и вместе они спрыгнул со стола. Гул стал ближе, похоже, то, что его издавало, находилось уже в переулке. Теперь точно можно было понять, что источников звука несколько. Дети ринулись к закрытой двери. Моно, при помощи Шестой, открыл дверь и ребята забежали за нее. Следующая комната была очень темной. Настолько, что в ней почти ничего не было видно. Ребята решили не суваться глубже в темноту, а остаться за дверью, чтобы если вдруг в окно кто-то заглянет, то их не смогли бы обнаружить. И в окно действительно кто-то заглянул. Сквозь щель под дверью, дети увидели, что кухню озарил яркий синеватый свет. Словно мощный фонарь просунули в окно. Но это был вовсе не фонарь. Это было понятно по телевизионному гулу, чей источник был прямо за окном. Что бы это ни было, но вскоре они или оно исчезло из переулка, а вместо с этим исчез гул и свет. — Кажется пронесло. — облегчённо выдохнул Моно. Мальчик начал открывать дверь, но его тут же остановил шепот Шестой: — Не двигайся… Девочка смотрела куда-то вглубь темной комнаты. Кажется, она там что-то разглядела. Мальчик в консервной банке развернулся, чтобы посмотреть на причину такого поведения Шестой, как вдруг в его глаза ударил яркий и ослепительный свет. Все это время в этой комнате находился телевизор и именно его Шестая сумела разглядеть в темноте. От резкой боли в глазах, дети закрыли их руками. Шипение из телевизора было довольно громким. Ребята, которые уже почти пришли в себя, были напуганы двумя вещами. Первое — тем, что шум может привлечь уличных визитеров, а второе — что из телевизора, помимо шипения, теперь раздавались шаги. Моно посмотрел в экран. Среди белых помех выделялась черная фигура в шляпе, которая неспешно увеличивалась, постепенно закрывая собой весь экран. Дети, больше не медля и секунды, выбежали на кухню и направились к окну. К этому времени гул лишь усилился. Пара детишек выбралась через окно и как можно быстрее ринулась к концу переулка. Они и не заметили, что побежали совсем не в ту сторону, поэтому вскоре оказались совершенно на новой улице. Дети замешкались, но гул, который раздавался позади них, заставил действовать быстрее. Ребята ринулись к другому переулку, но оканчивался он тупиком. Хотя нет, здесь была вентиляция. Гул приближался, а вместе с ним и до боли знакомый звук шагов Тощего человека. Дети, как можно скорее, полезли внутрь. Как только дети проползли в вентиляции около метра, звук телевизионного гула исчез, будто его никогда и не было. Но все же, ребята даже не стали оборачиваться, торопливо проползая дальше. Вентиляция привела их в коридор внутри какого-то здания. Моно аккуратно вылез, при этом все время оглядываясь, после чего помог вылезти и Шестой. Мальчик в консервной банке огляделся. Первое, что бросилось в глаза — это бинты, разбросанные по полу. Также в воздухе сразу начал чувствоваться сладковатый запах различных лекарств. Они попали в госпиталь. Опять.