Открытые двери

Yo, listen up, here's a story About a little guy that lives in a blue world And all day and all night and everything he sees is just blue Like him inside and outside* ©

      На Земле, наверное, нет ни единого человека, который бы хоть краем уха не слышал о семье Ландиховых. Два брата-магната: старший Олег — собственник обширной сети отелей «Отельми́р», младший Кирилл — владелец мегапопулярного элитного клуба «Вертолёт». Серёге — сыну и племяннику этих двух олигархов, до чёртиков надоели и все эти заведения, и все родственники вместе взятые. Нет, ладно, Кир не надоел. Достали только родители.       С детства у Сергея Ландихова было всё: брендовые шмотки, дорогие автомобили с личным водителем, бесчисленные прогулки на яхтах и космических кораблях. Едва научившись ходить, он начал посещать с родителями бесконечные светские мероприятия и улыбаться незнакомым дядям и тётям. У мальчика-Серёжи было всё. Всё, кроме дома и семьи. Причём, как в прямом, так и в переносном смысле. У них действительно не было своего дома. — А зачем нам отдельное помещение, если в нескольких тысячах отелей по всему миру треть верхнего этажа предоставлена исключительно в пользование нашей семьи? — говорил отец.       Отели были огромные, семье в личное пользование принадлежало множество комнат, и порой Серёжа мог за целую неделю ни разу не пересечься с родителями. При этом в одиночестве он никогда не оставался. С рождения с ним рядом всегда находилась няня, а с семи до четырнадцати гувернёр, плюс личная горничная, повар и водитель. Финансово ребёнка тоже не ограничивали. Разумеется, малышу денег не вручали, зато карта была у няни и гувернёра, которые покупали всё, стоило тому лишь ткнуть пальцем. Сами родители появлялись крайне редко. — Серж! — мама — Карина Ландихова, рукой с длинными когтями, взбивала Серёже блондинистые кудряшки, — сегодня выставка моей подруги. Она недавно родила, так что рисует детские картинки. Скорее собирайся. — Сергей? Всё хорошо? Как успехи в садике? (или в школе, в зависимости от возраста) — отец заглядывал к сыну в номер, выслушивал отчёт няни или гувернёра и испарялся.       По субботам был семейный день. Они чинно втроём обедали в каком-нибудь ресторане, посещали популярное мероприятие или давали очередное интервью.       В школу Серёжу, конечно же, отдали супер-пупер элитную и офигенно дорогую. Попасть туда просто так с улицы было невозможно, существовали лишь редкие исключения. Например, один мальчик в его классе. Алик Ветров к элите явно не принадлежал, впрочем, нищим он тоже не выглядел. Стабильный средний класс. Как намного позже узнал Серёга, его отец удачно прооперировал и спас жизнь жене какой-то шишки, а тот в благодарность устроил сына своего доктора в хорошую школу. Учиться Серёга не любил, а вот Алик на первом же уроке, на какой-то общий вопрос учителя сразу же первым потянул руку и без запинок ответил всё, что спрашивали. После занятий Сергей подошёл к Алику, представился и предложил: — Давай ты будешь помогать мне с учёбой. Ну, там, домашку списать и на контрольных. А я за это сделаю так, что одноклассники примут тебя в наш круг, и никто не будет дразнить.       Фразу про «наш круг» ребёнок перенял у мамы. Точнее у Карины. — Серж! Посмотри на меня! — она хлопала накладными ресницами и кокетливо складывала губки бантиком, перекидывая через плечо длинные блондинистые локоны. — Ну, какая я мама? Совсем девчонка ещё! Просто Карина!       Алик на предложение взаимопомощи согласился, и они отлично помогали друг другу. Вот только то, что изначально планировалось, как договор сотрудничества, неожиданно переросло в крепкую и искреннюю дружбу на долгие годы. Алик не просто давал списывать, а в свободное время упорно пытался впихнуть в такую же, как и у Карины, блондинистую голову, хоть какую-то информацию. А Серёга, в свою очередь, тащил его за собой в компанию фешенебельных знакомых и помогал попасть на различные эксклюзивные курсы, выставки и прочие мероприятия. Общая заброшенность родителями также стала одной из точек соприкосновения. Родители Алика были медиками и сутками пропадали на дежурствах. Серёжу поражало, что друг находился ночью в квартире совершенно один, и он порой оставался у того с ночёвкой. Правда, только после четырнадцати лет, когда родители решили, что он уже достаточно взрослый, чтобы обходиться без гувернёра, и за ним никто не приглядывал. Вот только шофёру-телохранителю приходилось всю ночь сидеть в машине у подъезда.       И, если отношения с Аликом из договорных перешли в дружеские, то с родителями складывалась обратная ситуация. Конечно же, маленький мальчик Серёжа очень любил маму и папу, но с возрастом что-то треснуло в их отношениях. Началось всё лет в десять, тогда Серж не вовремя забежал в номер к Карине и застал маму голой под неизвестным дядей. Ребёнок разревелся и целый месяц не хотел с ней разговаривать. До тех пор, пока также не вовремя не зашёл к отцу и не застал его, пихающего писю в одну из горничных. Отец пришёл к нему через полчаса. — Сергей, я полагал, что этот разговор произойдёт не в десять, а лет так в шестнадцать, но раз уж так вышло, думаю, стоит прояснить ситуацию сейчас, — отец закинул ногу на ногу и откинулся в кресле, сцепив руки в замок. — У нас с Кариной договорной брак. С неё наследник, с меня обеспечение ей комфортной жизни. Думаю, ты не мог не заметить, что мы живём в разных номерах. Личная жизнь у нас тоже разная. Поэтому, не устраивай, пожалуйста, истерики по пустякам. Ты меня понял? — Да, папа, — кивнул Серёжа.       Вот так в десят лет у него разбилась иллюзия счастливой любящей друг друга семьи. Забежавшая вскоре после этого разговора Карина, как ни в чём ни бывало, потащила его на чей-то день рождения, а через месяц она вообще переехала жить в другой отель. С тех пор они виделись в основном по субботам, когда продолжали изображать для общества образцовую семью. Просто так, поболтать, мама забегала крайне редко. Отец же после её отъезда, совсем перестал прятаться и даже порой знакомил Серёжу со своими любовницами и любовниками, когда они случайно сталкивались.       На праздниках и семейных днях рождениях Сергей пересекался с многочисленными друзьями и знакомыми семьи. Двумя ближайшими приятелями отца ещё со студенческих лет были Дмитрий Павловский — владелец сети элитных саун и Елисей Журавлёв — посол с планеты Ла́ли. Лали́йца на самом деле звали по-другому, он как-то представлялся настоящим именем, но маленький Серёжа не запомнил, а дядя Лис отмахнулся и сказал, что после женитьбы на земной женщине, он официально поменял в документах имя и взял её фамилию, для простоты общения.       Лали — синяя планета. Синим на ней было всё, от людей до цвета травы, и речь тут вовсе не об ориентации, а именно о цвете. Кожа всех лали́йцев традиционно была в сине-голубых тонах и, чем старше становился человек, тем темнее становился оттенок, а руки от плеч до запястий покрывали четыре полосы: по одной с внешней и внутренней стороны и по бокам. Второй особенностью лалийцев являлось наличие в каждом глазу двух зрачков. Солнце существенно усложняло им жизнь и плохо сказывалось на зрении, поэтому все лалийские гости на Земле, при выходе на улицу в яркие дни, носили тёмные очки.       Дядя Лис скорее тянул на дедушку. Серёжа не спрашивал сколько ему лет, но он явно был очень стар. Кожа лалийца темнела насыщенным синим цветом, практически сливаясь с чёрными полосами на руках, а длинные до лопаток волосы сверкали сединой, как и густые брови с ухоженной бородкой. Лишь насыщенные синие глаза ярко сияли на старческом лице. В детстве Серёже он казался похожим на мага-кудесника из волшебной сказки. Малыш любил проводить с ним время и слушать истории старика о его жизни. С дядей Лисом всегда было весело и уютно.       Второй папин друг — Дмитрий Павловский являлся полной противоположностью дяди Лиса. Зато они были очень схожи с отцом. Оба в молодости яркие кареглазые брюнеты, с возрастом уже начали покрываться вкраплениями редкой ещё седины и усиленно молодились. Оба так же частенько мелькали в компании совсем молоденьких любовников и любовниц.       В связи с тесной дружбой родителей, их детям приходилось регулярно пересекаться. Сергей не сказал бы, что сын дяди Лиса — Максим и дочь Дмитрия — Эля стали его друзьями. Скорее так… приятели. Такие, как частенько и бывает, когда маленькие дети вынуждены общаться, когда родители-друзья собираются вместе. К тому же, Макс был на два года старше его, а Эля на столько же младше, в детстве и уж тем более в подростковом возрасте — это большая разница.       На своё шестнадцатилетие Сергей получил кучу подарков, но особенно порадовали его несколько. Во-первых, Алик. Лучший друг подарил ему аквариум с четырьмя бессмертными медузами. — Даже и пытаться не стану меряться кошельками с твоими родственниками и приятелями-богатеями, — сказал он. — Уверен всякой дорогой хрени тебе и без меня сполна надарят. А это — для души, чтобы не оставаться в одиночестве посреди огромного отеля! Бессмертная медуза — единственное существо на Земле, которое не умирает. Дело в том, что они обладают уникальной способностью останавливать свой жизненный цикл и обращать его вспять. Это означает, что взрослая особь может вернуться к стадии полипа и пройти все этапы заново, — Алик рассмеялся. — Вот! Заодно и мини лекция по биологии тебе в подарок.       Во-вторых, дядя Лис. Он подарил Серёге флайбот! Флайботы появились в продаже на Земле около месяца назад, и обладали ими лишь редкие счастливчики. Даже у отца его ещё не было! Зато был у Кира. Эта летающая кругляшка полностью управлялась автоматикой, поэтому Серёга, даже не будучи совершеннолетним, имел полное право перемещаться на нём в одиночку.       В третьих, Кирилл. Дядя в честь шестнадцатилетия, разрешил племяннику посещать «Вертолёт». По закону в клуб пускали только совершеннолетних, но, что не сделаешь для своих. — Кир, спасибо! А можно, я слегка обнаглею и попрошу пустить со мной ещё и Альку? Это мой друг. Я вас познакомлю сегодня. Обещаю, что всю остальную школоту тащить не буду, только его!       Кирилл махнул рукой и согласился.       Четвёртый, запомнившийся подарок, был от отца. Точнее, официально родители подарили ему очередную, третью уже, тачку, а вот на следующий день отец лично преподнёс ему собственный бонус. Вечером он позвал Сергея в один из свободных номеров. Там извивался обнажённый парень, пристёгнутый за наручники к кровати. Серёга видел его несколько раз. Симпатичный рыжик Тоша — нынешний папин любовник. Олег Ландихов имел обыкновение заводить одного постоянного любовника или любовницу сроком примерно на полгода и попутно ещё разово трахать всех остальных, кто приглянется. Собственному же сыну он строго на строго пригрозил, чтобы до шестнадцати лет никакого блядства: они приличная семья и вести себя нужно соответственно. После нынешнего дня рождения, эти запреты были сняты. — Ты у меня уже совсем взрослый сын! Принимай подарок, — усмехнулся отец. — Но он же твой, — удивился Серёга. — Уже почти нет. Тоша правда ещё об этом не знает, завтра скажу. Сегодня он порадует тебя, завтра на последок меня, на том и попрощаемся. Он, кстати, не против развлечься таким образом. А то ещё решишь, что я его тут насильно привязал. Наручники просто для антуража. Вон, ключ на тумбочке, захочешь отцепишь. Он под цветочком, так что общаться с ним сейчас бесполезно, просто вставляй и трахай. Как наиграешься, позвони администратору отеля, о нём позаботятся, — на этом отец пожелал сыну приятного вечера и покинул номер.       Про цветочек Серёга слышал — популярный для секс-игр препарат. Он сочетал в себе действие афродизиака, алкогольного опьянения и расслабляющего. После инъекции этого цветочка, человек чувствовал бешеное возбуждение в течение пяти часов; ощущал опьянение, как после хорошего возлияния; а мышцы ануса становились расслабленными и эластичными.       Дважды уговаривать Серёгу было не нужно. Как и любой подросток, он находился в периоде повышенного сексуального возбуждения. Он уже миллион раз жалел, что пообещал отцу не развлекаться до шестнадцати, но слово своё сдержал, хоть и обзавидовался Алику, который в это время уже обзавёлся девушкой и вовсю трахал Леру.       Сергей быстро разделся, побросав одежду прямо на пол. Как регулярный посетитель спортивного зала, он находился в отличной форме. Ещё не мужчина, но молодой парень с рельефным подкачанным телом, а унаследованные от Карины серые глаза и светлые кудри, которые он зачёсывал назад, придавали образу манящую харизму. Алик порой дразнил его ангелочком-переростком, а Серёга в отместку дурашливо звал друга деткой.       На кровати Тоша шире развёл ноги и, выгнувшись, приподнял задницу. А уж, когда он жалобно простонал, Серёга забыл обо всём и рванул к желанной дырке. «Просто вставляй и трахай», — сказал отец. Так он и поступил. Хотя в начале чуть замер, коснувшись головкой входа, и медленно с нажимом провёл по расселине. В этот момент Тоша приподнялся на лопатках и со стоном сам насадился на стояк до основания. Серёга задохнулся от нахлынувшего обволакивающего член жара. Дырка у Тоши явно была хорошо разработана, возможно, отец его даже разок поимел сам перед приходом сына, но всё равно стенки обалденно кайфово сдавили член и приятно пульсировали. Серёга тяжело дыша замер, боясь пошевелиться и тут же слить. Впрочем, он тут же отринул эту мысль: «Сольёт и, что? Время у него не ограничено. Дырка в его распоряжении пока не насытится». Тоша царапал ногтями покрывало, извивался под ним и крутился на члене, Серёга отпустил себя и с наслаждением принялся долбится в подаренный зад. Он наращивал темп, а рыжик подавал бёдрами вперёд, ни на секунду не затыкаясь. Его грудь часто вздымалась и опадала, и Серёга, склонившись, вперёд начал хаотично оглаживать всё, что попадалось. Его пальцы жадно теребили соски, пощипали живот, затем обернулись и сдавили чужой ствол. Тоша вскрикнул и забился в оргазме пачкая Сергею руку. Тот тут же запихнул четыре пальца в сперме ему в рот. — Вылижи, — прохрипел Серёга, продолжая трахать.       Розовый мокрый язычок тут же всосал предложенное и закружил посасывая. Это стало последней каплей, и Серёга, решив, что в следующий заход воспользуется влажным и наверняка не менее приятным ртом, кончил, сотрясаясь всем телом от наслаждения.       Молодой организм быстро восстановился, и он продолжил задуманное. После Серёга отцепил Тошу от наручников и долго вертел ставя в разные, виденные ранее в порно позы, имея в своё удовольствие.       Далее жизнь понеслась гораздо веселее. Пару раз в неделю они с Аликом ходили в «Вертолёт», шарахались с приятелями по тусовкам, обменивались партнёрами. В школе в параллельном классе нашёлся парень из разряда затесавшихся не «нашего круга», который за смешную плату готов был безотказно давать, когда бы друзьям ни приспичило.       «Школьные годы чудесные» быстро пролетели, и впереди замаячил университет. Алик, закончивший школу с золотой медалью и грезивший высокой карьерой, легко поступил на специалиста по межпланетным контактам, а вот у Серёги всё было не так радужно. Стараниями друга и его упорными попытками заполнить блондинистую голову знаниями, дурачком он не был и даже получил аттестат сплошь состоящий из четвёрок. Проблема была в том, что у Серёги не было целей и стремлений. С детства он всегда получал всё, чего бы ни пожелал и теперь не понимал, зачем нужно делать что-то ещё, когда и так всё есть. Даже, если подумать о казавшейся на данный момент мифической старости и, что родители не вечны, то накоплений их семьи хватит на безбедную жизнь нескольких поколений. В итоге метания Сергея разрешил отец, который сразу после выпускного просто сообщил, что он уже зачислен в университет обучаться менеджменту.       В университете рядом уже не было вечно пинающего Алика, но их дружбу это не пошатнуло. Более того именно Алик, зная своего друга, как облупленного, предложил Сергею завести лёгкую интрижку без обязательств со старостой группы: — У тебя нормальные мозги, но нет стимула, поэтому тебе нужен локомотив, который будет в учёбе тащить за собой! Староста — идеальный вариант: и пнуть сможет, и прикрыть, если надо.       В результате подобных рассуждений однокурсница Дина стала Серёгиной постоянной любовницей. Они не встречались, более того у Дины официально была девушка, просто трахались время от времени.       После восемнадцати лет все друзья-приятели родителей, как с цепи сорвались. Особенно явно это проявляли женщины: почти все жёны друзей отца и подружки Карины в открытую заигрывали с молодым парнем и предлагали себя, стоило их мужьям лишь отвернуться. В течение полугода Серёга перетрахал большинство из них. Побрезговал лишь совсем пожилыми тётушками.       Мужчины вели себя менее откровенно, и Сергей старался держаться от них подальше. Все эти магнаты, чиновники и прочие шишки привыкли к пресмыканиям и в жизни, и в постели. Серёге такое нахрен не нужно было, он предпочитал иметь сам. Снизу он вообще ни разу не был, а эти дядечки уж точно не захотят, чтобы их трахнули. Большинство мужиков его вежливый посыл поняли, и к двадцати годам свои пошлые предложения продолжали излагать лишь двое. Один из них — Дмитрий Павловский, ближайший друг отца. А второй — Руслан Юрьевич Князев. Этот приятель у папы появился недавно. — Что ты ломаешься? — закатывал глаза Олег Ландихов, недовольно глядя на сына. — Диму мы сто лет знаем, мог бы порадовать его и приласкать. Насчёт Руслана, так я вообще настоятельно рекомендую соглашаться! Его недавно назначили заместителем министра инопланетных дел, второй человек в МИДе теперь! С таким нужно дружить!       Вот только к этому возрасту трещина в отношениях между Серёгой и родителями разрослась уже на-столько, что грозила перерасти в бездну. Поэтому на недовольные тирады отца, парень лишь огрызался: — Тебе надо, вот ты и радуй Диму и соглашайся с Русланом! Без моего участия!       Однако, Дмитрий Павловский Сергея удивил. В очередной раз на уже привычный за последние два года ответ: — Да хоть сейчас, только Вы снизу.       Тот неожиданно ответил: — Хорошо.       Разговор проходил у Серёги в номере, куда Дмитрий заглянул на огонёк незваным гостем. Он ухмыльнулся, глядя на удивлённо взлетевшие брови парня и решительно толкнул его к стене. Дмитрий сбросил с себя пиджак и медленно, не отводя взгляда опустился на колени. — Позёр, — хмыкнул Серёга.       Ситуация ему нравилась. Взрослый самоуверенный мужчина, друг отца у его ног. Ситуация не просто нравилась, она очень даже заводила. Член тут же встал, и он с шумом сквозь зубы втянул в себя воздух. — Нрааавится тебе, да, мальчишка? — протянул Дмитрий. — Хочешь меня? — Хочу, — не стал больше открещиваться Серёга.       Дмитрий протянул руки и развязал пояс белого махрового халата, единственное, что было надето на Сергее вечером после душа. Развёл по́лы в стороны. — Оближи, сделай одолжение, — протянул он руку.       Серёга склонил голову и обильно смочил слюной ладонь. Дмитрий положил правую руку на его член и медленно погладил вверх-вниз, чуть сжал у основания и снова двинулся вверх, размазывая пальцами потёки предэякулята по головке. Серёга выдохнул и откинул голову на стену. Дмитрий смотрел жадно с нетерпением, потом всё-таки опустил взгляд и всосал губами выглядывающую из кольца пальцев головку. Затем он убрал руку, переместил обе Серёге на бёдра и насадился ртом до середины. Головка члена приятно скользнула по языку, прошлась по нёбу, и после этого Дмитрий заглотил до основания. После последовали глубокие ритмичные движения головой. Серёга дёрнул бёдрами и начал сам вбиваться в услужливый рот. Через какое-то время почувствовав, что вот вот кончит, он упёрся лопатками в стену и подался вперёд. — О, не так быстро, Серж! — Дмитрий пережал основание его члена, отстранился и встал с колен. — Я тоже хочу получить свою порцию удовольствия.       Он медленно расстегнул пуговицы на рубашке и скинул её с плеч. Также не спеша расстегнул ремень, стянул брюки, носки и боксеры. Аккуратно сложил всё на кресло. Затем Дмитрий подошёл к массивному комоду и нагнулся на него. Одну ногу согнутую в колене он закинул на поверхность мебели, другую оставил стоять на полу. Поза получилась абсолютно открытая, а дырка манила использовать по назначению. — Ну, давай, мальчишка, еби! — обернулся Дмитрий через плечо. — И не вздумай миндальничать! Я подготовился к визиту.       Серёга отлепился от стены, сбросил на пол халат, подошёл к Дмитрию, от души на отмаш ударил ладонью по левой ягодице и тут же вставил член. — Как скажешь! Не миндальничать, так не миндальничать.       Он начал поступательные движения, наслаждаясь тем, как этот извечный высокомерный сноб гнётся и подаётся бёдрами назад навстречу ему. Хотелось долбить всё сильнее, и Серёга не отказывал себе в удовольствии. Дмитрий уткнул лицо в сгиб локтя и явно старался сдерживать стоны, но они всё равно вырывались практически на каждом толчке. Серёга вставлял с оттягом, шлёпая яйцами по промежности, порой замедляясь, а затем ускоряясь ещё сильнее. Он опустил руку на член Дмитрия и принялся дрочить ему в такт. Другой рукой снова шлёпнул по заднице. Тот поднял голову, зашипел, дырка ещё плотнее сжала Серёгу, а на пальцы полилась сперма. Острое желание кончить красным маревом вилось в голове у Серёги, он вбился ещё несколько раз особенно жёстко и кончил, залив дырку Дмитрия своей спермой.       После этого вечера Дмитрий предложил стать постоянными любовниками. — Небольшая интрижка. Никаких обязательств, можешь продолжать трахаться с кем хочешь, как и я. Когда кому-нибудь надоест, спокойно разбежимся.       Серёга согласился: секс с Дмитрием принёс ему, как физическое, так и моральное удовлетворение. Мужчина был женат, и его брак был таким же договорным, как и у родителей Сергея. Его жену Серёга, кстати, тоже однажды трахнул пару лет назад.        Отец одобрительно улыбался. — Умничка, ублажил Диму. Осталось Русланчику дать. Не созрел ещё?       Серёга показывал кукиш, с трудом удерживаясь от более неприличного жеста. Они не плохо проводили время с Дмитрием: отдыхали совместно на шикарных курортах, посещали светские мероприятия и регулярно трахались. Будучи сыном его друга, Сергей вполне мог сопровождать везде своего любовника. Формально они соблюдали все приличия. Сплетни в «своём круге», конечно, пошли, но в лицо никто ничего не говорил.       Зато скандалить неожиданно явился Макс Журавлёв — сын дяди Лиса. Это было тем более удивительно, учитывая, что Серёга уже года два с ним практически не пересекался. С тех пор, как закончил школу и перестал посещать обязательные ранее «мероприятия с детьми». Макс ввалился к нему в номер и сразу начал предъявлять претензии: — Ты совсем охренел?! Мальчики, девочки — это одно, но это же Павловские! Ты их семью с рождения знаешь! И дядю Диму, и тётю Риту, и Элю! Мы же всю жизнь в одной компании провели. Тебе, что потрахаться больше не с кем? Совесть совсем не мучает?! — Если прямо сейчас прекратишь орать, то я так и быть не скажу Марго, что ты назвал её Ритой, да ещё и тётей, — заржал Серёга, — её удар хватит!       Макс от возмущения лишь хватал ртом воздух и злобно сверкал глазами. Глаза у него, кстати, были обычные с одним зрачком. От смешанного брака землянки и лалийца, Макс получил лишь серые полосы на руках, цвет кожи еле-еле чуть заметно отливал голубизной, а вот глаза были совершенно обычные — земные. В его случае бледно голубые, какие-то почти бесцветные. Серёге он не нравился: ни склочным характером, ни блёклой внешностью. — Тебе-то, что за дело вообще? — Сергей недовольно прищурился. — Я бы понял, если бы Эля пришла скандалить — дочка всё-таки. А ты тут с какого бока? — У меня просто совесть есть, в отличие от некоторых! Эля сейчас вся во вступительных экзаменах, не до тебя ей. А тё… Марго тебе не жалко? Совсем? Рушишь семью! — Пф, — отмахнулся Серёга. — Уверяю тебя, Марго глубоко похуй, с кем ебётся её муженёк. Если хочешь знать, с ней я тоже трахался. — Он не знал, зачем рассказал об этом Максу, но очень уж забавно тот бесился. — Тогда ты просто мудак, — сдулся Максим и пошёл к выходу из номера. — Возможно, вот только это абсолютно не твоё дело.       Семья Журавлёвых сильно выбивалась из привычного Серёге круга общения, и он искренне недоумевал, как дядя Лис умудрился подружится с его отцом. Хотя, тут скорее всего именно Олег Ландихов приложил все усилия, чтобы сойтись с лалийским послом, когда предоставилась такая возможность. Дядя Лис и его жена были не любителями шумных сборищ и на разгульных мероприятиях практически не появлялись. Тётю Надю Серёга вообще видел крайне редко. Дядя Лис чаще всего приходил один, просто уютно посидеть поужинать вместе и поговорить. Он по-прежнему продолжал порой заглядывать в гости лично к Серёге и рассказывать свои истории. Сергей даже завидовал в этом плане Максу и с радостью бы поменялся отцами. Впрочем, он предполагал, что возможно такое поведение семейства связано с преклонным возрастом: дядя Лис выглядел лет на восемьдесят, тётя Надя лет на шестьдесят.       «Отношения» с Дмитрием продлились месяца три. Сергей хотел не упустить момент и первым поставить точку, тогда он получил бы от этой связи полное наслаждение: не только хорошенько развлёкся бы, но ещё и стал инициатором разрыва. Финальным аккордом стал момент, когда он заметил, как на одном из светских раутов Дмитрий плотоядно разглядывает Алика. — Как насчёт групповушки? — мурлыкнул он на ухо любовнику. — Тебе понравится.       Дмитрий согласился, и Серёга с Аликом не плохо развлеклись, трахнув его на па́ру. Как выяснилось за эти три месяца, Дмитрий на самом деле был любителем пассива, но в силу статуса крайне редко позволял себе расслабиться подобным образом. На следующий после тройничка день, Серёга завершил отношения. Бывший любовник явно не привык быть брошенным и в восторг от подобного опыта не пришёл, но он с честью удержал лицо и даже поблагодарил Сержа за проведённое вместе время.