Открытые двери

      Незаметно пролетели и студенческие годы. Серёга по школьной традиции закончил учёбу с одними четверками, получив отлично лишь за дипломный проект. Ещё бы, ведь его писал Алик! А потом тот ещё и две недели каждый вечер стоял у него над душой, пока не убедился в том, что у друга всё от зубов отлетает.       После выпуска отец устроил Сергея работать в Министерство Инопланетных Дел в департамент по сотрудничеству с Лали. — Наберёшься опыта, заведёшь нужные знакомства, да и просто отработаешь навыки делового общения. Поработаешь лет пять, а потом на пробу дам тебе порулить одним из наших отелей.       Должность ему присвоили сразу заместителя начальника департамента - Данила Нелихина. По факту Серёга практически ничего не делал и на роботу ходил лишь для галочки. Целей и интересов он за эти годы так и не приобрёл, а МИД у него чётко ассоциировался лишь с весёлыми праздничными вечеринками местной верхушки с выпивкой и шлюхами.       Спустя год работы на одной из таких вечеринок Сергей неожиданно встретил Макса. Тот в это время встречался с сыном Серёгиного начальника - Данилом Нелихиным младшим. Вот только на подобные тусовки не брали своих непосредственных партнёров, это было время расслабится со сладкими дырочками услужливых шлюшек. Серёга Макса проигнорировал и развлекался в своё удовольствие. Однако, когда увидел Данила, которому отсасывала одна из фигуристых девочек, снова удивился, зачем тот притащил сюда своего парня, и, как благовоспитанный Максим на такое вообще согласился.       Вскоре он наткнулся и на самого Макса, причём в весьма пикантной ситуации: в одной из комнат его трахал заместитель министра инопланетных дел Руслан Юрьевич Князев. — Привет, Серж! — заметил его зам министра, продолжая долбиться в задницу. — Детка слегка перебрал и почти в отключке. Данька разрешил попользовать. Я уже второй, кто его трахает. Занимай очередь.       Макс в этот момент пьяно рассмеялся. — Серёоожа, давай потрахаемся, — протянул он.       Зам министра в этот момент рыкнул, более активно заработал бёдрами, удовлетворённо выдохнул и отвалился в сторону. — Ну, давай! — ехидно усмехнулся Серёга, забираясь на кровать и вставляя член в освободившуюся дырку. — Образец морали и нравственности ты наш.       Макс снова захохотал, крутанулся и поменял их местами, усевшись сверху. Его сильно штормило. — Эй, эй! Не свались с кровати! — Серёга сел и обхватил его за пояс, удерживая.       Максим обнял его за шею и, чуть раскачиваясь, стал скользить на члене. — Раз уж у меня нет пары, так хоть развлекусь, — пробормотал он.       Макс наклонился и впился зубами Серёге в шею так, что тот взвыл. А этот пьяный голубоватый придурок отцепился, икнул и резво запрыгал на члене, откинув назад голову и шумно выдыхая на каждом скачке. В это время к Сергею сзади прижался Руслан Юрьевич и положил руки ему на задницу. — Руслан Юрьевич! Я Вам не шлюшка, отвалите! — Знаю, ты у нас самец-актив. Но может уважишь хоть разочек? Нет? Ладно, — заполошенно шептал зам министра, — ну, хоть чуть-чуть. Просто потрусь и потрогаю, входить не стану, обещаю. Давай, Серж, просто чуть-чуть удовольствия для меня. Сколько мне ещё за тобой бегать? — Окей, но, если вставите, клянусь я на Вас заяву за изнасилование накатаю и устрою грандиозный скандал в прессе. Мне будет стрёмно, но я принципиально это сделаю!       Серёга кинул Макса обратно на спину, лёг сверху и тут же почувствовал, как пальцы зам министра ребром прошлись у него между ягодиц, а после в дырку упёрлась головка члена. Руслан Юрьевич нажимал на вход и тут же отстранялся. После нескольких таких манипуляций он вздохнул и, устроив свой стояк в расселину, навалился сверху, начав имитировать еблю. — Хочу тебя трахнуть, Серж! — шептал он в ухо, вылизывая языком шею. — Выебать до скулежа, чтобы сам умолял и просил ещё.       Руслан Юрьевич вжимался Сергею в задницу, тёрся членом об дырку и своими движениями вбивал его в Макса. Мысль о том, что этот мужик уже несколько лет хочет его трахнуть, а довольствуется лишь потирушками, пустила волну кайфа от мозга к члену, и Серёга расслаблено растёкся в оргазме. Руслан Юрьевич отстранился, одной рукой снова стал гладить дырку, а другой дрочить себе. Серёга решил последовать его примеру и обхватил ладонью член Макса. Вскоре они оба излились, один в руку, другой на задницу.       После этого, приведя себя в порядок, Серёга впихнул в одежду и Макса. — Вечеринка окончена, пора домой! — Ты мне, что, мамочка? — заплетающимся языком, вяло отбрыкивался Максим. — Да хоть пятиюродный дедушка! Можешь считать, что твой призыв к совести годичной давности, таки дошёл до меня. Вот протрезвеешь, делай, что хочешь, а в таком состоянии я тебя здесь не оставлю.       Серёга привёз Макса к себе в отель, бросил на кровать, сам упал рядом и натянул на них покрывало. — Серёоожа, ты просто лапочка, давай поженимся, — вновь захихикал Максим. — Господи, надо было всё-таки тебя оставить! Спи, пьянь!       Утром Серёга проснулся от страдальческого стона. — О, у кого-то утро явно не доброе, — съехидничал он. — Ну, так и, что, честь и совесть моя, давно ты пристрастился развлекать министерство? Или, может, ты туда ходишь, дабы повлиять на их моральный облик? — Никуда я не хожу! — Макс резко сел и тут же вновь упал на подушку, схватившись за виски́. — Ага, ага, видел я, как ты не ходишь. Кстати, ты мне вчера предложение сделал! — Серёга улыбался всё шире. — Понятно теперь, чего ты тогда из-за Дмитрия так взъелся.       Светло голубое лицо Максима покрылось тёмными пятнами. — Сдался ты мне, — буркнул он. — Не пизди, Макс! И, что ты там вчера про отсутствие пары нёс? Надеюсь, ты не меня имел ввиду? Быть крайним в твоих загулах мне как-то не улыбается. — Не надо мешать всё в одну кучу! — Не буду. Выкладывай по отдельности. Давай, давай или я сейчас звоню твоему отцу и будешь исповедаться непосредственно ему, — Серёга хлопнул рукой по подушке, и Максим болезненно поморщился. — Ладно, я говорю и ухожу. Надеюсь, ещё лет сто не увидимся.       В общем-то, до самого Макса Сергею не было никакого дела, но он был сыном дяди Лиса, а тому вряд ли будет полезно для здоровья на старости лет, если сынок куда-нибудь вляпается. — Я действительно был влюблён в тебя… в детстве, — начал Максим, — но забудь об этом. Гулящий блядун муж мне точно не нужен. Так что предложение отменяется. — Замечательно! Я полностью солидарен с твоим решением! — Серёга уже поднялся с постели, дошёл до мини бара и кинул Максу минералку. — С этим разобрались. Что там с парой? — Ты слышал про соулмейтов?       Серёга кивнул, он слышал. Дядя Лис рассказывал ему про истинные пары среди лалийцев. Это связь основанная на глубокой эмоциональной и генетической привязанности: идеальный партнёр и невъебическая любовь на всю жизнь. Идентификатором такой пары являлись те самые чёрные полосы на руках. Точнее, от рождения у всех лалийцев они бледно серые, при влюблённости — тёмно серые, а после первой же встречи с соулмейтом становились чёрными. Чтобы закрепить связь, одному из пары достаточно было лишь взяться ладонью за запястье другого. После этого у них на запястьях появлялась окружность. Соулмейт-пары имели одинаковую продолжительность жизни. Если смерть происходила по естественным причинам, то организмы входили в унисон и останавливались в буквальном смысле одновременно. Если по причинам извне, то второй погибал в течение суток после первого. — Я лалиец лишь наполовину. Врачи и генетики разводят руками, никто из них не может точно сказать, есть ли у меня пара. — А почему нет-то? — Серёга рассматривал кончики полос выглядывающих у Макса из-под рукавов. — Полосы же у тебя есть. — Да потому что за все двадцать пять лет моей жизни они ни разу не сменили цвет ни на тон! — Ну, наверное, поиск соулмейта — дело хлопотное. Двадцать пять — не так уж много, вот было бы тебе за сорок… — Лалийцы доживают до трёхсот лет! — перебил его Макс, и Серёга присвистнул. — Дело не в возрасте! Полосы — генетически сложная часть нашего организма. Они темнеют при влюблённости, отображая внутреннее состояние. А у меня они всегда блёклые! Даже при условии, что я не встретил пару, я, что, по-твоему, ни разу не влюблялся с рождения? — Судя по твоим недавним словам, как минимум в меня, — приподнял уголок рта в ухмылке Сергей. — Как минимум, — смутился Максим. — Вот только они, — он ткнул пальцем в руку, — не стали тёмно серыми. А раз так, то логично предположить, что и пары для меня не существует. Организм работает неправильно. Для лалийца неправильно. Именно такое заключение мне вчера и выдал консилиум специалистов. Я слегка психанул, расплевался с Данькой и припёрся на эту вечеринку, забыться. Кажется, слегка переборщил, — он снова покраснел и тихо добавил, — не говори родителям, пожалуйста, не хочу их расстраивать подобным поведением. Папа и так сильно переживает за меня. Говорит, что не нужно терять надежду, ведь однозначного и категоричного вердикта комиссия не выносила, лишь логическое предположение.       Сергей пообещал не рассказывать дяде Лису о Максовом загуле и почти год после этого с ним не пересекался. На следующий день после Серёгиного двадцать четвёртого дня рождения отец вновь преподнёс ему бонус. Однако, на этот раз менее приятный. — Тебе пора подумать о продолжении рода и наследнике! Ещё годик погуляй, а потом будет свадьба. Мы с Димой решили объединить бизнес, за год как раз всё подготовим, как следует. — Не понял? — Серёга уставился на отца. — Дмитрий женат, да и рожать не смо… Блин, Эля, — оборвал он сам себя. — Разумеется, Эля! Идеальная партия! — провозгласил Олег Ландихов. — Сейчас она заканчивает университет.       Элю Павловскую Сергей видел ещё реже, чем Макса но, по-большому счёту, ему было всё равно на ком жениться. Договорные браки и всеобщее блядство в них — обычная составляющая жизни высшего общества. Эля, Маша, Виолетта — какая разница?       Эля сама явилась к нему в номер через неделю после официального объявления о помолвке. Она повзрослела и однозначно похорошела: стройная, загорелая, с аппетитными формами, русыми собранными в высокий хвост волосами и пухлыми губами, так и манящими скользнуть в них членом. Серёга предпочитал трахать парней, но иногда был не против присунуть и подобным девицам. — Салют, давно не виделись! — улыбнулась Эля.       Она закрыла за собой дверь и скинула с плеч бретельки маленького платьица, оставшись совершенно обнажённой. — Переспим? Просто хочу кое что прояснить для себя, — облизнулась она.       Сергей тоже лучезарно улыбнулся и трахнул её. Было нормально. Физически приятно, эмоционально никак. Трахать Дмитрия — её отца ему нравилось больше. — Никаких свадеб! — заявила Эля перед уходом. — Я пришла, чтобы убедиться. Мало ли, вдруг, бы я поняла, что ты любовь всей моей жизни. Прости, но нет. Надеюсь, без обид? Уверена, у тебя масса желающих в жёны.       Желающих действительно хватало, поэтому Серёга пожал плечами и забил на эту ситуацию. Заставят Элю передумать за год — будет женой, нет — будет кто-то другой. Значения это по-прежнему не имело. От матери он потом узнал, что Эля ушла из дома. Карина с ужасом на лице трагическим голосом вещала, что дурная девчонка рассорилась с родителями и решила жить самостоятельно.       После двадцатипятилетия у Сергея наступила чёрная полоса в жизни. Началось всё с того, что однажды субботним утром к нему в номер заглянул дядя Лис. Он обнял парня за плечи, погладил по голове и сообщил: — Я пришёл попрощаться, Серёжа. Улетаю вечером на Лали. — На долго? — Серёга тоже обнял старика. — Навсегда. Не знаю, увидимся ли ещё. Я буду скучать по нашим чаепитиям и беседам. — Я тоже! — Сергей искренне расстроился. Дядя Лис за эти годы стал ему ближе, чем собственные родители. — Но почему ты уезжаешь? — Мы развелись с Надей, так бывает. Я обидел её, и она попросила меня уехать, как можно дальше отсюда. — Да лааадно? — протянул Серёга. — Неужели ты в свои годы тоже гуляешь от жены? — Нет, — улыбнулся одними губами дядя Лис, — тут всё гораздо сложнее. Прости, но я не могу тебе рассказать, это было бы некрасиво по отношению к Наде. Прощай, Серёжа, береги себя, — старик поцеловал его в лоб и ушёл.       Сергей чувствовал себя так, как будто навсегда потерял близкого и родного человека. А через месяц потерял и второго. Не менее дорогого.       Они с Аликом ходили на вечеринку-оргию в честь десятилетия клуба «Вертолёт». Там, приняв цветочек, приятели хорошенько оттянулись, а потом… Потом Серёга проснулся у Алика дома с собственным членом в его заднице. Это был шок. Серёга так охренел от этой ситуации, что не придумал ничего лучше, чем просто свалить по-тихому. Алик был лучшим другом, практически братом, он так испугался его потерять, что судорожно размышлял стоит ли вообще говорить об этом или тот, проснувшись, и не вспомнит, что было ночью. Но едва ему стоило при встрече взглянуть Альке в глаза, понял, что не сможет промолчать, совесть не позволит. Кому угодно соврал бы, но не ему. Вот только ситуация оказалась гораздо хуже. Убегая в спешке утром, Сергей не захлопнул дверь, и в квартиру нагрянула невеста Алика, а после и её отец. Несостоявшийся тесть друга — министр внутренних дел, в наказание отправил Алика в ссылку на планету Иринэ́я. Навсегда и без права посещения Земли.       Сергея поглотило одиночество. Рядом больше не было двух людей, которые единственные во всём мире искренне любили его, заботились и поддерживали. За Альку сжирало ещё и чувство вины, ведь это именно его — Серёгино беспечное поведение привело к печальным последствиям.       Свадьба не состоялась. Эля устроилась работать к послу с планеты Мурле́н, и, как бы Дмитрий ни бесился, противопоставить покровительству высокопоставленного инопланетника ему было нечего. Это событие оставило Серёгу равнодушным.       Зато состоялась другая свадьба — единственное радостное событие в этой беспросветной мгле. Серёгин дядя — Кирилл уже пять лет встречался со своим парнем Глебом, и вот, наконец, они узаконили отношения. Кир наотрез отказался устраивать помпезное шоу из церемонии. Сначала они тихо исключительно вдвоём расписались, потом собрали на праздничный домашний обед свои семьи, а уже к вечеру умотали вместе на две недели в неизвестном направлении, отключив все телефоны.       А ещё через месяц в возрасте шестидесяти восьми лет умерла тётя Надя Журавлёва. У неё случился инфаркт. Только вернувшись с похорон, Серёга с леденящим душу ужасом вспомнил, что соулмейты заканчивают жизнь одновременно. Чёрные полосы на руках дяди Лиса он видел с рождения, тётя Надя была его соулмейтом. Он помчался домой к Максу, тот, открыв дверь, попытался не впустить его в квартиру, но Сергей оттолкнул его. — Где он?! Макс, где твой отец?! — Полагаю там, где ты его больше никогда не встретишь, — злобно прищурил тот заплаканные красные глаза. — Убирайся отсюда! — Не знаю, за что ты меня на этот раз ненавидишь, но я клянусь, что сейчас уйду и больше никогда и близко к тебе не подойду! Просто скажи мне, где найти… могилу. Я должен попрощаться! Просто попрощаться, пожалуйста, Макс. — Нет! — отчётливо произнёс Максим. — За что я тебя ненавижу? Действительно, с чего бы! Ведь мой отец любил какого-то левого мальчишку больше, чем собственного сына. Хочешь попрощаться? А вот хрен тебе! Я не дам тебе такой возможности. У меня больше нет ни матери ни отца, считай, что это моя месть! — на этом Макс вытолкал Серёгу за порог и захлопнул дверь.       Тьма окончательно поглотила Серёгу. Он снял в лесной глуши охотничий домик, закупил массу алкоголя и медленно сходил с ума. Дяди Лиса — светлого доброго дедушки из волшебной сказки больше не было. Он не переехал на другую планету, где они могли бы хоть изредка видеться, его не было совсем. Нигде. Сергей никогда не был верующим человеком, но окончательно отчаявшись, впервые обратился к Богу: «Господи, если вдруг ты есть, храни Альку. Пожалуйста!»       Он потерялся во времени и не знал, сколько пробыл в лесном домике. Месяц? Два? Больше? Меньше? Дважды за это время приезжал отец, Серёга больше не сдерживался и откровенно слал его на три буквы. Один раз появилась Карина, её он отправил туда же.       Депрессивный запой продолжался, пока не появился Кир. Добрый дядюшка взял племянничка за шкирку и впихнул под холодный душ прямо в одежде, игнорируя его вопли. — Готов воспринимать информацию? — спросил Кирилл, когда Сергей, переодевшись в сухое, сидел в кресле с чашкой чая в руках. — Тебе письмо, — он помахал конвертом перед лицом племянника. — Да похуй, — абсолютно недружелюбно отозвался Серёга. — Похуй? Как скажешь! Тогда я его выброшу. Вот только весь иринэйский департамент сбился с ног, разыскивая тебя. В итоге Лев Анатольевич — их начальник, лично вручил письмо мне, попросив передать родственнику. Полагаю, тебе слишком часто с Иринэи написывают, раз не нужны весточки? Не туда ли не так давно депортировали твоего приятеля? — Кирилл укоризненно склонил голову на бок и бросил письмо Сергею на колени.       Серёга, дрожащими то ли от волнения, то ли с похмелья руками, вскрыл конверт и глубоко вдохнул, увидев хорошо знакомый с детства почерк. Алик писал, что счастлив. Что вышел замуж, любит и любим. «Не вини себя ни в чём, как и я никогда не винил тебя! Открытая тобою дверь, привела меня к счастью. Я хочу сказать, что благодарен тебе за всё и верю, что ты тоже обязательно найдёшь своё место в жизни и нужного человека. Ты всегда будешь в моём сердце, друг!»       Серёга закрыл глаза, открыл и, наконец-то, улыбнулся. — Чего пишет детка-конфетка? — поинтересовался Кирилл.       Серёга протянул ему письмо, Кир пробежал глазами по строчкам. — Ого, шустрый малый, однако! Сколько там времени прошло? Месяца три, а он уже успел влюбиться и замуж выскочить. Думаешь, не звездит? Прости, но твой дружок не похож на того, кто… — Кирилл оборвался на полуслове. — Глупости всё это! Похож, не похож… Тебе бы он не стал врать, вы ж с ним, как два попугайчика-неразлучника были. Просто, так бывает, — Кир о чём-то задумался и тоже улыбнулся. — Так бывает, что однажды в пятницу можно взять и влюбиться на всю жизнь. — Кир, я знаю. Что вы трахались раньше, видел как-то случайно, — тихо сказал Серёга.       Кирилл вздохнул, сел на пол возле кресла, в котором сидел Сергей, откинулся головой на подлокотник и выложил историю взаимоотношений сначала с Аликом, а потом с Глебом. У Серёги были нормальные отношения с дядей, шесть лет между ними — не такая уж большая разница в возрасте, но вот так откровенно и по-взрослому они раньше никогда не разговаривали. — Одни двери в нашей жизни закрываются, другие открываются! — Кир повернулся лицом, взял племянника за руку и переплёл пальцы. — Серёж, я всё понимаю, правда. Терять дорогих людей больно. Мне жаль, что Алику пришлось уехать, но, видишь, он справился и встал на ноги. Ещё сильнее мне жаль, что с Елисеем случилась беда, тут уже ничего не исправить. Но, уверен, он бы сильно расстроился, если бы увидел эту твою вип-алко-хату!       Они оба тихонько засмеялись. Сергей наклонился и прислонился лбом ко лбу Кирилла. — Спасибо, Кир! Спасибо, что открыл мне дверь. — Всегда, пожалуйста, — Кирилл легонько сжал его пальцы. — Я порой бываю замотан и теряюсь в круговороте дел, но, если тебе будет нужно, я всегда приду.