Бордовое золото

Блэки собрались вокруг Вальбурги, а гостей стали быстро переносить в безопасные места.       — Матушка, вам лучше уйти.       — Твои манеры всегда были лучше, чем у брата, Регулус.       — Вы меня обижаете, матушка! Я могу очень любезно проводить вас до ближайшей магической психиатрической лечебницы, беседуя с вами о некомпетентно рассказанной истории магии в девятнадцатом веке. — Съязвил Сириус, наставляя палочку на Вальбургу. — Зачем ты пришла, триклятая женщина?       — Вы опорочили наш род. Ребёнок от предателя — немыслимо! Таким не место в нашем благородном роду.       — Хоть пальцем тронешь моего сына, и я тебе лично все кости переломаю. — Фред сжимал палочку до дрожи в руке.       — Не смей говорить со мной в таком тоне, мальчишка! Неужели, твоя мамаша не научила тебя манерам? Фред ничего не сказал, а лишь скрипнул зубами и сжал руку ещё сильнее.       — Ник, уведи Альфарда. — Спокойным тоном сказала Катрина, стараясь не паниковать.       — Даже назвали в честь предателя…       — Ник, живо! — Повторил Фред, прикрывая Ника с сыном на руках собой. Ник стал осторожно уходить, чтобы не вызвать гнев Вальбурги, но та не была намерена отпускать его и запустила чёрный столб огня, что мог бы легко сжечь Ника, Альфарда и все в паре миль отсюда, но вокруг Уайлда появился огромный бирюзовый барьер, который остановил поток магического пламени.       — Не может быть… — Вальбурга исчезла. Катрина подбежала к Нику с Альфардом и забрала сына на руки, целуя его и и прижимая к груди, чувствуя, как они только что избежали смерти.       — Ты быстро среагировал, Уайлд. — Джордж хлопнул его по плечу.       — Это не я. — Он покачал головой и показал на Альфарда. — Малыш охотник меня спас. Меня и себя. Я в долгу у твоего сына, Катрина. Катрина с Фредом переглянулись и посмотрели на сына: его глаза светились ярко-бирюзовым.       — Сила, что когда-либо существовала пропитает кровь родомага и даст ему не только защиту, но и позволит причинять людям немыслимую боль. — Фред повторил слова, что прочитал в книге, отданной Фальгольтесом. — Он не позволил себя убить.       — Не позволил сегодня, значит, Вальбурга придёт завтра. — Сириус подошёл к паре. — Она вбила себе в голову идею чистокровных так сильно, что уже ничего не спасет эту больную. Не везёт нам с матерями, Катрина. Стань исключением, пожалуйста. Катрина лишь снова посмотрела на сына и сильнее прижала его к груди.

***

История с Вальбургой затихла на некоторое время и позволяла все больше думать, как она смогла бежать, но идей ни у кого не было, поэтому, семья единогласно пришла к решению, что главное — что она будет делать, а не как она бежала. Все Блэки стояли в столовой Блэк Мэнора и обсуждали сложившуюся ситуацию. Фред зашёл в кухню и все серьезные взгляды Блэков обратились на него. Он увидел немой вопрос в их глазах, прокашлялся и сказал:       — Вальбурга напала на моего сына. Я же имею право принимать участие в спасении своей семьи? Регулус был первым, кто подошёл к нему, положил руку на плечо и подвёл ближе к столу.       — Ты — член семьи. Находись здесь столько, сколько захочешь. Фред благодарно кивнул и встал рядом с Катриной, что сидела на одном конце стола. Напротив неё, через весь стол, сидел серьезный Сириус, что смотрел на дочь. Нет, сквозь нее. Он ушёл в себя. Энзо зашёл на кухню с письмом в руках и с разочарованным видом.       — Никакие связи не помогают её найти. Испарилась, как мои мечты о спокойной жизни.       — Вы ведь были у неё пару лет назад. — Сказал Регулус, плохо скрывая осуждение в голосе. — Она что-то говорила о своих планах?       — Она выглядела, как обычная чокнутая. Взгляд был безумным. Беллатриса — ангел, по сравнению с Вальбургой. — Катрина тяжело вздохнула. — Говорила о своей сестре — Альхене. Она была родомагом.       — Такого имени нет на нашем древе. — Нарцисса наклонилась ближе к Катрине.       — «Клеймо». Возможно, она и Блэком вовсе не была, но то, что она была родомагом мы знаем со слов Вальбурги. Её отец перерезал горло девочке, когда узнал о проклятом даре. — Энзо кинул быстрый извиняющийся взгляд на сестру. Катрина сжала кулаки, но потом почувствовала, как руки Фреда ложатся ей на плечи, и успокоилась.       — Когда мы уходили, она не переставала кричать, что подобные Альхене… — Катрина тяжело вздохнула. — Подобные мне… — Её голос на секунду дрогнул, но потом снова стал спокойным. — Должны быть жестоко убиты. Это я запомнила на всю жизнь.       — Она просто не знала, что несёт! — Энзо встал на защиту сестры. — Эта женщина спятила раньше, чем наши отцы заговорили, Катрина, и слушать её бредни, всё равно, что верить в доброе слово нынешнего Министра — бред. Она помнила, как в тот вечер Энзо успокаивал её и говорил, что никто не посмеет навредить Катрине. Сейчас он был также зол, как и тогда.       — Вальбурга могла узнать о твоей родомагии. — Фред посмотрел на Катрину и она повернулась к нему. — Но могла ли начать охоту именно по этой причине: чтобы убить тебя из-за родомагии? Обидно, что она не понимает всех тонкостей этого дара…       — Каких тонкостей? — Сириус сложил руки в замок и выгнул бровь.       — Родомаги — это дети с абсолютно чистой кровью. Назвав себя чистокровным ты не становишься им. Тебе нужно иметь за спиной всю родословную с идеально чистой кровью. По-сути, чистокровный мир должен их боготворить.       — Но они их истребляли, потому что боялись. Странно, что именно страх пробуждает отвагу. — Пробурчал Регулус. — Откуда тебе известны такие подробности, Фредерик?       — Когда появились подозрения, что ребенок будет родомагом, я сразу пришёл к Фальгольтесу. Я за вечер задал столько вопросов, сколько всю жизнь не задавал. Экспертом по родомагии стал. Экстерном.       — А то, что в нашем роду не все родомаги — это такое оскорбление, да? — Съязвил Энзо.       — Не любой может быть родомагом. Сами посчитайте, раз Альфард родомаг, значит, любой из Уизли мог им стать, но не стали. Шанс получить это проклятье мал, как моя любовь к Монике.       — Пока все называют родомагию даром, лишь её обладатель зовёт это проклятьем. — Тихо заметила Андромеда.