***
В итоге за день нашли вещи нескольких берсерков и Терин подивился, что делегация черно-зелёных ежей приняла их без лишних вопросов, разве что настояла, чтобы вещи выдавали по спискам в порядке нумерации. — Какая странная иерархия, — размышлял он перед сном над поведением «гостей», — первые главнее четвёртых, но при этом не могут приказывать равным по званию из любой другой фракции, в отличие от тех, четверых. И они слепо соблюдают это правило, и даже не думают о том, чтобы его нарушить. Для берсерков это странно, они ведь крайне недоверчивы, поверить кому-то на слово для них — непозволительная роскошь. Над ними должен быть кто-то ещё, кому они доверяют больше, чем собственному отцу. Более влиятельный, чем любой из представителей всех четырёх фракций… Алмаз? — Терин, смотри, какую в газетах пишут ерунду! — прервала его размышления жена и протянула ему газету, — Ты можешь себе вообразить, чтобы у тени были глаза? Это же немыслимо! Вождь телекинетиков растерянно уставился на цветное фото в подозрительно высоком качестве: в вечерней суматохе он даже не заметил, что его кто-то фотографировал, и лицо с руками вышли немного смазанными. Зато сбоку, на голове его собственной тени, довольно чётко светились два синих пятнышка. — Наверняка заказали хамелеонам подделать фото, чтобы не раструбить на весь Мобиус, что мы с берсерками водиться начали. Хороший ход. Не можешь сместить внимание публики на что-то реальное — выдумай сенсацию. — И как они только придумывают эти безумные новости? — вздохнула ежиха и села за журнальный столик решать кроссворды с последней страницы. Терин пожал плечами. — Немногим безумнее нашего положения. Лишь бы на конфликт с Нефритовым Блеском не нарваться, иначе мы окажемся между молотом и наковальней. — Глупцы, — вздохнула она в ответ, — их всех вырежут, раз берсеркам удалось добраться до Пилара, то ни один житель этого города не может быть уверен в своей безопасности. Запретить этим монстрам убивать может лишь их Бог. — И Алмазы, — хмыкнул Терин, — и всё-таки… Бойцы, равные по силе самому воину Тьмы… Кому они служат? Какова сила берсерка, который установил их иерархию и балансирует её десятилетиями? — Забудь, — шепнул ему на ухо голос Покоя, — об этом тоже нельзя думать. Терин в панике подскочил на кровати и поспешно огляделся. Жена как раз зашуршала газетой — стала складывать флика из листа, закончив с головоломками. — Ты ничего не заметила? — Нет, — она удивлённо подняла голову на мужа, — ты про что? — Спать пора, — натянуто улыбнулся вождь Лазурных Бликов и выключил лампу на прикроватной тумбе. Но ежиха как раз закончила складывать фигурку и так и не заметила, что тень мужа, слишком черная для тусклого вечернего освещения, скользнула из-за его головы влево, посмотрела на неё синими глазами и исчезла.***
Визит особого специалиста из Чёрного Кастета не обошёлся без грандиозного скандала: затребовав медицинские карты всех берсерков в Южной Канеме, он пообщался с каждым и это общение пережили лишь двое. Поэтому даже на заседании комиссии он от личной охраны отказываться не стал: два алых ежа, синий и зелёный, отмеченные печатью Тьмы, закрыли двери в довольно просторное помещение, обустроенное для долгих бесед, и остались их охранять. — Понимаю ваше беспокойство, — виновато улыбнулся черно-алый ёж средних лет, — но я готов объяснить каждое своё решение и обосновать вполне научно и объективно. С кого мне начать? — Начните с того, — оскалилась на него белая хамелеон, — почему Вы позволяете себе убивать пациентов?! — На это основных причины три, — не растерялся ёж, — и главная из них — эвтаназия. Четверых я убил именно потому, что ни один другой вариант не был лучше этого. Вторая причина — опасность для себя и окружающих. Не было никакой возможности обезопасить шестерых пациентов, они были живы только потому, что вы перевели их на парентеральное питание. Если бы у них была возможность заморить себя голодом — они бы это сделали. Если бы у них был хоть шанс вам за это отомстить — они бы потратили на это всю свою жизнь без остатка. Оттягивание их смерти было пыткой, и не пытайтесь меня переубедить. Третья причина — осознанное желание пациента. — Они недееспособны, их желания не могут быть осознанными! — рявкнул на него синий ёж с коротко подровненными шипами на голове. Черно-алый снисходительно улыбнулся. — Недееспособными считаете их вы, потому что руководствуетесь общепринятыми критериями. Каждый берсерк старше четырнадцати лет был дееспособен на момент непосредственно до эпизода, приведшего к госпитализации. То, что было указано в картах, я проанализировал и на основе информации, полученной в ходе беседы, принял соответствующее решение. Рыжая ехидна недовольно фыркнула. — То есть Вы считаете, что госпитализация пятнадцати пациентов была ошибкой? — Вовсе нет, — черно-алый ёж развел руками, — ошибкой было удерживать их дольше двух дней. Берсерки очень быстро приспосабливаются к новым условиям. Большинству из них хватило одного осмотра, а вы этого не заметили. — Если они так быстро приспосабливаются, почему они всё равно хотели умереть? — Потому что чувствовали, что не могут повлиять на ваши решения. Все их сигналы вы распознавали неправильно и реагировали неадекватно. И они были уверены, что мне не удастся это изменить. Я не стал переоценивать свои возможности и предпочёл с ними согласиться. Потому что знал, что вторую встречу с ними мне никто не разрешит. Белая хамелеон возразила: — Мы просмотрели все записи Ваших бесед, вслух Вас об этом попросил только один пациент! Тот снова ухмыльнулся в ответ. — Он поступил только вчера, не так ли? Он ещё не успел догадаться, что камеры пишут и звук тоже. Я думал о том, что его ещё можно было бы спасти, но он меня попросил и я не смог ему отказать. Синий ёж проворчал: — Тогда чем так выделяются те двое выживших, что Вы решили дать им шанс? Черно-алый вздохнул, пытаясь подобрать слова для ответа. — Их возвращение домой никому не причинит вреда и им самим пойдет на пользу. Хотя насчёт одного пока ещё есть сомнения, второго можно выписывать хоть сегодня. Единственное… Они будут вас по-прежнему ненавидеть, как и раньше, а может, даже сильнее. Если бы я переубедил тех пятнадцать, вся родня консолидировались бы вокруг них в едином порыве истребить вас всех. Надеюсь, мне не нужно напоминать, на что способна армия в сотню берсерков? Комиссия встревоженно переглянулась. Альберт, до сих пор слушавший молча, встал с кресла. — Мы примем твои решения как обоснованные, как только ты нам объяснишь, какое обучение ты проходил и у кого. Тот бросил встревоженный взгляд на телохранителя, караулившего одну из дверей и с трудом подавлявшего зевоту. Психиатры пристально его разглядели — эти два ежа были похожи даже рисунком чёрных полосок, разве что охранник был немного более щуплым, чем выступавший перед ними ёж. Тот, заметив, что их раскусили, кивнул на дверь и они молча поменялись местами. — Прошу прощения за моего ученика, он до сих пор не научился лгать. Я не проходил специального обучения, все мои знания — это личный опыт мой и окружавших меня ежей. Просто я оказался достаточно умным, чтобы пользоваться им профессионально. Лишь позже я столкнулся с другими специалистами того же толка, и то это был просто обмен опытом, ничего особенного. Я могу как считать их всех моими учителями, так и не считать. — Постойте, — оскалился синий ёж, — так кто из вас говорил с пациентами? — Ученик, конечно, а вы думали, я буду ради них рисковать своей жизнью? Даже якобы надёжно связанный берсерк способен вырваться и прокусить шею врагу, даже если ему это будет стоить обеих рук. Если повезёт — даже вырвать зубами трахею. Я не войду в клетку к берсерку, если не буду знать, что это безопасно. Белая хамелеон возразила: — Мне только что прислали повторный анализ всех записей с камер. В «клетки» заходили вы оба. Видимо, в зависимости от риска. — Так быстро? — недовольно фыркнул тот и покачал головой, — Ну ладно, уговорили, но решения во всех случаях принимал я. Страж тоже вскочил с кресла и указал пальцем на охранника, как две капли воды похожего на стоящего перед ним ежа. — Он сказал, что основывал решения в том числе на информации, полученной в ходе беседы. Как?! Специалист пожал плечами. — Я догадывался, что они скажут. Если бы что-то пошло не по плану — я бы дал ему знать. — Хватит, — Альберт взмахнул рукой и остальные члены комиссии тоже поднялись на ноги, — нам всё ясно. Боюсь, наше предложение Вы не примете, но может быть, Ваш ученик сможет поделиться с нами знаниями? — Как раз об ученике, — черно-алый ёж поднял указательный палец, — я хотел обсудить с вами лечение того парнишки… Второго, которого выписывать ещё рано. Мы вместе научим вас обращаться с берсерками, его проблема довольно широко распространена и этот опыт действительно будет вам полезен. Но для начала нам нужно будет поговорить наедине. Члены комиссии настороженно переглянулись. — Я понимаю ваше беспокойство, — недовольно проворчал он, — но некоторые темы считаются у берсерков интимными. Я не добьюсь от него честности, если в палате или под дверью будет стоять кто-то ещё. — И что же это за тема такая интимная? — фыркнула на него рыжая ехидна и скрестила руки на груди. — Я должен убедить его присягнуть Шквалу и Тьме. Иначе ничего не выйдет. Именно поэтому мне нужно ваше содействие: не подпускайте к двери никого. Если он услышит снаружи хоть шорох — он испугается и я уже не смогу заставить его поверить в то, что вы станете к нему лояльнее. Тогда ему уже никогда не слезть с нейролептиков и анксиолитиков. Комиссия собралась в круг и после короткого совещания снова повернулась к черно-алому ежу. — А чем ты аргументируешь выписку второго пациента? — хитро прищурилась рыжая ехидна. — Тем, что он здоров. Панические атаки, выраженные в неконтролируемой агрессии, прекратятся, как только он вернётся домой. — Он же убийца! — недовольно проворчал синий ёж с короткой стрижкой, — И ты считаешь, что он здоров?! — Да, потому что у берсерков это не считается за убийство. Жертва не состояла с ним в родстве. Он просто выполнил свою работу. За которую вообще-то планировал получить вознаграждение, а вы так невовремя ему помешали. Когда вы в последний раз беспокоились о судьбе сорняков после прополки? — Да как вы… — воскликнула белая хамелеон, но её губы вдруг засияли бирюзовым светом. Альберт бросил недовольный взгляд на черно-зелёного ежа, смирно стоявшего под дверью, и поманил его пальцем. — Эй, ты, подойди ближе, так, чтобы мы все тебя слышали. Скажи честно, что ты обо мне думаешь? Берсерк не выдержал и захохотал, алые ежи тоже хохотнули, а синий лишь ухмыльнулся. Тем не менее черно-зелёный ёж подошёл к ним ближе и заговорил: — Ты — идиот. Просить берсерка говорить честно — несусветная глупость! Правда стоит дорого, и за бесплатно мы её не разбалтываем. — И вдвойне идиот потому, — продолжил черно-алый ёж, — что думал, что я действительно приведу вам берсерка. Он — полукровка, как и все мы, а потому ты не можешь принимать его слова за чистую монету. — Конечно, не всё так просто, как он говорит, — перебил его черно-зелёный ёж, — но среди сородичей меня и вправду своим считают только наполовину, и потому лично моё мнение как мнение любого берсерка вы рассматривать не можете. Альберт скрипнул зубами, извинился перед коллегой-хамелеоном и кивнул черно-алому ежу. — Мы сообщим решение за ужином. Отдыхайте. Тот кивнул в ответ и вместе с охраной вышел. Телекинетик облегчённо вздохнул. — Похоже, игра всё же стоит свеч. Есть возражения? Члены комиссии повернулись к нему спиной и зажмурились. Один за другим они начали поднимать руки: кто-то — открытую ладонь, а кто-то — кулак. — Голосование окончено, — выдохнул он, когда насчитал шесть поднятых рук, — мы выписываем одного и курируем лечение второго. Желающие? — Постойте, я что, один голосовал против? — возмутился страж. Члены комиссии растерянно переглянулись. — За, — каждый озвучил свой «голос». Синий ёж недовольно фыркнул, но замолчал. Комиссия обсудила план дальнейших действий и отправилась ужинать.