***
Дальнейшие дни не отличались друг от друга. Волшебники преимущественно обитали в подземельях, наружу выходили только в случае крайней необходимости, что весьма и весьма угнетало. Темному Лорду казалось, что его держат в клетке и перекрывают доступ кислорода. Он всегда превыше всего ценил свою жизнь и свободу, а жизнь в катакомбах делала его злым и раздраженным. Складывалось ощущение, что его по рукам и ногам сковали цепями. И Темный Лорд во что бы то не стало желал избавиться от этих цепей, вырваться из клетки. Для этого нужно было защитить замок надежной защитой, а там уже можно заняться долгими тренировками и муштрой бойцов. Хотя, по правде сказать, слушая ехидные комментарии Рудольфуса, Милорд уже думал, что большинство обитателей замка сквибы с палочками. Поттер хотел захватить военных. Глупец. Солдат охраняют, у них оружие. Сунуться в их логово, где хранится оружие и припасы — самоубийство. А Темный Лорд никогда не был самоубийцей. Поэтому он велел выкрасть шестерых мирных жителей. Даже детей, не важно. Конечно, мужчина уже предвкушал истерику Поттера и его подпевал, но ему было глубоко плевать на мнение недосоюзника, от благородства которого одни проблемы. План операции составил Волдеморт лично, они с Рудольфусом долго прорабатывали детали, просчитали все ходы, даже создали по порталу для участников операции. Среди лазутчиков должен был быть племянник Рудольфуса, Сильвий, к которому Темный Лорд уже проникался уважением. Это был человек твердой воли и готовый пойти на крайности в случае необходимости. Старший Лестрейндж тоже хотел участвовать в операции, но Темный Лорд не позволил. У Рудольфуса было больное колено, да и возраст и тяжелые испытания в жизни давали о себе знать. Лестрейндж заслуживал покоя, но не желал его получить. Он был одержим желанием служить Повелителю, как прежде. Именно поэтому Темный Лорд дал ему персональное задание. Собрать информацию о боевых пунктах и военных частях магглов. К счастью, это сделать можно было, не выходя из подземелий. Пока Рудольфус донимал обитателей замка, собирая информацию, Темный Лорд был занят другим. Он, расположившись в своей комнатушке, читал доклад Сильвия Лестрейнджа о маггловском оружии и ужасался. Различные боевые отравляюще вещества, среди которых горчичный газ не самое страшное, биологическое оружие, ядерные заряды. Моргана, у них нет шансов. Волдеморт старался мыслить холодно, но страх усиливался день ото дня. Временами на него накатывала такая усталость, казалось, что все его действия бесполезны и ничтожны. Победа в войне никогда не наступит. И зачем он ввязался во все это? Однако Волдеморт был бы не Волдемортом, если бы так быстро сдался и пустил бы все на самотек. Он понимал, что количество волшебников ничтожно мало, что они слабы, но с помощью хитрости и ума можно совершить невозможное. В конце концов, не он будет сражаться на передовой. Для этого есть гриффиндорцы. «Призвать под свои знамена дементоров. Отыскать оборотней, позаражать ликантропией магглов, чтобы нарастить грубую мощь, можно еще привлечь вампиров, если они остались, но тогда диверсии нужно совершать ночью. Можно еще отравить источник воды, чтобы сократить численность магглов», — размышлял Темный Лорд. Но сначала нужно обезопасить убежища волшебников. На Британских островах существовало девять пунктов, где скрывались волшебники. Нужно узнать их площадь и рассчитать количество необходимых жертв. Но в любом случае не меньше пятидесяти человек. Поттер ему все мозги съест. А его подпевалы догрызут остатки. Волдеморт отложил папку с бумагами, потер переносицу. От чтения при скудном освещении болели глаза, но это поправимо. Мужчина встал со стула и начал расхаживать по комнатушке. Даже в сиротском приюте у него была комната побольше, и он хотя бы видел солнце. Ну ничего, скоро вернуться лазутчики с пленниками, и они проведут ритуал. Темный Лорд размял шею. У него было ощущение, что ему на плечи давит тяжелый груз, который не дает возможности выпрямиться в полный рост. Что-то его неизменно точило, съедало, но мужчина предпочитал об этом не думать. «С Беллатрикс было бы проще», — подумал он внезапно и остановился посреди комнаты. Да, мысль была внезапной, но ожидаемой. Белла стала для него некой привычкой, любимой игрушкой, как он себя убеждал. Она всегда была рядом, по-своему заботилась о нем и, конечно, верно служила. Как жаль, что у него ее отняли. И кто? Проклятая свиноматка. Жаль, что Рудольфус, выйдя из Азкабана, отравил Уизли. Сейчас Беллатрикс была нужна, как никогда. Она готова была на все, лишь бы заслужить его внимание или одобрение. Она верно служила ему много лет, и о ее жестокости ходили страшные легенды. Такие люди были необходимы сейчас. «Я сожалею, что у меня отняли хорошего бойца. Не более», — сказал себе Темный Лорд и усилием воли затолкал навязчивые мысли о Беллатрикс Лестрейндж в глубины своей души и запер там. Он не сопливый подросток, чтобы думать о какой-то женщине, а Темный Лорд. Как-то уже не солидно. В дверь постучали, и Волдеморт велел войти. В комнату вошел Рудольфус Лестрейндж. Он поклонился, прижимая к груди очередную папку. — Лазутчики уже вернулись? — спросил Темный Лорд, стараясь сделать все, чтобы никто не догадался, о ком он так много думает, и чей образ преследует его ночами. — Еще нет, — ответил Лестрейндж, пристально глядя на Повелителя. Да, пусть он постарел, но взгляд светло-зеленых глаз все еще оставался ясным. И очень проницательным. — Вас что-то тревожит? — спросил старый Пожиратель Смерти. — Нет, — резче, чем следовало ответил Волдеморт и пожалел об этом, поскольку губы Лестрейнджа тронула понимающая улыбка. Темный Лорд только поджал губы, злясь, что Рудольфус слишком хорошо его изучил за годы службы. Именно он многие годы был хранителем его главной тайны, оберегал Беллатрикс и, разумеется, видел своего Господина насквозь. Как бы Милорд ни пытался не подпускать к себе людей, на Лестрейнджей это правило, кажется, не распространялось, или же они знали, как его обойти. — Я хотел бы кое-что вам показать, — тихо промолвил Рудольфус с оттенком грусти. — Что в папке? — спросил Темный Лорд. — Карта с пометками, где располагаются военные части магглов, — ответил мужчина и протянул ее Волдеморту. Тот взял ее и отложил на кровать. — Что ты хотел показать? — спросил Темный Лорд с расстановкой, решив хоть немного отдохнуть. От длительной работы он устал, и тяжесть в груди он ощущал тоже от работы. Вернее, Волдеморт хотел так думать. — Идемте, — сказал Лестрейндж, и они покинули комнатушку. Рудольфус повел его по мрачным и узким коридорам, они спустились на уровень ниже, и Волдеморт всю дорогу думал, что теперь, кажись, будет бояться замкнутых пространств. Мужчины тем временем подошли к какой-то каменной стене, но Лестрейндж дернул за древко факела, отчего в стене появилась потайная дверь. После этого Рудольфус вынул палочку, порезал ладонь и накапал кровью на ручку двери. Та с щелчком отворилась так, что пыль посыпалась с потолка. — Прошу, — сказал Лестрейндж, обернувшись к Повелителю. Он отворил дверь перед ним, и Волдеморт с сомнением переступил порог неизвестной комнаты, вынув из чехла на поясе волшебную палочку. Конечно, он доверял Рудольфусу, но, как говорится, доверяй, но проверяй. К тому же гадостей вроде боггартов никто не отменял. Едва Темный Лорд переступил порог комнаты, как зажглись факелы, висящие на стенах. Рудольфус вошел следом и притворил дверь. Первое, что пришло на ум Волдеморту, когда он осмотрелся — выручай-комната в Хогвартсе. В помещении было полно различных предметов. На столах лежали книги, накрытые тканью, стояли разнообразные шкатулки, очевидно, с драгоценностями. Нечто, завернутое в пергамент стояло вдоль стен. Наверное, картины. — В восемьдесят первом году, когда стало ясно, что будет Битва за Лестрейндж-холл, я велел домовикам спрятать все самое ценное в подземелья, куда грязнокровки точно не пробрались бы. Они выполнили волю хозяина, — сказал с грустью Рудольфус, прохаживаясь между столами. — Зачем ты меня сюда привел? — спросил Темный Лорд и, не удержавшись, заглянул в мысли старого соратника. В голове у Лестрейнджа царила невыносимая тоска и боль, которая становилась почти физической. Он тосковал по отцу, по матери, по брату, по Беллатрикс. И именно память о жене привела его сюда. — Есть кое-что, что всегда принадлежало вам, — ответил Рудольфус и взмахом палочки сорвал лист пергамента с одной из картин. Поднялось облако пыли, от которого мужчина закашлялся, но, наколдовав заклинание ветерка, развеял его. Темный Лорд подошел ближе, пока Лестрейндж убирал с полотна остатки пергамента. Затем Пожиратель Смерти осторожно очистил полотно от пыли, и Волдеморта передернуло, а в глазах его вспыхнул алчный блеск. На него с картины, написанной более пятидесяти лет назад, смотрела еще совсем молодая леди Беллатрикс Лестрейндж, облаченная в темно-бордовое платье и лучшие драгоценности. О, как же красива и прекрасна она была когда-то! Волдеморт помнил ее постаревшей и измученной после Азкабана, словно это было вчера. Теперь же красавица Беллатрикс надменно смотрела на него с картины черными глазами, которые когда-то так его завлекли в свои глубины. — Я помню, как писалась эта картина, — проговорил Рудольфус Лестрейндж, глядя на полотно. — Она торопила художника, желая, чтобы он закончил картину к вашему Дню Рождения. Хотела подарить ее вам, однако художник помер, так и не закончив свое творение, поэтому портрет не двигается. Белла тогда очень огорчилась и решила подарить вам запонки. Слушая рассказ Рудольфуса, Темный Лорд невольно вспоминал те дни, которые, кажется, были так давно, но вместе с тем так недавно. Он видел перед глазами тень молодой и прекрасной Беллатрикс, которая соблазнительно ему улыбалась, поигрывая в руках веером. Он видел каждый завиток ее густых волос, видел лукавые огоньки в ее глазах, когда она обнимала его по утрам. Он видел ее совершенное тело, еще не познавшее лишений. Как жаль, что смерть отняла у нее все. Лестрейндж тем временем отошел к лежащему столу и, открыв одну из шкатулок, начал что-то в ней искать. Волдеморт же полнился гневом. На Беллатрикс за то, что она умерла. На Лестрейнджа за то, что притащил его сюда. На себя за то, что помнил ее. И, конечно, на тех, кто лишил его любимой игрушки. Рудольфус, что-то отыскав, подошел к Темному Лорду и протянул ему находку. Волдеморт мрачно посмотрел в открытую ладонь и сжал челюсти. Да, он нашел те самые запонки, которые Белла подарила ему на сорок пятый день рождений. Еще Лестрейндж приволок подвеску, которую он, Волдеморт, дарил любовнице. Мужчина взял предметы и осмотрел. Запонки в виде змеек все так же сверкали изумрудами вместо глаз. А кулон все так же блестел крупным рубином, любимом камнем Беллатрикс. — Доставь картину в мою комнату, Рудольфус, — велел Волдеморт, перед глазами которого мелькали картины минувших дней, когда все было хорошо, он был на вершине власти, а рядом была прекраснейшая из женщин, которую он никогда должным образом не ценил. Неужели что-то изменилось? Нет. Темный Лорд был упрямым человеком и убеждал себя, что просто тоскует по любимой вещи. Игрушке. Он ценил ее, как какую-то интересную безделушку. Не более. Но почему тогда душа горела пламенем страшной боли, вперемешку с яростью, готовой смести все на своем пути? Почему разум бился в агонии, когда он представлял ее тело в гробу под слоем земли? Почему сердце тоскливо ныло в груди, а ночами он видел ее во снах? Через несколько часов вернулись лазутчики. Волдеморт, в котором ничто не выдавало волнения, вышел на поверхность вместе с Лестрейнджем, Руквудом, Скамандером и Поттером. Наконец, увидев солнце, Волдеморт ощутил облегчение и тень радости. О, как приятно ощутить на лице дуновение ветерка. Ощущение радости усилилось, когда он увидел пленников и лазутчиков. На поляне лежали оглушенные магглы, а рядом с ними стояли волшебники. Сильвий Лестрейндж как-то странно прижимал руку к груди и кусал губы. Лишь, подойдя ближе, Волдеморт понял, что мужчина ранен. Рудольфус, на лице которого отразилось волнение, поспешил подойти к племяннику. — Что произошло? — спросил он, и в голосе его ясно прозвучало волнение. Да, он очень дорожил племянником, в котором видел не только будущее своего рода. Лестрейндж, кажется, любил его. — Эти твари пытались обороняться, — процедил Сильвий, и в его карих глазах полыхнули искорки гнева. Он с неописуемой ненавистью посмотрел на неподвижные тела связанных по рукам и ногам магглов, и Темному Лорду показалось, что Лестрейндж был не против приложить их Круциатусом. Все-таки он не так далеко ушел от папочки, что весьма радовало. Такие люди как раз нужны в столь непростое время. Волдеморт приблизился к пленникам, презрительно их оглядел. Три женщины разных возрастов. Самой молодой из них лет двадцать, не больше. Прыщавый паренек с разбитыми очками и светлыми, торчащими во все стороны волосами, на скуле кровоподтек, а в голубых глазах ужас. И двое детей, мальчик лет пяти и девочка лет десяти. Прекрасный выбор. Темный Лорд уже хотел похвалить лазутчиков, которые стояли полукругом вокруг пленников и выжидательно глядели на него с тенями страха на лицах. Но Волдеморт и слова сказать не успел, поскольку на поляну вышел святой Поттер и его свита. Зеленые глаза героя Магической Британии расширились от ужаса, когда он увидел пленников. Он перевел взгляд на Темного Лорда, и Волдеморт обреченно возвел взор к голубому небу. Да, кажись, его ждет очередная душеспасительная беседа в стиле Альбуса Дамблдора. Временами ему казалось, что Дамблдор каким-то образом занял тело Поттера. Откуда такое острое желание следовать морали? — Я говорил выкрасть военных, а не невинных мирных жителей, — проговорил Поттер, у которого, кажется, давно инстинкт самосохранения атрофировался. Действительно, зачем он ему? — Это в высшей степени глупо, — произнес Темный Лорд, глядя в глаза врага. Тот лишь недовольно хмурился. Да, теперь в свете солнца он ясно видел, насколько постарел и подурнел Поттер. Он оставался таким же худощавым, но на его лицо легла тень лишений и страданий. Лоб пересекали глубокие морщины, они же сеточкой лежали вокруг глаз. Уголки губ опущены. Еще ходил Поттер как-то сгорбленно, словно кланялся всем подряд. Осанки никакой, а еще герой. На его фоне Волдеморт выгодно выделялся, выглядел моложе, свежее, тело его, не задетое темной магией, было атлетический сложено. — Но пускать невинных мирных жителей на кровавый ритуал — жестоко. Я не позволю вам осуществить столь ужасный замысел, — сказал Поттер с уверенностью, не ведая, что его слова звучат по-детски глупо. Темный Лорд скользнул взором по его свите, и на лицах подпевал Поттера увидел страх и омерзение. Лишь Тэд Люпин сохранял невозмутимое выражение. — Не нужно столь высокопарных речей, Поттер, — ответил Волдеморт, подняв руку, чтобы призывать Сильвия Лестрейнджа, который уже готов был возразить, к молчанию. — Не думаю, что обитатели замка оценят ваше благородство, когда магглы сбросят на него пару бомб. Поттер не знал, что ответить. На его лице появился гнев, а в глазах отразилась внутренняя борьба между здравым смыслом и совестью. Глядя на врага, Темный Лорд подумал, как хорошо, что его совесть погибла еще в детстве. Сиротский приют разобьет какие угодно розовые очки и избавит от лишних иллюзий. — Я не буду в этом участвовать, — сдался Поттер. — Не очень-то и нужно, — ответил Темный Лорд. Поттер и его свита стали удаляться. Волдеморт смотрел им вслед, и в этот момент один из подпевал обернулся, и темный волшебник удивленно взглянул на него. Серые глаза на красивом лице, молочно-бледная кожа, почти белые волосы. Было в этом человеке что-то типично малфоевское… В других обстоятельствах Волдеморт бы непременно решил спросить о происхождении этого молодого мужчины, но сейчас нужно было поскорее решить вопрос с защитным куполом. Поэтому Волдеморт повернулся лицом к Сильвию Лестрейнджу и Малькольму Руквуду, на лице которого горело любопытство. Это человек был ученым, и его интересовало все темное и запретное, ранее неизученное. — Переправьте пленников в темницы. Сегодня полнолуние, в полночь начнем обряд, — сказал Лорд Волдеморт, и его приказ в ту же секунду начали выполнять. Он с равнодушием наблюдал, как пленников без всякой магии с силой ставят на ноги и тащат в сторону замка. Они были под действием специального парализующего сознание зелья. К сожалению, использовать магию в открытую было по-прежнему нельзя. И грядущий ритуал, должный состояться на территории старой часовни в полночь, тоже был сопряжен с риском. Была слишком большая вероятность того, что вспышку магии зафиксируют прежде, чем древний замок и прилегающие к нему земли накроет защитный купол. Но, кто не рискует, тот не пьет шампанское. Магглов увели в темницы, поляна опустела. Лишь Темный Лорд остался стоять, глядя прямо перед собой немигающим взором багряных глаз. Рудольфус Лестрейндж, заметив состояние Повелителя, хотел что-то сказать, но милорд жестом велел ему идти. Когда все разошлись, Волдеморт неспешно вышел на грязную дорожку, за которой уже столько лет никто не следил. Когда-то там была аккуратная плитка. Почему-то ноябрь в 2033 году был странно солнечный и даже теплый. Обычно в такое время шли дожди. Сейчас же светило солнце, словно природа сжалилась над ними и даровала несколько теплых деньков для обитателей подземелий. Но ветер был прохладный, и только это спасало от мрачных мыслей, которые множились в голове у Волдеморта. Прохлада отрезвляла, но не очень-то сильно. Темный Лорд шел по дорожке в увядший и запущенный сад. Живая изгородь разрослась, огромную территорию захватил плющ. Зелень деревьев сменилась золотом осени, но даже в этом было очарование. Волдеморт уже не помнил, когда он мог так прогуляться. Война отняла его лучшее время, но он никогда не жалел о выбранном пути. Кто-то должен был остановить магглов, жаль, что он не смог. Ну, ничего, он еще возьмет реванш. Продумывая планы по возвращению могущества и стратегию войны, Волдеморт шел, не разбирая дороги. Он остановился у кованной калитки и дёрнулся от неожиданности. В изумлении огляделся по сторонам. Мужчина пришел к фамильному склепу Лестрейнджей, об этом красноречиво говорили каменные кресты в округе — могилы бастардов рода. Они не имели права найти покой в фамильном склепе. Крестов было так много, и они были покосившимися и обломанными от старости и сырости. Судя по количеству, предки Рудольфуса, как и он сам, никогда не теряли пыла. Особенно в молодости. Темный Лорд некоторое время смотрел на кованную калитку, после чего протянув руку, отворил дверцу. Удивительно, не заперто. Наверное, чары изжили себя, или в склепе часто бывали гости. Пригнувшись, он вошел в обитель смерти и поморщился от противного запаха сырости и чего-то еще, застарелого и жуткого. «Запах смерти», — подумал Волдеморт, взмахом руки зажигая факел у входа. Конечно, можно было воспользоваться палочкой, но слишком опасно. Мужчина взял с подставки зажженный факел и двинулся по узкому коридору. Каменные стены со следами плесени производили гнетущее впечатление, но Темный Лорд упрямо шел вперед. Он сам не понимал, почему явился сюда, не понимал, пока не вышел в просторное помещение. Ноги сами собой привели его памятнику. «Беллатрикс Друэлла Вальбурга Лестрейндж», — прочитал Волдеморт и пораженно замер. Проклятье, он пришел на ее могилу. Мужчина поставил факел в специальную подставку на стене, а сам вернулся к надгробному камню и памятнику. Слишком простая могила для такой личности, как Беллатрикс. Впрочем, едва ли ее это волнует теперь. Темный Лорд провел рукой по холодному граниту и прикрыл на мгновение глаза, пытаясь представить Беллу живой, но в голове всплыли сцены последней битвы. Битвы, в которой они оба погибли. Казалось, это было только вчера. Он видел перед глазами сцены сражения, как против Беллатрикс вышла Молли Уизли, в ушах звенел смех Лестрейндж, а через мгновение этот смех оборвался, и сердце, кажется, рухнуло в пропасть. Секунда и Беллатрикс падает на пол, как сломанная тряпичная кукла, и больше не шевелится. А из его груди вырывается мучительный крик. И в этом крике все: боли потери, ярость от убийства самой верной сторонницы, страх перед смертью. Волдеморт мрачно нахмурился, злясь на себя. Как бы он не пытался забыть эту женщину, у него ничего не получалось. Он был зависим от нее, хотя всю жизнь отрицал этого. Некоторое время он стоял молча, положив руки на холодный камень, словно пытался быть ближе к ней. Когда-то она говорила, что их никто и ничто не разлучит, но теперь между ними стояли тридцать пять лет и сама смерть. — Проходи, Рудольфус, — сказал Темный Лорд, услышав мысли верного сторонника. Вездесущий Лестрейндж приблизился к своему Повелителю, сосредоточенно глядя на него. В его глазах Волдеморт увидел жалость, и тут же ощутил прилив раздражения. Он ненавидел это гадкое чувство, поэтому никогда не жалел ни себя, ни друзей, ни врагов. — Я до сих пор не верю, что ее нет, — тихо сказал Лестрейндж, как всегда верно подобрав слова. Да, с годами Рудольфус все больше и больше походил на отца. Его тоже тянуло к душеспасительным беседам. — И Басти, — с грустью добавил он, взглянув на соседнюю могилу. Повелитель проследил за его взором и поджал губы. Столько лет прошло, даже не верится, что все, кого он знал и ценил, мертвы. — Что с ним случилось? — спросил Волдеморт мрачно. — После проигранной битвы я попал в Азкабан, а Басти удалось сбежать вместе с Миллисентой Булстроуд в Италию. Они обосновались недалеко от Флоренции, заключили брак, родили сына. Казалось бы, все было хорошо, но нашлись добрые люди, которые донесли. Итальянские авроры совместно с Британскими начали рейд посреди ночи. Завязался бой, моего брата убили на глазах жены и четырехлетнего сына, но, что хуже всего, шальное проклятье задело и Миллисенту. Она успела отправить прах мужа на родину, после чего начала медленно угасать на глазах родителей и сына. Бедная женщина продержалась всего три года и умерла, оставив сына одного в этом мире, — рассказал Рудольфус, и Темный Лорд, видевший и творивший ужасные вещи, ощутил дурноту. — Твой племянник очень похож на отца, — зачем-то сказал он. — Временами я вижу в нем брата, но характер у него совершенно другой: жестокий, мрачаный и озлобленный. Я вышел из Азкабана в 2016 году, и уже тогда он был таким. В школе детей Пожирателей Смерти не любили и винили их в грехах родителей, он рос в постоянном напряжении и ненависти, — объяснил Лестрейндж, и Волдеморт в очередной раз понял, что Сильвий Лестрейндж ему пригодится. — Есть ли возможность вернуть мертвых? — внезапно спросил Волдеморт, снова переведя взгляд на могильную плиту верной последовательницы. — Как вы вернули меня? — спросил он. — К сожалению, это невозможно, — ответил Рудольфус Лестрейндж с печалью в голосе. Он выглядел самым настоящим стариком. Кончено у волшебников продолжительность жизни больше, но постоянные войны, Азкабан и потери, как правило, оставляют отпечаток на здоровье, как физическом, так и моральное. — Иначе бы Поттер вернул погибших жену и сына. Ваше тело создали с помощью маггловских технологий. А душу призвали заклинанием вызова, усиленным действием кометы Персея. Следующий раз она будет пролетать мимо Земли только через две сотни лет. Слова Рудольфуса звучали, как приговор. Значит, ее не вернуть. Никого из них не вернуть. Но должен же быть способ осуществить невозможное. Темный Лорд он или нет? Наверное, на его лице отразилось слишком много эмоций, поскольку жалость в глазах Лестрейнджа усилилась. Волдеморт свысока взглянул на него, вновь возвращая на лицо маску надменного равнодушия, чтобы никто не увидел его истинных чувств. — Значит, не судьба, — промолвил Темный Лорд, и, сделав над собой усилие, убрал руки с надгробного камня. Он направился к выходу, ощущая в душе странную пустоту. Уж лучше бы внутри полыхало от ярости и злобы. Лестрейндж, немного погодя, пошел вслед за Повелителем. Они молча покинули склеп. На улице Темный Лорд подставил лицо поднявшемуся ветру и глубоко вдохнул и выдохнул. Однако запах сырости и плесени никуда не исчезал. Мужчина неспешно пошел в сторону замка, понимая, что нужно готовиться к ритуалу. Они все так же молча дошли до замка и спустились в подземелья, ставшие пристанищем для многих волшебников. Рудольфус отправился проведать раненного племянника, находящегося в лазарете, а Волдеморт пошёл в свои покои. Да, покои, именно так он именовал убогую комнатушку, в которой теперь жил. Стоило ему завернуть в нужный коридор, как на него кто-то налетел. Мужчина машинально придержал этого кого-то под локоть, и увидел перед собой девочку лет десяти с кудрявыми черными волосами и серо-голубыми глазами. Девочка была хорошенькой, и кого-то ему явно напоминала. — Простите, — пролепетала она, отступив назад и потирая руку. Видимо, сильно ударилась об него. — Не стоит бегать в коридорах, — отозвался Волдеморт, даже не желая казаться любезным. Не хватало еще, чтобы дети под ногами путались. — А вы правда Темный Лорд? — неожиданно спросила девчонка, и мужчина дернулся, как от удара, с неверием посмотрев на нее. Где-то он уже слышал этот вопрос. В памяти в один миг вспылили воспоминания… Ему тридцать два года, он не так давно вернулся из очередной поездки и начал вербовку сторонников. Некоторых из них мужчина агитировал лично, как, например, Блэков. В день, когда он наведался в дом Сигнуса Блэка, Волдеморт впервые встретил Беллу Блэк, и девочка уже тогда смотрела на него с восхищением. В тот день Беллатрикс тоже спросила: «А вы правда Темный Лорд?». — Правда, — ответил он, и девочка отпрянула, побледнев. Мужчина усмехнулся. У Беллатрикс была совсем другая реакция. — Андромеда! — послышался женский голос. Волдеморт порывисто обернулся и увидел дочурку Поттера, которая решительным шагом направлялась к ним, хотя лицо у нее побледнело от волнения, и она с тенью волнения поглядывала на мужчину рядом с девчонкой. «Андромеда, ну, конечно, отродье полуоборотня», — подумал Темный Лорд. — Тетя Лили, — вскрикнула девочка, подходя к мисс Поттер и беря ее за руку. — Я искала папу, почему он не приходит? — Папа занят, — ответила Лили, поправив белый бант в волосах девочки. Та понуро опустила голову и пробубнила себе под нос: — Он всегда занят, — Волдеморт с равнодушием наблюдал за ребенком, видя в нем все больше и больше черт Блэков. Да, она явно пошла в благородных родственников. — Идем, — сказала Лили, подтолкнув девочку в спину. — До свидания, — внезапно сказала Андромеда Люпин, посмотрев с тенью грусти на Волдеморта. Тот лишь кивнул ей, и мисс Поттер и мисс Люпин ушли. Темный Лорд некоторое время смотрел им вслед, и ему в голову пришла замечательная, как ему показалось, идея, которая вполне могла сработать. Главное, найти побольше информации, а это не так уж и просто, если вспомнить о плачевном положении волшебников по всему миру. Темный Лорд боялся, что магглы уничтожили не только волшебные народы, но и бесценные знания, которые волшебники копили тысячелетиями.***
Занимался рассвет. Солнечные лучи робко и нерешительно пробивались сквозь тяжелые облака. Всю ночь лил дождь, и теперь в саду имелось огромное количество луж. Ближе к рассвету гроза сменилась более спокойным дождем. Темный Лорд стоял у дерева и задумчиво глядел на поляну, где хоронили тела магглов, которым не повезло стать кровавой жертвой для ритуала. Волдеморт поднял голову и усмехнулся. Да, защитный купол, который переливался серебряно-золотистыми волнами над замком, определенно стоил шесть жестоко отнятых жизней. Бездыханные тела простецов были завернуты в простыни и еще какое-то тряпье. Хотя их лучше было бы сжечь, а пепел стоило рассеять по ветру. Однако Поттер дал о себе знать. Проклятый магглолюбец спихнул всю грязную работу на нового союзника, двух Лестрейнджей и Малькольма Руквуда, а когда все было готово, пришел читать мораль. Мол нужно хотя бы после убийства отнестись к жертвам по-человечески. Похоронить их. Темный Лорд лишь махнул рукой, думая о том, что Поттер скоро превзойдет лимит идиотизма. Мерлин, как он до своих лет-то дожил? Всех нужно любить, прощать и защищать. От проповедей Поттера становилось тошно. Иной раз хотелось спросить, а зачем, собственно, они его вернули к жизни? Раз темная магия — зло, убийства — против природы человека. Слушая речи Поттера, Волдеморт лишь закатывал глаза. Святой Поттер не знал природы людей. Если бы люди были человечны и добры, то никаких войн никогда бы не было. И вот теперь магглов прикапывали на полянке перед замком. Рудольфус уже готов был оторвать Поттеру и его пешкам головы. (Зачем они им, если мозгов в них нет?), но Волдеморт остановил своего сторонника. Он уже подумывал, как бы ему использовать тела. Пусть подгниют, и спустя несколько месяцев под его знамена встанут инфералы. Надо бы узнать месторасположение старых кладбищ, еще пару сотен инфералов явно лишними не будут. Собственно, именно поэтому Темный Лорд присутствовал при погребении. Над каждым телом, пока никто не видел, он произнес предварительное заклинание превращения, и даже с помощью магии нанес на трупы необходимые руны. Не желая, чтобы враги узнали о его планах, Волдеморт решил лично проследить, что символы на телах никто не увидит. — Все готово, — промолвил Тэд Люпин, когда последняя горсть земли укрыла от людских глаз следы страшного ритуала. Мужчина взглянул на Темного Лорда, который медленно кивнул, не глядя на него. После этого Волдеморт молча направился в сторону замка. Пару часов назад ему принесли примерные площади других укрытий волшебников. Необходимо рассчитать количество вероятных кровавых жертв, чтобы усилить магические купола над ними. Кончено, Волдеморт мог поручить другим расчеты, но он еще со школьных лет усвоил правило: «Хочешь, чтобы все получилось, сделай все сам». Это правило работало всегда, и Темный Лорд всю жизнь полагался лишь на свой ум и самые сложные части своих планов воплощал самостоятельно, зачастую делая всё, чтобы никто из сторонников и врагов об этом не знал. Лишь однажды это правило дало осечку. В ночь с тридцать первого октября на первое ноября тысяча девятьсот восемьдесят первого года, когда он лично решил разобраться с семьями, попавшими под пророчество. Волшебники, вышедшие на поверхность, накладывали на замок ремонтные чары, проверяя мощность купола. Многие колдовали со страхом — они до сих пор опасались, что с небес на них посыплются бомбы. Волдеморт вошел в Лестрейндж-холл и огляделся, пытаясь воскресить в памяти прошлое. Всюду царила разруха и запустение, шелковые обои уже давно слезли со стен, вместо них всюду царила плесень. Да, никакие чары не помогут восстановить древнее поместье спустя столько лет разрухи. Оно не пригодно для жизни, особенно сейчас, когда скоро зима. Волдеморт подошел к лестнице и вспомнил, как когда-то спускался по ней в бальный зал, а его встречали восторженные волшебники, склонившиеся в поклонах. Именно в этом зале он впервые встретился с повзрослевшей, восемнадцатилетней Беллатрикс. О, как прекрасна она была в день своей помолвки! Темный Лорд раздраженно рыкнул, понимая, что образ погибшей любовницы снова воскрес в его памяти. И как всегда, стоило этому случиться, в душе начала тлеть злость. Внезапно ему показалось, что он уловил знакомый запах духов. Резко обернувшись, Волдеморт увидел Лили Поттер, которая несла что-то в коробке. — Что там у тебя? — спросил он зачем-то, чувствуя, что запах становится сильнее. О, этот аромат он бы ни с чем не спутал. Любимые духи Беллатрикс за годы романа он узнавал из тысячи. — Мы убираемся в комнатах. Нашла в женской спальне, тут всякие косметические штучки, но они все просрочены, — протараторила мисс Поттер, потупив взгляд. «Она рылась в вещах моей Беллы», — подумал он и неспешно приблизился к Лили Поттер, которая подняла на него ничего не понимающий взгляд карих глаз. — Их нужно выкинуть и уничтожить, — сказала девушка, но не решилась продолжить путь, столкнувшись с твердым взором темно-карих, отдающих багрянцем глаз. Темный Лорд молча запустил руку в коробку и вынул оттуда флакон с духами, повертел их в руках, борясь с соблазном понюхать их. Да, это выглядело бы странно со стороны, поэтому, сделав над собой усилие, Волдеморт вернул духи в коробку. — Можешь идти. — небрежно бросил он. Дважды повторять не пришлось, Поттер убежала быстрее снитча, а Темный Лорд некоторое время пребывал в оцепенении. Мерлин, да что с ним происходит?!