***
Тодороки и Мина стояли перед раздвижными дверьми на арену, поглядывая на зеленые цифры, отсчитывающие секунды до начала сражения. Девушка попыталась заглянуть в лицо своему парню, но тот отвернулся, смотря вниз и в сторону. Мина поджала губы. – Что будем делать, Тодороки-кун? – Она надеялась, что ее голос прозвучал оживленно и радостно, но уверена не была... За последние дни произошло столько всего. Сердце у девушки было совсем не на месте. Все было неправильно. Совсем не так, как она хотела. «Ну кто же знал?.. – отчаянно спросила у себя Мина. – Кто знал, что Киришима, мой дружище по рожкам, выберет Яомомо? И что это меня так расстроит?» Тодороки обходил эпизод в кафе ледяным молчанием, но девушка чувствовала: его тоже трясет. Морозит, живот крутит от смешанных чувств, от ревности, от стыда, сожалений!.. – Тодороки-кун, так что же нам делать? – повторила Мина. – Не знаю! – огрызнулся юноша. Потом помедлил. – Ты... про сражение, – с досадой осознал он. – Да... конечно! О чем же еще? – Мина попробовала рассмеяться, но тут же осеклась. – Про сражение, – сказала она, вся поникнув. – Мои атаки требуют свободного пространства. – Тодороки прикусил губу, тщетно стараясь сосредоточиться. – Держись чуть позади, если что – разделяемся. Мо... Яойорозу наверняка создаст для себя с Киришимой утепленные накидки и ботинки с шиповкой, чтобы защититься от моего льда. Так что не трать кислоту, пытаясь заставить их поскользнуться. Сердце у Мины сжалось, в горле почему-то запершило. – Ты очень умный, Тодороки-кун. – Вместо восторженного воркования получился почти что упрек. «Я слышала твою оговорку!..» – отвела взгляд девушка. – И еще... – Парень совсем не отреагировал на ее слова. – Скорее всего, Яойорозу сделает накидки несгораемыми. Попробуешь растворить. – Юноша вздохнул и добавил вполголоса: – Если только она еще не нашла формулу, которая ко всему прочему устойчива к кислоте. – Откуда... ты столько про нее знаешь? – Мина прекрасно знала ответ. – Я бы поступил так на ее месте! – выпалил парень чуть громче, чем следовало. Раздался сигнал, и двери начали открываться. – Вперед. – Тодороки шагнул на арену – уже вновь собранный, отстраненный, холодный, но Мина знала... Знала, потому что по-другому быть не могло. Она сама все чувствовала. «Хоть бы он их по-быстрому заморозил, и все бы закончилось!» – вздохнула девушка.***
– Ты уверена? – шепнул Киришима в микрофон передатчика. Как только бой начался, Яойорозу насоздавала две охапки разнообразных приспособлений, вручила парню его половину и сказала, что им нужно немедленно разделиться. У нее явно был план – но, когда Киришима услышал в наушнике короткое объяснение, по спине у него пробежал холодок. – Может, лучше не надо? – спросил юноша. – Нет, иначе мы проиграем! – ответила Яойорозу. – Я понимаю, что многого прошу, но, пожалуйста, доверься... Я знаю, на что способен Шото! «Шото», – повторил про себя Киришима. Вслух же сказал: – Как бы все знают. – Я имею ввиду... – Голос в наушнике дрогнул. – Я же сражалась с ним в паре во время экзамена! Против учителя Айзавы... Я знаю, как он думает. Планировать будет именно он, а не Мина! «Это точно, – отметил юноша. – Мина скорее бы бросилась в бой, очертя голову! Прямо как я...» Его сердце сжалось. «Только бы не пришлось сходиться с ней в рукопашную! Не по-мужски... девушка все-таки... любимая... – Киришима отчаянно мотнул головой. – В смысле, была!»***
Тодороки и Мина бежали по центральной улице арены, внимательно глядя по сторонам. «Странно, – думал юноша, крутя головой из стороны в сторону. – Участок совсем небольшой... Мы должны были уже столкнуться с ними». Конечно, всегда можно было заморозить половину арены за один миг – но это было бы грубой работой и недальновидным поступком. «Все-таки мы тренируемся сражаться, как герои. – Тодороки прикусил язык. – Сводить урон зданиям к минимуму. Помнить о том, что в реальности тут могли бы быть гражданские». Конечно, замораживал парень всегда так, чтобы не причинить травм тем, кто попал под раздачу – но все же... «Яойорозу!» – Сердце юноши наполнилось горечью и отчаянной заботой. С Яойорозу пускать в ход ужасную, трещащую холодом ледяную стену казалось ему моветоном. Девушка была такой умной. Такой интеллектуальной... Это нравилось Шото. С ней можно было бы говорить часами, не утомляясь от скуки. Не то, что бы парень когда-то по-настоящему с общался с Яойорозу... «Просто так кажется, – вздохнул он. – И... хотелось бы!» Мина приводила его в оторопь своей живой, быстрой речью, своими эмоциями, шутками. Шото уже перестал писать письма Фуюми, перестал просить разъяснений, советов... – Там! – Голос девушки вывел его из задумчивости. В оконном проеме на втором этаже промелькнул и тут же скрылся силуэт Яойорозу! Шото сжал губы. «Я становлюсь невнимательным». – Вдохнув воздух носом, он активировал причуду. Правую руку окатило волной холода, над ладонью заклубился ледяной туман. Левая же полыхнула сушащим кожу жаром. – Назад! – приказал юноша Мине. – Ей займусь я. Сделав шаг вперед, он направил порожденный причудой мороз вниз, приподнял носок ботинка – и из-под подошвы с январским скрипом вырвался поток льда. Через мгновение к полуразрушенному зданию, в котором скрывалась Яойорозу, протянулся сверкающий инеем пандус. Шото ступил на него, перенес вес на ногу. Шипы на ботинках надежно зацепились за чуть шероховатую поверхность – парень провел много дней, тренируясь создавать такой лед, который привел бы в восторг профессионального альпиниста. Шаг, шаг, и еще! Он был уже на полпути к цели. – А мне что делать? – донесся до его ушей обеспокоенный голос Мины. – Следи, чтобы нам не зашли в тыл, – ответил Шото и постарался забыть о девушке. Сейчас требовалась максимальная сосредоточенность. «Яойорозу слышала, как я воспользовался причудой! – Парень сдвинул брови. – И готова дать мне отпор...» Сражаться с ней не хотелось. Особенно сейчас. Но из двух противников Яойорозу была наиболее опасной. Логично, что обезвредить девушку должен был именно он! «Если что, заморожу пол во всем здании», – сказал себе Шото и пробрался через пролом в стене на второй этаж.***
«Надеюсь, сработает! – Яойорозу оторвала взгляд от экранчика и отпустила пульт управления. – Эйджиро-сан, теперь дело за тобой!» План был довольно прост. Девушка замерла, прижимая к груди судорожно сжатый, влажный кулачок. Простота эта происходила вовсе не от изящества – от отчаяния. На глаза молодой героине даже навернулись соленые капли: воспоминания об их совместном сражении с Шото против Айзавы были слишком реальны. Тогда у нее появилась идея, но Яойорозу молчала, боясь вставить слово не только потому, что доверяла ледяной выдержке парня... «Но и потому, что... не могла... язык отнимался... – Она сглотнула. – Ведь это же был мой Тодороки-сан!..» Сейчас же ситуация оказалась принципиально иной. Улыбка Киришимы, его простой, открытый, непреклонный взгляд, полный доверия и надежды, до сих пор стоял перед глазами девушки. С ним можно было не стесняться. Говорить, что думаешь. Разработку плана он делегировал ей моментально – так же, как сама Яойорозу положилась в той битве на Шото. Однако, Киришима сделал это, не пряча глаз, искренне, прямолинейно. Зная свои сильные и слабые места и ни в чем не сомневаясь. В отличие от нее... «Что мы можем сделать против Тодороки-сана? – Сердце у Яойорозу билось часто-часто. – Да еще и в компании Мины... Она прирожденная героиня». Конечно же, девушка все равно постаралась: несгораемые плащи для нее и напарника, регулирующие температуру жилеты наподобие того, каким пользовался сам Тодороки. Альпинистские шипы на ботинки... И как можно больше отвлекающих гаджетов. Сейчас как раз должна была сработать первая серия ловушек!***
Шото завернул за угол в полуразрушенном здании и замер на мгновение, выдыхая изо рта пар, искрящийся в турбулентном, как его внутреннее состояние, воздухе. Альпийский холод, разорвавший жар и духоту арены, заставлял стены покрываться инеем. И не только стены... – Тц! – Юноша сделал шаг назад, чуть опуская голову. В его душе смешалось разочарование и облегчение. Тонкие брови сдвинулись. Хорошо, что перед ним была не настоящая Яойорозу, а лишь картонный силуэт на радиоуправляемой платформочке с артикутируемыми колесиками... Юная героиня и вправду научилась изобретательнее пользоваться своей созидательной причудой. Губа у Шото дернулась в полуулыбке. Скользнув взглядом по замысловатой паутине паракордов, он машинально закрыл глаза, отгораживаясь рукой – на мгновение позднее, чем нужно. Где-то в совершенно другом здании его Яойорозу (Шото знал!) сейчас должна была воскликнуть: «Тодороки-сан, приношу свои извинения!» – и, не глядя больше в экран, подключенный к камере на тележке с картонкой, нажать на кнопочку детонатора... Десяток светошумовых гранат взорвался одновременно. Не успел Шото даже приоткрыть рот – распределить давление от ударной волны, снизить нагрузку на барабанные перепонки! – как в лицо ему прилетел затвердевший кулак.***
– А-а-а! Не по-мужски, ну да что поделаешь!!! – Киришима одним движением сорвал с головы шумоподавляющие наушники, прихватив заодно и защитные очки. Магний из гранат еще не догорел до конца, так что весь коридор был залит вызывающим слезы светом, напоминающим замерзшую вспышку фотоаппарата. Тодороки так дрожал, что, казалось, ударь его – и вибрация передастся в тело, и сам услышишь, почувствуешь до сих пор сотрясающий душу юноши взрыв. Бить противника, находящегося в таком состоянии, было вообще не круто, но... Сына Старателя нельзя было недооценивать. Киришима лишь только замахнулся во второй раз, как Тодороки уже отступил на шаг, другой. Утек в сторону и приподнял носок альпинистского ботинка. – Ну, что?! – Киришима сжал зубы, активируя отвердевание по всему телу. Несгораемый, серебряный плащ с подбивкой из каких-то суперсовременных материалов развевался у него за плечами, терморегулирующий жилет со скрежетом стиснул окаменевшие плечи – и юноша, пригнувшись, почти избежал компактного потока льда. Хорошо, что Тодороки еще ничего не видел и контратаковал вслепую! – Йа-а-а! – С треском разломав сконденсировавшиеся на плаще и руках морозные кристаллы, Киришима врезался лбом в грудь противника. Не отступать! Не поддаваться! Быть, как бульдозер! Как Алый Бунтарь!!! План был прост: ввести соперников в заблуждение (та самая немужицкая часть) – а затем, разделив их, ошеломить решительным нападением! Таков был их единственный шанс. Так задумала Яойорозу.***
Девушка между тем, глубоко вздохнув, выскочила из укрытия и окликнула растерянно озиравшуюся по сторонам Мину. Соперница обернулась, и в ее взгляде Яойорозу прочла мгновенный испуг: еще бы, выглядеть она сейчас должна была так не по-своему! Тяжелый плащ, серебряный, под тонкой алой сеткой из шестигранников. Респиратор и очки против мининой кислоты. И два тяжелых распылителя в руках. «Если все получится... – Девушка сделала несколько торопливых шагов вперед и нажала на курки. – ...То сейчас будет много воды!..»***
– Ай, а-ай, Яомомо, вид попроще сделай! – Мина поспешила активировать собственную причуду. И, сложив ладони, выпустила из них поток растворителя. Прожечь дырки в защитном плаще! «Какой Шото умный! – подумалось девушке. – Все, как он и предупреждал!» Прозрачно-зеленоватая струя кислоты встретилась с голубоватыми облачками из распылителей Яойорозу. Раздалось громкое шипение, повалил пар. Во все стороны брызнули дымящиеся капли воды. – Э-э? – не поняла Мина. И попробовала снова, на этот раз изменив вязкость. – На-на-на, так тебе!.. – Девушка беспорядочно замахала руками. В сторону противницы полетели шарики кислотной слизи. Пальцы Яойорозу дрогнули на переключателях, и из металлических форсунок вырвались концентрированные струи. Снова зашипело, и минины снаряды ляпнулись на землю, растекаясь безвредными лужицами. Девушка попыталась припомнить уроки химии: «Уй-уй-у-у-уй, что там кислоту нейтрализует, не помню!.. Щелочь, что ли?! Мыльный раствор?»***
«Именно так! – Яойорозу выстрелила еще раз, переводя распылители в режим максимальной дальности. – Средний радиус конуса... Покрою тебя с ног до головы легкой щелочью, и любая кислота, которую попытаешься выделить, превратится в воду и тепло!» Ее противница бросилась вперед, скользя на подушках из кислоты, словно фигуристка на льду. «На льду...» – Девушке вдруг представилось, как Шото катается на коньках с Миной, и сердце у нее пропустило удар. «Нет! – Она прикусила губу, стараясь привести себя в чувство. – Ашидо-сан сейчас попробует навязать ближний бой, чтобы воспользоваться другим своим преимуществом...» Физической силой. Яойорозу видела, как Мина на переменах побеждает в армрестлинге некоторых парней – и испытывать способности соперницы на себе совсем не планировала. – Ашидо-сан, осторожней! – все-таки не смогла сдержаться она, распыляя щелочь на землю под ногами скользившей девушки. – Ай-я!.. – Кислотные «коньки» Мины, вскипев, брызнули в сторону, и противница с визгом перекатилась, чтобы смягчить падение. Где-то за ее спиной раздался оглушительный скрежет льда, и огромная хрустальная глыба расперла изнутри и без того наполовину разрушенное здание. «Эйджиро-сан!» – Сердце у Яойорозу отчаянно сжалось.***
– Если ты думаешь, что это меня остановит... – Киришима попытался прозвучать достойно – но, когда твое тело почти полностью заморожено, а дыхание перехватывает от холода, голос постыдно дает петуха. Вместо уверенного мужского возгласа с его белых губ сорвался едва слышный хрип. – Я уже остановил тебя. – Тодороки развернулся, готовый идти. – Вернусь раньше, чем начнется обморожение, – добавил юноша. – Нужно только заставить сдаться Яойорозу. Киришима заставил себя улыбнуться от уха до уха. – Думаешь, это возможно? Неудивительно... Ты, значит, в нее не веришь! Термо-жилет работал на пределе возможностей, нагревая застывшее в тисках льда тело. Молодой герой чувствовал ребрами вибрацию вентиляторов, жар тепловых контуров. Кое-где искристая январская темница сжимала вовсе не конечности, а защитный плащ. Кроме того... Мгновенно расслабившись, Киришима снял затвердевание, и его руки, ноги приобрели привычный, менее угловатый вид. Между ними и льдом образовался миллиметровый зазор – какое счастье, что под действием причуды его кожа была, словно камень: иначе вырываться из морозных тисков было бы очень больно! Активировав способность заново, юноша напрягся изо всех сил, с треском ломая лед. – Ты не веришь в нее?! – повысил голос он. План был Яойорозу. Его доверие было – к Яойорозу.***
Вишнево-красный шрам, стягивавший левую сторону лица Тодороки, полыхнул жаром, болью. Перед глазами молодого героя пронесся их с девушкой бой против Айзавы. – Да что ты знаешь о ней, обо мне?! – выпалил он, не оборачиваясь на звук крошащихся зимних кристаллов. Не хватало еще, чтобы одноклассник увидел... Волосы у Тодороки всколыхнулись, подхваченные волнами перегретого воздуха. Пламя столкнулось с январским воздухом, краска на полуобвалившихся стенах полопалась. Медленно приподняв голову, юноша бросил взгляд через плечо – прямо на застывшего в боевой стойке противника. – Я знаю, что не по-мужски говорить про девушку гадости, – Киришима смахнул с плаща последние льдинки, – когда она тебя даже не слышит! Тодороки обернулся к нему полностью и сжал кулаки. – Ты... – Его голос дрогнул от ярости. – ...Понятия не имеешь о том, что и зачем я говорю, делаю! Как он посмел?! Ничего не зная!.. «Я бы хотел сказать Яойорозу «сдавайся»... – Юноша шагнул вперед. – ...Чтобы не приходилось делать ей больно!!! Ни на одно мгновение!!!» – Ты такой же, как мой папаша. – Левая рука Тодороки полыхнула пламенем. Металлический радиатор на запястье тут же раскалился, отводя лишний жар. Из-под правой ноги появились ледяные кристаллы. – Так что не обессудь! Воздух вокруг взревел от сотрясающего каждую молекулу урагана. Огонь и холод сплелись в пугающе-прекрасном танце.***
Но Киришима не дрогнул. – Мужик... – Его голос стал хриплым, глухим. – Можно подумать, ты сам разбираешься, что и зачем... В его ушах задрожал слезный крик Яойорозу, когда она, обессилев, сползла на пол библиотеки. Пальцы непроизвольно сжались, будто девушка снова была рядом – инстинкт говорил: обнять, защитить, успокоить. – ...Потому что иначе ты бы не стал причинять Яо боль!!! – Он сам не услышал своего крика, но увидел его: противник даже отступил на шаг. – «Яо»?! Тяжело дыша, они двинулись друг на друга. Киришима ударил первым, но затвердевшая, как алмаз, рука ушла в сторону – Тодороки отшвырнул ее взмахом раскаленной ладони. Сразу за этим последовал пинок – ледяная молния, сверху вниз, прямо в колено – и Киришима ощутил, как конечность немеет. – Можешь не отвечать. – Сын Старателя чуть наклонил голову, внимательно следя исподлобья за каждым движением юноши. – И не беспокойся: сжигать или замораживать я ничего не стану. «Он хочет отделать меня по-старинке, – осознал Киришима. – По-мужски». – Ну, давай! – Он мгновенно скинул с плеч защитный плащ, расстегнул лямку термо-жилета. – Посмотрим, долго ли ты продержишься...***
Мина зажмурилась, пробуя всем телом выделить кислоту. Пш-ш-ш! – кожу обожгло дымящимися водяными брызгами. Вязкий щелочной раствор щипал глаза, заставлял оступаться, скользить – а вызывал такое неприятное ощущение, какое бывает, когда натираешь руки полусухим мылом!! – Яомомо, это просто жестоко! – пожаловалась девушка, создавая еще кислоту. Пусть она и превратится мгновенно в воду – может, хоть немножечко смоет щелочь? Удар дубинки, покрытой для безопасности пеноматериалом, заставил Мину прикусить язык. Яойорозу не давала ей сократить дистанцию, создав себе оружие с длинным древком. Бац! Бац! Девушка вслепую отмахнулась руками. – Слы-ышь, ну ты чего какая напряжная?! – взвыла Мина. – Хочу... превзойти... тебя... хоть бы в этом!.. – Каждый выдох противницы сопровождался ударами. Сердце у девушки екнуло. – Яомомо, ты... из-за чего-то переживаешь? Ай! – Ашидо-сан! – Взгляд у Яойорозу был полон слез и отчаянного сосредоточения. – Давай уделим время заданию!