Совсем не так

      Зайдя в кафе на втором этаже торгового центра, Яойорозу и Киришима остановились, растерянно оглядываясь по сторонам и решая, какое место выбрать. Девушке приглянулся небольшой столик у правой стены, почти в самом углу. То ли к сожалению, то ли к счастью, убран он был как-то даже чересчур романтически: в центре столешницы располагались стеклянные стаканы с зажженными свечами, сверху, с высоких полочек, словно занавесь, спускались вьющиеся растения – зеленые, широколистные, похожие на лианы. От других мест столик был отгорожен деревянными решеточками. Между досок мягко светились огоньки тепло-желтой гирлянды.       – Эйджиро-сан, гляди... какое чудо! – не подумав, выпалила Яойорозу и тут же зарделась.       – Решено, значит! – улыбнулся ей парень.       Они направились к выбранному месту. Яойорозу отставила в сторону свой пакет с брошью и, смущаясь, позволила Киришиме отодвинуть для нее стул. «Какой же ты все-таки... классный!» – Девушка прикрыла губы ладонью. Ее спутник все утро спасал ее от неловкости: крепко держал за руку, подбадривал улыбкой и взглядом. Ходил с ней по магазину. Помогал выбрать покупку. «И ведь тебе самому было и страшно, и стыдно! – Яойорозу почувствовала, как у нее щемит сердце. – Но ты мало того, что не сдался – ты и меня поддержал!»       – Ну... Яо-чан, что будем заказывать? – спросил между тем Киришима.       Девушка заморгала.       – А... да, конечно... – пробормотала она. – Я... не знаю... здесь есть меню?       – Схожу, выясню, – предложил юноша. – Если ты не против.       – Не против! Совсем не против.       Киришима встал и направился к барной стойке в центре зала. Яойорозу проводила его взволнованным взглядом. Ей вдруг стало неловко, будто все посетители смотрели только на нее, на то, какая она румяная, и запутавшаяся, и недостойная быть девушкой такого классного, улыбчивого молодого человека! Смутившись, Яойорозу задула «романтические» свечи в центре стола. Испуганно огляделась – не обратил ли кто внимание на такой некрасивый, безответственный поступок? «Быть может, Киришиме больше нравилось, когда они горели?» – подумала девушка. Теперь за столом было не так светло и уютно.       Горько вздохнув, Яойорозу опустила руку под стол, тайком создала в ладони зажигалку с длинной трубочкой на конце – такие использовались для розжига грилей – и поспешила исправить свою ошибку. Пламя вновь затанцевало над широкими стеклянными стаканчиками. Девушка, выдохнув с облегчением, спрятала зажигалку в пакете с подарком Киришимы. «Подумаешь, покупали в складчину! – поджала губу Яойорозу. – Буду относиться к этой броши так, будто он мне ее подарил...»       – Эй, не зависай! – Молодой человек вернулся к столику, держа в руке пару тоненьких папок в изящных обложках. – Я менюшки принес.       – О! Очень... очень кстати, – ломающимся голосом ответила Яойорозу. – Давай... посмотрим, что у них есть! Быть может... – Девушка зажмурилась. – Быть может, на этот раз я тебя угощу? Не хотелось бы оставаться должной...       «Что ты несешь, дура? – мысленно вздохнула она. – Ведь только что же решила считать брошь подарком!»       Физиономия у Киришимы вытянулась.       – Ну, ты чего? – спросил он. – Разве можно... Не по-мужски это – заставлять девушку платить в кафе. Яо-чан, давай наоборот.       – Э... как скажешь, – промямлила Яойорозу. Собравшись с мыслями, она добавила: – Прости, Кири... Эйджиро-сан. Я просто волнуюсь. Немножко запуталась! – Девушка нервно рассмеялась.       – Не переживай. – Киришима уселся за стол и раскрыл меню. Потом глянул на Яойорозу поверх кремовой обложки с золотыми вензельками. – Серьезно, слышь? Все в порядке.       – Ладно, – согласно кивнула девушка.       Какое-то время она потратила, изучая, что можно заказать на поздний завтрак. Впереди был целый выходной день, который она могла бы провести в компании Киришимы... Щеки у Яойорозу защипало от жара. «Не выбирать ничего дорогого, – приказала она себе. – Но с другой стороны, скромничать тоже нельзя – ведь Эйджиро-сан заметит, и может обидеться! Ох, как же все это сложно...»       Остановив свой выбор на блюдечке карамелизированных банановых слайсов, девушка подняла глаза, чтобы сказать, что определилась... И ее сердце замерло в груди, а затем забилось быстрее.       В стеклянных дверях кафешки стоял Шото. Мина держала его под руку.

***

      Киришима проследил за взглядом внезапно замершей девушки и тоже решил оглянуться. Внутри у него похолодело. Мина и Тодороки стояли неподвижно, уставившись прямо на них. Розовая физиономия двоечницы была такой странно серьезной: брови приподняты домиком, рот приоткрыт. Сморгнув, девушка сделала шаг назад, остановилась...       Тодороки же просто нахмурился и опустил глаза. На его лице не отразилось никаких эмоций – но он упрямо смотрел себе под ноги, а в его позе промелькнуло какое-то напряжение. Шото развернулся и легонько потянул свою девушку за руку. Мина бросила через плечо растерянный взгляд – и они ушли.       Киришима глубоко вздохнул и перевел взгляд на Яойорозу. Та сидела, вся красная, прикрывая ладонью дрожащие губы. В глазах у нее стояли слезы. Почему? Парень почувствовал себя таким глупым. «Не умею я во всем этом разбираться! Не для меня это! – мысленно выкрикнул он. – Знаю только, что получилось неловко... что это нехорошо! Но о чем думает Яойорозу? И как ее успокоить?»       – Эй, – хрипло позвал он. – Яо-чан...       Девушка подняла на него глаза.       – Киришима... то есть, Эйджиро-сан! – Ее голос напрягся. – Что-то я... что-то есть расхотелось. Может, пойдем? Поедем обратно.       – Уверена? – Сердце парня облилось кровью.       – Да... да, наверное.       Киришима встал из-за стола.       – Ну... пойдем, – беспомощно сказал он. – Только пакет свой не забудь.       Они вышли из кафе, не глядя друг на друга. Юноша боялся беспокоить возлюбленную. «Мало ли, что она сейчас переживает, – убеждал себя он. – Дуб я! Не понимаю... Одно ясно, с объятьями, поцелуями всякими, нужно потерпеть до дома... до общежития, то есть!»       Не говоря друг другу ни слова, они сели в один из автобусов Академии, возвращающийся на территорию кампуса с теми, кто выбирался в город ненадолго, за простыми покупками. Прислонившись к стеклу, Киришима закрыл глаза и попытался понять чувства Яойорозу.       «Вчера она была счастлива, – начал размышлять он, – и радовалась тому, что у нас с ней отношения. – Парень сжал кулаки. – Сегодня Яо-чан почему-то сильно стеснялась... Возможно, из-за того, что мы вышли на публику? В конце концов, это же все очень личное. Наверное, поэтому ей и было так некомфортно. А потом Тодороки и Мина...»       Киришима распахнул глаза и уставился за окно. Мимо проплывала обыкновенная улица. «Мина!..» – Он даже сжался от стыда. Ну конечно же! «Мина с Тодороки... – стал лихорадочно думать он. – Это не просто неловкость! Им... о, нет... – Парень чуть не схватился за голову. – Им не понравилось, то что мы вместе! Как нам когда-то – что они!.. О, нет, нет!»       У него заболело сердце. «Это может значить только одно... – Верить не хотелось. – Неужели, еще есть шанс?»

***

      Выскочив из автобуса, Яойорозу быстрым шагом зашла в общежитие. Сбивчиво поблагодарила Киришиму за все – и убежала в свою комнату. Заперлась. Рухнула на кровать. Уткнулась лицом в подушку.       Слезы, копившиеся на маской спокойствия, наконец прорвались неостановимым потоком. «Как я могла даже подумать?! – Девушка прикусила зубами наволочку. – Эйджиро-сан так много для меня сделал! Он был со мной все это время, помогал, защищал, поддерживал! Я полюбила его, его! Он мне нужен! С ним я другая... с ним не страшно! – Яойорозу приподняла голову, и слезы закапали на подушку с кончика ее носа. – То есть, на публике страшно, но это не главное! Я люблю его, я влюбилась в него, а не в Шото! Так почему же...»       Она похолодела и перестала рыдать. «О, нет, – вздохнула Яойорозу. – Только не это, нет, я не хотела, я же не нарочно!!!»       Сами того не зная, они с Киришимой заставили ревновать Тодороки и Мину. Заставили их почувствовать, как что-то, принимаемое ими за должное, ушло из-под самого носа! «Ведь Тодороки-сан наверняка замечал, что я краснею, – подумала девушка, леденея от ужаса. – И, может быть, ему это было даже приятно?» – Она вскочила и бросилась в ванную – умываться. Нельзя было показываться перед Киришимой в таком виде – заплаканная, растрепанная, настоящее пугало. «А Ашидо-сан? – продолжала думать Яойорозу, плеская в лицо холодной водой. – Неужели она знала о чувствах Эйджиро? Может, действительно?.. Просто не думала, что для нее это важно?»       Кое-как вытерев пылающее лицо полотенцем, она бросилась в коридор. Спустилась на этаж, где жил Киришима, заглянула в мужское крыло. К счастью, на всех дверях были таблички. Вот и комната парня – рядом жилищем Бакуго.       Яойорозу постучала. Подождала.       – Эйджиро-сан!       Тишина.       «Кажется, пусто», – вздохнула девушка. На всякий случай постучала еще раз. Затем спустилась в гостиную. Киришима сидел на одном из диванов, опустив голову. И лицо у него было грустным. Плечи парня как будто опустились, руки бессильно висели.       У Яойорозу заболело сердце. Бросившись к юноше, она подсела на диван и шепнула:       – Эйджиро-сан, нам... поговорить нужно.       Тот поднял на нее взгляд. Глаза его как будто потускнели, в них больше не было того задорного огня, той силы и мужества, которые всегда восхищали Яойорозу. «Что же я наделала?» – скривилась она.       – Яо-чан, – пробормотал между тем Киришима. – Ты, это... то же самое думаешь?       – Да. Наверное. – Губы у девушки задрожали. – Ну, то есть, я не знаю, о чем думаешь ты – только догадываюсь. Но если моя догадка верна... да, я думаю о том же самом. – Она растерянно огляделась. В гостиной, кроме них, были и другие студенты. На Яойорозу и Киришиму уже с интересом поглядывали. Собравшись с духом, девушка предложила: – Пойдем, поговорим наедине. Если ты не против!       – Конечно, – тихо отозвался парень.       Они встали и направились к лестнице.       – Как прошла поездка? – поинтересовался им вслед Каминари.       – Нормально, – хором ответили подростки.       Поднявшись на пятый этаж, они остановились перед дверью в комнату Яойорозу.       – Ты уже видел все во время заселения, – смущенно пробормотала девушка. – Я сделала несколько небольших изменений, но тут все равно тесновато.       Открыв дверь, они зашли внутрь. Яойорозу тут же бросилась поправлять мятое одеяло. Затем села на край кровати. Киришима же подошел к письменному столу, развернул офисное кресло спинкой вперед и уселся на него, облокотившись на подголовник.       – Дело дрянь, – тихо сказал он.       Яойорозу поморщилась, но согласно кивнула.       – Похоже, что Тодороки-сан и Ашидо-сан... – Она не закончила. На глаза ей вновь навернулись слезы.       – Мы не хотели, – попытался успокоить ее Киришима.       – Не хотели, но что получилось?       – Что нам, игнорировать теперь свои чувства?       – К кому? – неосторожно спросила Яойорозу. Тут же поняла свою ошибку – и отчаянно разрыдалась.       Киришима, охнув, вскочил с кресла, подбежал к ней и прикоснулся к плечу, прося подняться. Девушка встала и позволила заключить себя в крепкие объятия. Уткнулась носом в рубашку Киришимы.       – Я не заслуживаю тебя, – прошептала она. – Я такая дура...       – Нет. – Юноша погладил ее по затылку. – Неправда. Яо-чан, я тоже... не сразу, но тоже – подумал... Мы ведь могли бы что-нибудь сделать. Я имею ввиду, насчет наших, – Киришима замялся, – бывших чувств.       – Бывших? – В голосе Яойорозу опять прозвучало такое сомнение, что ей самой стало до ужаса стыдно. – Ох, Эйджиро-сан, прости меня, пожалуйста, прости!       – Ничего. – Парень мягко поцеловал ее в щеку. – Не волнуйся. Я имел ввиду твои чувства к Тодороки. И мои... к Мине.       – Я не хочу этого! Так неправильно! – слезно выкрикнула Яойорозу. – Мы же пережили... нашли друг друга!       Киришима прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.       – Согласен. Не по-мужски возвращаться. Тем более – манипулировать кем-то.       – И не по-женски! – Девушка набралась смелости и поцеловала его в губы.       Парень ответил на поцелуй, обнимая Яойорозу за плечи.       – Мы идиоты, – прошептал он.       – Да, – слабо отозвалась девушка. – Но... мы же будем вместе?       – Если ты этого хочешь.       Яойорозу почувствовала, как слезы струятся по ее щекам, скапливаются на носу, в уголках губ. Или это были слезы Киришимы?       – Ты... плачешь? – спросила она.       – Это мужественные слезы, – сдавленно отозвался юноша. – Скупые, и все такое...       Яойорозу вдруг стало тепло и легко, и она улыбнулась.       – Я люблю тебя, – шепнула девушка, стараясь убедить и Киришиму, и саму себя. – Все остальное – влюбленности...       – И я тебя люблю. И если кто здесь кого недостоин, так это я...       – Нет, не говори!       Киришима вдруг тоже попробовал улыбнуться.       – Если ты считаешь, что недостойна меня, – шмыгая носом, пробормотал он, – а я думаю, что все наоборот – то кто же кого на самом деле достоин?       – Не знаю, – рассмеялась Яойорозу.       – Ну и ладно. – Киришима посмотрел ей в глаза, и девушка с замиранием сердца увидела, что радостное пламя в его взгляде вернулось.