Вступая на тропу революции

Фея проснулась посреди ночи в холодном поту. Они были очень суеверными. И этот сон не предвещал ничего хорошего. А ведь до времени пробуждения ещё довольно долго. Альба не стала одеваться, она только натянула сапожки и в таком виде вышла из своей комнаты, стараясь ступать как можно тише. Покинув здание общежития, она направилась к небольшому строению уборной. Там всегда была чистая холодная вода. Она отрезвила сознание феи, прогнала беспокойство. Если они решат противостоять беспределу, то действительно выроют себе могилу. Но и от бездействия лучше не станет. Перед Альбой стояла дилемма. Но она склонялась к первому варианту. Ее не страшила возможность проклятия. Ей стало все равно. Она знала, что все равно было и Джемме. Кстати, о ней. Альба услышала стрекот крыльев. К ней подлетела сонная фея с растрепанными после сна черными волосами. — Не спится? — шепотом спросила Альба, хоть на улице они и не могли никого потревожить. Утренняя свежесть холодила тело, прикрытое тонкой ночной рубашкой, а запах влажной травы щекотал нос. Феи ненадолго замолчали, не спеша продолжать разговор. Они наслаждались прелестью раннего утра, щебетанием птиц и шумящей зеленью свежей листвы. Трава искрилась от росы, а розоватые здания поражали своей величественной лёгкостью. Нет, утро на Зачарованном острове было лучшим временем суток. Особенно когда суетящиеся феи ещё спят, и все вокруг светится и звенит спокойной тишиной. — Я просто слишком быстро выспалась, — всё-таки ответила Джемма, не отвлекаясь от созерцания прекрасного. Она оперлась рукой на колонну, ряд которых был выстроен напротив умывальников, поддерживая свод округлой крыши. Фея тяжело выдохнула. Альба понимающе на нее посмотрела. — А мне приснился кошмар, — усмехнулась она, уставившись вдаль. В простых белых ночных рубашках они ничем не отличались друг от друга. Были самыми обычными феями. Даже такие, как Лорелла. И эта несправедливость, мысль о подобной несправедливости, выбила последние остатки сна. — Почему так несправедливо? — пробормотала Альба, разглядывая змеящийся узор вьюнка на розоватой стене. Кто-то очень давно выписывал каждый листочек, вкладывая свою любовь в это здание, — мы ведь ничем не отличаемся, почему им можно больше, чем нам? — Мы отличаемся, — покачала головой Джемма, — у них есть власть и знания. Они обладают силой нас в этом ограничивать. Вот почему мы разные. Альба открыла кран, из него побежала тонкая струйка воды. Последнее время напора почти не было. Фея пила, капли стекали по ее подбородку. — Проще будет, если ты сложишь ладони чашечкой, вот так, — мягко заметила Джемма, посмотрев на подругу. Та выпрямилась и выключила воду. Альба вытерла лицо пушистым полотенцем. — Все хорошо. Вокруг такая красота, но, — она ещё раз огляделась, — почему я не чувствую себя счастливой? Как раньше. Как будто мысль о том, что фея обязана испытывать радость — ложная. — Как будто что-то отравляло нам разум, словно пыльца веселящего мака, — подтвердила Джемма, — мне кажется, это… — Королева, — кивнула Альба, — она излучала очарование и счастье. Благодаря ее влиянию мы испытывали эйфорию от своего существования. Это какая-то магия. Особая ее способность. Но мы… — Мы слишком мало знаем, — продолжила Джемма, поправляя очки. — Вот бы получить эти знания, — мечтательно протянула Альба, — но ход в запретные секции библиотеки закрыт для всех, — она понурила голову, — как ты думаешь, Главная фея поможет нам? — Не думаю, — Джемма отрицательно покачала головой, — что мы ей скажем? «Мы три глупые феи и хотим, чтобы Королева и ее подпевалы прекратили свой беспредел?» — тихо протянула она. Альба тоже насторожилась. — Не стоит нам говорить об этом в таком людном месте, — шепотом сказала она, а потом продолжила, уже нормальным тоном, — Почему бы нам не одеться и не прогуляться, пока ещё совсем рано и мы не заняты никакими делами? *** Девушки решили навестить Лиран. Фея с сиреневыми волосами тоже жила в отдельной комнате. Она достигла того возраста, когда понятие «взрослый» плавно перетекает в понятие «старый». Для рядовых фей, не наделённых особой силой, она прошла свой жизненный путь наполовину. Лиран не стыдилась своего возраста почти в полтора века а, наоборот, ценила его. Выглядела она так же свежо, как и в шестьдесят лет. Выделялись только морщинки в уголках рта и немного потускневшие волосы. Фея с радостью приняла их у себя. Ее комната была такой же просторной, как и у Джеммы — Лиран занимала не последнее место в обществе, обучая молодых волшебниц обращаться с красками. Она также рисовала плакаты и реставрировала обветшавшие фрески. В ее комнате царил лёгкий беспорядок, на полках стеллажа стояли различные безделушки. Некоторая небрежность только придавала очарования ее жилищу. Лиран усадила гостей на тахту с приятной на ощупь обивкой персикового цвета с цветочным узором и призвала из воздуха чайник с чашками. Они тоже были несколько необычными: слепленные из фарфора самой Лиран, у них была странная форма и причудливые украшения в виде небольших ягод клубники, ее цветков и листиков. Стоило фее ткнуть палочкой в чайник, из его носика пошел пар, и он сам разлил напиток по кружкам. На столе появился небольшой кувшинчик с молоком из этого же сервиза. Альба благодарно кивнула и приняла чашку, подливая туда молока. Все выглядело абсолютно обычно. Так, словно хорошие подруги встретились на ежедневном чаепитии. Если не считать, что это происходит ещё до времени пробуждения, и приличные феи ещё спят в своих кроватях и смотрят свои сладкие розовые сны. Но Лиран, кажется, совершенно не беспокоило, что сейчас так рано. — Странно, обычно вы приходите после обеда, — без особого удивления пробормотала фея, усаживаясь на стул, — что же привело вас сюда? — Мы, — начала Альба, покосившись на Джемму, — мы пришли не просто так. — Вот значит как. И что же понадобилось нашему не-совсем-тайному-клубу? — Нет-нет, ты неправильно поняла, — Альба отпила глоток чая, уже глядя на собеседницу, — мы хотим узнать у тебя кое-что. — Да, Лиран, ты живёшь здесь всю жизнь, может быть, ты замечала что-то неправильное? — тонко намекнула Джемма. — И правда, — фея устало кивнула, — я последнее время не чувствую той радости, что прежде. Более того, — она понизила голос до шёпота, — мне кажется, та радость была неправильной… искусственной. А теперь ее не стало, как будто кто-то уничтожил ее источник. — Все началось с того, что Ее Величество превратили в лягушку, — согласилась Альба, — никто из всех, у кого я спрашивала, не чувствует никакой радости. А раньше она была, я хорошо помню. — Искусственная радость разжижает мозг, — твердо сказала Лиран, — так говорят рыцари. И они правы. Но вы ведь пришли не за этим. У вас такой вид, словно вы что-то задумали. Она весело подмигнула, а вот девушки почувствовали, как страх сковывает их внутренности. — Ч-что, это так заметно? — растерянно поправила очки Джемма. — Не беспокойтесь, я вижу лишь то, что вы что-то собрались делать, но что именно, мне не ясно. А я ведь знаю вас ещё с детских лет. Несмотря на эти ее слова, на долгие минуты в комнате повисло молчание. Альба задумчиво сопела в кружку, только сейчас обратив внимание, что на столе помимо сервиза стоит ещё блюдо с пирогом и кексами. Фея взяла один из них, задумчиво повертев в руках. — Мы хотели узнать, знаешь ли ты что-нибудь о силе, — осмелела Альба, понимая, что рано или поздно ей придется задать этот вопрос, — что-то, о чем нам не говорят? — Хорошо, что ты спросила, — Лиран нахмурилась, — я начала вспоминать совсем недавно. Как будто раньше мне что-то мешало. Так вот, когда я только училась магии, я познакомилась с феей примерно ваших лет. У нее было очень одухотворенное лицо, — Лиран мечтательно улыбнулась, — а ещё она была просто увлечена магией. Лучшая ученица Главной феи, она отлично сдала выпускной экзамен и трижды побеждала на состязании Золотой палочки. Это было при нынешней королеве, но мне кажется, та фея застала и предыдущую. Но смысл не в этом, — она задумалась, — так вот, эта фея имела доступ к закрытой секции библиотеки. Она изучала различные направления силы и говорила, что близка к важному открытию. Что вскоре она получит такую мощь, о которой никто и никогда не слышал. Эта фея многое мне рассказывала из своих изысканий. Например, то, — Лиран долго подбирала слова, сжимая в ладонях чашку, — что нет светлой и темной магии. Бред, знаю, но я искренне верила ее словам. Она говорила, что нас зря заставляют блокировать негативные эмоции… — Ведь они только усиливают боевые заклинания, — невольно перебила Джемма, погрузившись в свои мысли. — Да, именно так она и говорила, — улыбнулась Лиран, — такие глупости, но ее серьезность, ее увлеченность… Она стала моим кумиром! Я гордилась знакомством с такой замечательной феей. Но… — немолодая волшебница горько отвела взгляд, — когда настало время большого сюрприза, эта фея совсем исчезла. За неделю до этого я заметила, что волосы ее стали темнее. Они были нежно-розовые, а стали такие насыщенные, малиновые. А потом что-то случилось. Я помню, как она выступила перед Королевой, показывая то, чему успела научиться. Помню ужас в глазах Ее Величества и фей постарше. Помню, как Королева попросила ее отойти. А потом… потом я на долгие годы забыла, что была когда-то с ней знакома. А сейчас я даже вспомнила ее имя. Каролина. Фея Каролина. Может быть, скоро я вспомню и ее слова. Девушки сидели, словно пораженные. Слова Лиран не на шутку их испугали. Но волшебница не спешила останавливаться. — Я помню лишь, когда на нас начали нападать ведьмы, самая главная из них. Нам утверждали, что она существовала всегда. Но я знаю, что это не так. До этого была другая ведьма. И она не была такой агрессивной. Эта оказалась ужасающе сильной, хотя, казалось бы, без радости дар слабеет. У этой он только усилился, — Лиран грустно опустила голову, Альба почувствовала, что глаза слезятся — значит, ее подруга плакала. — Баба Кара, — подвела итог Джемма, снимая очки, чтобы вытереть слезы. На душе было скверно. — Теперь я знаю, почему ее лицо было мне так знакомо, — тихий плач перешел в рыдания, — она была моей подругой! А я забыла ее! Если бы я только вспомнила тогда… если бы… Альба тоже рыдала. Если одна фея начинает плакать, грустят и все другие в округе. Они с Джеммой поднялись, чтобы обнять Лиран. — Ты не права, — сквозь слезы проговорила Альба, — это не твоя вина. Скорее всего, это Королева наложила заклинание-барьер на вас, чтобы вы не помнили слов Каролины. — Но теперь особые способности Нарциссы как королевы пропали, поэтому ты смогла вспомнить, — продолжила Джемма. — Какая разница, если теперь она окончательно разочаровалась во мне и забыла меня, — не унималась Лиран. Фей ее возраста было сложнее успокоить. Альба вытерла слезы, всё ещё текущие по щекам. — Хватит рыдать, — жёстко отрезала она, — тогда все сбегутся сюда и нас раскроют. — Да, верно, — покачала головой Лиран, пытаясь восстановить дыхание, — я не подумала об этом. — Мы можем сходить к Бабе Каре и извиниться перед ней, — стараясь говорить спокойно, предложила Альба, подливая чая в чашку Лиран. — Ты что?! — удивлённо воскликнули обе феи. — Ничего. Если будем сидеть на месте, ничего не узнаем. Если закрыта дорога к знаниям, мы найдем того, у кого можно спросить, — она ударила кулаком по столу, — даже если ради этого придется пощеголять с неделю в тролльском обличье.