Безмирная

      Братство в полном составе рассредоточилось по пустому тронному залу. Кроме них здесь был только Теоден, с тревогой слушающий рассказ Гэндальфа о том, что произошло ночью. Я концентрировала магию на потоках воздуха, успокаивая себя и мешая вернуться к гнетущим мыслям. Рядом со мной сидел Теолин, твердо решивший больше не спускать с меня глаз после произошедшего. Его опека казалась мне странной и излишней, но я не вступала с ним в открытое противостояние. Пока.       — Пиппин увидел мельком в Палантире планы врага, — сообщил Митрандир. — Саурон собирается нанести удар по Минас-Тириту. — Он повернулся к Арагорну. — Его поражение при Хельмовой Пади кое-что показало ему. Род людей не так слаб, как он думал, они готовы бросит ему вызов. Он узнал, что в битву вступил наследник Элендиля. — Тут он перевел взгляд на нас с Теолином. — И фэйри. — Гэндальф серьезно обратился к Теодену. — Саурон боится. Он не станет рисковать и не позволит народам Средиземья объединиться под одним знаменем. Он сравняет Минас-Тирит с землей, но не допустит возвращения короля людей на трон. Если зажгутся сигнальные огни Гондора, Рохан должен готовиться к войне.       Теоден задумчиво слушал Гэндальфа, однако не спешил исполнять его наказ.       — Скажи мне, — медленно начал конунг. — Почему мы должны идти на помощь тем, кто не стал помогать нам? Чем мы обязаны Гондору?       — Я пойду, — вклинился в разговор Арагорн, до этого молчаливо внимающий речам Митрандира. — Надо предупредить их!       — Лучше я, — подала голос я, ощутив предупреждающую угрозу, волнами исходящую от Теолина. — Став драконом я преодолею расстояние до Минас-Тирита быстрее, чем это смог бы сделать кто-либо из вас.       — Нет. — В один голос отрезали Гэндальф, Теолин и Леголас. Маг продолжил. — Никто из вас не пойдет. Их предупредят, но не вы.       Подойдя к Арагорну, маг понизил голос так, чтобы его слышали только наследник Исильдура и мы, обладающие острым слухом.       — Ты пойдешь в Минас-Тирит другой дорогой. Следуй вдоль берега реки. Перехвати черные корабли. И запомните, — вновь повысил голос Гэндальф, обводя тяжелым взглядом всех присутствующих в зале. — У нас нет права на ошибку. Я отправлюсь в Минас-Тирит. — Обернувшись к хоббитам, он добавил. — И отправлюсь не один.       Нас, оставшихся в Рохане, теперь ожидало по меньшей мере три дня подготовки, сборов и ожидания, прежде чем загорятся сигнальные огни Гондора и войско рохиррим выступит в Минас-Тирит.       Как только Гэндальф и хоббиты покинули тронный зал, Теолин повел меня за собой, не позволяя перекинуться и парой слов с оставшимися членами Братства Кольца. Леголас проводил меня вопросительным тревожным взглядом, но, когда я по нашей связи заверила его, что все в порядке, вернулся к обсуждению надвигающейся войны с Мордором.       Мы быстрым шагом двигались к воротам Эдораса, сохраняя молчание. Я смиренно ждала, пока мы не отойдем на почтительное расстояние от человеческого города, чтобы Теолин наконец объяснил, к чему такая мрачность и срочность. Он замер, едва мы взобрались на один из холмов чуть восточнее Эдораса, и посмотрел на меня таким взглядом, что мне захотелось сбежать как можно дальше. Даже драконница, уже успокоившаяся после вторжения в наш разум Саурона, неловко заерзала, тщетно пытаясь отыскать, куда можно спрятаться от напора фэйского воина.       — Ты нас нервируешь, — заявила я, начиная сверлить Теолина взглядом в ответ.       — Ты подвергаешь опасности нас всех, — прорычал мужчина, угрожающе надо мной нависая. Невольно я почувствовала внутри сковывающий страх, накрывший меня в мой день рождения, когда Теолин пришел, чтобы убить меня. Я все еще практически ничего не знала о его прошлом. Раз он был готов лишить меня жизни в тот день, лишь бы обо мне не узнал Карвер, чего еще можно было ожидать от фэйри?       — Я не понимаю, о чем ты говоришь.       — Ты позволила Саурону до тебя добраться, — едва ли не плюясь ядом ревел Теолин. Теперь я понимаю, почему нам потребовалось уходить так далеко от Эдораса. Всю свою выдержку он истратил, пока был вынужден ждать момента, когда мы останемся одни. Не сомневаюсь, будь у него возможность, он разорвал бы меня на месте после того, как Палантир покинул хватку моих рук. — Более того, ты позволила звериной сущность захватить контроль над телом, не заботясь, что она только день назад впервые воплотилась, долгие часы сражалась, так еще и едва не погубила вас обеих!       — Я не могла оставить Пиппина, — сжала зубы я. — Он…       — Его спас бы Арагорн, — бесцеремонно оборвал меня Теолин.       — Но я…       — Ты еще не успела восстановить все силы, чтобы сопротивляться мощи врага, Эйлин!       — Да я не контролировала себя в тот момент! — взорвалась я, разъяренно вскинув руки, словно с намерением напасть на соплеменника. Краем глаза я увидела всполохи пламени, объявшие мои руки до локтя и уничтожившие ткань платья едва ли не до плеч. Сделав глубокий вдох, я заставила себя успокоиться и убрать огонь. Теолин сосредоточенно смотрел на меня, а затем вдруг сказал так спокойно, что я опешила.       — Заблокируй своей драконнице доступ к органам чувств и твоему разуму.       Внутри меня тут же взъярилась драконница, возмущенная столь наглым вмешательством фэйри в то, что его, по ее мнению, не касалось. Я с трудом подавила ее порывы, концентрируясь на том, что сказал мне Теолин.       — Разве я могу это сделать?       — Конечно можешь, — слегка озадаченно подтвердил он. — Она не сказала тебе об этом, не так ли?       — Ни слова, — выдохнула я, обратив свое пристальное внимание к притихшей звериной сущности. Если бы она стояла сейчас рядом со мной, а не сидела внутри моей головы, я бы увидела ее наблюдающий за мной исподлобья взгляд, в котором сквозит опасливое ожидание моей дальнейшей реакции. — Как мне это сделать?       — В твоем сознании есть место, — начал объяснять фэйри. — Если в нем оказаться, никакие сигналы органов чувств не дойдут до твоего разума. Туда ты погружаешься, когда впадаешь в состояние глубокого сна, в нем до тебя очень тяжело достучаться через прямой контакт с твоим физическим телом. Думаю, его можно назвать бессознательной частью твоего мозга. И туда ты должна заточить драконницу, закрыв для нее возможность самостоятельно выбраться оттуда.       “Не смей!”       — Ты предлагаешь оставить ее одну там, в полной темноте и пустоте? — нерешительно уточнила я, погружаясь в себя, чтобы найти в своей голове закуток, о котором говорил Теолин.       — Ты же поместишь ее туда временно. Так ты сможешь быть уверена в том, что она не слышит, не видит и чувствует то же, что ощущаешь в этот момент ты. Своего рода приватность, если в случае фэйри можно так сказать.       “А если мы будем в опасности, а ты сама ее не заметишь?”       — Я попробую, — наконец серьезно кивнула я, игнорируя выпады звериной сущности.       Проникнуть в свой разум настолько, чтобы сконцентрироваться и бродить там в поисках указанного Теолином места оказалось не так просто, словно до этого драконница помогала мне переместиться в пространство мыслей, чтобы мне проще было там ориентироваться, как будто я хожу по настоящей земле, но сейчас она, напротив, противостояла мне, не собираясь сдаваться так просто. На мое счастье, зверь все еще была вымотана после битвы у Хельмовой Пади и после вторжения Саурона в наш разум, поэтому я лишь осторожно ее обошла, отгородившись от ее когтей мысленной стеной. Все строение моей головы было расплывчато и будто оборвано. Я не могла уцепиться за что-нибудь и уловить, как именно здесь все организовано. Потому ли это, что я не нахожусь полноценно в своем разуме, лишь шагаю по самой границе или мой мозг и внутренний мир настолько туманны и хаотичны? Я попыталась вспомнить, как все ощущалось, когда вместо драконницы застряла внутри разума, но воспоминания были подернуты дымкой, через которую я не в силах была сейчас пробраться.       Плотно затянутый тьмой закуток я скорее почувствовала, чем нашла. Стоило мне приблизиться, как ощущения физического тела притуплялись и начинали исчезать, меня будто затягивало в это блаженство пустой и безмятежной темноты.       — Я нашла это место, — вынырнув из этого омута сообщила Теолину я. — Как мне поместить туда драконницу?       — Просто представь, что ты схватила ее и тащишь туда, как если бы это происходило в материальном мире.       Легко сказать. Я осторожно приблизилась к закрытой стеной драконнице, готовясь уворачиваться от ее когтей.       “Успокойся, я не собираюсь запирать тебя надолго, только на время разговора с Теолином”       “За это время может многое произойти”       “Ты не считаешь, что мне нужно хоть какое-то личное пространство для общения с моими друзьями?”       “Зачем тебе личное пространство и приватность от меня?”       “Потому что есть моменты, в которых ты окажешься третьей лишней”       “Но защитить…”       “Я сама в состоянии себя защитить”       На этих словах я убрала стену и, прежде чем звериная сущность начала бы сопротивляться, последовала совету Теолина. Мысленно схватив ее, обездвиживая, я направилась к темному уголку сознания. В своей голове я была сильнее и больше драконницы, все-таки появилась она не так давно, да и вторглась в мой разум, а не наоборот. Остановившись перед клубящейся тьмой, я окунула в нее драконницу, изо всех сил держась за свои органы чувств, после чего, убедившись, что она осталась там и затихла, выставила дополнительную защитную стену, чтобы она уж точно не смогла выбраться оттуда раньше, чем я ей позволю.       Несколько раз моргнув, я полностью вернулась в реальный мир, с легким удивлением наблюдая невероятную четкость и яркость роханской степи вокруг нас. После замутненного пространство моего сознания, все это казалось поистине ярким сном.       — Я смогла, — встряхнула головой я, чтобы сбросить наваждение. — Теперь мы можем говорить начистоту.       — Эйлин, в последнее время вы с драконницей слишком близко сплелись, вам теперь труднее осознавать себя как две отдельные личности.       — Это плохо?       — Очень. — Теолин тяжело вздохнул. — Она образовалась внутри тебя, это так, но она не твое продолжение. Она совершенно другая. Ты перестанешь быть собой, если не пресечешь ее попытки слиться с тобой в единое целое.       — Я и так уже перестала быть собой, — опустила свой драконий взгляд я.       — Это лишь внешняя оболочка, — покачал головой мужчина. — Она ничего не значит. Твоя личность – вот, что важно.       — Но она ведь просто хотела помочь, я не понимаю.       — Послушай, Эйлин, — фэйри проверил, что вокруг нас нет никого, кто мог бы услышать разговор, и все же понизил голос. — Я не хотел говорить об этом при всех. Боялся, что они могут сделать и решить, обладая этим знанием.       — О чем ты? — нахмурилась я, предчувствуя худшее.       — Наши звериные сущности – животные, хищники. Искусный манипулятор с легкостью получит контроль над ними и сможет ими управлять, если в этот момент владеть телом будет зверь. Более того, драконы Средиземья испокон веков были созданиями тьмы, они не признавали права фэйри на смену облика и из-за этого у нас были… — Он осекся, не в силах выдавить из себя продолжение фразы.       — Они истребляли нас, верно? — догадалась я, вспоминая Смауга и неспособность Теолина говорить о прошлом фэйского мира из-за клятвы. Вместо ответа он просто кивнул.       — На формирование твоей драконницы в большей степени влияют именно драконы Средиземья, ведь здесь ты прожила значительную часть своей жизни и даже видела дракона воочию.       — Разве это так работает? — недоверчиво глянула на него я.       — Есть еще один существенный факт, который я не могу озвучить, — сжал челюсть Теолин. — Тебе придется поверить мне на слово.       — То есть, ты хочешь сказать, что Саурон – если захочет и если будет возможность – может манипулировать моей звериной сущностью и…       — …заставить ее воевать против людей в Войне Кольца, — безжалостно закончил за меня он.       Я потрясенно осела на сухую траву, пытаясь осознать услышанное. Я могу стать причиной гибели своих друзей и всего Средиземья. Так просто, оказавшись в ловушке своей собственной головы, пока драконница подчиняется врагу. И я не могу взять и запереть ее до конца Войны Кольца, мне и сейчас с трудом удается удерживать ее в ловушке темноты, виски гудят от напряжения и сосредоточенности. Наш с ней контакт слишком тесный, как и сказал Теолин, и я не могу просто так, по щелчку пальца, это изменить.       — Я не верю, что он сможет заставить ее предать меня, — тихо заговорила я.       — Ты не меньше меня знаешь, на что способен Саурон, какими методами он пользуется.       — Но то, о чем ты говоришь – это же безумие! Чтобы пойти на такое, она должна ненавидеть меня и вас, а она лишь хочет нас защищать! — Я резко вскочила, бросив на Теолина тяжелый взгляд. — Я не верю, что моя драконница – слуга зла. Она не предаст меня.       — Эйлин, я не…       — Я больше ничего не хочу слышать, — жестко оборвала его я. — Мы не будем возвращаться к этой теме.       Несколько секунд он пристально смотрел в мои глаза, после чего, сдавшись, все же кивнул.       — Мне все еще нужна твоя помощь в покорении земли, — напомнил фэйри.       — Встретимся здесь же на закате и начнем. — Сказав это, я быстрым шагом направилась к Эдорасу, мысленно освобождая драконницу из ее мрачного плена.       “Я доверяю тебе, свою жизнь и жизни моих друзей. Не смей предать мое доверие”       “За то, что нас заставило пережить око, я лично хочу стереть его с лица этого мира”       Мысленно решив, что рвение и ярость, с котором это было сказано, достойное подтверждение преданности, я слегка успокоилась, отгоняя непрошенные мелькающие перед глазами сцены из пережитого прошлого.       Леголас ждал меня у самых ворот, скрестив руки на груди и даже не пытаясь скрыть тревогу во взгляде. Я едва не прошла мимо него, погрузившись в свои мысли, но эльф остановил меня и посмотрел прямо в глаза.       — Вы быстро ушли, — заметил он. — Что-то не так?       — Все в порядке, — качнула головой я.       — Уверена? — выразительно посмотрел Леголас на мои сожженные рукава.       — Просто Теолина напрягло, что моя звериная сущность едва не проявилась перед Палантиром. — Ложь жгла мне язык, но я не хотела признавать правоту Теолина ни перед собой, ни перед кем-либо другим. — Мы должны контролировать сущность, а не она нас. Это все, что его беспокоило, а я все еще на нервах после Палантира и не смогла сдержать пламя. Ничего серьезного.       — Так значит, она получила над тобой контроль? — нахмурившись, переспросил аранен.       — Она хотела защитить меня, — отрезала я. — Нас всех. Только и всего.       Видимо ощутив исходящие от меня волны враждебности, Леголас стушевался, примирительно переходя на другую тему.       — Думаю, тебе следует переодеться во что-то удобнее и свободнее. — Он с насмешкой кивнул на мои руки. — И не пахнущее паленым.       — Ты смеешься надо мной? — прищурилась я, демонстративно скрещивая руки на груди, чтобы он мог получше рассмотреть подгоревшую ткань.       — Что ты, ничуть, — примирительно улыбнулся он. — Просто ты не сжигала на себя одежду даже когда использовала магию огня в первый раз.       — В первый раз на мне не было платья с пышными длинными рукавами, — оскорбленно оправдалась я. — Где мне взять подходящую одежду? Насколько я могу судить, мою уничтожило превращение.       Эльф, будто готовый к этому вопросу, энергичным шагом повел меня в Медусельд, проворно следуя по дворцовым проходам к уже знакомой мне комнате Эовин. Предварительно постучавшись и получив разрешение войти от хозяйки, мы распахнули дверь и столкнулись с сидящей на краю кровати Эовин. От моего зоркого взгляда не укрылся наскоро запрятанный под покрывало меч принцессы, с которым она наверняка тренировалась до нашего прихода.       — Эовин, ты говорила, что у тебя найдется для Эйлин одежда, более подходящая для битвы, — сказал аранен. Судя по всему, Леголас предусмотрел все за меня. Меня поражало и трогало то, насколько глубоко, вплоть до таких мелочей, эльф проникся заботой обо мне, о том, что было для меня важно и нужно. Казалось бы, даже я не стала бы так заморачиваться в некоторые моменты, обходясь тем, что у меня уже было.       — Конечно, — с готовностью подскочила с кровати девушка, быстро приблизившись к своему сундуку. Вернувшись ко мне со свертком и заметив, во что превратились рукава ее платья, Эовин изумленно, с легкой опаской, спросила. — Как это...твоя рука…?       — Все в порядке, — заверила ее я. — Прости за платье, порой я бываю слишком эмоциональна и не в силах это контролировать, но я невредима.       В ответ на мои слова Эовин, немного подумав, все же кивнула, решив, что ее не слишком сильно касаются мои дела.       — Я немного перешила одежду всадников, чтобы она подходила по размеру на девушку. Тебе должна подойти.       — Я не знаю, как благодарить тебя, Эовин, — искренне воскликнула я, принимая сверток из ее рук.       — Зато я знаю, — многозначительно посмотрела на меня племянница короля, искоса поглядывая на Леголаса, который, как могло показаться, полностью потерял интерес к нашему разговору, задумчиво размышляя о чем-то своем. На самом же деле аранен прекрасно слышал и запоминал каждое наше слово, не теряя бдительность ни на секунду. Но Эовин не нужно было это знать.       Быстро сообразив, что она имеет в виду, я коротко кивнула.       — На рассвете?       — У ворот.       Так мы заключили соглашение на продолжение тренировок с мечом, пока роханская армия не двинется в путь. Воспользовавшись комнатой девушки, я быстро сменила обожженное платье на легкую и немного мешковатую зеленую одежду конницы Рохана, с наслаждением ощущая свободу в движениях. Закончив, мы оставили Эовин отдыхать.       — Зачем ты настаивал на том, чтобы я сменила одежду?       — Я уже слышал, что в Хельмову Падь ты вернулась с конем, — начал эльф. — Что удивительно, учитывая отсутствие у тебя навыков верховой езды.       — Это та еще история, — пробурчала я.       — Расскажешь по пути в конюшню, — подмигнул Леголас. — Пора бы мне уже научить тебя держаться в седле.       Всю дорогу до конного двора я в красках описывала свои страдания на лошадиной спине, надеясь, что эльф сжалится надо мной после этой исповеди и откажется от идеи усадить меня на лошадь. Моим надеждам не суждено было сбыться. Едва мы подошли к конюшням, я затормозила, не желая входить внутрь. Леголас вопросительно посмотрел на меня, будто и не слышал всю мою красочную историю.       — Эйлин, в чем дело? — непонимающе наклонил голову набок аранен. — С каких пор ты страшишься нового?       — Вообще-то мне Эовин обещала помочь с этим… — начала оправдываться я.       — В городе много раненых и тех, кому требуется помощь. Ей не до твоего обучения, — фыркнул он, бесцеремонно потащив меня за руку к стойлам. Я не до конца понимала, почему так сильно противлюсь верховой езде. Конечно, в последний раз у меня возникли определенные проблемы, но закончилось все более чем хорошо. Так в чем же дело?       Ответ на вопрос пришел ко мне как едва слышимый шепот откуда-то из глубин моего слившегося с драконницей существа.       “Зачем нам лошадь, если мы можем летать?”       В груди промелькнул холодок, тревожно предупреждающий об опасности. Могло ли быть, что не я сопротивлялась обучению управлению лошадью, а моя звериная сущность, чье хрупкое гордое эго могло пострадать от оскорбительного использования другого животного для перемещения, еще и гораздо более медленного. Луч сомнения пронзил мое сердце, напоминая о словах Теолина.       “У каждого фэйри уникальные отношения со своей звериной сущностью” — незаметно вплелась в мои мысли драконница. — “Слова фэйского воина не могут быть единственно верными, он ведь судит по тому, какие отношения между ним и его медведем”       “Хочешь сказать, то, что мы с тобой все больше и больше сливаемся в одно существо – это не плохо?” — цинично вопросила я. — “Если мы уже не можем отличить, где твои мысли и чувства, а где мои – наши личности угасают, становится единым целым” — В моей голове мы стояли друг на против друга, со смятением и неуверенностью, не понимая, чьи именно эмоции сейчас испытываем. — “Неужели ты желаешь полностью потерять себя во мне?”       Драконница ничего мне не ответила, удалившись в свой обустроенный мирок, чтобы обдумать произошедший между нами разговор. Я же вынырнула из своих мыслей, с удивлением заметив, что Леголас терпеливо смотрит на меня, причем, судя по всему, уже достаточно длительное время.       — Прости, — выпалила я. — Ушла в свои мысли, я не хотела тебя задерживать.       — Ты меня не задерживаешь, — покачал головой аранен, смотря на меня сосредоточенно и как будто слегка подозрительно и раздраженно. — Я знаю, что ты общалась со звериной сущностью, но прошу, в следующий раз предупреждай, что ты сейчас с ней, а лучше выбирайте время, когда мы с тобой не вместе.       — Леголас, это… Подожди, как ты узнал, то я общалась с ней? — непонимающе уставилась на принца я.       — Ты можешь общаться ментально не только с ней, — напомнил Леголас. — Мы с тобой связаны, я просто…чувствую, когда вы начинаете говорить. Я не слышу вашего разговора, но я знаю, в какой момент он происходит.       — Еще больше странностей, — пробормотала я. — Не важно, прости меня, я готова к обучению.       — В таком случае, для начала почисти коня, а затем займемся седловкой, — усмехнулся он, подводя меня именно к тому жеребцу, с которым я уже успела тесно познакомиться после падения со скалы.