Пожалуйста, приснись мне...

      Пальцы пока что напоминали человеческие, но обилие шерсти не давало покоя. Волкам незачем шевелить ими, поэтому восприимчивость фалангов немного понизилась, словно я пытался пошевелить ими, погрузив предварительно в мед.        — Это — истинная причина, почему тебя держат в цепях, — пояснил незнакомец. — Кстати, ты кто такой, вообще? Пока ты не объяснишься перед Звездочкиным, о свободе можешь даже не думать.        — Знать бы еще ответ, — горько усмехнулся я. — Мой отец в любом случае не позволит держать меня слишком долго…        — Уверен?       Я хотел ответить, но понял, что это будет лишним. Недавняя ссора с отцом всплыла в памяти, кольнув сердце.        — Можешь объяснить, что здесь вообще происходит? — устало спросил я. — Я ничего не понимаю, люди превращаются в волков… — о снах я почему-то решил умолчать, хотя все началось как раз с них.       Медбрат вдруг помрачнел.        — Один из моих братьев погиб. Я знаю, что это их вина, но никаких доказательств у меня нет. Вообще-то, Звездочкин устроит мне взбучку за ту заварушку, свидетелем которой ты невольно стал.        — Тот парень… — я изо всех сил пытался вспомнить его имя, и вдруг понял, что из памяти исчезло вообще все, что было до моего побега. — Он из другой стаи, да?        — Да, но сейчас мне кажется, что это не его вина, — парень задумчиво потер подбородок. — Ту стаю называют Хранители Теней, а нас — Лунокрылые. Наш Тема не мог быть объектом их интереса, да и старейшины сходятся во мнении, что его смерть была случайностью…        — То есть, он не был убит?        — Нет… Они думают, что он пал от лапы неизвестного одиночки. Но, я что-то заговорился. Нечего мне тут тебя напрягать.        — Да ничего-ничего! — я с тоской поглядел на свою лапу. — Похоже, я теперь не смогу отделаться от этого. Как тебя зовут-то?        — Дима, — он нашел в себе силы улыбнуться. — Надеюсь, ты вступишь к нам?        — А что, у меня есть выбор?        — Ну да, — пожал плечами парень. — Новички периодически появляются среди обычных людей. Обычно они рождаются от случайных связей наших самцов с человеческими женщинами. Но бывает и такое, что волк рождается у двух обычных людей, хоть это и большая редкость. Где твоя мама?        — Прости, не хочу об этом говорить. Это не самая приятная история.        — Понимаю. У тебя уже было полное превращение?        — Нет, — признался я, хоть и имел по этому вопросу некоторые сомнения. — А вступать в стаю обязательно?        — Что за вопрос? — усмехнулся Дима. — Разве ты не понял, что случилось с Темой? Одиночкам приходится сталкиваться с другими одиночками.        — Но твой Тема был в стае, — хитро ввернул я. — И это не спасло его от гибели.        — Не хочешь — не надо, — голос парня внезапно стал ледяным. — Никто не будет тебя заставлять, но со старейшиной ты просто обязан побеседовать, чтобы нормально оценить все риски, ясно?        — Для начала было бы неплохо избавиться от цепей, — пришел мой черед усмехаться. — Кстати, жгут не по-детски… Поможешь?       Он молча прикоснулся к оковам. Его привлекательные черты исказила боль, но она не казалась мне слишком сильной.        — Мне влетит, но… Почему бы нет? Обычно оно жжет просто дьявольски, но сейчас как будто даже простой металл. Некоторые из моих сородичей погибали просто от того, что их заковывали в серебро. Может, здесь примесь небольшая?       Металл довольно быстро поддался его манипуляциям. Я невольно залюбовался бугрящимися под натянутой смугловатой кожей мышцами Димы. Несколько минут усердной работы спустя я уже смог встать с кровати. В одной ноге кости даже видоизменились, превратившись в волчьи! Это пугало больше, чем завораживало. Димка, тем не менее, не разделял моих чувствах.        — Зеленый еще, — снисходительно усмехнулся парень. — Впрочем, довольно сильный…       В его зеленых глазах вдруг сверкнули лукавые огоньки. Я напрягся, притянув было лапу к себе, но его руки уже сомкнулись на покрытой шерстью лодыжке. Сердце начало биться чаще, хотя он просто гладил, будто бы восхищаясь мускулами. Его взгляд был таким долгим и неотрывным, что в какой-то момент мне показалось, что время остановилось специально для нас.       И все же, во мне нарастал шум. Шум создавал отцовский голос, выкрикивающий непонятные фразы, полные ненависти, раздражения и злобы. Я заскулил, вспомнив его тепло, его объятия, его молоко… И изнутри наружу начало рваться отвращение. Дима прикоснулся губами к колену, и я закричал:        — ПОШЕЛ ВОН!!!       Но это его не остановило. В горящих изумрудным огнем глазах я увидел животное желание и испугался. Его пальцы уже хозяйничали у меня между ног…        — Нет! Не смей!!!       И тут он исчез за стеной голубого пламени, устремившегося к потолку. Лишь слабый стон я смог различить сквозь рев невесть откуда взявшегося адского огня…