***
Рустем паша сидел в своем кабинете. Их общий дворец опустел без Михримах, поэтому визирь все больше времени стал проводить на работе и всё больше злых козней приходило ему в голову. Нет, не такой уж и ужасный он человек как кажется на первый взгляд. Ничего личного, просто война за престол. К жене, его все равно не пускали, (хотя он не оставлял попытки навестить её) но лезть в тюремные дела шехзаде ему еще никто не запретил. Ему даже приходило в голову отравить шехзаде Мустафу, воспользовавшись его заключением, но во-первых, еду, как оказалось, приносила какая-то служанка по имени Гизем, а во-вторых, даже в тюремный условиях, её сначала пробовал Ташлыджалы, который уже порядком раздражал Рустема. По рассказам Зала, неприятнейший человек, но с помощью него можно легко манипулировать Мустафой. На это и опирался Рустем при создании своего плана, о котором великая хасеки даже не слышала. Она уже который день не могла добиться аудиенции у падишаха, а убивать Мустафу, так вообще в её планы не входило. Она уже смирилась с тем, что её дети рано или поздно убегут из дворца, и она им в этом поможет, потому что если на престол взойдёт один, то остальных падишах убьёт за измену государству. Поэтому сама того не хотя, она решилась отдать престол Мустафе. Рустем не ведал о мыслях госпожи, не знал какой великий грех совершили её дети и не понимал, что в состоянии править государством, после падишаха, только один человек. Благо он отказался от мысли убить старшего наследника, ведь гораздо интереснее забрать того кого он любит. Рустем хотел, чтобы наследник сам отказался от престола, и в этом ему поможет Яхья. Не будет Мустафы, остаются только Селим и Баязед. Рустему было всё равно, кто взойдёт на престол, главное присягнуть на верность одному из них и даже если кого то казнят, дело будет в шляпе. Не будем расскрывать все карты сразу, тем более сказать, что план Рустема блистал гениальностью нельзя. Все было довольно просто и как всегда за спиной падишаха, а в этот раз и без ведома Хюрем. Но для начала, прежде чем приступить к каким то решительным действиям, Рустем решил встретиться с Бали беем, чтобы побольше узнать о деле шехзаде, ведь кто как ни Бали бей, знал больше всех. Вчера поздним вечером Зал Махмуд отправился на его поиски.***
~ Прошлым вечером~ Бали Бей и Матракчи находились в месте не самом приличном, за своим привычным столиком. В ход шел не первый и далеко не последний бокал вина, кое-кто перестал считать количество выпитого, а вот Матракчи решил во время остановиться. —Что с тобой сегодня? Ты сам не свой, неужто у тебя появилась рана на сердце? Не влюбился ли ты случаем? —Что ты такое говоришь, о каких сердечных делах может быть речь, когда во дворце творится такой ужас? —Ты сам запретил поднимать эту тему, о чем же мне еще думать? Но не стоит винить себя в чем то, я уже говорил, ты сделал для наших шехзаде всё, что мог. —Не в этом дело Насух эфенди. —Неужто ты так убиваешься по госпоже? Бали бей посмотрел в глаза товарища опьяненным взглядом и, наливая себе еще бокал, усмехнулся. —С чего такие догадки? Матракчи переживал за него и оба это понимали, но в то же время оба не знали что делать, чтобы как то исправить ситуацию. Бали бей тяжело вздохнул. —Я должен был защищать госпожу, но по моей вине, во время схватки она была подстрелена. —Ты ведь казнил того лучника, чего еще хочет твоя неспокойная душа? —Я не могу скинуть всю ответственность на человека у котрого дрогнула рука, он лишь марионетка в войне намного масштабней... —Тем не менее ты обезглавил его? —Я совершил ошибку, Насух эфенди, запутался. Считаешь, я погубил невинного? —Разве может дрожать рука воина? Разве могут посещать его голову сомнения?Если не знать чего то наверняка, то лучше вовсе не браться за дело. Но если дело уже сделано, глупо о чем то жалеть. Ты не должен терзать свою душу сомнениями, этот человек уже мёртв. —Ты прав, Матракчи, ты как всегда прав... —Малкочаглу, разве дело только в ранении госпожи? Расскажи, что тебя гложет. Какой камень на сердце заставляет тебя наливать еще? —Матракчи я.. —Ааа, вот он, собственной персоной. Малкочаглу Бали бей. Я ожидал тебя здесь увидеть.–к ним за столик подсел Зал Махмуд.–Как у тебя хватило совести спокойно попивать вино в такое непростое время. Судя по по-твоему выражению лица, бокал далеко не первый? —Не твоё собачье дело. А ты здесь какими судьбами, следишь за мной?–выругался Бали бей. —А даже если и так? За тобой велась слежка, а ты и не заметил. Теряешь хватку, Бали бей. Того и гляди, не сносить тебе головы. Вот так... просто... Где нибудь на безлюдных улицах Стамбула, произойдёт несчастье и...–Зал Махмуд повертел в руках пустой бокал и якобы случайно уронил его на пол. —Хах...Ты слышал, Насух эфенди? Этот паршивец вздумал мне угрожать. Да кто ты такой, чтобы говориться со мной в подобном тоне? Ты никто! —Оо, Бали бей. Как ты уже сказал, я всего лишь пешка. Как и ты, впрочем. Стоит ли мне марать свои руки без надобности? Напротив, я даже простил тебе твою неуклюжесть, тогда, на корабле. —Довольно, Зал, кто тебе дал право вести такие беседы с хранителем покоев повелителя?–грозно вступился Матракчи, но Бали бей призвал его замолчать. —Что тебе от меня нужно? —Тебя хочет видеть мой господин, Рустем паша. Бали бей встал из-за столика и Зал последовал его примеру. Они какое то время сверлили друг друга грозным взглядами, а затем Малкочаглу улыбнулся и рассмеялся. —Твой господин для меня никто, даже его должность великого визиря и женитьба на Михримах султан, не значат для меня решительно ничего. Я не пойду. —Зря. В твоих же интересах помогать ему. Грядёт новая эпоха и уже подул ветер перемен. Скоро все поменяется, надо лишь знать в каком направлении дует этот ветер и занять лучшую сторону. Сторону победителя. Посодействуй, и увидишь, это пойдёт тебе на пользу. —О каких переменах ты толкуешь?Я не занимаю ничьей стороны, я служу Великому Султану Сулейман хану!!Вот мой единственный господин. —Ты прав. Все мы служим, но никто не вечен. Подумай над этим. Бали бей...и....–Зал Махмуд кивнул Матракчи, улыбнулся и поднял упавший бокал с пола, вручив его в руки Малкочаглу.–Хорошего вам вечера. Право странно, что вы сидите тут вдвоем и еще не выбрали ни одну красавицу. Как бы на вас не начали люди коситься.–одарив их последней колкостью, Зал ушёл. —Неприятный человек...Да, Бали бей?Малкочаглуу, ты меня слышишь? Малкочаглу некоторое время смотрел вслед уходящему человеку в чёрном плаще, а затем с силой швырнул бокал о пол. —Мне стоило убить его, вместо того лучника. Я чувствую, с ним теперь проблем не оберешься. –Бали бей с лёгкой улыбкой обернулся на Насуха эфенди–Поздравь меня, Матракчи, я нажил себе очередного врага. –сказал он и сел обратно за столик. —И...Что же ты теперь будешь делать?Пойдешь к Рустему паше? —Он что-то замышляет, хочет втянуть меня в свою игру. Они думают, что определяют судьбы наследников, раз уж те находятся в тюрьме. Но я не позволю собой манипулировать. Да, я пойду. Пойду и разузнаю, чего хочет Великий визирь. Но сейчас я слишком устал. —Пойдем по домам? —Нет, Матракчи, мой вечер только начался. Бали бей подозвал к себе девушку с кудрявыми, пышными и чёрными как смоль волосами, и аккуратно взяв её за руку, повел наверх. Красавица легко поднималась по ступенькам, прижималась к Бали бею, словно змея, обвивая руками шею и манила своей осиной талией. Прежде чем скрыться на верхнем этаже, она подмигнула Матракчи, сверкая чёрными глазами и легко улыбнулась. Матракчи тихо вздохнул и не решив более не задерживаться тут, ушёл домой.***
Гизем шла привычными ходами с кастрюлькой еды в руках. На пути к шехзаде, она всегда заходила к Насте. Вот и сейчас она тихо постучала в её камеру. —Нась? —Гизем!–девушка прильнула к двери. —Я принесла тебе поесть. Сейчас Али ага откроет дверь. Стражник отворил засов и Гизем положила в тарелку немного плова. —Ты ведь готовила это для шехзаде, зачем приносить еду еще и мне? —Госпоже некогда слушать меня, она не хочет заняться твоим освобождением. Поешь хотя бы. Мы ведь подруги...Теперь... —Быстрее девушки, меня не похвалят за ваши переговоры. –Али ага нервничал, то и дело поглядывая на Гизем.(Это тот самый стражник, что вел Баязеда в тюрьму, со своим злым напарником) —Спасибо, Гизем.–Настя легонько обняла её и тихо прошептала.–А этот стражник ничего...Кажется он неравнодушно на тебя смотрит. —Настя.‐Гизем возмутилась и легонько толкнула её.–Мы еще поговорим, не скучай. —Пока, Гизем. Передавай привет Яхье и шехзаде. —Обязательно.–Гизем кивнула ей на прощание и поторопилась на встречу к шехзаде в сопровождении Али аги. После нескольких минут молчания стражник неождиданно заговорил. —Хатун... —М? –Почему ты соврала мне?Ведь ты здесь не по приказу повелителя...Другим стражникам ты заплатила деньги, а мы пропустили тебя, просто потому что эта самая другая смена караула сказала, что тебе можно доверять. —Я...Я не знаю что тебе ответить...Если хочешь, я могу и тебе заплатить деньги.–Гизем потянулась за мешочком с монетами, но стражник её остановил. —Погоди, мне от тебя ничего не нужно...Но мне неприятен тот факт, что я повёлся на росказни какой то девушки... —Что же тебе тогда надо?–Гизем нахмурилась и слегка напряглась, глядя в глаза стражника. —Я...Послушай, хатун... —Гизем. Моё имя Гизем.Так что? —Хорошо...Гизем, ты уже неделю ходишь сюда ухаживать за шехзаде...Мы с тобой не раз пересекались и.. —О Аллах, только не это...–девушка тяжко вздохнула.–Я не думаю, что смогу сделать то, о чем ты попросишь.Я не ищу никаких встреч... Ты конечно очень хорош собой, но... —Что? Причем тут это? —Ну как же?Разве я тебе...Не нравлюсь? —Ч-то?Нет, хатун, ты все не так поняла, я хотел попросить другого рода помощь. В этой тюрьме сидит ни в чем неповинный человек, мой брат. Поэтому я специально вызвался работать здесь. У него довольно таки хорошие условия, благодаря тому, что я здесь работаю, но вскоре мне надо будет уезжать на время. Я хотел попросить, об услуге...Можешь ли ты приглядеть за ним, во время моего отсутствия? —О Аллах, как неловко...Конечно! Да, да я помогу. —Я знаю, что у тебя много дел, но... —Нет! Я все сделаю. —Спасибо тебе...И..Могу ли я тебя еще кое о чем попросить? —О чем же? —Можно поцеловать тебя в щеку? —Чт-то?!–Гизем отпрянула от него и с вылупленными глазами смотрела на стражника. Тот неожиданно расплылся в улыбке и сказал. —Шутка. Не думаю, что о таком возможно было бы попросить. —Ты!!А если бы я согласилась? —Это был беспроигрышный вариант.–пожал он плечами. —У тебя нет совести. —Поэтому моей настоящей просьбой, будет: Замолви за моего брата словечко перед шехзаде. Вы ведь хорошо общаетесь... А мой брат правда невиновен. —Шехзаде самим требуется помощь, но так уж и быть, эта просьба намного лучше первой. Так они дошли до камер шехзаде, Али ага постучал по двери с предупреждением. —Я сейчас открою, шехзаде. —Эмм...Открывай...–пожал плечами Баязед .–Гизем, ты там? —Да, шехзаде, я принесла еды. —Слава Аллаху, Баязед давно хочет есть.–вздохнул Селим. Гизем вошла к ним в камеру и оглянулась по сторонам. Селим сидел, а Баязед лежал на своей койке, ковыряя кирпичную стену камушком. —Шехзаде, вижу вы не скучаете. —Звучит как издевательство.–усмехнулся Селим– Скука смертная, зато Баязед скоро от нечего делать расковыряет нам дырку в стене, через которую мы сбежим.–Селим подмигнул стражнику. Баязед повернулся и недовольно промычал. —Зачем ты им рассказал?Я почти закончил. —Хахаха, да, шехзаде, думаю завтра к утру вы закончите.–посмеялась Гизем. —Я эту дыру, может, всю неделю ковырял, а он взял и все карты раскрыл. Ох, Селим, Селим... Ладно, а на обед то что? —Вот, приятного аппетита.–Гизем положила еду в тарелку и начала искать глазами вторую, но не нашла. —Мы поедим с одной, Гизем, не утруждайся. Мою тарелку я выбросил.–заявил Селим. —Не выбросил, а кинул в стражника, когда он приоткрыл дверь камеры, можно же держать себя в руках, да нет, приспичило тебе с ним поругаться.–сказал Баязед. —Он первый начал. В следующий раз будет думать, прежде чем что-то говорить. —А что он сказал ?–спросил Али ага. —Твой напарник обмолвился недобрым словом о Баязеде и Селим счел это весомой причиной для того, чтобы попытаться убить человека тарелкой.–подал голос Мустафа.–Надо сказать, у него почти получилось, судя по звукам, доносивишимся из камеры в тот момент. —Ах, да.‐подтвердил Баязед .–Мой защитник. Что бы без тебя делал.–он подсел к Селиму и положил голову ему на плечо. Рыжик поцеловал его в макушку и сказал: —Гизем, положи нам в одну тарелку, но побольше, чтоб на двоих хватило. —Как прикажете, шехзаде.–Гизем послушала и поставила перед ними полную тарелку еды. Баязед и Селим принялись друг друга кормить. Али ага за неделю уже привык к этим нежностям и теперь даже не поморщился. Они с Гизем вышли из камеры и зашли в другую к Мустафе и Яхье. В этот раз без предупреждения, хотя и так было ясно, что сейчас дверь откроется, однако шехзаде не пошевелился и продолжил лежать на коленях у Яхьи. Али ага в этот раз смутился и опустил взор, а Гизем как ни в чем не бывало положила еду каждому в отдельную тарелку... —Приятного аппетита шехзаде. И вам, Яхья бей. Но вам видно не до еды сейчас. –посмеялась девушка, глядя на блаженно улыбающегося Мустафу. —Шехзаде недавно проснулся.–Яхья провел рукой по голове наследника, преплетая короткие волосы между пальцев.–Сейчас неплохо было бы вам поесть. Мустафа тихо и размеренно дышал, глядя в глаза любимого, ничего не отвечая. —Вставайте, мой шехзаде. Давайте поедим.–Яхья огладил его щеку тыльной стороной ладони. —Давай. Только я тебя покормлю. —Аллах Всемогущий...–прошептал стражник и закатил глаза. —Не нравится, не смотри.–кивнула ему Гизем и они вышли из комнаты. —Накормила всех?Теперь довольна? —Более чем. Спасибо за содействие, а теперь, мне пора, у меня дел не впроворот. До свидания, шехзаде и Яхья. —Пока, Гизем.–ответили заключённые.***
В это время к Рустему направлялся Малкочаглу Бали бей. Настроение было паршивое, учитывая то куда он направлялся. "Как же мне не хочется идти туда по своей воле" Малкочаглу шел по коридорам дворца и внезапно остановился. Комната госпожи находилась неподалёку, стоит лишь завернуть за угол. Какая то непреодолимая сила потянула его в тот коридор, он подошёл к дверям покоев и увидел, что стража отсутствует. Сначала Бали бей возмутился такой беспечности, но затем улыбнулся, осознав тот факт, что Рустем уже неделю как не может попасть в эти хорошо охраняемые покои, а сейчас судьба буквально вручила в руки шанс войти без спроса какому то хранителю покоев. "Что ты там забыл, Бали бей, не смей даже думать о том, чтобы войти туда"–подумал Малкочаглу и открыл дверь. В комнате было темно, но глаза быстро адаптировались. Малкочаглу медленно подошел к кровати. —Госпожа? Ответа конечно не последовало, но мысленно, госпожа сильно удивилась, услышав знакомый голос. —Кхм...Вы, кажется, спите. Будто и не больны вовсе. Да покарает меня Аллах за такую дерзость, однако я не смог удержаться, чтобы не проведать вас. –Бали бей очень нервничал и сминал пальцы рук.–Вы...Хорошо выглядите...Как всегда... "О Аллах, неужто ты решил вспомнить про меня в самый неподходящий момент."–мысленно возмутилась Михримах. —Эмм...Кажется...Ведь я не просто так пришел...Пришел попросить прощения, госпожа... За всё... Если я вас чем то обидел...Или ненароком причинил зло..Простите... Михримах по-прежнему находилась в своем куполе подсознания, в тёмном подвешенном пространстве. Она ничего не могла сказать или сделать в реальности, но свободно перемещалась тут. Госпожа сидела в темноте обняв колени, но услышав слова извинения от Бали бея встала и как ей казалось пошла на голос. "С чего ты вдруг просишь у меня прощения?Не думай хоронить меня раньше времени, ты!!!"–она все шла и шла, не видя дороги, но вдруг наткнулась на что-то твёрдое и поняла, что это и есть границы её клетки, из-за которой она не могла очнуться и подавать признаки жизни. —Я...Понимаю, вы верно злитесь на меня и на то есть причины...Но я не мог помочь вам в то время. Михримах поддалась вперед на голос и ясно ощутила перед собой стену, не пускающую её вперед. Она слегка ударила по ней со словами. "Да как ты смеешь, Малкочаглу!" —Теперь надеюсь, конфликт исчерпан, потому что мне не хотелось бы быть ложкой дегтя в вашей с пашой семейной жизни. "Он еще и издевается надо мной!!"–подумала Михримах и пнула границы купола.–Наша жизнь один сплошной кошмар!!!А ты!!!Ты ничего уже не исправишь своим извинениями, ты, Малкочаглу!!!–Михримах замахнулась и со всей силы ударила по стене. Она с большой злостью и отчаянием набросилась на эту материальную в её подсознании границу между сном и реальностью.–"Услышь же меня, глупец, кому ты пытаешься сделать лучше?!!Никому!!" —И я..Это все что я хотел сказать, главное не отчаивайтесь, вы..Госпожа?! Госпожа вы меня слышите?!.. —Мм..Мма...Ммалко...чаглу.. —О Аллах...Лекаря...–Бали бей тихо прошептал свои мысли, а затем отпрянул от кровати и закричал.–Лекаря!!! На шум из покоев прибежала недавно отсутствующая стража, а в комнату примчалась Гизем, прибыв на место раньше лекаря. —В-Вы?Что вы тут делаете?–Гизем склонила голову и тут же бросилась к Михримах. —Я проходил мимо и..Госпожа она...Она что-то говорила, клянусь, она издавал какие то звуки...И сейчас она ведь слабо шевелится... —Мм...Мх...–Михримах слабо и едва заметно повернула голову. —Госпожа.–Гизем схватила её за руку и с большой надеждой прошептала.–Очнитесь же наконец... "Уходи, Малкочаглу!!!Малкочаглу!!!Малкочаглу Бали бей!–мысленно кричала Михримах, все также ударяя по преграде, но услышав голос Гизем, она остановилась.–"Ах..Гизем...Не могу...Я не знаю как" Бали бей спешно вышел из комнаты на пороге столкнувшись с обеспокоеным лекарем. Нет, решено, сегодня он точно не пойдёт к Рустему. Бали бей развернулся и ушёл во свояси. —Гизем, что тут такое, кто тот господин?Что это за шум вы подняли? —Госпожа...Ей становится лучше..Она даже шевелилась!! Тот господин тому свидетель. —В самом деле?Стоит ли нам доложить повелителю? —Нет, эфенди. Это лишнее. Я сейчас займусь раной госпожи, позже будет ясно. —Ты всё сделаешь? —Да, ступайте и отдохните. Я буду тут. —Хорошо, отлично–лекарь ушёл из комнаты, оставив Гизем наедине с Михримах. Гизем зажгла свет в комнате, загремела баночками, лекарствами, перестала повязки и комната наполнилась запахом трав. —Как же вы всех напугали...Кто был тот господин, что приходил к вам? Неужто ваш тайный воздыхатель?–Гизем пригляделась к лицу госпожи, на секунду ей показалась, что на губах промелькнула тень улыбки. Неудивительно, ведь в подсознании, Михримах смеялась. —Возможно вы не знаете...У вас столько поклонников.. "Это ты не знаешь.Их так много, что мне пришлось выйти замуж за мужчину, кажется старше моей матери" —К примеру, взять того господина, что только что приходил. Да даже один Ташлыджалы чего стоит. "Да, хорош любовничек, но только не мой, а моего брата. Неужто Мустафа привлекательней меня?" —Не смотрите на то, что он любит шехзаде. Вы для него эталон женской красоты. Я разве не читала вам его стихи...Ах да, я забыла вам их отдать. Еще два дня назад, Яхья попросил взять в его комнате книжку со стихами и отрывок отдать вам. Михримах прислушалась. Гизем прочла стих, который скорее был пропитан нежными красками и чувством уважения и восхищения, нежели любовью. —Пожалуй положу его рядом с вами, может это будет важно для вас. Мне к примеру никто никогда не писал стихи. "Ох девочка, тебе посвятят еще не мало стихов и песен" —Что ж, процедуры на сегодня закончены. Теперь можно и поболтать, время позднее. Все наложницы легли спать. Правда ведь, что у меня жизнь намного интереснее их? "Думаю ты права" —Скорее бы вы очнулись. Госпожа переживает за вас, но в то же время...Падишах не желает с ней говорить. Ходят слухи, что он никого не допускает в свои покои и сам почти не выходит. "Ах Гизем, он приходит сюда каждую ночь и видит тебя подле моей кровати. Ты ведь всю ночь держишь меня за руку" —Я боюсь за наших шехзаде, госпожа. Поскорее вставайте на ноги. Без вас... Они вряд ли спасутся.–Гизем взяла её за руку и госпожа попыталась сжать ладонь в ответ, но попытка не удалась. Так они и остались сидеть вдвоем. Михримах не очнулась этим вечером, а Рустем не дождался Малкочаглу. Но следующий день обещал быть насыщенным .***
—Так значит...Ты всё таки пришел?–сказал Рустем поднимаясь из-за рабочего стола. —Вы хотели меня видеть, паша? –Малкочаглу стоял возле дверей открыто глядя в глаза Рустему. Сегодняшним днем он перво наперво пошел в кабинет паши. Сначала он хотел встретиться с ним утром, но хорошенько все взвесив, решил, что это не самое подходящее время для переговоров. Хотя даже если бы он пришел, то не застал бы его в кабинете, потому как паша еще вчера вечером поставил себе цель попасть в покои Михримах и этим утром он воплотил цель в жизнь. Он навестил свою любимую жену, но последствия этого визита будут не самыми приятными и в этом мы убедимся позже. —Да. Я ждал тебя еще прошлым вечером. —У меня были дела. —Хм–Рустем ухмыльнулся.–Право, какой ты занятой человек, Малкочаглу Бали бей. —Вы смеетесь надо мной, паша? —Нет.–вскинул бровями Рустем–С чего ты взял? Не нервничай, Малкочаглу. Давай поговорим в спокойной обстановке. —Думаю лучше перейти сразу к делу О чем вы хотели спросить, паша? —Мне по душе твоя прямолинейность. Что ж. Приди ты вчера вечером, я бы попытался узнать у тебя подробности побега шехзаде. Правдивы ли те слухи, что ходят о старшем шехзаде среди живых воинов. За что всех четверых бросили в теницу и каким образом к этому причастен шехзаде Мустафа и его...Слуга..–на последнем слове Рустем сделал явный акцент на последнем слове и презрительно фыркнул.–Однако... —Что? Ваши приоритеты поменялись? –Кардинальным образом.–Рустем взял со стола какую-то бумажку с текстом и скользнув взглядом с документа и дойдя до Бали бея, он грозно заглянул ему в глаза, тихо произнося. –Ты знаешь что это и каким образом оказалось возле кровати моей жены? Бали бей стал вглядываться в документ и обнаружил на нем стихи. —Это...Какая-то поэзия? Видно дело рук писателя... —Верно. Писателя. Поэта. А теперь скажи, знаешь ли ты кто этот поэт? —Ума не приложу о ком вы толкуете. Рустем улыбнулся и подошел к столу аккуратно положив текст на место. Вдруг комната наполнилась зловещим смехом паши, визирь безумными глазами глянул на Бали бея и резко сократил расстояние между ними на нет. —Ты держишь меня за глупца?Ты думаешь я не знаю, кто в этом дворце пишет стихи? Думаешь мне неизвестно о давнем романе Михримах и прислуги шехзаде Мустафы?Ты смеешь покрывать этого мятежника? —Я не заслужил подобного тона. Более того я не понимаю чего вы от меня хотите. Я не знаю решительно ничего касаемо этого дела, что может принести вам какую либо пользу. —Ошибаешься Бали бей. Безусловно, знаешь ты очень мало, я сам разузнал все быстрее чем ты пришел, но кое что ты должен знать наверняка, дабы избавить меня от мук совести, скажи. Правдивы ли те слухи о греховной связи шехзаде и его слуги, того самого поэта? —Ни о чем таком, мне неизвестно...Но...О каких муках совести вы толкуете, что вы задумали? —Сначала ты ответь. Правдивы ли те слухи, о любви шехзаде к своему слуге. —Я не понимаю чего вы от меня хотите...Слухи, возможно, небеспочвенны, но как это касается этих стихов и вас. —Так и знал...Паршивец, он везде успевает... —Теперь вы скажите, что у вас на уме? —Оо, Малкочаглу, не у меня...Вернее...Теперь это не только моя забота.Читай.–визирь подал ему другой документ со своего стола, на нем стояла печать. Печать повелителя. И хоть она была потдельной, Малкочаглу не смог отличить её от настоящей. В документе излагался указ о казни в надлежащее время, в такой то такой то день, а именно сегодняшнего числа. Бали бей бегло окинул взглядом указ и с ужасом обнаружил там имя... —Ташлыджалы Яхья? –Все верно, сам повелитель поручил мне с ним расправиться. Надо же как во время, не правда ли? Поистине правитель османов мудр и справедлив... —Нет...Этого не может быть...Это только один указ? —Не волнуйся, падишах не предпринимал никаких решений относительно своих детей, но этот албанец простой человек. Слуга, который порядком всем надоел, как заноза мешающая нормальному существованию. Думаю это будет правильным решением. От тебя не требуется присутствия или осуществления казни, просто дай нам дубликат ключей от камер и пару толковых палачей, провернем все тихо и без лишних прелюдии. —Нет...–шептал Бали бей. Он все никак не мог поверить а происходящее. Пред его лицом предстал образ шехзаде. Несчастного лица шехзаде, когда он узнает об указе.–Это какая то ошибка нужно...Нужно обжаловать решение повелителя, когда он поставил эту печать? Ведь он много дней не выходил из покоев, как... —Ооу, неужели в тебе проснулась жалось к этому мятежнику?–с наигранным сочувствием произнес Рустем.–Хорошо, просто дай ключи и более я не стану тревожить твое мягкое сердце. —Я не позволю, паша...Вы... —Малкочаглу бали бей. Разве не ты толковал о вечной верности повелителю, а сейчас оспариваешь его приказ?Отдай. Мне. Ключи. —Хорошо...Пойдемте вместе, я буду присутствовать на казни. —Хах, достойный поступок. Что же. Вперед.–Рустем пропустил его вперед и они направились в темницу. "Все складывалось как никогда удачно, пока он не вызвался присутствовать при процессе. Однако это не помешает, раз уж мне удалось убедить его, что это приказ повелителя. Даже если не получиться шантажировать шехзаде Мустафу, в присутствии Бали бея, казнью его возлюбленного и тем самым заставить подписать его уговор об отказе от престола, то даже просто от смерти этого паршивого албанца, я останусь в плюсе. Он поплатился за свои стихи. Хотя может все сложиться так, что даже при Бали бее шехзаде не побрезгает торговаться, не зря я взял с собой документ об отказе от престола"–за этими размышлениями Рустем почти добрался до места, Бали бей же все это время думал, возможно ли как то помочь многострадальному Яхье.