Возлюбленный брат.

Иногда важно уметь отпускать. Оставлять старый уклад жизни в прошлом, менять окружение, заводить новые знакомства, но совсем не обязательно забывать свою прошлую жизнь. Не стоит вычеркивать из памяти пережитые моменты, которые греют душу, дарят тебе что-то такое тёплое и родное. Пускай воспоминания о прошедших днях могут навевать тоску по утраченному, но они навсегда останутся частью тебя, ведь без них невозможно было бы достичь того, что есть сейчас. Да и кто знает, может они не навсегда останутся призраками прошлого, а лишь на время уйдут на второй план… Баязед и Селим, утомлённые длинной дорогой, изнеможенные и поникшие, всё ждали, когда корабль причалит к берегу. Матросы запретили подниматься на палубу, поскольку к шехзаде были поставлены надзиратели, которые следили за тем, чтобы все выполнялось в точности так, как велел падишах, а падишах велел, чтобы это плаванье не было комфортным. Но султан не знал, что вместе с его мятежными сыновьями в плавании будет находиться его внук, которому едва-едва исполнилось 3 года. Несмотря на это он был еще совсем маленький и хрупкий. Хотя кто знает, может даже учитывая это, он все равно не смягчился бы в своих намерениях. У Орхана, как оказалось, морская болезнь. Мальчишку сильно укачало, поэтому и тошнило. Бедняжка тихонько хныкал, лежа на коленях у отца. А Баязед, переполненный отчаянием и тревогой из-за любимого чада, лишь жалобно глядел на Селима, все не переставая гладить Орхана по голове. Селим и сам был измотан длинной дорогой, но виду не подавал. Ему нужно было успокоить Баязеда и Орхана, он тихонько прошептал, кладя руку на плечо любимого. —Хэй, Баязед, как думаешь, какое сейчас время суток, может спать пора? —Черт его разберёт… Одна темень непроглядная в этом подвале… —А может попросим поесть чего-нибудь? Орхан, ты хочешь кушать? Ребенок повернулся на голос и тихо промычал. —Нннет… Больно… Мне. —О Аллах…–Баязед тяжело вздохнул. –Мне казалось испытания закончились, а они только начинаются… Неужто отец хочет нашей смерти… Да что там нашей, если так надо, я свой век прожил, к чему над ребенком издеваться… —Па-па…‐хрипло произнёс Орхан.–Еще долго? —Нет.–решительно отозвался Селим.–Скоро приплывем, сынок. Орхан удивленно захлопал глазами. —Ты не папа. Ты Селим. —Хочешь у тебя будет два папы? –Селим лег на пол напротив с Орхана, который лежал на коленях у Баязеда —Так не бы-ва-ет.–наивно улыбнулся ребёнок. —Значит не хочешь, малыш? –спросил Селим. Орхан покачал головой и ответил. —Хочу. Пусть бывает. Хочу, чтобы было. —Я тоже хочу.—Селим улыбнулся еще шире и погладил его по щеке тыльной стороной ладони, а затем пощекотал шею. Орхан слабо рассмеялся и потер глаза. —Я буду спать… В это время откликнулась Настя. —Простите, шехзаде, но вы слишком переживаете. Дети сами по себе плохо переносят длинную дорогу, но это ничего. Думаю, он поспит и все пройдёт. Дайте его мне, я покачаю. Баязед тяжело вздохнул и вручил сына Насте. Она заболтиливо обняла его и поцеловала в лоб, на что маленький шехзаде отреагировал весьма спокойно и просто прикрыл глаза. Селим облегчённо выдохнул, глядя на спокойное выражение лица ребенка и улыбающуюся девушку. Он подсел ближе к Баязеду и прижал его к себе. Младший положил голову ему на плечо и тихо произнёс. —Как думаешь, Орхан будет сильно скучать по своей маме? Что скажет Рана хатун, когда поймёт, что её ребёнок пропал, а меня казнили? —Какое тебе дело до неё? Ничегошеньки она не сделает. —Повелитель сейчас в Бурсе, а регент наш брат. Начнутся беспорядки, Мустафе и так достанется от народа, а тут ещё и наши неугомонные фаворитки… Я просто боюсь… Боюсь, как бы не было покушений. —Что ты такое говоришь! Покушения… Хах…–нервно усмехнулся Селим и слегка нахмурился. Но затем решительно отчеканил.—Нет. Не будет этого. Наш брат в полной безопасности, к тому же он единственный наследник на престол, а значит никто из народа не посмеет лишить наше государство будущего. —Единственный, единственный… Что-то ты зачастил с этим. Ну и что, что единственный? Мало ли на свете всяких безумцев, тебе ли знать? Хах, да вот взять хотя бы нас. Из-за того что мы сбежали, Мустафа и остался один. —Ой, ну что ты начинаешь. Где он один-то, ну? А Ташлыджалы? Да ему кроме Яхьи и не нужен никто. Любовь его и защитит. Не нагнетай. Глянь, вон лучше, как Настя возится с Орханом. Точно это её собственное дитятко. —Да, пожалуй. Девушке любого младенца в руки дай, она его за своего примет. Как знать, может она ему заменит маму? —А не надо её заменять. У него уже два папы. Как думаешь, из меня бы вышел хороший отец? —Несомненно. Как прибудем на место, обустроимся, сразу займёмся Орханом. Поиграем, развеселим. А то он переживает наверное… Все таки незнакомая среда, новые люди… —Я вижу, что ты тоже переживаешь, да Баязед? —Я? Нет-нет, что ты… Мне просто… Нужно отдохнуть, вот и всё… Глупо переживать из-за какого-то пфх. переезда…Верно ведь? Селим обнял брата и поцеловал в макушку. —Не нужно бояться показаться слабым. Тебе ничего никому не нужно доказывать. Мы справимся и без мнений окружающих… Баязед смущённо улыбнулся и отвел взгляд; Селим, тут же поймав весёлую нотку, игриво протянул. —К тому жеее… Ты уже доказал мне, что ты у нас трусишка. —Чегооо? –Баязед легонько толкнул его локтем.—А вот за такие слова, можно и по шее схлопотать, не находишь? —Хахах… Попробуй! Ты меня не ударишь, я знаю. Баязед повалил Селима и лег сверху. —Ну? Попробовал. Что сказать, это было слишком легко. —Я просто не сопротивлялся! —Да что ты говоришь, неужели? В это самое время корабль качнулся, будто наткнулся какие-нибудь «водяные кочки», но это было вовсе не так. Движение как-то резко остановилось и всё утихло, а через долю секунды на верху поднялся шум. Баязед мигом вскочил и огляделся. —Это что ещё такое? Но внезапно глаза ослепил яркий лучик света и к ним спустился один из матросов. —Поднимайтесь, шехзаде. Мы прибыли на место. Баязед и Селим радостно переглянулись и окликнули Настю, Орхана и Аяза, который всё это время тихонечко спал. И вот все четверо поднялись на палубу. Яркий свет слепил глаза и Орхан недовольно морщился. Не успели они привыкнуть к свету, их тут же окликнул знакомый голос. —Вот вы и на месте. Ступайте поскорее на сушу, вам здесь не за чем задерживаться. Эта девушка с ребенком с вами? –мужчина грубо взял её за локоть, вопросительно глядя на шехзаде. Селима возмутило такое пренебрежительное отношение, но человека он узнал. —Соколу Мехмед паша? Что ты тут делаешь? —Повелитель назначил меня командующим этим судном. Я должен безопасно и тайно доставить вас на остров, после чего также тайно покинуть его, но уже без вас. —А ты случайно не поможешь нам разгрузить сундуки? —Что ж, многочисленные сундуки с одеждой матросы спустили с корабля, но тащить их дальше в их полномочия не входит. Мало того, на борту я обнаружил два сундука золота, несмотря на то, что всё золото повелитель лично изьял и передал в казну. Уж не замешан ли в этом ваш старший брат? Может стоит изъять эти сундуки и доложить повелителю? —Хаха.Я понял, что за игру ты ведешь.–усмехнулся Селим, вплотную подходя к паше.–Да ты, как я вижу, шантажировать меня вздумал. Совесть у тебя есть? Не забыл кому ты обязан своей должностью? Как ты в паши выбился? Наша матушка, Хюррем султан не за тем тебе дорогу в совет проложила, чтобы ты ей вот так отплатил. Оставь наше золото в покое. —Времена меняются, шехзаде. Ваша матушка теперь не столь могущественна, сколь была прежде. —Глупец. Ты противоречишь себе же. Если ты не прислуживаешь матушке, то должен хотя бы понимать, что будущее Османской империи за шехзаде Мустафой. Если ты сейчас расскажешь повелителю о том, что он помог нам собрать золото, его конечно накажут, но судьба уже решена. Рано или поздно он взойдёт на престол и поверь, даже если брат забудет о таком поступке, то… Не удивляйся если ему птичка напоет, о твоей подлости. —Селим.–в разговор вмешался Баязед. –Разве ты не видишь, он еще не понял в какую сторону ветер дует. Паша и не думал занимать ничьей стороны, кажется, он не очень дальновиден. Да и личная неприязнь тут не причем. Он просто хочет огрести себе немного золота из этих сундуков, так ведь? —А ваш младший брат сообразителен. Пропущу мимо ушей прозвучавшие оскорбления и приму скромную плату за свое молчание. Три мешочка золота. Селим вспыхнул подобно дотлевающей лучинке, которую поднесли к огню. —А не многого ли ты хочешь, нечестивец?! Я еще раз повторяю, это наши деньги!!! Баязед улыбнулся, раскрыл сундук и набрал от туда ровно три маленьких мешочка золота. —Они твои, при условии, что матросы перенесут все наши вещи, хотя бы поодаль от порта. Иначе нас просто обкрадут, а вы ведь этого не хотите. —Четыре мешочка, и я согласен.–ответил паша и протянул руку к золоту, но Селим захлопнул сундук со словами. —Один мешочек золота тебе, помощь твоих матросов нам, и я обещаю, что плюс ко всему не придушу тебя прямо сейчас своими руками. —Так не пойдет шехзаде. Три мешочка золота и помощь матросов, а я вдобавок не расскажу повелителю, о ваших угрозах. Селим добродушно улыбнулся и сказал. —Хорошо, полтора мешочка золота, твои матросы помогают нам, но ты уплываешь отсюда без языка. Все по честному. И у меня будет гарантия, что ты ничего никому не расскажешь. Селим сделал решительный шаг к паше и схватил его за воротник, но Баязед его придержал. —Паша, такая торговля ни к чему хорошему не приведёт, вы нервируете Селима. Того и гляди, целехоньким вы отсюда не уплывете. Вот что. Два мешочка золота. Помощь ваших матросов и я замолвлю за вас словечко перед будущим султаном. —Зачем мне пресмыкаться перед вашим братом? –А затем, что когда настанет час его правления, одно мое письмо в столицу, повлияет на судьбу многих людей. В том числе и твою. Султан Мустафа кровавый. Здорово звучит, не находишь? –усмехнулся Селим. Паша состроил серьёзное лицо. –А что если я прямо сейчас заберу у вас оба сундука золота, чем вы сможете мне помешать? В это время Орхан удивленно наблюдал за торговлей. И когда Баязед улыбнулся и сказал: —Ну полно мы все погорячились. Два мешка золота, разве тебе этого мало? А матросы все равно постоянно носят грузы… Орхан достал из кармашка красивое украшение и вручил его паше —Возьмите моё кольнечко. Паша усмирил прежний пыл, взял два мешка золота, заставив матросов перетаскивать вещи. —Я должен быть уверен, в правдивости ваших слов. Напишите прямо сейчас письмо своему брату, а когда мне нужно будет, я достану этот документ. Надеюсь у вас хорошие отношения, с тем кто вас «казнил»? Баязед спустился в каюту с Селимом, чтобы написать письмо, так сказать, замолвить словечко. Паша ждал их наверху, контролируя разгрузку вещей. Он заполучил два мешка золота, и был более чем доволен, побрякивая монетами. На пальце красовалось колечко, сыгравшее значительную роль в торговле. –Вам нр.нррравится кольнечко? –подошел к паше Орхан. –Правильно говорить колечко. Но.Да. да, определённо нравится. Откуда оно у тебя? —Не знаю. Уже лежало карррмашке. Этим же временем Селим и Баязед, находясь в каюте, думали что написать в письме. —Пиши ты, Баязед, у меня плохой почерк. —Зато узнаваемый! Хотя ладно, буду писать я… а потом поставим подпись, жаль печати нет… А что писать? —Попроси казнить его. Незамедлительно, сразу после вступления на престол. —Хахах… Селим. —Нет, ну ты видал каков наглец? Три мешка золота ему подавай! —Так я ему сразу три и вручил. А сейчас он остался с двумя, еще и матросов заставил нам помогать. Не наглец, а глупец. —Если бы не я, в дураках бы мы остались. Ты тоже не лучше. Торговаться надо уметь. Еще немного и я уломал бы его на 1 мешок. —Или не уломал, а сломал бы что нибудь… С каких пор ты сторонник грубой силы? —С тех же, что и ты сторонник дипломатии. —Мы с тобой становимся ближе, чем кажется. –сказал Баязед, дописывая письмо, и усмехнулся. Селим подошел ближе сзади и наклонился на ухом, тихо смеясь. —Куда уж ближе. Но в каюту зашёл Аяз, поторапливая шехзаде. —Может нам стоит осмотреться в округе? Матросы еще не скоро закончат таскать вещи, всё-таки это далеко от порта. Они сложили их возле лавки одного господина, но он не сможет долго приглядывать за ними. Нужно найти более укромное место… Попросить где-то переночевать. А…Извините если помешал. —Нет, что ты. Все верно. Я закончил писать. Ты ступай к лавке того господина, последи за вещами и матроссами. А мы с Селимом пройдёмся. —А как же Настя хатун… —А что с ней? —Не оставлять же её одну с ребенком.–пожал плечами Аяз. Селим подумал о чем то своем и загадочно улыбнулся. —Ну возьми её с собой, а Орхан с нами пойдет. —А.Ну… Ну хорошо, спасибо. Я тогда пойду. —Ступай, ступай.–кивнул Селим. —Вот чудик.‐посмеялся младший.—Тебе не кажется, что Аяз, как то тревожно выглядит? —Аяз еще ребенок, оставь его. К тому же, он просто пытается нам угодить. Пойдем-ка лучше отнесем письмецо этому глупцу. А после осмотрим поселение.

***

Тем временем в столице волной прошли многочисленные стычки, возмущения и народные собрания. Люди требовали объяснений, которых Мустафа предоставить не мог. Не сказать, что народ был возмущён именно смертью наследников, скорее они ждали каких-либо решительных, дальнейших действий со стороны шехзаде. Люди на взводе, янычары готовы поднять восстание, паши и прочие государственные деятели в недоумении и ждут от шехзаде обьяснений. Мустафа будто на пороховой бочке, думает, предпринимать ли какие либо меры, а вот султан Сулейман сейчас находится в Бурсе, и в ус не дует. Природа этого края поражает своей красотой, и падишах решает задержаться в этом месте на неопределённое время. Но меры предосторожности он всё же принял. Дабы присечь все задатки восстания, он отправляет сыну письмо-предупреждение, в котором грозится смертной казнью в случае предательства, но в письме ни слова о том, как разрешить сложившуюся в столице ситуацию. Мустафа вынужден отсиживаться в стенах дворца, дожидаясь приезда отца. Пока он находится во дворце ему ничего не угрожает, но только он решает отдохнуть от этого всего, возникает новая проблема. Сидя в своих прежних покоях, шехзаде погружается в чтение, он пытается отмахнуться от навязчивых мыслей и начинает читать вслух. —Шехзаде.–Ташлыджалы, который всё это время наблюдал за своим любимым, вдруг подаёт голос.–Вы решили почитать мне книгу? —А? Ох, нет, я… Просто задумался, не могу сосредоточиться на тексте… Но если хочешь прочитаю тебе её самого начала. Всё равно я вскользь прошёлся по страницам, и всё никак не могу понять о чем тут речь. —Вы волнуетесь. И вас можно понять. Но… Разве правильно отсиживаться в покоях, вплоть до приезда повелителя? —А что ты мне предлагаешь? –немного раздраженно спросил Мустафа. –Выйти к народу и спровоцировать бунт? —Нет, что вы, я вовсе не… —Или может ты намекаешь на то, что все ждут от меня каких-нибудь решительных действий, а я трусливо прячусь от ответственности? –Мустафа захлопнул книгу, выдавая своими действиями внутреннюю злость и раздражение. Яхья стыдливо опустил голову. —Простите. Я вовсе не хотел вас разгневать. Наверное мне лучше уйти… —Яхья! –устало процедил шехзаде. —Всё нормально, я зря завел этот разговор. Прости за эту дерзость, мой шехзаде.–Ташлыджалы учтиво склонил голову и хотел выйти, но Мустафа резко вскочил, подойдя к любимому. —Постой же, душа моя. Не обижайся и не извиняйся, лучше уж прости мне мою грубость.–Мустафа обнял его, целуя шею.–Ты в чем то прав, не подобает шехзаде прятаться от проблем, отсиживаясь в стороне. —Я вовсе не это имел ввиду.–Яхья погладил его по щеке и поцеловал в уголок губ. –Мой капризный шехзаде.–Сказал он, нежно обхватив его лицо руками и припал к желанным губам. На поцелуй быстро последовал ответ. Мустафа, всем естеством прижимаясь как можно ближе к Яхье, водил руками по телу, поначалу неумело сталкивался с ним лицом к лицу в страстном порыве, покусывал его губы и в то же время разрешал Яхье хозяйничать у себя во рту. Через некоторое время Мустафа понял, что невольно постанывает во время долгого поцелуя и неловко отстранился. —Я с тобой совсем забываюсь. Порой мне так мало тебя, хочется чего-то большего, но как же это всё сейчас не кстати… —Поэтому вы так близко прижимаетесь ко мне? –игриво улыбнулся Яхья и обхватил талию любимого, не давая ему отстраниться. —Яхья, прошу… Мне сложно…–Мустафа нервно сглотнул, пытаясь высвободиться –Сложно контролировать себя… Я очень сильно тебя хочу, но… —Так в чем же проблема? –Яхья всё не отступал, надо сказать немного пугая Мустафу своей напористостью, но в то же время это очень возбуждало.–Не бойся, отдайся мне, любимый. Яхья вновь поцеловал его и скользнул рукой ниже спины, после чего шехзаде отбросил остатки скромности и обхватил плечи любимого, бесстыдно прижимаясь к нему пахом. Яхья подхватил шехзаде на руки, закидывая на себя его ноги. Дорогая ткань кафтана измялась и задралась вверх, но шехзаде не обращал на это внимания, подмахивая бёдрами на встречу любимому. –Аах… Сними с меня эти тряпки… Яхья!–возбуждение всё растет и вот-вот достигнет пика, но Яхья не торопится. Он ложит шехзаде на кровать, нависая сверху, аккуратно забирается рукой под кафтан любимого и начинает ощупывать уже знакомые места. Рука блуждает под тяжелой тканью, но шехзаде отчаянно ищет большей ласки, извивается и жмется всем телом к Яхье. —Ну полно, шехзаде, проявите хоть капельку терпения. Мустафа сталкивается с ним во влажном поцелуе и возмущённо, даже требовательно стонет прямо в губы. Но понимая, что на Яхью это не производит никакого впечатления, он покорно утыкается носом ему в плечо и тихонечко стонет, всё так же извиваясь под ним. —Я здесь, Мустафа. Перестань ерзать, я никуда тебя не отпущу. Ты со мной.–Яхья взял его за руку. —Яхья…–Мустафа вот-вот сорвётся, еще немного и Яхья почувствует, как сквозь ткань кафтана выпирает что-то твёрдое. Но шехзаде держится.–Так нельзя… Еще ведь не вечер, слишком рано… А вдруг нас увидят… —Если хочешь я прекращу.–сказал Яхья коснулся шнуровки штанов, чем вызвал бурную реакцию наследника. —Ааах… Ты издеваешься надо мной? Мустафа позабыл все правила, напрочь отбросил сомнения и уже был готов сделать это прямо сейчас, однако именно сейчас, в самый неподходящий момент, интимную тишину разрушил навязчивый, раздражающий стук в дверь. Шехзаде готов был поклясться, что убил бы любого за этой дверю, кто бы то ни был, потому как этот человек испортил, возможно, один из самых лучших моментов в его жизни. Первые несколько минут Мустафа пытался игнорировать эти звуки, да и Яхья останавливаться не торопился, до тех пор пока внезапно не раздались возгласы. —Шехзаде!!! Пустите меня!!! Я знаю вы там!!! Шехзаде Мустафа хазретрели!!! Ташлыджалы моментально соскочил с наследника и поправил кафтан. —О Аллах, кому хватило наглости ломиться в покои наследника, что там… —Тш! –Мустафа приложил палец к губам, попутно приводя себя порядок. Благо не дошло до того, что пришлось бы скрывать возбуждение, выпирающее через ткань кафтана–Яхья, спрячься. Хотя лучше просто стой и...Аргх. В общем делай как обычно, не в первый раз прячемся.–Мустафа раздражённо фыркнул, а затем откликнулся на отчаянные крики. —Да! В комнату зашёл стражник и с виноватым, как бы извиняющимся за выходки этой девушки тоном, сказал: —Нурбану султан… Просит вашей аудиенции. Что велите ей сказать? —Проси. В ту же секунду в покои влетела женщина, держась за заметно выпирающий живот. Её лицо выражало много эмоций, самыми яркими из которых были, пожалуй, гнев и отчаяние. Она даже не удосужилась дождаться, когда её позовут–бездумно залетела в покои и только сейчас поняла, что хорошо бы было склониться перед шехзаде. —Нурбану хатун. Как это понимать? –Мустафа выглядел раздраженным, усталым и озадаченным, но нельзя сказать, что сильно разгневанным.–Что ты себе позволяешь? —Нет это вы мне скажите, что вы себе позволяете!!!Как вы посмели!Как?! Вы лишили жизни собственного брата!!! —Хатун! Не дерзи. Успокойся. Ты не имеешь права разговаривать с шехзаде в подобном тоне.–вступился Яхья. Но Мустафа попросил его не вмешиваться, сделав жест рукой. —Нурбану султан. Ты умная девушка, должна быть рассудительна и спокойна. К тому же, ты носишь под сердцем моего ребенка, не следует тебе нервничать. Думаю, своими действиями я ясно дал понять, каково дальнейшее развитие событий. Ты должна уяснить одну важную вещь: за отсутствием прочих наследников, Великое Османское государство, после смерти отца будет принадлежать мне. Фактически, ты разговаривенщь с самим султаном. Думаю мои мотивы предельно ясны. Ты в серьез спрашиваешь, как я осмелился убить братьев? Такова цена за Османский престол. Нурбану как-то резко побледнела, руки тряслись, рой мыслей в голове превратился в неконтролируемый гул. Девушка из последних сил, сдавленным, безумным шепетом вымолвила. —Вы жестокий, бессердечный, алчный и злой человек!!Да пошлёт вам Аллах огонь ада!!Не в этой, так в следующей жизни вы будете наказаны!!Ненавижу!!Ненавижу!!!!–Нурбану подошла ближе к Мустафе, отчётливо повторяя проклятия, но шехзаде не дрогнул, лишь взял её за запястья, пытаясь унять дрожь в руках и успокоить бедняжку. Та не успокаивалась.–Отпустите!!!Никогда человек, который убил моего любимого, не прикоснется ко мне своими грязными руками. Не знаю, что вы там себе напридумывали, но это не ваш ребенок. Это кровь и плоть вашего родного брата, брата, которого вы так трусливо, лицемерно и подло лишили жизни!!! Вы поплатитесь за это, рано или поздно все предстанут перед судом и тогда!! —Хватит. Прекрати кричать. Я уже говорил, повторю еше раз. Никто, повторяю, никто не должен знать, что это ребенок Селима, забудь его. Он оставил тебя, разве нет? Так к чему ты льешь по нему слезы? Забудь и смирись. Если так любила его, то сделай всё, чтобы этот ребенок был в здравии и благополучии. Я закрою глаза на эту твою выходку, но если еще хоть раз это повторится, сразу после рождения ребёнка я лишу тебя жизни. А теперь повторяй за мной. Ребенок, которого я вынашиваю, сын шехзаде Мустафы. —Я...Я н-не стану этого говорить... —Прекрати мне перечить!–Мустафа обхватил ее лицо рукой и сжал щеки. —Ш‐шехзаде...Вы...Шехзаде... Отпустите.. –Нурбану схватилась за живот и упала на колени, постепенно теряя сознание. —Хатун!–Мустафа только сейчас понял, что перегнул палку. Весь этот спектакль затянулся и порядком измотал его, но что еще было делать, если никто не должен знать правду. Сейчас шехзаде боялся потерять ребенка Селима и Нурбану. Он позвал лекаря и отнёс девушку в лазарет. После чего её тут же осмотрели. Благо, ребенку ничего не угрожало. Девушка переволновалась, утомилась. Теперь ей полагается покой и отдых, ведь дитя, которого она носит под сердцем–единственная надежда на продолжение Османского рода, после Мустафы.

***

После разгрузки вещей Соколу Мехмед паша отбыл в столицу. Селим и Баязед осмотрели окрестности вместе с Орханом, поспрашивали у кого можно переночевать, нет ли в окрестности тех, кто продаёт дом и пришли к выводу, что оптимальным вариантом было бы расположиться у одной пожилой женщины, которая за небольшую плату, с радостью примет их у себя. Нужно было торопиться, так как день подходил к концу. Они перенесли к ней все свои вещи и спрятали у неё сундуки золота. Теперь можно было вздохнуть с облегчением. На сегодня они обеспечены едой, кровом и мягкой постелью... Орхан утомился и Баязед положил его к Насте, где на полу было постелено небольшое ложе. Девушка уснула в обнимку с ребёнком, довольная и счастливая. Аяза агу расположили поодаль от девушки, совсем близко к входной двери, но зато дали тёплое одеяло. Сами шехзаде расположились в небольшой гостиной комнате, наконец, с облегчением выдохнув, после тяжёлого дня. Селим, борясьс усталостью и желанием заснуть, повернулся к младшему, шепча на ему на ухо. —Хэй, любимый, ты уже спишь? —Нет, шехзаде-лисенок. Ты что-то хотел или так, поболтать? —Я весь день провел с тобой, но все равно не могу на тебя наглядеться. Поговори со мной. —Раз уж ты так просишь.–Баязед подвинулся ближе к брату и приобнял его за талию.–Сегодня был сумасшедший день, не находишь? Еще немного и я думал у меня голова взорвётся. Столько людей и характеров. Нам придется научиться общаться... —Хахах...Разве мы не умеем?Что в этом сложного, просто найти подход к человеку? —Да, наверно, ты прав. У тебя это отлично получается в отличие от меня. Благодаря тебе у нас есть ночлег. Завтра попробуем найти какой-нибудь дом, который продаётся: небольшой, уютный и скромный. Большего мне не надо. А до тех пор поживём тут. Надеюсь мы не стесним эту женщину. —Если только не будем сильно шуметь.–лукаво улыбнулся Селим. —Бесстыдник. Только об этом и думаешь. А впрочем...Иди ко мне.–Баязед подмял Селима под себя и, аккуратно соприкасаясь губами, погладил его по бёдрам.–Думаю никому не станет хуже, от того что мы немного отдохнём и расслабимся после тяжёлого дня. —Никто не обидится, я уверен.–Селим обхватил ногами тело Баязеда и обвил руками шею. –Только очень-очень тихо, хорошо, Селим? Даже если захочется стонать. —Если я попрошу, ты остановишься?–спросил рыжик. —Конечно, любимый. —Ну тогда ладно. Давай уже. —Ох, нет...Стой, я кое-что забыл. Полежи пока тут тихонечко.–Баязед встал, но не совсем удачно. Первый шаг пришёлся на скрипучую дощечку. Младший тихо выругался и продолжил свой путь в полной темноте. Ему нужно было добраться до сундуков, но они лежали рядом с постелью Насти и Орхана. "Не дай Аллах опять что-то скрипнет" Баязед медленно шел, пока не почувствовал под ногами что-то мягкое и пушистое. Рефлекторно, даже не сообразив, он легонько пнул ногой этот предмет, но предмет вдруг жалобно мяукнул и пустился наутек резвее скаковой лошади, при этом издавая громкие, характерные для бешеных пушистых зверьков звуки: "Тыгыдык, тыгыдык, тыгыдык." Баязед всей душой проклинал тот момент, когда решился встать с кровати, но судьба подарила ему второй шанс–никто не проснулся. Наконец добравшись сундуков с одеждой он облегчённо вздохнул и приоткрыл скрипучую крышку "Чтоб тебя"–думал младший. Тут же послышался тихий шепот. —Папочка?–Орхан встал, потирая сонные глаза.–Что ты ищешь? —Ничего, сынок, я просто проверял, как ты спишь, а ты проснулся. Давайка ложись и закрывай глаза. —А завтрррра мы с тобой поиграем? —Непременно. А сейчас спи. Орхан положил голову на подушку и моментально заснул. Ну, а Баязед наконец достал то, что хотел и, проделав тот же самый путь, только до кровати, улёгся рядом с рыжиком. —Что-то ты долго. Я уж думал, ты сбежать от меня решил. —Куда ж я от тебя сбегу, глупый. Вместо того, чтобы жаловаться, лучше б одежду снял заранее. —Вот еще, а ты что будешь делать? Лентяй. Куда ты ходил, кстати?–сказал Селим, вновь ложась под Баязеда. —За маслом. В прошлый раз без него было трудновато.–сказал младший, попутно стягивая с брата одежду.–Мой Селим. Ты так похудел. Бедняжка, дай я тебя рассмотрю.–младший провел руками по стройному телу, а затем принялся целовать каждый миллиметр кожи, попутно лаская его рукой чуть ниже талии.–Мой шехзаде лисенок. Моя любовь.–шептал Баязед спускаясь рукой все ближе к члену любимого. Он слегка сжал в ладони ягодицы, а затем поглаживающими движениями перешёл к самому главному. Селим двигался на встречу любой ласке со стороны Баязеда, и когда младший слегка погладил рукой половой орган рыжика, тот выгнулся на встречу руке и прижался к Баязеду всем телом. —Какой ты нетерпеливый, дай мне насладиться твоей красотой.–Баязед продолжил целовать его и остановился на сосках, сейчас, когда рыжик был возбужден они были особенно заметны. Баязед обвел их языком и, взяв в рот, слегка прикусил, отчего Селим густо покрылся краской и зажался, оттолкнув Баязеда. Но младший продолжал, нежно массируя это место двумя пальцами. –Ты стесняешься? —Ты сумасшедший. Не надо меня там трогать, я ...Ах...Ммфф, Баязед прошу.. —Хорошо, но в следущий раз, так легко не отделаешься. Перевернись, пожалуйста. Баязед улыбнулся и вновь погладил Селима, но теперь уже по спине. Младший стянул с него штаны и достал масло, обильно выливая его на руки. Баязед слегка смазал вход и потихоньку ввёл сразу два пальца. —Тш, любимый, мы договаривались. Потерпи еще немного, ты привыкнешь. —Ах...Баязед..Прошу...Аах...Еще..–Селим давно уже привык и ждал, когда младший продолжит. –Получится пустить в ход еще два пальца, как думаешь?–сказал Баязед, поглаживая его по спине свободной рукой. —Ммфх...Не..Не знаю...Сам думай...я...Аах..я не против..ммм..... —Отлично, думаю, мы справимся. —Баязед осторожно ввёл третий, попутно обхватывая член рыжика, от этого Селим расслабился и Баязед без труда засунул ещё один.–Не так уж и страшно, ты умница, Селим. —Аах...Мммх...Спасибо, только... Баязед не дослушал и, войдя на половину, обхватил талию рыжика. —Баязед....–Селим выгнулся и уткнулся в подушку, чтобы не шуметь. —Тш, тш, тш, все хорошо, шехзаде-лисенок, дальше будет приятно. Баязед аккуратно вошел до конца, а затем сделал плавное движение назад, очень медленно набирая темп. Селиму нравилось. Младший сжимал талию рыжика, крепко держа его в руках, чтобы тот лишний раз не дергался. Наконец Баязед решил ускориться, усиливая толчки. Селим таял в руках млашего–настолько он был горячим и желанным. Рыжик покорно принимал толчки и особо не напрягался, позволяя Баязеду руководить. К тому же ему нравилась крепкая хватка Баязеда, Селим чувствовал себя хорошо и защищённо. Младший неустанно повторял ласковые слова и обращения, несмотря на глубокие толчки и бешеный ритм. —Мой шехзаде-лисенок...Мой любимый Селим..Все хорошо, душа моя. Ты большой молодец. Я скоро закончу,а ты? —Мх...Мм...И я...Ах... —Мне сделать это в тебя? Как ты хочешь? Селим ничего не ответил. По телу прошла мелкая дрожь, а затем его охватило волной наслаждения и рыжик тихонько простонал. Баязед тут же понял и аккуратно вышел, чтобы не портить момент. Вдруг Селиму будет больно, если Баязед продолжит двигаться? Рыжика немного трясло после бурного оргазма, но он быстро сообразил . —Мх, Баязед, ты кончил? —Все нормально, любимый, но было бы неплохо, если б ты мне немного помог. Селим слегка уливленно посмотрел на Баязеда, а затем легонько толкнул его на кровать, сливаясь в долгом поцелуе. Затем рыжик обхватил член любимого, и через некоторое время Баязед, уставший и довольный повалился рядом с любимым. —Почему ты так рано вышел, если еще не закончил. —Тебе было так хорошо, мне не хотелось сделать тебе неприятно. К тому же мне все равно очень понравилось. —Люблю тебя. —Я тоже очень сильно тебя люблю, Селим. Но сейчас давай спать, завтра важный день. Так они и уснули вдвоем, в тепле и уюте. Теперь каждую ночь они будут засыпать в обнимку, ведь больше их счастью никто не помешает.