Живые.

Керри подходил к комнате Ви со смутным беспокойством — вчера соло выглядел неважно. «Главное, чтобы за ночь ничего непоправимого не вышло» — с этими мыслями рокер сам не заметил как спустился вниз и услышал тихий стон, доносящийся из-за прикрытых дверей. Евродин подошёл ближе, хотел окликнуть, но замер, поражённый увиденным. Наёмник лежал на огромной постели абсолютно голым и обнимал, нежно прижимаясь всем телом, невидимого партнёра. Керри машинально поискал глазами обруч для брейнов, который, по правде, и не планировал найти — и так понимал, с кем был чумба. Дружите, значит… не, ну а что он хотел от Джонни? Чтоб этот мудила привычки свои изменил или хуй в штанах держал? Да бля, у него самого, честно сказать, были виды на пацана… Евродин так ушёл в свои мысли, что не заметил, как расфокусированный взгляд скользнул по двери. На лице Ви отобразилось сначала удивление, потом смущение — он понял, что Керри всё видел, а потом его черты в один момент как будто стали твёрже. Скулы заострились, глаза презрительно сощурились, губы изогнулись в такой знакомой усмешке — её он узнал бы среди тысяч других. Одним молниеносным движением Ви — нет, Джонни, оказался у двери, дёрнул Евродина на себя и втащил в комнату. — Какого ты здесь делаешь?! Ну бля… прям накрыло прошлым. Началось веселье. — Чумба, полегче. Я просто пацана проверить зашёл. — Керри смотрел в знакомые и одновременно нет глаза напротив. Зрачки Джонни расширились от запредельного бешенства — таким он его с 23-его не видел, с того момента, как на полной скорости чуть не уебал их в кювет. — Ему вчера херово было, вот и решил посмотреть, как бы чего не вышло… ну и увидел, как вы «дружите». Евродин сдержанно, но очевидно улыбнулся — и тут же почувствовал, как горло сдавило. — Захлопни рот, тебя это ебать не должно! — Джонни лёгко и яростно — будто бы в своём теле, толкает его в грудь. — И хвост зачехли — яйца подкатывать к своим визажистам будешь, а тут даже не смей. Мелкого удалось быстро оттащить от руля, но его стыд — горький, с примесью досады, и остаточное возбуждение отлично ощущалось даже сквозь злость. Эмоции просачивались, и адекватности это не добавляло. Керри, несмотря на руку на горле, продолжал улыбаться: — И что ты мне сделаешь? Эй, остынь, я всё понял. — Сильверхенд отпустил хватку и привалился к стене — бля, спутать их с Ви невозможно. Джонни поднял сброшенные соло штаны, вынул из кармана вычурный портсигар и прикурил. Забавная вещица — дорогая для простого вора и явно женская. Керри пробежался взглядом по такой знакомой картине. Да пиджаки из «Арасаки» умеют всё, магия, ёпт, работала в мелочах — в том, как губы обхватывают сигарету, как он откидывает голову. Джонни, мать его, оставался собой в любом теле, даже если бы в куклу из «Облаков» занесло. -Пиздец… не знаю, с чего я больше охуел, — он закашлялся и потёр рукой горло, — с вашей гимнастики или с того, что ты на защиту бросился. Что, проняло тебя на старости лет? По глазам вижу, не начинай. Джонни долго смотрел на Евродина — может, ему всё-таки двинуть? Конструкт чувствует, как в душе поднимается давно забытое: непрошенная нежность, желание обнять и спрятать, и сразу осознаёт причину –Ви на заднем плане потихоньку очухивался. А Керри всё же необходимо объяснить, что нехуй лезть, когда не просят и куда не надо. Джонни отлип от стены и рухнул на кровать. — Бля, не трави душу. И да — мне, сука, на него не насрать. Пиздец как не насрать — ты это хотел услышать? Евродин прекратил усмехаться — хотя в любое другое время он ответил бы колкостью — влюблённый Сильверхенд, просто отвал башки, но, видя безнадегу на лице старого чумбы, тянуло как всегда разгребать его эмоциональный пиздец. Бля, чувак, это же Джонни — ты вспомни, он не умеет во всё это. — Что плохо дело? Ви как труп вчера выглядел — я думал, или в «Травму» сдам или всё — приплыли. Джонни посмотрел на него тяжёлым, гнетущим взглядом, в котором было столько намешано, что рокер молча сел рядом, положив руку на плечо. Слова были не нужны — да и не было в их общении слов никогда, нечего и начинать. Черты лица снова смягчились, зато спина напряглась — соло, вернувший контроль, отстранился и поспешно прикрылся небрежно брошенной простыней. Рокер ухмыльнулся. Мелкий совсем ещё пацан. — Керри, ты… извини за всё это. — Ви явно не находил себе места — его мучил жёсткий стыд и одновременно облегчение от того, что Евродин узнал про них с Джонни. Он чувствовал что, должен поговорить с кем-то о происходящем. — Забей, у нас с Джонни и не такое было. Мда, угораздило же… Ви молчал — а что тут скажешь? Керри встал, подошёл к дверям, слегка усмехнувшись, и сказал: — Я это… шёл проведать после вчерашнего. — Ви смущённо поправил простынь на бёдрах — перед глазами встало то, что он делал, когда спустился рокер. — Так чё там с нашим делом? Ты как, внезапно не свалишься? — Да порядок. Проблем не будет. Евродин прищурился, окинул соло долгим взглядом — было подозрение, что мелкий пиздит. Ещё и вся эта ситуация с Джонни… но, вроде, соло выглядит лучше. *** Нафига Керри вывел «Рейфилд» из гаража, Ви не знал — до виллы Ковачека было идти минут десять быстрым шагом. Ви вдумчиво осматривал вживую то, что видел ранее на щепке — особняк впечатлял размерами. — Ну, всё как всегда — и здесь измерение метафорического хуя предметами потребления. — Джонни материализовался сзади, положив руку на плечо. В последнее время Ви заметил возросшую склонность конструкта к прикосновениям. Он понимал, что на Сильверхенда так действует висящая между ними атмосфера скорого расставания, такое себе «надышатся перед смертью» — он лапал Ви по любому поводу, случайно трогал, клал голову на плечо, ластился как большой кот. Вот и сейчас пальцы энграммы игриво скользнули по шее, отвлекая от интерфейса перед глазами, с силой очертили позвоночник. Наёмник невольно прогнулся в спине, родные руки привычным движением легли на талию — Джонни обнял его, выдохнув в ухо, и плотно прижался сзади. Ви развернулся, закрывая интерфейс — дело пару секунд подождет, и притянул рокербоя к себе. Зарывшись рукой в непослушные, жёсткие волосы, он втянул его в чувственный поцелуй, вжавшись в узкие бёдра. Голову повело, металлическая рука Джонни скользнула на грудь, вызывая невольный стон, но тут взгляд энграммы упал на живую изгородь, где их до сих пор ждал Евродин, и он с неохотой отстранился. — Всё, вернёмся к делу. Вырубай охранку и зовём Керри — пусть проведёт нам экскурсию. Ви поправил одежду. В паху тянуло, возбуждение не выветрилось из крови — раздраконеный соло послал мудака с его стрёмными игрищами на хуй. Нашёл, бля, время и место. Со стояком, которым гвозди можно забивать, лезть через стену — тот ещё цирк. Наёмник вырубил дронов охраны скриптом, прошёл вдоль, сканируя территорию на наличие скрытых мин и прочего говна, пока не нашёл калитку, которую открыл, вынеся замок ударом кулака. Всё, можно звонить Керри. — Керри, слышишь меня? Двигай сюда, всё чисто. Пока Евродин шёл, Ви со всей дотошностью ещё раз просканировал дом — сюрпризов не хотелось. Керри подошёл со спины. — Ну что, идём? Порядок? Ви кивнул, открыв тяжёлые деревянные двери, и замер, осматривая просторный холл — вычурная лепнина на потолке и статуи в готическом стиле у широкой резной лестницы на второй этаж. — Бля… я думал, у Керри безвкусица, однако этот образчик барочного китча и показушной роскоши побил его рекорд. Скажи чумбе, что он не самый вульгарный мудак в городе — пусть гордится. — Усмехнувшись, Джонни провел пальцами по его щеке. — Эй, ты в порядке? — Керри таращился на соло, что с отсутствующим видом и шальной улыбкой касался рукой своего же лица, застыв перед лестницей. Так они и полчаса пропиздеть могут — надо напомнить, зачем мы пришли. Он похлопал соло по плечу. — А то ты застыл что-то… — Да всё норм — Джонни говнится на дом. — Это он может. — Евродин по-доброму усмехнулся, глядя на покрасневшего соло — он хоть и отвлёкся, но продолжал бросать на стену влюблённые взгляды. Если бы он знал, на что смотреть, заметил бы что-нибудь раньше. — И да — на стену не пялься, дырку протрёшь. Ви бросил на Керри уже по-настоящему смущённый взгляд и ровным голосом вернулся к делу: — Так, где может быть инструмент? Есть предположения? Рокер задумался, переводя взгляд на витую лестницу на второй этаж, отвечая без уверенности: — По плану студия на первом, но я помню, что важные вещи он хранит в спальне. Спальня на втором — я сам гляну, так быстрее. Ви окинул взглядом помещения. Насколько он помнил, тут внизу комнат пять, на втором — ещё три, камеры он отключил. Он был уверен, что, Евродин справится с обыском пустого дома, в котором он ко всему прочему уже был. — Хорошо, я беру первый этаж, ты — второй. Поищи, но только аккуратнее, не наследи. Отпустив Керри, соло продолжил осматривать дом. Ну, тут даже он не мог не заметить, что Джонни прав. Вопиющее дурновкусие владельца не компенсировалось антикварностью предметов. Золотые обои с какими то птицами… птицами же? Обои с павлинами — Джонни подсказал, соседствовали с совершенно уродскими кислотными диванами. Вычурные светильники поражали своей неуместностью, как и груды древнего хлама — иначе наёмник никак не мог назвать группы предметов, наваленные на полу. Такое ощущение, что Ковачек скупал всё, что хоть сколько-нибудь древнее, без системы. — Бля… — Ви запнулся обо что-то. «Чем –то» оказалась небольшая ваза с крышкой, покрытая странной росписью. — Древнеегипетская канопа — сосуд для хранения внутренностей. — Прокомментировал Джонни, рассматривая висящее на стене оружие с проблеском интереса. — Вкус владельца особняка оставляет желать лучшего, но какая сабля… Дамаск. Это тебе не клинки богомола, это оружие, как искусство. — Гадость какая… — Наёмник убрал сосуд подальше — от этого веяло жутью «мусорщиков». Хоронить отдельно от трупа его кишки? Бред же. — Посмотри, мы, кажется, нашли студию. Вдоль стен были развешаны гитары — судя по реакции Джонни, настоящие сокровища. Конструкт, присвистнув, подошёл к стойке. Призрачные пальцы прошли через грифы и сжались в кулак в бессильном жесте. — Бля, вот уж не думал, что с довоенных времен что-то сохранилось. Эта принадлежала Элвису — был в двадцатом веке такой китчевый рокер. Ви послушно снял со стойки инструмент. Ну гитара и гитара — старая только, но от Сильверхенда исходило неподдельное восхищение. Он честно попробовал взять несколько аккордов, но слажал — музыка, как и говорил Джонни, была не его, после чего почувствовал лёгкий толчок и понял, что у него забирают контроль над рукой, а мелодия льётся из-под пальцев сплошным потоком. Джонни жил музыкой, он сам был гитарными ритмами рока, воплощёнными в личность. Ви заслушался — он никогда не думал, что его руки могут такое. Но очарование так же внезапно кончилось — контроль вернулся. — Вот как надо. — Голос конструкта сочился довольством. — А теперь давай поищем то, за чем пришли, и дельтуем отсюда. Искомый кофр они обнаружили стоящим в углу, прикрытый небрежно наброшенным гобеленом. — Эй, Джонни, посмотри — оно? — Ви показал на гитару. Джонни придирчиво осмотрел инструмент и нахмурился, раздражённо отмечая пару новых царапин и сколов. — Порядок. Пошли, найдем нашу звезду. Поднявшись наверх, Ви почувствовал запах дыма — тянуло из-за двери хозяйского кабинета, смежного со спальней. — Если это то, о чём я думаю, то мы на такую хуйню не договаривались. — Ви распахнул дверь в комнату, и обнаружил Керри — он держал в руках стопку бумаги и методично её сжигал. — Что за нахуй, Керри? Евродин обернулся, выронив горящие листы на ковёр. — Бляя… — рокер затряс обожжённой рукой. Перед тем, как ковёр окончательно занимается пламенем, Ви замечает на одном из листов печать «Арасаки». Евродин потирает руку и смотрит на огонь — сначала озадаченно, но внезапно на его лице расплывается счастливая улыбка. — Эй, чумбы, не против зажечь? Спалим к хуям дом корпората? Ви задумчиво смотрит на Евродина — с одной стороны он чувствует поднимающийся дикий драйв (в основном идущий от Джонни), с другой — запах сомнительной авантюры и последующего пиздеца. Но нетерпение, рвущееся наружу, накрывает, и Ви всё же поддаётся жажде действий. Хуй с ней, с проваленной кражей, гитара ведь всё равно у них. Решив, что даст этому волю, соло тянется к бару, берёт коллекционную бутылку текилы, отпивает из горла и передает Евродину. — А на хуй всё… — Рокер делает приличный глоток, а всё остальное вместе с бутылкой швыряет в огонь. Пламя взвивается, дожирает ковёр за секунды. Дыхание перехватывает, лёгкие горят, а огонь танцует, поднимаясь вверх по обитым шёлком панелям, ползёт, превращая в угли антикварную мебель, беснуется на потолке. Комната наполняется жаром, воздуха почти не остаётся — ещё немного и вспыхнут волосы. — Валим! — Керри, замерший на границе огненного шторма, рывком бросается к двери. — Бухло забирай, сколько сможешь — понадобится. Вывалившись в коридор, кашляя, Ви на эмоциях смотрит на рокера сквозь пелену дыма — в глазах Керри красиво пляшет отражённое пламя. Там, изнутри — горький укол чужой ревности. Соло старается успокоить — это всего лишь миг замешательства, и буря стихает, оставляя осадок. — Что зависли?! — Евродин дёргает наемника за собой. — Сейчас тут всё вспыхнет к хуям! Они спускаются — вернее, бегут через весь второй этаж, пытаясь обогнать огонь, что уже лижет пятки, как дикий голодный зверь. Керри, смеясь, обливает прихваченным из кабинета бухлом редкие картины на стенах — шёлковые гобелены и прочий антикварный мусор, как комментирует Сильверхенд, всё более мрачно-довольный с каждым разрушением. На первом этаже Евродин останавливается, осматриваясь, будто что-то вспомнив. — Налево — там гараж. Ви, кажется, понял план этого ебаната. Что же… Керри хочет фейерверк — он его получит. Гараж впечатлял разнообразием тачек всех форм и расцветок. — Охуеть… ты смотри — музейная редкость. Кадиллак, да ещё и бензиновый. — Джонни с любовью разглядывал древний автомобиль с откидной крышей и странными крыльями. Бензиновый, говоришь… И тут соло осенило: — Эй, Керри! Подай воон тот шнур. — Он показал на моток веревки, брошенный на стеллаже рядом с дверью. — И бухлом облей. Рокер удивленно посмотрел на него, потом на машину, и тут же кинул ему шнур, поняв идею. Ви размотал по полу импровизированный фитиль, засунув другой конец в бензобак. — Чё там? — Евродин нервничал, глядя на двери. Пламя догоняло их, в гараже чувствовался нарастающий жар. — Порядок, он полный. — Ну что, пришло время сжечь всё к хуям? — Маниакальное довольство в голосе Джонни пугало. — Сделаешь? — Протянув конец шнура рокеру, Ви вырвал замок гаража, открывая дверь настежь, слегка опьянев от свежего воздуха. — Обижаешь… — подпалив конец шнура, Керри посмотрел, как побежала искра. — А теперь дельтуем отсюда нахуй!!! И они сорвались, толкаясь и безумно смеясь, наслаждаясь какой-то общей распирающей эйфорией. Едва удалось добежать до забора, как раздался первый взрыв. Тяжело дыша, Евродин смотрел, как вилла его менеджера — наверное, уже бывшего, превращается в пылающий ад. Ви тоже заворожено смотрел, прикуривая и опираясь на забор, но быстро перевёл взгляд на Керри — как по своей, так и по чужой потребности. От Джонни невольно просачивался целый набор эмоций. Ви чувствовал его довольство хорошо проведённым временем, тёплое счастье, смешанное с сожалением и тоской, и совсем запрятанное, почти неуловимое желание остаться с Евродином наедине. Соло хмыкнул, думая, что последнее устроить можно. Громко, с лёгкой издёвкой подумав «любимый, это тебе», он уступает руль. Джонни выдернуло, протащило через муть сознания, резко выбрасывая на первый план прежде, чем он успевает среагировать. Бляя, Ви… Рокербой находит себя сидящим на обочине напротив догорающего особняка с сигаретой в руке. Ну что за мальчишка… Сильверхенд затянулся, залипая на огонь. Из гаража бахнуло с новой силой -там что, ещё осталось чему взрываться? Керри плюхнулся рядом, вынув из руки Сильверхенда сигарету, сходу затянулся, слегка закашлявшись — с чужой подачи Ви предпочитал крепкие, и собирался было что-то спросить, но, присмотревшись, расплылся в совсем другой, тёплой улыбке. Узнал. Джонни пялился на счастливого друга. Перед глазами проносились 20-е, их совместные попойки, драки, побеги от полиции… — Ну что, чумба, как в старые злые? Что будешь делать теперь? Гитару получил, фейерверк знатный. Керри задумчиво вернул взгляд на огонь и, просветлев, ответил: — Выпущу новый альбом, а там… — он пожимает плечами, будто говорит о планах на ужин, — посмотрим. Дальше они сидели молча, передавая друг другу сигарету на фоне зарева. И вправду — как в славном прошлом, но надо заканчивать. В душе скрутило то самое, тихое и невысказанное, что всегда висело между ними. Джонни поднялся и искренне попытался улыбнуться, хлопнув друга по плечу. — Ну, бывай, самурай. До встречи в следующей жизни. Керри, не задумываясь, подорвался следом и от души обнял его, отзеркалив улыбку уверенно, почти с вызовом. — Не кипишуй. Встретимся.