Месть подаётся холодной

Вы никогда не узнаете истинных причин, по которым человек от вас отдалился. Вы будете выносить себе мозг, обдумывая всевозможные косяки и ошибки, пытаться искать оправдания, ковыряться в памяти, выискивая тот самый момент, когда все пошло не так. Зря. На самом деле, в один момент он просто подумал: «Как же я устал, пошло оно всё подальше» И всё… Вот так легко и просто отказался. Если бы у Лисы, наивной девочки, в возрасте десяти лет спросили: «Существует ли дружба между мужчиной и женщиной?», она бы не раздумывая ответила, что они с Чонгуком — тому живое доказательство. Однако тогда она бы ещё не осознала, что эта дружба может быть очень шаткой. На самом деле, она бы говорила тогда о дружбе между мальчиком и девочкой. Она может разрушиться в тот момент, когда мальчик превратится в парня, а девочка — в девушку. Дружба между парнем и девушкой существует, до того момента, как один не влюбиться в другого. До того момента, как один станет для другого, важнее воздуха. Холодная вода, которую девушка брызгает на шею и открытые плечи, стекает в лиф платья, однако никакого облегчения с собой не приносит. Ей жарко, хочется наплевать на макияж и плеснуть водой в лицо, чтобы застывшие в глазах слёзы нашли наконец-то выход и, смешаясь с водой, стекли в канализацию. Но она не может себе позволить этого — «никаких слёз, тогда все поймут, что тебе не всё равно. Они увидят твое слабое место и они обязательно воспользуются этим. Нельзя показывать своих эмоций.» Лиса облокачивается дрожащими руками на мраморную плиту и поднимает взгляд на отражение в зеркале. Она делает глубокий вдох и медленный выдох, всматривается в своё лицо и кривит губы в усмешке. Ей становится мерзко от самой себя, от своей слабости и эмоциональной реакции, ведь она не привыкла делить Чонгука с кем-то, свыклась с мыслью, что она всегда получает от него желаемое. Она собирает всю волю в кулак, запихивает все свои эмоции и чувства в самый отдалённый ящик разума и цепляет на лицо непроницаемую маску, являющую миру ослепительную улыбку и уверенный в себе взгляд. И Лиса остаётся довольна собой, ведь теперь в отражении она видела сильную девушку, какой она должна быть всегда. Когда она возвращается к столику, за которым собралась вся компания, Чонгук замечает её не сразу, отвлечённый темноволосой девушкой, рассевшейся на его коленях. Она обнимает его и что-то шепчет на ухо, когда его взгляд поднимается и умиротворённое выражение на его лице разбивается о тонкую фигуру Лисы, застывшую возле диванчика прямо напротив них. —Сюрприз! —восклицает Тэхён и подскочив на ноги, обнимает Лису свободной, не занятой стаканом с виски, рукой. —Прямиком из Штатов, посылка прибыла в целости и сохранности, —выдаёт он уже отошедшему от шока Чону. —Ты себе не изменяешь, Гуки, — приторно улыбается Лиса, не сводя с Чона колючего взгляда. —Твой вкус в девушках едва ли стал лучше, — не стесняясь, сканирует она задохнувшуюся от такого заявления шатенку. —А ты всё такая же, какой была раньше, — ухмыляется он, и, пересадив девушку с колен на диван и шепнув ей что-то на ухо, встаёт и подходит к Лисе. —Добро пожаловать домой, — он улыбается, так тепло и знакомо, что Манобан не сдерживается, сдаётся и первая заключает его в долгожданные объятия. Она обвивает свои руки вокруг его крепкой шеи, пальцами зарывается в коротко стриженные волосы на затылке и прячет лицо на его плече, с волнующим трепетом втягивая его запах — такой родной и любимый ею. Он пах смесью своего любимого одеколона, табака, мятной жвачки и непередаваемым естественным ароматом его кожи. Как же она соскучилась. Улыбка сама по себе расцветает на лице, когда она чувствует как сильные руки обвивают её талию и притягивают к себе. И Лиса только в этот момент — когда оказалась в его объятиях — поняла, что действительно оказалась дома. Но она не успевает насладиться его близостью, он отпускает её, не выходя за границы, так строго обозначенные для той, кого называл подругой. —Почему ты не сообщила мне, что возвращаешься? —Не хотела отвлекать тебя от дел, ведь, как известно, последние полтора года ты занят, — не сдерживается и язвит. —Не глупи, я бы отменил дела, если бы знал о твоём приезде, — отрезает он. —Ага, твои дела во мне дыру прожечь готовы, что бы они делали, если бы ты отменил их? — фыркает Манобан. —Я должен вас познакомить, —вспоминает он, протягивает руку шатенке и обвивает её за талию, как только она встаёт на ноги. Лиса наконец видит её вблизи — короткие, густые, почти чёрные волосы, обрамляют миловидное, ничем не выделяющееся личико. Темно-карие глаза, острый нос и обычные губы. На ней лёгкое платье с цветочным принтом, открытыми плечами, доходящее до середины бедра и туфли на среднем каблуке. Безвкусица. —Это Ли Руми, моя девушка, — торжественно сообщает он, когда Лиса одаривает её тяжёлым взглядом. —А это та самая Лиса, о которой мы постоянно говорим. —Приятно наконец-то познакомиться с тобой, — Руми протягивает руку первая. —Я много слышала о тебе. Хорошего, разумеется. —Правда? , —Лиса отвечает на рукопожатие, вкладывая в него чуть больше силы, чем требовалось. —Странно, потому что я — та ещё стерва, —улыбается Манобан, сверкнув глазами. А дальше, Лиса не успевает опомниться, как оказывается в самой гуще вечеринки, танцуя в самом центре танцпола среди пьяной молодёжи, не взирая на усталость в теле после долгого перелета и высоких каблуков, отдавая затуманенный алкоголем разум во владения громких битов. Она не помнит сколько выпила, краем сознания понимает — больше, чем следовало, однако не переживает. Она ведь дома. Там, где есть Чонгук — тот, кто не даст случиться чему-то плохому. Тот, кто позаботится, вовремя увезёт домой и уложит в кровать. Она знает, что он приглядывает за ней. Так было всегда. —Что-то мне подсказывает, что она злится, — слышит он голос Тэхёна, подошедшего к нему. —Кажется ей не очень понравился твой сюрприз. Взгляд Чонгука направлен вниз, на танцующих людей, сканирует её тонкую фигуру, извивающуюся в танце. Она двигается плавно, в такт музыке, наплевав на людей вокруг. —Ей придётся привыкнуть, — хмыкает в ответ. —У неё нет выбора, я с Руми. Тэхён видит, как сжимаются челюсти друга, когда к Лисе присоединяется смутно знакомый парень. Как он напрягается, когда чужие руки скользят по ее тонкой талии, а она в пьяном дурмане реагирует — прикрывает глаза и прикусывает губу. —Ты не хуже меня знаешь Лису, —бросает Ким. —Смириться — это не про неё. Чонгук хмурится, но не успевает ответить. —Я устала, милый, —Руми, вернувшаяся с уборной, обнимает парня со спины и расслаблено улыбается. —Может поедем? —Я тоже ухожу, та симпатяшка уже давно готова, —подмигивает Ким и удаляется с блондинкой, с которой весь вечер обжимался. Когда Чонгук держа Руми за руку, выходит из душного помещения, он ловит на себе вопросительный взгляд Лисы и машет рукой в сторону выхода, сообщая, что уходит. Он не замечает растерянности на её лице, которая через мгновение сменяется обидой и злостью.

***

Телефон, весь день раздражающий своим рингтоном, снова трезвонит без остановки, заставляя девушку поморщиться и взглянуть на абонент входящего вызова. Джису. Лиса тяжело вздыхает и понимает, что нужно наконец-то ответить, подруга не заслужила такого отношения к себе и, Лиса уверена, уже никогда не будет относиться к ней также. Для Джису это самый важный период в жизни и Лиса, как лучшая подруга, просто обязана быть с ней рядом. Трясущейся рукой она подносит телефон к уху и едва сдерживает истеричный всхлип, как только слышит взволнованный голос подруги. —Лиса, почему ты не отвечаешь на звонки? Я звонила тебе последние шесть часов, ты пропустила примерку моего свадебного платья! Мне нужно твоё мнение, я же говорила что это важно. —Прости, —охрипшим голосом шепчет она, извиняясь за всё что она скажет дальше. —Ты где? , —уже спокойнее, но обеспокоенно спрашивает Ким. —Тебя Чонгук ищет, почему ты не отвечала на наши звонки? Размеренный голос диспетчера объявляет о посадке на рейс «Сеул-Милан», приглушенно доносясь до слуха девушки, что облокотившись о раковину туалета, опустошенно смотрит на свое опухшее от многочасовой истерики лицо, в забрызганное каплями воды зеркало. —Я… я не могу, Джису, —срывающимся голосом говорит она. —Не могу видеть его с другой, —она плачет бесшумно, зажимая рот ладонью, чтобы всхлипы не доносились до подруги, которая на том конце провода подозрительно притихла. —Я не приду. В отражении зеркала она видит не абсолютно разбитую девушку, которой является сейчас, вместо этого перед глазами проносятся события прошлой ночи в клубе. Как-будто эти сцены навсегда отпечатались на обратной стороне век. —Лиса, —голос подруги становится строже, так бывает всегда, когда она понимает, что ей чего-то не договаривают. —Что ты имеешь ввиду? Где ты? Я сейчас приеду и поговорим. —Нет, —Манобан мотает головой, будто подруга может её видеть. —Я возвращаюсь в Милан, уже прохожу на посадку. —Какого черта? —по тону Ким ясно, что она потеряла терпение и совсем не понимает что происходит. —Ты звучишь как самая настоящая слабачка, я не могу в это поверить! Не придёшь на мою свадьбу, потому что Чонгук встречается с другой? Испугалась Руми? Лиса горько усмехается её словам, которые сейчас почему-то даже не задевают её. Ей абсолтно всё равно на то, что Джису думает так, ведь всё так и выглядит. —Да, я не хочу видеть его с другой, —она выглядит жалко и её тошнит от этого. Тошнит от самой себя. —И я не хочу терпеть и смотреть на его влюбленные взгляды в ее сторону лишь потому, что у тебя свадьба. —Ты сама себя слышишь? —почти вскрикивает Джису в неверии. Это не похоже на Лису, которую Ким знает всю свою жизнь. Та Лиса бы осталась, бросила бы учебу в университете Милана только ради того, чтобы доказать всем что никто не сможет с ней сравниться. Доказать Чонгуку, доказать самой себе. —У меня послезавтра свадьба, ты подруга невесты! Лалиса Манобан, ты сошла с ума? Твоё самомнение и уверенность в том, что нет никого, кто бы сравнился с тобой хотя бы на пятьдесят процентов была настолько велика, что ты даже никогда не относилась к его пассиям серьёзно. Что произошло теперь? —Мне нужно идти, Джи, —совершенно поверженно шепчет Лиса. —Прости меня, я действительно не могу больше оставаться здесь. —Лиса, стой! Давай пого… Что хотела сказать подруга дальше, Лиса уже не слышала, потому что отключив телефон, вышла из туалета, оставляя за спиной всю свою прежнюю жизнь. Как раньше уже ничего не будет. Она осознавала это, когда смотрела на мелькающие огни вечернего Сеула в иллюминаторе самолёта.

Три года спустя

​​Скучать — это сильное чувство и испытывают его, только к самым близким и дорогим людям. Лиса скучает безумно. Скучать по человеку грустно, холодно и обидно. Лиса чувствует, что ей, чего-то не хватает, иногда даже забывает, что это — присутствие близкого человека! Просто преследует чувство какой-то пустоты и нехватки чего-то важного настолько, что каждый вдох чувствуется оседающим свинцом на лёгких. Лиса на самом деле считает, что это отвратительное чувство одиночества в огромном городе среди сотни людей, где она всегда находится в центре всеобщего внимания может хоть немного исправить телефонный звонок, или даже несколько сообщений, но Чонгук вот уже седьмой месяц молчит. Он не выходит у Лисы из головы и всё, что находится вокруг, напоминает только о нём. Это постоянное желание быть рядом, при этом даже не обязательно находится в прямом контакте с человеком, достаточно чувствовать это. Лиса хочет к Чонгуку. Очутиться в его крепких объятиях, пусть и дружеских — неважно. Это невозможность найти себе место и занятия, когда знаешь что человек далеко, потому что все становится пресным, не интересным и не вкусным. Лиса потерял интерес к новым знакомствам, вкусной еде, шоппингу и даже светским раутам. Это ноющая боль в груди и тревожный ком в горле, перекрывающий доступ кислорода. Лисе без присутсвия Чонгука дышать тяжело. Это дикое желание услышать голос близкого человека и знать что с ним все хорошо. Лиса пересматривает старые видео с Чонгуком на своем телефоне холодными и одинокими вечерами.

***

Лисе двадцать один и она, вот уже год, как выпустилась из итальянской школы дизайна и моды в Милане. Благодаря своей любви и страсти к моде, она закончила обучение экстерном, за три года получив диплом, а вместе с ним и выгодные предложения о работе с самыми лучшими модными домами по всему миру. Она полна страсти, свежих идей и нестандартных взглядов на индустрию высокой моды, она — лакомый кусочек и настоящая находка для пыльных стариков, занимающих высокие посты в модном мире. И девушка прекрасно знает себе цену, поэтому без лишних сожалений отказывает предложениям о работе с влиятельнейшими домами, лишь для того, чтобы амбициозно воплотить свою мечту в реальность. Лиса понимает, что вполне возможно в ней играет юношеский максимализм и её мечте не суждено воплотиться в реальность, однако на все заманчивые предложения о работе, она отвечает с завидным постоянством — отказом. Лиса с благоговейной улыбкой на лице вспоминает детство, в котором она с вселенской наивностью, присущей лишь детям, говорила всем вокруг о том, каким выдающимся дизайнером она станет в будущем, как её коллекции будут раскупать за считанные часы, а её собственный бренд станет самым успешным из молодых. —А когда я вырасту, я выпущу свою собственную коллекцию одежды и создам свой личный бренд, —рассказывала девочка своей маме, крутясь перед огромным зеркалом, в котором рассматривала мамину небесно-голубую блузку с волнистыми рукавами. —Лиса, не неси чепуху, —цокнула тогда Лиён, не отрывая взгляда раскосых глаз от глянцевого журнала с полуголой моделью на обложке. —Думаешь всё так просто — ты просто нарисуешь несколько эскизов и весь мир будет говорить о тебе? Не будь наивной, девочка моя. Как ты собираешься заставить людей покупать твою одежду, в то время, как существуют такие легенды как, тот же Valentino? Лиса до сих пор помнит как сильно тогда задели слова мамф, как глаза наполнились обжигающими слезами, а в сердце затаилась глубокая обида на человека, который, казалось бы должен быть самой сильной поддержкой для ребёнка. —Ну и что! Я все равно буду дизайнером, ты ничего не понимаешь! —упрямо воскликнула девочка, сдерживая непрошеные слёзы и сжимая руки в маленькие кулачки. —Лиса, —будто снисходительно растягивает Лиён, —Я пробыла в этом бизнесе пять лет и знаю всё что происходит с молодыми брендами на рынке моды. Да, несмотря на обидные слова мамы и её неверие в родную дочь, Лиса искренне верила в свои слова. —Ничего ты не знаешь! —всхлипывает девочка, а затем выбегает из комнаты, выбросив ни в чём не повинную блузку на пол. С того самого дня Лиса к Valentino не прикасалась больше. Манобан бросает беглый взгляд на часы, стрелки которых указывают на третий час ночи, и, захлопнув скетчбук с эскизами, лениво потягивается, каждой клеточкой стройного тела ощущая усталость. Новенький смартфон настойчиво вибрирует на кофейном столике, раздражая своей громкостью и вынуждая девушку встать с насиженного места только для того, чтобы прочитав имя входящего абонента, устало вздохнуть. —Мама, —отвечает на звонок она, предчувствуя очередную ссору с женщиной, которая кажется целью всей своей жизни поставила выводить дочь из себя. —Ты ведь в курсе, что в Италии сейчас три часа ночи? —Секретарь О купил билеты на ближайший рейс до Сеула, вылет через полтора часа, —бесцветным голосом сообщает мама, будя в дочери предчувствие надвигающегося урагана, что своими ветрами перевернёт такой привычный образ жизни. —У твоего отца был инфаркт, Лиса. Её будто ударили в солнечное сплетение, выбивая из груди весь воздух. —Врачи говорят готовиться к худшему. И пнули сверху, добивая.