Размеренное пикание отслеживающего жизненные показатели монитора, разрезает густую тишину больничной палаты и раздражает слух.
Четырнадцать часов самого тяжелого перелёта в жизни девушки, полные мыслями и переживаниями, разделёнными лишь с собой и полнейшее отсутсвие связи с внешним миром прошли как в тумане. Лиса весь полёт думала лишь о том, что если случится непоправимое, она узнает об этом только когда приземлится, оттого и не сомкнула глаз ни на секунду, проведя весь полёт пялясь в иллюминатор и сожалея о том, что её не было рядом с семьёй в такой тяжёлый момент. Секретарь О встречал её вместе с семейным водителем прямо у трапа огромного боинга, сразу же успокаивая девушку тем, что никаких изменений нет. Дорога с аэропорта до больницы ей показалась ещё длиннее, чем перелёт, на деле же, заняла всего сорок три минуты. Самые длинные сорок три минуты в её жизни. Она на негнущихся ногах и с сердцем, бьющимся в районе глотки, прошла в просторную вип-палату, заполненную резким запахом медикаментов и гнетущей безысходности. У кровати сидела мама, заметившая её практически сразу. Лиса замерла, не двигаясь. Лиён была одета в чёрное платье по фигуре, которое сидело на ней так, что в голове у девушки пронеслось допущение, что она готовилась к этому моменту.
—Мам, —голос дрогнул, когда Лиса сделала шаг вперёд и бросилась в объятия матери, забытые и отчаянные. Она увидела бледное, будто лишённое жизни лицо отца, когда бросила взгляд на него поверх материнского плеча. Даже с закрытыми веками, она могла разглядеть залегшие тени под ними. К нему были подсоединены десятки непонятных трубочек и аппарат искусственной вентиляции лёгких. Слёзы полились сами собой, и девушка, впервые за долгое время позволила им течь, даже не пытаясь проглотить ком в горле. —Что произошло?
—В последнее время у компании были… не лёгкие времена. Твой отец работал ещё больше чем обычно, но ситуация всё ухудшалась и ему даже пришлось закрыть несколько отелей в Таиланде на некоторое время, —глухо начала Лиён, заставив дочь нахмурится от услышанного. —Он был в офисе, на встрече с каким-то партнёром, когда ему внезапно стало плохо и он потерял сознание, —всхлипнула женщина, когда Лиса, присев на стул, взяла безвольно лежащую руку отца в свои ладони. Массивная дверь внезапно открылась и в палату вошла целая свита людей в белых халатах, во главе с Ким Сокджином —
наследником сети самых известных больниц Сеула и потомственным врачом.
—Лиса, —Джин приветливо улыбнулся уголками губ, в попытке утешить девушку и выразить ей сочувствие. Лиса ненавидела когда её жалели.
—Почему он до сих пор без сознания? , —задала девушка единственный волнующий на тот момент вопрос, небрежно смахивая солёные дорожки слёз.
—У него случился обширный инфаркт, когда привезли в больницу состояние было критическое. Ситуация требовала немедленного хирургического вмешательства, поэтому мы провели операцию и из-за осложнений, нам пришлось ввести его в искусственную кому.
—Полагаю, ты знаешь, что делаешь, —Лиса подошла к парню, и вздёрнув подбородок, высокомерно посмотрела на него. —Сделай всё, что в твоих силах.
И уверенно двинулась в сторону выхода, движимая желанием поскорее удалиться от этого мерзкого писка аппаратов, желательно в родной особняк. Хотелось закрыться в своей комнате и разрыдаться, жалея себя. Однако такой расклад был не в её природе. Она итак упустила слишком много времени, прохлаждаясь в Италии даже после окончания университета, сбегая от реальности, в которой родной Сеул оказался для неё настоящим адом. Она бежала от ответсвенности за свои поступки в прошлом, которые в конце концов привели к тому, что она, казалось навсегда потеряла своих друзей. Чонгука. Она не хотела мириться с реальностью, в которой, он, заядлый бабник, всё ещё находился в отношениях с той девушкой, даже имя которой вызывало у Лисы рвотные позывы. Она ненавидела её. она ненавидела ту ночь, когда познакомилась с его новой девушкой. Но больше всего она ненавидела себя. Своё решение остаться в том проклятом клубе, когда все друзья уже разъехались по домам. И всё то, что произошло в ту ночь, после того как она выпила явно больше, чем должна была. И то утро, после клуба, пропитанное болью во всём теле и невыносимой, разрывающей душу реальностью. Реальностью, от которой она пыталась сбежать в тот же день, несмотря на свадьбу лучшей подруги и её уговоры остаться. Реальностью, от которой Лиса сбегала три года, в надежде забыть. Отпустить. Смириться. Но она не могла заставить себя. Как и не смогла заставить себя вернуться в этот город, каждый раз придумывая для друзей новые отговорки на настойчивые уговоры приехать на каникулы или праздники.
Тогда она могла это позволить. Теперь же, когда отец находился при смерти, она, как единственная наследница «Холдинга Манобан», была обязана заняться делами компании.
Дверь за ней захлопнулась с приглушённым стуком, а яркое освещение больничных коридоров действовало на нервы.
В компании творился настоящий хаос, не успела девушка перейти порог отцовского кабинета, как на неё посыпались отчёты от заместителей, глав отделов и секретарей. Телефонная линия разрывалась, и Лиса не знала на что нужно обратить внимание в первую очередь. Мама была слишком скромна, когда говорила, что у компании небольшие проблемы. Потому-что холдинг был буквально в дерьме. Секретарь О старался облегчить ей работу как мог, пытался ввести в курс дела, но даже с его помощью, Лиса не справлялась.
—Управляющий отелем в Бангкоке на линии, —сообщила Наён, которую Лиса назначила своей временной ассистенткой.
—Отклони, отели сейчас не в приоритете. Нужно разобраться с основой нашей бизнес-империи, а это нефтяные скважины, которые остановили свою работу! Кто мне объяснит, зачем мой отец сделал это? , —воскликнула Манобан, обводя напряженным взглядом заместителей и помощников отца, который вот уже третий час не покидали этот кабинет, пытаясь разобраться в ситуации.
Каждый час простоя скважин стоил империи сотни тысяч долларов, а по подсчетам, которые предоставили Лисе, они простаивали вот уже трое суток — столько же отец находился в больнице. А это значило одно — он остановил работу скважин за несколько минут до приступа. Всё это было неспроста, Лиса уверена, что это его решение было связано с инфарктом. Скорее всего его вынудили сделать это, но Марко Манобан никогда ранее не вёлся на шантаж. Что могло произойти?
—Японские партнёры также хотели бы личного разговора с вами, —сообщила Наён.
—Позже, —отмахнулась Лиса, пролистывая очередной отчёт о состоянии скважин в Японском море. С ними было всё в порядке, но отец все равно остановил их работу. —Чёрт, —девушка откинулась на спинку кресла и тяжёло вздохнула, чувствуя себя ничтожно.
—Мисс Манобан, —взрослый мужчина с прорезью седых волос, который представился главой финансового отдела, привлёк к себе внимание, —Разве вы не можете подписать новый приказ о возобновлении работы скважин? На правах приемницы холдинга.
—И правда, как я раньше не догадалась! Прямо сейчас возьму и напечатаю новый приказ, —невинно похлопав глазами, сказала девушка, наблюдая как лицо мужчины угрожает треснуть от вмиг появившегося на нём самодовольства. —Ты совсем идиот? , —тут же воскликнула она, стирая улыбку с жирного лица мужчины. —За что тебе платит мой отец, раз ты даже не в курсе, что мое слово не имеет большего веса, чем слово моего отца — генерального директора и председателя совета директоров? Я не могу сделать ничего, пока акционеры не решат что мой отец недееспособен на данный момент и я могу взять на себя его обязанности, а собрание назначено только на завтра.
—Думаю, вам стоит поехать домой и отдохнуть перед завтрашним заседанием акционеров, —вмешался секретарь О, которого Лиса знала с самого детства, поэтому он единственный в этой комнате к кому девушка относилась с уважением и доверием. —Я буду контролировать ситуацию и сообщу вам в случае каких-либо весомых изменений.
✨✨✨
Середина октября радовала своими красками. Джису обвела взглядом, краснеющие в лунном свете деревья, и, потеплее укуталась в огромный пиджак своего мужа, наслаждаясь родным запахом. На просторной террасе собрались почти все друзья, приехавшие поздравить Чимина с днём рождения. Её всегда одолевала тоска по подругам, которых не заменил никто за всё время их отсутствия, и Джису погрустнела, вспоминая, как в былые времена Лиса и Чеён были именно теми, кто задавал настроение всей компании. Ей их катастрофически не хватало.
Чимин вместе с Джином дожаривал барбекю чуть дальше продолговатого стола, заваленного различными закусками и аперитивами. Юнги, заботливо накинул плед на плечи своей девушки Дженни, с которой познакомил друзей чуть больше месяца назад. Чонгук с Тэхёном громко спорили о недавно прошедшем баскетбольном матче. А Руми болтала о чём-то с Дженни, пытаясь втянуть и Ким в этот разговор.
Запах жареного мяса немного раздражал девушку, поэтому она всё чаще зарывалась носом в пиджак Джина, находя в его запахе настоящее успокоение. Третий месяц беременности проходил до ужаса беспокойно, а тошнота, казалось, не хотела отступать.
—Как дела? , —заботливо поинтересовался Джин, присаживаясь на диванчик рядом с женой и утягивая её в свои объятия. Джису откинулась ему на грудь и расслабилась.
—Кажется, малыш не в восторге от жареного мяса, —улыбнулась она.
—Пусть попробует его лет через десять, —смеётся Пак, кладя тарелку на середину стола. —Он будет в восторге!
—А может он вегетарианец? , —предполагает Руми.
—Не думаю, что это решается в этом возрасте, —хмыкает Тэхён. —Кстати Джин, что там с Марко? Есть хоть какие-то улучшения?
—К сожалению, никаких изменений, —погрустнев, отвечает Ким. —Он не реагирует на лечение.
—Не могу поверить, что такое случилось с ним, —хмурится Джису. —Дядя Марко всегда был таким сильным…
—Лиса приехала, —сообщает Джин, ловя на себе обеспокоенный взгляд Джису. —Встретил её сегодня у него в палате, на ней лица нет.
—Что? , —удивлённо переспросил Чонгук, болтающий в стакане виски. —Когда она прилетела?
—Судя по всему, сегодня утром. Сразу приехала в больницу.
—Она всё ещё там? , —спросил Чон.
—Нет, ушла сразу же после того, как я сообщил о его состоянии. Скорее всего, поехала в холдинг. Отец говорит, у них там полная херня творится.
✨✨✨
Родной особняк встретил девушку удушающим чувством безысходности и внезапно свалившейся ностальгии по беззаботным денькам в прошлом. Когда папа приходил после длинного рабочего дня и просил её приготовить ему кофе. И Лиса бежала на кухню, радуясь как сумасшедшая тому, что попросили её, а не прислугу. Ведь папа всегда хвалил её и клялся, что ни в одной кофейне мира не пил кофе вкуснее, чем приготовленный ее руками. Теперь же, она снова в этих стенах, только здесь нет крепких, надёжных объятий отца и былого ощущения безопасности. Будто сейчас весь мир был нацелен на нее, а рядом не было никого, кто бы подстраховал или помог ей.
Приглушенные голоса из гостиной пробудили в ней интерес, поэтому девушка тихо пошла в ту сторону, внимательно прислушиваясь к сути столь оживленного разговора.
—Да, но это очень рискованно, —рассудительно произнёс знакомый мужской голос. —Акционеры могут не поддержать её, они ведь даже не знакомы с ней, она слишком молода, у неё нет опыта и поддержки.
—Должен быть какой-то выход! —обеспокоено воскликнула Лиён, —Мы можем потерять всё, если они не согласятся передавать управление в её руки, как они вообще смеют? Она — законная наследница.
Лиса остановилась в проёме арки, ведущей в гостиную, и поняла кому принадлежал мужской голос. Они сидели спиной к ней, но даже так, девушка бы узнала их из тысячи. Родители Чонгука.
—Говоря о поддержке, —мягкий голос тётушки Джиын пробудил в девушке тёплые воспоминания о самых счастливых и беззаботных временах в её жизни, когда она гостила у семьи Чон во время летних каникул. Она часто с улыбкой на лице вспоминает, как они с Чонгуком бегали вокруг бассейна, когда он пытался столкнуть её в воду, а она с визгом пыталась не попасться ему в руки. В те времена Джиын всегда вставала на сторону девочки, защищая её от пакостей сына и поила их самым вкусным на свете домашним лимонадом. —Разве это не сработает, если поддержку окажем мы. Если я не ошибаюсь, то Империя Чон крупнейший акционер после Марко?
—О какой именно поддержке идёт речь? , —поинтересовалась мама.
Лиса подозревала, что проблем с грядущим заседанием не избежать, но она понятия не имела как убедить этих толстосумов, которые пекутся только о количестве нулей на их банковском счету, что она готова взять на себя ответственность за холдинг.
—Я говорю о браке, Лиён, —с улыбкой ответила Джиын. —О самом сильном союзе, который поможет акционерам сделать правильный выбор.
Кажется глупое сердце пропустило удар, когда Лиса вникла в суть озвученных мамой Чонгука слов. Давно утерянная надежда на актуальность данного союза всколыхнулась где-то в грудине. Лиса всю жизнь знала, что выйдет за него замуж, росла с этой мыслью. Засыпала с ней по ночам и просыпалась каждое утро зная, что она его, а он только её. Но с каждым месяцем его отношений с Руми, это знание испарялось из её головы, но она никогда не мирилась с этим. Потому-что странное чувство в животе от одного только звучания его имени, не давало ей сделать этого. Она всегда знала как называется это чувство, но боялась озвучить это. Будто в тот момент, когда она скажет это слово, признает это сама себе, весь её привычный мир рухнет. Но она давно знала, что он уже рухнул. С появлением Ли Руми в их жизни. С той ночи в клубе. Их жизнь уже никогда не станет «привычной».
И Лиса точно знала, что теперь должна сделать.
Взять утекающую сквозь пальцы реальность и превратить её в лучшее будущее. Ради самой себя. И ради Чонгука.
Потому что она его, а он её.
И этим всё сказано.
