'Cloud Bloom' / 'Облачное цветение'

      Влажный воздух и туман, стелящийся по дворцу, — это было серое и томное утро. На крыльцо своих покоев выскочил Арти. Рано пробудившийся юноша улыбнулся поющим сивинам. Эти птицы, вестники осени, были для Арти своеобразным будильником.       По совету Господина Вэна, своего учителя письма и литературы, Арти решил завести "Книгу чувств". Там он мог часами расписывать, как ему что-то не нравится или как кто-то надоел.       Откуда-то из-за пазухи юноша достал карандаш. Уныло вздохнув, он уселся на крыльцо, оперевшись спиной на дверь. Первые минуты он просто тыкал грифелем в листы бумаги. Однако, вспомнив, какой день ему сегодня предстоит пережить, он незамедлительно принялся строчить чёрным по белому.       «На размытых горных дорогах сейчас верхом не покатаешься. Скорее бы лето! Я ждал его с нетерпением каждый год. А вот мой друг Тео просто влюблён в осень! И за каждым моим грустным взглядом вслед уходящему лету рождается его счастливый, радующийся приходящей осени.       Размывало у нас не только горные приступы, но и радужные мосты, и водные тоннели между островами. И как мне теперь добраться до дома Лю Фэй, моей подруги, чтобы полакомиться осенними десертами?! На крыльях перелететь?! Подарил бы мне кто их! В семье не без урода, как говорится. Вот я и отличился: среди всех возможных родившихся детей моего поколения именно я, 4-ый наследник императорского престола, вынужден так страдать! Ха, мне остаётся надеяться на чудесное исцеление и окрыление.       За грустью и печалью кроется и радость: я счастлив даже без крыльев. Правда, у крылатых возможностей больше...       Что-то я о грустном! Сегодня же торжество: у моего отца юбилей!! Мне стоило приготовить хороший подарок. Уверен, подарки других принцев он оценит больше. Мне не нравится отличаться от моих братьев, хотя отец никогда и не делит нас на лучших и худших. И всё же, они всегда вручали ему что-то особенное. А я каждый год приносил ему что-то нелепое, обескураживающее.       Вот! Снова я о грустном. Видимо, выдалась возможность погрустить? То ли из-за погоды, то ли из-за медленно плывущих пушистых и мягких облаков. Хочется упасть в них и уплыть с ними. Вот только... отец всегда просил держаться от облаков подальше, особенно от кучевых. Наша мать рассказывала нам легенду о том, как один отважный воин, желая спастись из плена, прыгнул в облако и навсегда покинул мир живых, отправившись в забвение. Вот только мы-то его не забыли и до сих пор помним. Может, этот воин жив? И до сих пор где-то скитается, потеряв дорогу к нашему небесному архипелагу.       Кстати, об архипелаге. Наш императорский двор занимает один из 8-ми островов, самый восточный и большой. Западные земли принадлежат Лорду Лайне, отцу Императрицы. Южные острова… о них нам почти ничего не известно. Я же знаю только, что там охотятся на нэвингов, летающих призрачных леопардов! На северных островах живут небольшие поселения, мы зовём их Арадонами. В каждом Арадоне есть свои своды правил и законов, высшие из них диктует наш отец.       Я никогда не хотел лезть в политические и дипломатические дела, но иногда приходилось бывать на встречах, чтобы 'выказывать' Арадонам своё уважение, потому что для отца люди лишь пешки, которыми он властен управлять как вздумается, так и я — всего лишь пешка в его могущественных руках. Уверен, отец ещё не раз встретится с ними ради того, чтобы собрать некую 'дань' и напомнить, кто их правитель.       Знаете, пора бы мне уже выбраться из «чувственных записей» и перестать думать обо всём, что не касается сегодняшнего торжества. Поскольку радужные мосты размыло, а на остров, к дворцу, добраться нужно всем гостям, отец использовал моих любимых пегасов. Не то, чтобы я злюсь, но это именно то, что я делаю!.. Моих любимых пегасов! Очень грустно, что в непогоду летающие заботятся о сохранности своих крыльев, а возможность того, что один из пегасов в упряжке может пострадать от погодных явлений их не заботит...» — Господин Вэн не предупреждал меня, что делать записи в дневнике настолько трудно! — Возмутился Арти. — Неужели он думает, что я могу так же просто писать о своих чувствах, как делают это братья или Тео с Лю? — Арти поглядел на птиц, словно рассказывал это им. «Их 'чувственные' сочинения и поэмы о собственных переживаниях всегда оценивают на отлично. А что до меня… тут лучше промолчать.»       Однако, Арти с гордостью смотрел на то, что он написал, словно это самый продаваемый роман популярного издательского дома. — Арти! — Нежный женский голос послышался издалека. — Господин Арти! — Лю! Тео! — Обернувшись на друзей, Арти улыбнулся. «Я надеюсь, они не слышали мои размышления в пустоту.» — Господин Дэл, тронный зал уже полон гостей! Вам не стоит опаздывать! — Арти тут же вскочил и закрыл свою записную книжку. — Среди братьев нет только вас. — О нет, идём скорее. — Арти слегка толкнул ладонью Тео, взял за руку Лю, и они побежали к тронному залу. «Как же я мог забыть про время торжества. Мне ещё достанется от отца!» — Сколько ты уже просидел на своём крыльце, а, Арти? — Беспокоясь за принца, Лю Фэй не удержалась от вопроса с укором. — Фэй! Я же в тёплой одежде сидел. Уверен, я не заболею. — Одежда одеждой, Арти, но посмотри на своё лицо! А на свои руки! Они все красные. — Фэй, — Тео нежно обратился к подруге, — я уверен, Арти в следующий раз вспомнит о том, что ты очень переживаешь за него, и не будет так поступать, чтобы не заставлять тебя волноваться. — Тео подмигнул Арти и слегка улыбнулся. — Ухх! Смотри у меня! — Лю Фэй недовольно пригрозила принцу. В ответ Арти лишь улыбнулся с виноватым видом. — А ты, — исключив нежность в тоне, полушёпотом продолжил Тео, — будь добр к ней, уж позаботься о себе. Не заставляй её за тебя волноваться. — То, что вам двоим уже по 21-ому году не даёт вам право быть такими ворчунами! — Даёт! — Тео и Фэй враз вскрикнули на колкость Арти. — Почему ты сидел там? — Подуспокоившись, Лю Фэй решила разузнать причину. — Мой учитель Литте посоветовал вести 'Книгу чувств'. Он сказал, что это своего рода дневник. Чувственно, но скрыто, вдали от всех. Вот я и пытался писать о том, как злюсь на отца, но получился мини-рассказ о нашем архипелаге. — Ха, ожидаемо! — Тео усмехнулся, глядя на Арти. — Ты и писать о чувствах? Что-то у меня не складывается. — Ну и что! Я пытался. В итоге, начал не с того. Зато попытался закончить правильно.       Тео вздохнул, покачав головой. Арти надул щёки и недовольно взглянул на Тео. — Во всяком случае, правил здесь нет. Свобода! — Вот именно. Лю Фэй, ты верно подметила! Свобода!! — Свободные товарищи-друзья, не замедляйтесь, если хотите успеть.       Арти и Фэй только посмеялись над серьёзностью Тео. Тот в ответ нахмурил брови и сурово взглянул на друзей. Они тут же примолкли и продолжили свой путь.       Тем временем в тронном зале уже собрались гости. Все с комфортом были доставлены любимыми пегасами Четвёртого Принца, коих он «добродушно» предоставил. (Кажется, их ждёт реанимационная 'терапия душ' в исполнении юного психотерапевта Арти Дэла!) Все гости были в дорогих одеждах и хорошо обуты. Однако, среди гостей выделялся тот, кого в Императорском дворце ждут меньше всего, — старший брат матери принцев, законной жены Императора: вам же известны эти ссоры, когда старший брат защищает младшую сестру от «женишка-злодея»? Это история как раз описывает нынешние отношения между старшим братом Госпожи Аньер и Императора.       К наименьшему удивлению, Арти всегда симпатизировал старшему брату матери больше, чем отцу. Господин Лайне, урождённый Вестгейр, никогда не желал обмолвиться больше, чем одним словом. Простые фразы «Приветствую!», «Благодарю» и «До следующей встречи» делали его величественным в глазах Арти. Господин Лайне не любил быть при дорогих нарядах и парчовой обуви, его простой стиль делал его странником-отшельником, а вовсе не наследником лорда Лайне в западных землях.       Все гости празднества сочли нужным обсудить господина Лайне, выставив его не в самом лучшем свете в своих сплетнях. Императору не было дела до того, кто и кого обсуждает на его банкете. В этот день он ждёт лишь подарков, почестей и хорошей музыки! Обсуждать защиту и покровительство для Вестгейра он не считал нужным. Это было не нужно и самому Вестгейру, иначе бы он счёл это унижением. (Позднее Арти запишет в своём дневнике: «Все эти гости были отвратительны мне, потому что пытались угодить отцу, чтобы заслужить доверие и покров Императора всех земель Небесного Архипелага.»)       Первым и важным правилом банкета было объявление приехавших гостей, во время которого каждая семья могла широко улыбнуться и блеснуть своим превосходством. Арти искренне не понимал, зачем он здесь и сейчас, хотя мог играть на флейте у озера во дворце матери и наслаждаться покоем.       Когда подошла очередь представлять западные земли, господин Лайне появился на лестнице. Объявляющий, открывший конверт с именем, покосился на господина. — Господин Лайне, урождённый Вестгейр, наследник Лорда Лайне в западных землях.       По этикету все аплодировали, но не все были рады его появлению. Даже Император нашёл за что ухватиться в придирке к неприятелю: — Вестгейр, почему же сегодня я не вижу вашего отца, лорда Лайне? Неужто его самочувствие настолько плохое, что не позволило посетить мой пир?       Вестгейр сжал кулаки и стиснул зубы. Напряжённые губы выдавили из себя лишь несколько слов: — Отец болен, поэтому я вместо него. Он приносит вам свои извинения, Император. — Вестгейр склонил колено перед Императором. — Ну же, оставьте ваши формальности, брат. Я отправлю своего лучшего лекаря к вашему отцу. — Мой Император, вам не нужно беспокоиться об этом. Прошу вас только об одном — позаботьтесь о моей младшей сестре, Госпоже Аньер. Отец всегда переживает за неё. — Я забочусь о дочери Лорда так, как подобает, и так, как она этого сама желает. — Благодарю вас, Ваше Высочество. — Вестгейр поклонился и прошёл к своему месту на банкете.       В зале воцарилась тишина, все знали, как на самом деле Император поступает с госпожой Аньер. Её даже нет на сегодняшнем торжестве. Что уж тут говорить о близости двух супругов. Вестгейр сел за свой столик. Объявляющий продолжил своё дело.       Сквозь задние двери Тео, Фэй и Арти пробрались в тронный зал. Им не хотелось вызывать лишнего шума своим опозданием, поэтому они решили, что обойти объявляющего, очень хорошая идея. Мирно рассевшись по местам, пока все были сосредоточены на тех, кого объявляли, друзья смеялись и переглядывались.       Вскоре дошла очередь до вручения подарков. Как правило, сначала шли сыновья Императора. Первый принц выступил вперёд и склонил своё колено перед отцом. — Отец, примите мой подарок. — Он отошёл в сторону. Из-за его спины вышел личный слуга Первого принца. В его руках была шкатулка из нефрита. — Прошу, отец, откройте её.       Император небрежно приоткрыл шкатулку. В ней лежали драконьи зубы. — Мне нравится. — Отец закрыл шкатулку, кивнул Принцу и велел отнести подарок тут же в его покои.       Первый принц улыбнулся и вернулся к братьям. Второй принц вышел вперёд и склонил своё колено перед отцом. После он встал и подошёл к Императору, передав картину. — В этом году я освоил живопись. Я бы хотел подарить вам свою первую картину. — Ты хорошо потрудился, сын мой! И краски такие яркие. Стоит ли мне повесить эту картину в моих покоях или же в зале медитации? — Уверен, вы найдёте ей лучшее место. — Второй принц вернулся к братьям. — Отец, — Третий принц склонился перед отцом и попросил слугу донести подарок до отца, — примите мои искренние поздравления. Я надеюсь, лук и стрелы, сделанные мною, сделают вашу охоту лучше! — О, сын мой, знаешь ты своего отца! Хорошие! «Хорошие! Да, отец! А потом вы уберёте подарки моих старших братьев в самый дальний угол своего дворца. Зато мой вы никогда никуда не денете, даже не дотронетесь...»       Настала очередь Арти. Он вышел вперёд со своей любимой флейтой в руках. — Мой учитель, Лорд Лайне, оценил бы этот изящный лук и чудесные стрелы по достоинству. Уверен, вам стоит вместе поохотиться! — Колкое замечание сына задело Императора, но он не показал своих эмоций. — Я подготовил для вас кое-что особенное, отец.       Все застыли в предвкушении, потому что дерзость Четвёртого принца пересекла дозволенные границы.       Волнение охватывало тело Аньер. Мурашки, побежавшие по коже, выступили словно сыпь. В животе начинало неприятно пульсировать. Передвигаясь медленно по дорожкам дворца, Аньер замечала вокруг увядающую природу. «Всё увядает, как и я вяну в этом дворце.»       Утренние тучи расступились. Последние яркие лучи солнца потекли по крышам дворца, Аньер поднесла свою ладонь ко лбу, прикрывшись от света, чтобы взглянуть на небо, но солнце было настолько ослепительным, что ей пришлось немного прищурить глаза. «Даже солнце в свои последние дни сияет ярче, чем я.»       Поток грустных мыслей на каждом шагу будто укалывал иглой сердце. Приближаясь к тронному залу, внутри Аньер всё закипало то ли от злости, то ли от душевной боли.       Тишину в тронном зале прервали шаги, звук которых становился всё громче и громче: все знали – кто-то идёт. В распахнутых дверях зала появился стройный силуэт. Длинное платье блестело на солнце. Первый шаг, чтобы переступить порог, сделанный Аньер, пролил на неё свет. Кажется, все так и ахнули, но про себя. Никто не посмеет сделать это вслух!       Появление Императрицы должно было всех обрадовать, но никто не улыбался и не приветствовал её. Арти улыбнулся матери. — Матушка! Я так рад, что вы пришли. Сейчас как раз моя очередь. — Арти протянул матери руку. Все гости вынужденно поприветствовали вошедшую Императрицу.       Арти довёл Аньер до середины зала. И, отпустив её руку, отошёл в сторону. — Позвольте. — Арти поднёс флейту к губам.       Музыка, написанная Арти, и танец, поставленный Госпожой Аньер, — это было подарком Арти. Естественно, он знал, что отцу это не понравится, но он так же не желал неуважения к своей матери. На торжестве отец им ничего не сделает, поэтому они наслаждались своим творением. На лице Вестгейра проступила улыбка, которую он пожелал быстро скрыть за поднесённой к губам чашей вина.       Когда музыка закончилась, а Госпожа Аньер нежно провела последний раз рукой в воздухе, закончив танец, все аплодировали. И снова, только лишь из соображений этикета. Однако, аплодисменты принцев и Вестгейра были искренними. Несмотря на чёрствость и жестокосердие братьев Арти, глубоко в душе они ценили и уважали свою мать. — Отец, — залепетал Арти, — я надеюсь, вам понравился мой подарок. Уверен, слушать приятное звучание флейты и видеть танец любимой женщины… — Арти сделал глоток воздуха. — Это было чудесно!       Самоуверенность Арти почти пошатнула настроение Императора. Он встал с трона и спустился к Императрице. — Моя Госпожа, — Император протянул руку Аньер, — пойдёмте со мной. А ты, сын мой, умеешь приятно удивить! — Император улыбнулся Арти. Хотя принцу казалось, что за этими фальшивыми улыбкой и этикетом прятался злобный взгляд разъярённого монстра, не желающего видеть на своём банкете 'пустышку жену'.       Все тут же заулыбались. Вестгейру не терпелось поскорее поговорить со своей сестрой. И после банкета, когда гостей пригласили в Осеннюю усадьбу на чайную церемонию, он и его сестра отправились к ней во дворец. Арти хотел следовать за ними, но Вестгейр возразил: — Маловат ты ещё, чтобы лезть в душу к матери. Оставь разговоры взрослым. — Я буду в ваших глазах всегда таким, сколько бы мне лет не было. Тем более, я без крыльев, которые помогли бы мне прославиться в боях или охоте, чтобы заслужить ваше уважение. — Если ты считаешь, что я оцениваю людей именно так, то ошибаешься. — Вот! Вы же тоже обо мне ничего не знаете. Вы судите ошибочно.       Вестгейр нахмурил брови, но промолчал. — Брат, Арти, — Аньер подошла к ним с нежнейшей улыбкой, — не нужно вам так сильно спорить. Я не против, если Арти будет с нами, но уверена, он просто окунётся в свой мир в голове, играя на флейте, что даже не заметит, если ты уйдёшь, Вестгейр. И Арти очень близок со мной. Когда тебя нет, я делюсь с ним своими переживаниями. — О нет, стоит ли мне беспокоиться, что кто-то заботится о моей сестре больше, чем я и вскоре вовсе заменит? — Усмешка в голосе Вестгейра позволила расслабиться Арти. — Глупыш! Конечно, нет. — Аньер рассмеялась и пошла вперёд. — Ладно, малой, идём. — Вестгейр положил свою руку на плечо Арти и последовал за сестрой. — Иду я, иду. И не малой я! Мне уже почти 20! — А мне почти 50 тогда! — А выглядите старше! — Кто тебя воспитывал, а? Ужасно грубый юноша! — Сам воспитываюсь. — Очень гордо заявил Арти. — Оно и видно, негодник. — Вестгейр посмеялся над Арти и вздохнул.       Банкет продолжался до самого рассвета. Те, кто не выстоял до раннего утра, мирно дремали в покоях гостинных комнат. Радостные крики и смех, которые слышались за окном в саду, не прекращались до первого пения птиц. — О… слышите?! Это же сивины поют! Ранние пташки! — Собственно, как и мы! — Пьяный Император уже покачивался, когда вставал, чтобы объявить тост. Близкие к нему люди немного расслабились, а те, кто хотели подобраться к нему ближе, ловили шанс! И всячески угождали Императору. Кто-то вставал на четвереньки, чтобы покатать Императора, кто-то одаривал его комплиментами. Каждый находил свой способ.       Вскоре весь сад, помимо аромата вина, наполнился ещё и долгожданной тишиной. Личные слуги Императора отнесли гостей в свои комнаты.       Во дворце Императрицы лучи солнца всегда появлялись первыми — её дворец был самым восточным в Императорском Ансамбле Двора. Сивины заглядывали и к ней, садясь на ветви слив и клёнов. Утреннее пение будило весь дворец. Слуги начинали хлопотать на кухне, где по утрам Аньер вместе с ними чистила недавно собранный с полей картофель и готовила чай. Арти, которого вечером Вестгейр перенёс из чайной комнаты в спальню, потому что тот сладко спал, постепенно просыпался. — Доброе утро. — Голос Вестгейра с утра звучал мягче по сравнению со вчерашним вечером. — Доброе утро, Господин Лайне. — Арти поднялся с подушки. — Твоя мать сейчас готовит чай. Вскоре мы сядем завтракать. Ты присоединишься к нам? — Провести время с вами мне в удовольствие!       Некоторое время спустя все трое собрались за столом в чайной беседке. — Уже холодает. Тёплые дни лета позади, а суровые зимние недели подступают. — Сестра, тебе не нужно об этом беспокоиться сейчас. Тем более, поля уже подготовлены к зимованию. — Я беспокоюсь за Императора. Он собирается идти в поход к Арадонам. — Отец снова туда едет? Почему он не уймётся?! — Арти! Следи за собой. Не наговаривай на Императора. — Да, Господин Вестгейр. — Арти грустно взглянул на деревья. — Уверен, я бы хотел увидеться с вашим отцом уже этой зимой. До лета ещё так далеко… Каждое лето я приезжаю к нему с каким-то облегчением, что я не дома. Ваш отец всегда рад побыть моим учителем в новом деле, которое я решаю освоить. — Уверен, ты помнишь его слова: «Я горжусь своим внуком и хочу помогать ему.» — Вестгейр улыбнулся Арти. — Но сейчас отец приболел. Не думаю, что он сможет уделять тебе столько же времени, сколько уделял летом. — Я бы хотел позаботиться о нём. Он мой дедушка… — При условии, что освоишь медицину у нас, можешь поехать! Уверен, отец будет только рад тебе. — Правда? Правда-правда?! — Арти, — мать горестно вздохнула, — что ты скажешь отцу? — Ему нет до меня дела от слова совсем. А если прилюдно скажу ему, что хочу навестить Лорда, он не сможет отказать. — Используешь имя моего отца, чтобы оторваться от своего? — Матушка, простите. — Арти почувствовал вину за сказанное. — Спокойно, Арти. Я лишь пошутила. Я буду скучать, если ты меня вот так вот оставишь. — Я сыграю для матушки на флейте! — Могу добавить цитру? Уверен, у вас найдётся здесь гуцинь. Либо я просто воспользуюсь своим. — Вестгейр на удивление Арти за это утро сказал больше, чем Арти слышал за все эти года внутри Дворца. — А я станцую для вас. — Отлично! Идём, Арти. Освободим место для нашей прекрасной леди.       Арти уселся на перилу лестницы, ведущей в беседку. Лёгким движением руки он схватил флейту и поднёс к лицу, показывая, что готов. Вестгейр, обладающий стихией ветра, воспарил в воздухе. Перед ним появился его гуцинь, напоминавший собравшуюся в форму воду. — Вы обладаете не только ветром, но и водой, Господин Вестгейр?! — Арти, все с запада с двумя стихиями! — Усмехнулся Вестгейр. — Тогда, матушка, вы тоже? — Да, Арти, но тсс! Пусть это будет секретом, м? — Почему ты скрываешь? И раз все на западе такие, должно быть, о вас знают. — Быть сильным — приманивать к себе сильных. Пока ты кажешься безобидным, на тебя почти не смотрят. Однако, в нужный момент я смогу защититься. А ещё, из-за слов одного лекаря весь дворец считает, что я владею лишь водой. — Разумно! И почему из-за лекаря? — Долгая история, но будет время написать письмо, я расскажу. Что ж! Тогда начнём? Что вы будете играть? — Предлагаю сыграть композицию 'Крылья'! — Вестгейр поднял руки к гуциню. — О да! Я уже успел её выучить, пока был у вас летом. — Чудесно! Начинаем! — Аньер выбежала вперёд и приготовилась.       Музыка полилась из инструментов гармоничным потоком. Танец Аньер всегда великолепен. Она словно кружащийся лепесток в воздухе!       Послезавтра Арти и Вестгейр отправятся в Западные земли. Осталось только разобраться с отцом, поговорить с друзьями и приготовиться в путь! Впереди долгая и трудная неделя.