Одиссея

      Сынмо приказал убрать орудия от левого борта и приготовиться к швартовке. Корабль сбавил ход и лёг на правый борт, разворачиваясь. Эти корабли действительно были уникальными: в сцепке они могли не терять скорость и быть одним целым. И Кристофер сейчас готовил корабль к этому. Пять лет эти корабли плавали отдельно друг от друга. Но Кристофер отлично помнил, как правильно и мягко судна могут идти вместе. Стоило только притянуть швартовые и затянуть, фиксируя, концы, как на палубу, не дожидаясь фиксирующих трапов, спрыгнула мадам Шато. Да, Кристофер и Феликс предпочли бы увидеть свою сестрёнку в первую очередь. Но разве с мадам Шато можно спорить?       Они все стояли на полуюте почти в ряд. По центру Кристофер, рядом с ним с одной стороны Лино и Сынмо, с другой Феликс и Айэн, за спинами которых стояли Хенджин и Хан. А Бин… А где, собственно, Бин? Боцман устроился чуть в сторонке на бочке. Одной из тех, что он ради своего удобства расставил в ему одному понятных местах. Он тихо сидел на бочке и привычно точил свой любимый ножик. Он своё дело сделал. И сейчас не его время. А наблюдать за тем, что вот вот случиться, лучше со стороны. Если бы было с кем спорить, он принял бы ставки на то, кто из этой компании первым удостоится внимания. И, на его скромный взгляд, это были не Кристофер с Феликсом, и тем более не Сынмо. Он гадал между Лино и Хенджином. Он — простой человек без аристократических замашек и без всяких даров свыше. Но он отлично понимал, что Клэр, чудесная и умная женщина, не будет вспоминать прошлое. И сейчас она начнёт с того, что актуально. А за прошлое она устроит братьям выволочку позже и не на глазах у команды.       Почему все стояли на полуюте, а не внизу? Ну, так получилось. Хотя лишние ступеньки до цели мадам Шато… Нет, ее они не остановят и даже не притормозят. Если бы на корабль пришла их Ханна, то Кристофер с Феликсом рванули бы наперегонки к ней. Но пришла мадам Шато. Лишь Бин искоса наблюдал за тем, как Клэр легко взлетает по ступеням. Ботфорты и брюки, блуза с воротником под горло, удлиненный жилет и наручи из кожи с тиснением, на взгляд боцмана идеально смотрелись на этой женщине.       Кристофер сделал было шаг вперёд для приветствия, но мадам Шато лишь обогнула его. Она прошла дальше, к Феликсу, но и его небрежно подвинула в сторону. Её взгляд вцепился в Оракула. И не только взгляд. Её маленькая, но от этого совсем не лёгкая, рука, сжатая в кулак, коротким рывком без замаха ударила парня точно под рёбра, выбивая у того воздух из лёгких и не давая вдохнуть. — Что ж ты, зараза, делаешь, а? — прошипела она Хенджину в ухо, но услышали все рядом стоящие.       Он рукой остановил Феликса, что кинулся на помощь. — Прости, я заслужил, — он упал на колени, и теперь смотрел снизу вверх на эту женщину, — Но могу ли я надеяться на помощь? — Готов умереть? — прищурилась она — Если это единственный выход… — Ты не видишь варианты? — Нет. Я себя практически не вижу. — Хм, интересный случай. Но это потом. До берега у тебя есть ещё время. И постарайся не наделать глупостей. — Весь в вашей воле, мадам. — Хенджин покорно склонил голову.       Феликс сжал губы. Его совсем не устраивало, что мадам Шато вот так обошлась с Хенджином. Впрочем, она его с детства пугала своей резкостью. — Не рычи, мелкий. — мадам Шато привычно разлохматила Феликсу непослушные волосы (надо же, дотянулась). — Потом он сам тебе расскажет, ЧТО он сделал. — Что? — Феликс хмурился. — Вот у него и спросишь. Но это потом. — она оглядела тех, кто стоял за Феликсом, и ахнула .- Ох ты ж! Вот это у вас улов!       Белочка с любопытством выглядывала из-за спины Айэна, но и на полшага выходить не собиралась. — Где нашли? — женщина повернулась к Кристоферу. — Смотря кого ты имеешь ввиду, — Капитан не собирался сразу сдавать позиции. — А они не вместе разве? — В смысле вместе? — подал голос Лино, готовый проявить всю свою кошачью натуру, и прожигая Айэна взглядом. — Девочка молоденькая, до первой инициации ещё время есть, а привязка к консорту уже жесткая. Стоп! — мадам Шато вновь присмотрелась, ее брови от удивления поползли вверх. — Так консорта два? Комплект? Вот оно что! Теперь понятно. Так как давно у вас девочка? — Чуть больше года. Но у нас проблема: буквально неделю назад она выглядела лет на двенадцать. А потом вдруг выросла. И говорит, что ей скоро восемнадцать. — Хорошо. Подробности чуть позже. Значит, сюда пришли только из-за этого? — Нет. Как только узнали, где вас искать. А потом вот с Белочкой неприятность случилась, и завертелось…. — Кристофер? — голос с соседнего корабля прервал их. — Ханна? — Кристофер тут же обернулся на такой родной голос.              И братья, забыв про всё, рванули к сестре. Да вот только за ними двинулся и Оракул. Все просто смотрели на встречу братьев с сестрой, все кроме одного. Бин со своей бочки зацепил неправильную походку психа, и перехватывая удобней свой ножик поспешил следом. Он не услышал окрик Клэр. Он видел только цель. Цель опасную и непредсказуемую. Цель, что, судя по движениям, порвала поводок.       Белочка смотрела на всё с большим любопытством. Она не помнит своих родственников, она знает, что их никого не осталось. Но ей интересно, как это - встретить родственника. Встретить близкого человека, которого не видел несколько лет. И вообще как это. Женщина, что пришла на их корабль, показалась доброй. И Хан недоумевала, отчего мужчины так ее опасались, если можно этим словом обозначить их настороженное отношение к мадам Шато. Да Хан за свою не длинную, но очень насыщенную жизнь женщин практически и не встречала. Смутно помнилась старая женщина у печи, от которой пахло вкусным хлебом. Хан не помнила, кто это. И лица не помнила. Помнила только мягкие руки, что обнимали ее и баюкали, когда Хан была совсем маленькой.       Свежие воспоминания о матушке Адель. Женщине властной, иногда жестокой со своими подопечными, слабой и жалкой в присутствии некоторых мужчин (Хан просто начинало тошнить при виде тех мужчин) , пытающейся быть моложе и привлекательней. Матушка Адель была разной. По крайней мере Хан это видела. Но она так же видела и другую Адель. Ту, что закрывалась в своих покоях, смывала косметику и устало опускалась в кресло. Со странным чувством тоски эта Адель смотрела на Хан. Смотрела с жалостью. А вслух недоумевала: почему она купила на пристани этого ребёнка. Дохода от ребёнка никакого. А она из ума ещё не выжила, чтоб ребенка клиентам предлагать. По крайней мере не этого.       В доме матушки Адель было много девиц разного возраста. Но Хан с ними практически не общалась. Днём матушка Адель проводила со всеми “уроки политеса”. Кто-то давно их знал, кто-то ещё не усвоил. Матушка Адель считала, что повторять никогда не вредно. Вот на этих уроках Хан и научилась всяким “женским штучкам”. Ей было интересно, как это - быть женщиной, чем отличается поведение женщины от мужского. И в те редкие моменты, когда она пыталась “быть женщиной”, следуя урокам матушки Адель, здесь, на корабле, все почему-то странно дергались и просили больше так не делать. Хан не понимала. Что она делает не так? Говорить в мужском роде - нельзя. Им не нравится. Вести себя как женщина - тоже нельзя. Им это не нравится ещё больше.       Может быть на этом корабле не любят женщин? Она помнила, что на прошлом корабле матросы, после возвращения с берега, могли часто и много обсуждать женщин. Здесь же, будто на берегу женщин и не встречали. Феликс - он был очень добрым. Ей нравилось слушать его истории на марсе. Айэн казался очень интересным, его рассказы были другие. Это много разных фактов про мир вокруг. Он называет их наукой. Но Хан на самом деле всё равно. Ей интересно всё. Но вот Феликс с появлением того странного типа, которого звали Оракулом, практически исчез. Ей было обидно. Будто бы Феликс растворился в этом Оракуле. Почти исчез. И ей иногда кажется, что она по локоть погрузила руку в мутную воду и держит Феликса. Вытянуть даже не пытается, - сил нет. Да и иногда кажется, что то и не Феликс у нее в руке, а просто что-то другое, и тогда хочется бросить. Но она себя останавливает. И не бросит. Она обязательно найдёт силы и вытащит. Вытащит именно вот того самого доброго и весёлого Феликса. А не что-то другое.       Мадам Шато была безусловно женщиной. Хоть, как и Хан, она была в брюках. И не вела себя как все те женщины у матушки Адель. Но она была Женщиной. От нее не пахло вкусным. Хотя, Хан ещё успеет понюхать ее ближе, наверное. Но вкусным однозначно пах Лино. Но Лино не был женщиной. Он был мужчиной с ужасным шрамом на половину лица. Мужчин со шрамами на лицах Хан встречала часто в своей жизни. И такие мужчины обычно вызывали липкий страх. Они были ужасны по своей сути. Но Лино не ужасен. И не его вина, что лицо перечеркнуто тем шрамом. Видимо, у богов дрогнула рука и шрам достался не тому.       Когда мадам Шато заставила Оракула склониться перед ней, Хан ощутила радость. Ей показалось, что Феликс в ее руке стал более реален. Держать будто легче стало. Поэтому она стояла и смотрела на эту женщину широко раскрытыми глазами. Глазами, полными надежды.       Когда с другого корабля раздался голос, окликающий капитана, Хан посмотрела туда, как и все находившиеся на палубе. Там стояла сестра Капитана. И это было понятно без пояснений. Те же светлые кудри, только длинее, те же черты лица, только мягче, тот же наклон головы, но чуть изящней. Только блуза, как у мадам Шато -под горло, а не как у Кристофера -распашонка без рукавов и пуговиц, лишь немного прихваченная внизу поясом. Да и разница в возрасте лет на десять заметна. Рядом шумно сглотнул Айэн, и Хан чуть скосила взгляд на парня, стоявшего впереди, и заметила на его шее легкие красные пятна. Смущение? Отчего? Хан не поняла, но сейчас это было не важно.       Братья синхронно перемахнули на второй корабль и сгребли в охапку сестру. Следом за ними, тенью, скользнул Оракул. А за ним суетливо побежал боцман. Мадам Шато что-то крикнула, но ее явно никто не услышал. И она рванула следом. А Хан вдруг ощутила снова, будто держит Феликса и будто вот вот вытащит, а потом он резко рванул вглубь, но Хан не собиралась отпускать, вцепилась ещё крепче, и ее рвануло вниз, следом. Она пошатнулась, хватаясь за стоящего рядом Айэна, и просто завизжала. Тянуло больно, выламывая всё. Но всё, что она сейчас могла, это сцепив всю волю держать. Просто держать и ни за что не отпускать. На визг братья отпустили сестру, поворачиваясь и замерли. В паре шагов от них был Хенджин. Точнее, Безумный Джи. Глаза, в которые невозможно заглянуть, пугали. Пугали до леденящего ужаса. Феликс смотрел и не видел в этом человеке того Хенджина, с которым он жил бок о бок последние месяцы. Мадам Шато успела рвануть Бина назад до того, как он шагнет на другой борт. Рвануть и рявкнуть в ухо, чтоб тот замер и не лез. Бин лишь коротко кивнул и застыл на месте. Лино, не раздумывая, подхватил Белочку. И плевать на запреты. Спасать. Спасать этого ребёнка. Он должен ее спасти. Время застыло. Потянулось как мед. Лишь мадам Шато не теряла драгоценные минуты даром. Их было всего ничего. Она достала кинжал и мягко кинула его Феликсу в ноги. Он упал на носок сапога. Без стука. Но Феликс его ощутил, чуть двинул, поправляя баланс, и ловко подкинул. Рукоять ровно легла в ладонь. -Бей!- приказ, не повышая голоса. А Феликс горько подумал, что Хенджин его обманул, сказав “У нас ещё много времени”. Разве это было много? И действительно ли сейчас, это то самое, когда пора, и нельзя мешкать? Оракул шагнул ещё ближе. Где-то там, на том корабле Белочка билась в истерике. И Феликс осознал, что время действительно пришло. Перед ним стоял не ХенДжин. Нет! Разум покинул это тело, и им владело безумие во всей своей мощи. И если Феликс сейчас не ударит, то …. он не додумал, какие масштабы катастрофы их ждут. Он ударил. Коротко и быстро. Как просил Хенджин. Как требовало его обещание. Оракул пошатнулся и упал на колени. Опустил голову, и начал заваливаться на бок. Феликс подхватил тело и аккуратно положил его на доски. Слёзы предательски наполняли глаза. -Прости, Ликс, я думал, что у нас действительно больше времени… -шепот или показалось?… Звенящая тишина окутала Феликса. Он сидел на палубе и не мог даже поднять головы. Пустота. Будто это он - дух только что лишенный тела. Будто не он убил, а его.