What If

Если вы знаете врага и знаете себя, вам не нужно бояться результата сотен битв. Если вы знаете себя, но не знаете врага, после каждой победы вы будете страдать как от поражения. Если вы не знаете ни врага, ни себя, вы будете уступать в каждом бою.

— Рик, ты серьезно?! — крикнула ему Кэролайн, вскинув руки с яростным выражением лица. — Ты должен был быть здесь еще час назад! Клаус посмотрел на нее смущенно и в то же время весело. Неужели она с ним разговаривает? Парень, в чьем теле он временно обитал, был скучным учителем истории по имени Аларик. Возможно, «Рик» как раз было краткой формой его имени. Так что да, с таким же успехом она могла бы говорить с ним. Клаус дважды осмотрел ее. На первый взгляд она выглядела молодой, красивой и раздражающей, поэтому он заподозрил, что она его ученица. И все же она говорила с ним на «ты»? И так небрежно? Может быть, она его девушка или что-то в этом роде? Может быть, учитель истории был грязным плейбоем и любил соблазнять юных школьниц-подростков в свободное время. Он едва не облизнул губы при мысли об этой девушке в своей постели. Она была чем-то… Но сейчас у него была работа… Может быть, он украдет ее, как только получит обратно свое тело. Иначе это не было бы даже честным соревнованием. Он пытался решить, что сказать блондинке, ведь он, вероятно, даже не вспомнит ее, когда достигнет своей цели и вернется в свое первоначальное тело. — Прости, я… — начал он, но его прервали двойник и ее подруга-ведьма. — Прекрати приставать к нашему любимому учителю истории, Кэролайн! — приблизилась двойник. Похоже, она была в хорошем настроении. Ах, Кэролайн, лучшая подруга. Вспомнил Клаус. Она, должно быть, вампир, которого Катерина обратила для жертвоприношения. Он должен был признать, что Кэтрин хорошо подготовилась. Она нашла лунный камень и двойника вместе с ведьмой, способной на заклинание, и обратила вампира и оборотня для ритуала. Если бы все не пошло наперекосяк, он, вероятно, смог бы освободить ее, учитывая такие старания. Или, по крайней мере, он мог бы даровать ей милосердие и быстро убить. — Ты здесь?! — задыхаясь, спросила Кэролайн. — Разве ты не должна быть заключена в тюрьму Сальваторе вместе с двумя могучими рыцарями, охраняющими замок? В ее голосе слышались осуждение и неодобрение. В то время как нахмуренное лицо делало ее очаровательной. — Какая муха тебя уже укусила? — спросила ведьма, но Клаус по какой-то необъяснимой причине продолжал смотреть только на светловолосую вампиршу. Это было неправильно. Он проделал весь этот путь ради двойника. Она была ключом к разрушению проклятия. Она должна быть той, на кого он не может перестать пялиться, а не раздражающе ребячливая и удивительно горячая лучшая подруга. — Ну, кое-кто меня подставил! — она бросила на него угрожающий взгляд, скрестив руки на груди. Она определенно нечто. Подумал он, качая головой. Бонни закатила глаза, и Елена немного запоздало ответила на вопрос Кэролайн: — Я подумала, что если самый старый и самый опасный вампир в истории времени идет за мной, это не помешает мне ходить в школу. Я взяла страницу из твоей книги. Я просто буду улыбаться и жить своей жизнью, как нормальный подросток, так долго, как смогу, и постараюсь максимально использовать эти воспоминания. — Иииии? — выжидающе махнула рукой блондинка. — И я видела листовки, Кэролайн, — сказала она, устало улыбаясь. — Мы идем на танцы! Глаза девушки горели, как свечи в ночи, а улыбка, которую она надела, могла заставить всю комнату, полную темноты, ярко сиять. Клаус-Аларик улыбнулся и посмотрел вниз. Да, он определенно попробует ее, как только вернет свое тело. Кэролайн начала восторженно хлопать в ладоши, подпрыгивая на месте, не зная, какие мрачные мысли рождаются в голове ее спутника. Клаус подумал, что она полна энтузиазма, как маленький ребенок, впервые посетивший карнавал, и почувствовал, как в его сердце зарождается незнакомая нежность. Он чувствовал сильное желание защитить ее от тьмы, которую таил в себе этот мир. Он тут же встряхнулся и зарычал про себя. Один день в теле этого учителя, и он уже испытывал чувства. — Ты не пожалеешь об этом, клянусь! — весело сказала она, прежде чем ее лицо из счастливого превратилось в возмущенное менее чем за секунду, когда она увидела что-то или, скорее, кого-то позади него. И люди думали, что его перепады настроения непредсказуемы? — Эй! Куда ты это тащишь?! — крикнула она ребятам, которые несли в зал что-то тяжелое, похожее на динамик. Мальчики буквально чуть не выронили его, когда увидели ее устрашающий и властный взгляд. Она сделала несколько шагов по направлению к ним, и они немного попятились. — Мне очень жаль, но нужно позаботиться об этом, — пробормотала она, прежде чем уйти, чтобы отчитать бедных старшеклассников. Он чуть было не ответил что-то вроде «Не торопись, любимая», но сдержался. Он точно не знал, в какой манере учитель обращался к этим людям, и ему нужно было быть особенно осторожным. — Я так пожалею об этом, — пробормотала двойник, как только девушка исчезла, чтобы отругать парней за то, что они не запомнили все ее планы. — С тобой все в порядке, Аларик? — спросила Бонни, обеспокоенно глядя на него. — Ты кажешься немного не в себе… Клаус собрался с силами, чтобы оторвать взгляд от блондинки, и, прежде чем ответить, изобразил на лице свою лучшую бесстрастность. — В порядке, это просто стресс. — Как так получилось, что ты начал работать под начальством Кэролайн? — спросила Елена, весело хихикая. Что? Он работал на ту вампиршу-блондиночку? Это еще что такое? Почему Кэтрин ничего ему не сказала?! — Даже не спрашивай, — ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал неопределенно и раздраженно. Елена улыбнулась и сочувственно погладила его по плечу. Ему потребовался каждый дюйм самообладания, чтобы не вырвать ее руку и не свернуть ей шею. Это был Никлаус Майклсон, и никому не позволялось прикасаться к нему, не спросив разрешения. — Ну, тогда удачи, Рик. — сказала она, прежде чем направиться в кафетерий. — С таким боссом тебе это понадобится! Кэролайн пришла буквально через несколько секунд после того, как ее подруги ушли. — Итак… — сказала она, улыбаясь с притворным терпением. — Ты собираешься помочь ребятам перенести вещи или как? Ах, так вот в чем дело? Играть в мальчика на побегушках?! Подумал он. Она так дорого за это заплатит! — Зачем мы вообще это делаем? — спросил он, пытаясь потянуть время. У него были дела поважнее, чем таскать вещи для дурацких танцев десятилетия. — Разве мы не должны быть очень напуганы большим злым волком, который едет в город, чтобы убить Елену? — И ты туда же! — сказала она разочарованно и устало, вероятно повторяя это не в первый раз. — Наша жизнь не может зависеть от того, появится ли это шоу уродов вампиров-оборотней, чтобы убить нас всех, или нет! Он может прийти в любую минуту, он уже может быть здесь прямо сейчас, насколько нам известно. В смысле, да ладно, мы даже не знаем, как он выглядит! И я отказываюсь быть запуганной каким-то жалким древним вампиром-садистом, тем более если это последние дни моей жизни, понял?! Клаус изо всех сил старался не рассмеяться. Ничего из того, что она говорила, не было смешным, но то, как она это говорила. Она определенно боялась — и должна была бояться, потому что никто никогда не оскорблял его так, как она несколько секунд назад, и доживал до этого дня, — но она отказывалась показывать это. Она удивительно хорошо умела скрывать свои чувства от окружающих. Но он видел ее насквозь. Когда она опустила угрожающий палец вниз и глубоко вздохнула, он подумал, что точно также делает и он сам все время. — Так что да, мы действительно делаем это! — заключила она. — Мы будем есть, пить, танцевать, пока не перестанем чувствовать ног, и мы отлично проведем время. А когда Клаус вернется в город, мы с ним разберемся. Как мы всегда со всем справляемся. Вместе. Но до тех пор наш самый большой кризис заключается в том, как превратить спортивный зал в величайший танцпол шестидесятых годов до завтрашнего вечера. Так что тащи свою задницу ко внедорожнику Мэтта и помоги ему с вещами! И она просто сделала глубокий вдох и умчалась. Оох, девочка! Ты так дорого за это заплатишь! Клаус был так близок к тому, чтобы убить Кэролайн и разрушить все. Она властно приказывала ему и остальным членам команды. Куда и как ставить вещи, как высоко должны висеть разноцветные бумажки, как они, черт возьми, должны дышать, и это сводило его с ума! Рядом с ним никто не был боссом! Это он отдавал приказы! Он был Альфа-самцом! Он был… — Рик, поторопись! — крикнула она, махнув рукой, прерывая ход его мыслей. Клаус снова зарычал, но подчинился. Лицо Кэролайн было суровым и озабоченным, отчего его раздражение сменилось фальшивым беспокойством. — Все в порядке? — тут же спросил он, оглядывая комнату, словно пытаясь найти где-то причину ее волнения. — Деймон звонил, они ждут тебя в особняке, — сообщила она ему немного напряженно. — Клаус сделал свой первый ход. Он с трудом сдержал улыбку, увидев ее встревоженные глаза. Значит, мысль о нем действительно пугает ее. По какой-то странной причине он нашел это возбуждающим. — Какой ход? — спросил он, притворяясь обеспокоенным. — Честно говоря, все, что Деймон сказал после «Клаус сделал ход», у меня словно в тумане, — призналась она. — Но он сказал, что встретится с тобой в пансионе. — Значит ли это, что вечеринка отменяется? — победоносно спросил он. — Даже не надейся! — сказала она, за наносекунды сменив озабоченно-потерянный взгляд на сердито-властный. Ну и ну! И я считал, что у меня проблемы с характером. — Мы все идем на танцы десятилетия. Этот больной мазохистский ублюдок не испортит наши последние совместные танцы! Клаус приподнял бровь. Он больше не мог этого выносить. Никто не имел права втаптывать его в грязь. НИКТО! Особенно мелкий вампиренок. Опять оскорбления, хах? Он никогда не был стабильным человеком. Его импульсы были единственной вещью в этом мире, которые могли по-настоящему контролировать его. И прямо сейчас единственное, чего он так сильно желал, — это наказать белокурую вампиршу. И именно это он и сделает. Он вздохнул. Эта девушка сама напросилась. — Хорошо, всем выйти! — сказал он громким ясным голосом, и Кэролайн с удивлением и замешательством наблюдала, как все двинулись, как только Аларик отдал команду. — Возвращайтесь к тому, чем хотите заниматься. Не ты, Дина, ты закончишь то, что Кэролайн начала здесь, сразу после того, как мы уйдем, и расскажешь всем, что это сделала Кэролайн. Давайте, двигайтесь! — он нетерпеливо хлопнул в ладоши. — Ну же, у нас не весь день впереди! — Что происходит? — недоверчиво спросила Кэролайн, пристально вглядываясь в лицо Аларика. Он ответил ей холодным взглядом и садистской улыбкой. — Рик? Ее голос дрогнул, когда она произнесла имя учителя. Она отступила немного назад, прищурив глаза, не совсем веря тому, что говорили ей ее чувства. — О, я думаю, ты уже догадываешься, что происходит, дорогуша! — ответил он, угрожающе шагнув к ней. Она смерила его холодным взглядом и высокомерными чертами лица. — Ты ведь не Рик? — спросила она немного шокировано и немного испуганно, продолжая пятиться, пока не уперлась спиной в стену и резко не остановилась. — Нет. — сказал он, улыбаясь и подходя ближе, пока она была в ловушке. — Угадай, милая! Я дам тебе подсказку, — Кэролайн стояла совершенно неподвижно, когда он поймал ее в свои руки и наклонился, чтобы прошептать ей на ухо: — Я источник всех твоих кошмаров… У нее перехватило дыхание, когда она увидела, как он отстранился и уставился на нее, забавляясь страхом, который он увидел в ее глазах. — Клаус… — это прозвучало как шепот. Он улыбнулся. — Ты умная девочка, не правда ли, милая? — он скорее утверждал, нежели спрашивал, склонив голову набок. Ее сердцебиение и тяжелое дыхание были единственными звуками в огромном спортзале. Клаус играл с ее золотыми локонами, пока она сжимала руки в кулаки, пытаясь успокоиться и придумать логический план действий, чтобы не поддаться панике. Она вот-вот умрет! — Ты собираешься убить меня? — ее голос звучал чуть громче шепота, и ей пришлось опустить глаза в пол. Она не понимала, что слова сорвались с ее губ и что она так напугана. Странное чувство дежавю закралось ей в грудь. Чувство, которое она не могла объяснить. — Не сейчас, дорогуша, — ответил он с грустной улыбкой. — Сначала я должен преподать тебе несколько уроков. — он произнес эти слова так, словно объяснял пятилетней девочке, что она сделала что-то очень-очень плохое. — Ты оскорбила меня, Кэролайн, — сказал он, снова впадая в ярость. — Я должен заставить тебя заплатить за это, любимая. Я хотел внушить тебе никогда не проявлять неуважения ко мне, но подозреваю, что ты потребляешь вербену, как и все остальные. Я прав? Кэролайн закрыла глаза, желая очнуться от этого кошмара. — О, нет-нет-нет, любовь моя! — промурлыкал он тихим, хриплым голосом, нежно поглаживая ее подбородок, словно желая утешить. — Твой кошмар еще даже не начался! Это были последние слова, которые она услышала, прежде чем все погрузилось во тьму.