Когда медицина бессильна

      — Собственно, зачем я вас собрал…       Оксеншерна замолчал, провожая взглядом официанта.Сидящий рядом с Матиасом Баш напрягся, чуть придвигаясь к противоположной стороне стола.       — До нас дошли слухи, что нашей больницей и нами в частности заинтересовалось итальянская делигация от ЕС. Ничего не известно, все крайне сумбурно, но сам факт уже напрягает. Говорят, обычная проверка, но на фоне всей ситуации это может быть опасно для нас. Я бы советовал быть начеку, держать при себе паспорта, на случай тотальной проверки. — Бервальд задумчиво поправил очки, выдохнул, цепким взглядом провожая каждого проходящего мимо.       Нависла неловкая тишина. В бар зашла группа молодых людей, и они явно не спешили занять столик. Покуда кто-то слушает, никто не решался говорить.       — А какого черта немецкой психбольницей заинтересовалась итальянская делегация от ЕС?! — вспыхнул Цвингли.       — Баш, ради всего святого, успокойся. — воровато озираясь, шикнул Тино. Надо отметить, сегодня он был суровей обычного, хотя пытался не подавать виду. Возможно, лелеял в голове перспективу выпить.       — Я абсолютно спокоен!       — Я думаю… — начал Людвиг. — В связи с напряжённой ситуацией все резервы ЕС брошены на поиски воплощений и… возможно, мы были замечены в чем-то сомнительном, что заставило эту итальянскую делегацию идти по этим следам.       — Хочешь сказать, мы где-то глобально прокололись? — спросил Тино.       В ответ Бальдшмидт покачал головой.       — В его словах есть смысл, Бер. Итальянцы- те ещё ищейки. Может им что-то попалось на кого-то из нас, а может ещё че. Но сам факт… — с видом знатока рассказывал Гилберт.       Вся эта напряжённая обстановка стала тяготить. Особенно тех, кто сидит в углах: Матиаса и Кику. Им не давали вставить и слова, да и вставлять было особо нечего. Матиас вообще столь плохо разбирался в этом, что и не пытался встревать, а Хонда лишь молча соглашался со всеми.       — Я просто призываю вас к бдительности и прошу не совершать глупостей. Любое резкое движение может стоить вам свободы. — попытался успокоить разбушевавшихся коллег Бервальд.       — А по-моему ты решил в очередной раз паники нагнать. Разве я не прав? — язвительно шикнул Баш.       — Не прав. Я сказал все, что знал. Поверь, я сейчас не в меньшей панике, чем вы все.       — Может и так, но…       Неугомонного Цвингли прервал официант, который пришёл принять заказ. Пока обсуждались столь важные и волнующие новости, никто толком и не понял, что это не очередное собрание, а своего рода корпоратив, где нужно в первую очередь отдохнуть. А потому, никто и не подумал о своём заказе. Даже меню остались не тронутыми.       Чуть позже, когда и заказы были озвучены, все вернулись к своей дискуссии. Точнее, к тому, что из неё ещё можно было выжать.       — Ладно, Берри, мы поняли, что нужно быть осторожными, — махнул рукой Гилберт.       — Почему вообще на воплощения ведётся охота? — неожиданно спросил Матиас. Все удивлённо глянули на него, но все же соизволили начать объяснение.       — Зависть. — задумчиво заключил Людвиг.        — Воплощения появляются с определёнными особенностями, что помогают им управлять вверенной им землей. Бессмертие, невосприимчивость к физическим ранам, определенное могущество. Все это у людей вызвало зависть. Ещё в раннем средневековье начались гонения на воплощения. Люди хотели того, чтобы они знали тех, кто правит их жизнями. Поэтому, монархия и стала столь распространена, чем власть воплощений. — продолжил Бервальд.       — Но люди не понимали, что мы зависим от них, а не они от нас. Если бы кто-то это понял, то, может, не было бы этой глупой войны. — чуть тише добавил Хонда.       К этому времени официант уже принёс стаканы с пивом.       — Как бы оно ни было, сейчас мы тут, у нас есть работа и мы не за решёткой. Можем со спокойной совестью напиться!       Присутствующие притянули к себе большие кружки с пивом и даже немного расслабились. Единственный, кто не пил- Хонда. Он флегматично пил чай из маленьких чашечек.       — Так по итогу. Зачем надо было собирать нас здесь, а не где-либо еще? — спросил Гилберт. Оксеншерна ухмыльнулся.       — Думал, что нам нужно немного развеяться. Когда над нами висит такая угроза нужно использовать все возможности для того, чтобы почувствовать себя в безопасности.       — Если простыми словами, он просто хотел чтобы вы успели ещё хотя бы раз отдохнуть. — заключил Тино.       Баш заносчиво фыркнул.       А в целом, вечер проходил неплохо. Присутствующие понемногу пьянели и почти сразу забывали о своих проблемах, что волновали их ещё десять минут назад.       — Слушай, да так все и было! — яростно доказывал Тино сидящему напротив Гилберту.       — Я легко поверю, что ты с трёх метров попал белке в глаз, конечно. Это же невозможно, скажи, Запад!       — Чисто в теории…       — А я на практике попал! Да почему вы мне не верите?       За бессмысленными беседами прошло ещё наверное полчаса. Прошло бы и больше, если бы большинство посетителей не ушла, а официант ласково указал на то, что бар скоро закроется.       Расплатившись, слегка опьянелые участники «собрания» вышли на улицу. Было уже темно, светили звёзды.       Тино щелкнул зажигалкой, закурил.       — Был рад увидеться в неформальной обстановке. Завтра как обычно на работу. До скорого. Большинство людей разошлось в направлении своих квартир, на месте остались лишь Тино, Бервальд и Матиас.       — Давай мы тебя проводим? Нам все равно по пути. — предложил финн.       — Ну, почему бы и нет…       Втроём они медленно побрели по пыльной дороге, предусмотрительно помалкивая и ожидая, когда кто-нибудь другой заговорит.       — Ну что? Есть продвижение в лечении? — прерывая неловкую тишину, неожиданно спросил Бервальд.       — Все довольно трудно. Вы же понимаете, что проблема тут лишь в зрительном галлюцинозе?       — А ты уверен, что он тоже воплощение? И кого же, в таком случае?       Матиас задумался. С иной стороны, Лукас действительно мог не быть воплощением, но как гласит известная поговорка: «Рыбак рыбака видит издалека». Ещё в первую их встречу Кёллер ощутил некую общность между ними. Да и откровение Лукаса одной из ночей… Мог ли он доверить им это?       — Я этого сказать не могу. Но он точно воплощение.       — Тьфу ты! Матиас! Ты психолог или психиатр?! Что за тайны? — загорелся Тино. Больно ему нравилось совать нос в чужие дела. Профессиональная привычка?       — Тино, успокойся ты. Не хочет, пусть не говорит. Главное, что результаты есть, да?       — Да, Лукас сам сказал это.       — Кстати, тебе раньше приходилось встречать воплощений?       — Лишь глядя в зеркало, хах…       — Прискорбно. Мы уже несколько лет ищем Норвегию и Исландию. Хотелось бы снова всем вместе собраться, как в старые былые. Помнишь?       Матиас дрогнул.       «Но ведь Лукас же…» — подумал он, но тут же прервал свою мысль.       — О них что-то известно?       — Эх, знаю только, что Кетиль в Осло работает. — махнул рукой Тино.       «Кетиль… Вроде бы так звали Норвегию. Он поменял имя?» — подумал Матиас.       — Не в психбольнице ли часом? — не подумав, ляпнул Кёллер.       — Что ты имеешь в виду? — удивлённо спросил Оксеншерна.       — Черт!       — Говори уже. — резко отрезал Вяйнемёйнен.       — Вам новый пациент не показался знакомым? Просто… Угрх, как бы объяснить.       — Я понял тебя. На самом деле, я думал об этом, но не решался заговорить ни с тобой, ни с ним. Что ж. По крайней мере, все медленно встаёт на свои места. А та драка…       — Да, это был Исландия. Больше ничего не знаю.       — Понятно. Спасибо, Матиас. Будем надеяться и верить, что эта ситуация не примет более серьёзные обороты. — вздохнул Бервальд.       — Хотя мог бы и сразу сказать! Ладно, главное, что мы уже пришли. — фыркнул Тино.       И правда: перед ними высилась многоэтажка, выглядящая довольно богато.       — Тогда до встречи. — мрачно бросил Кёллер.       — Увидимся.       Парень развернулся, медленно побрел в сторону своей лачуги. Все же постоянное общение с этими людьми помогает сблизиться. Дружеские узы, они такие. Ведь когда-то давно они были очень дружны. Наверное, это было несколько веков назад. Никакая память не сохранит такое большое количество воспоминаний. Потому со временем все образы стёрлись. Впрочем, все поправимо. Лишь бы эта итальянская делегация не поставила и без того шаткое состояние под ещё большую опасность.       В квартире темно, пахнет приближающейся зимой. Единственное, на что хватает сил- упасть на кровать в бессилии.