Narr in den Straßen von Mondstant

Барбара всегда отличалась особой степенью доброты. Она любила всё живое, всё то, что её окружает. Создавалось впечатление, будто бы ничто не могло вывести хрупкую девицу из себя. Но так казалось только на первый взгляд. Рычаги души, на которые стоит надавить, дабы разозлить служительницу церкви были. Таким исключением приходилась одна из коллег Барбары, которая всегда вела себя неподобающим образом, вовсе не под стать верующему религиозному человеку. Сквернословила, хамила и язвила неугодным ей. Часто пропадала с работы: просто уходила тогда, когда ей вздумается. И чаще всего не появлялась на вечерней службе вовсе. Последнее всегда настораживало Барбару. Девушка каждый раз хотела подойти к коллеге, осторожно спросить, куда же так пропадает, но должной смелости не хватало. Хоть это и раздражало пастора, но жуткая атмосфера, которую источала Розария, действовала сильнее, чем любые другие негативные эмоции. Поэтому, Пейдж всегда держалась на почтительном расстояние от загадочной девушки, наблюдала, делала выводы и набиралась смелости, чтобы наконец-то подойти и выказать своё недовольство несколько напористее. В один из таких обычных вечеров, когда пастор, к своему удивлению, обнаружился на рабочем месте коллегу, нужная решительность будто бы вот сегодня решила прийти. Глубоко выдохнув, Барбара поправила складку на своей пышной юбочке и двинулась вперёд. Походка девушки была лёгкая, грациозная, будто бы не по чистейшему вымытому полу, а по облачку. Наконец Пейдж настигла нерадивую церковницу, которая уже успела заметить её и хотела было ретироваться, чтобы не создавать себе лишних проблем. Барбара аккуратно придержала Розарию за локоть. — Куда же ты, сестра Розария? Служба ещё не закончилась, — пастор слегка прищурилась, испытующе посмотрела нарушительнице порядка в глаза, строго улыбнулась краешками губ, услышав ответ на вопрос. — Курить. Вы же сами говорили, что в церкви это не надо делать. Ну да, я на улице покурю, — в голосе монашки читалось безразличие к происходящему. И локоть отдёрнуть она даже не пыталась. Не старалась так же и скрыть свою ложь, так как знала, что ей за это ничего и никто не сделает, — Я надеюсь, вы позволите мне это сделать, — молчание. Ожидающий взгляд, — Пожалуйста… — будь на месте Барбары кто-то другой, Розария бы уже давно высказала наглецу всё что думает о нём, быть может, вдобавок ещё и запустив в него ледяную глыбу. — Да. Я позволяю, ты можешь идти, — пастор почтительно кивнула, отпустив Розарию. Сложив руки на груди, она наблюдала за стремительно удаляющейся фигурой коллеги. Сегодня абсолютно необходимо разузнать, куда пропадает Розария. Известив о своём отсутствие других служительниц церкви, девушка вышла из здания. Мондштандт не очень большой, она обязательно найдёт Розарию, если та уже не успела уйти за пределы города. Поиски шли не так долго, как предполагала пастор. Прогуливаясь по улицам, постепенно теряющим жизнь из-за скорого наступления ночи, Пейдж не нашла ничего необычного, пока не решила зайти за дома — в те места, которые были мрачными и как ночью, так и утром. Здесь частенько проводили свой досуг те, кому не посчастливилось остаться в понятном неподобающем состояние в местном трактире. Честно говоря, не смотря на всю свою доброту и любовь к людям и братьям нашим меньшим, Пейдж испытывала глубочайшее отвращение к маргинальной части Монда. От них воняло уриной, они были грязными, падшими, не способными справиться со своей грешной зависимостью. Желание найти Розарию поубавилось, ведь встретиться лицом к лицу с очередным пьяницей сейчас не хотелось. Настроение испортиться окончательно и собьются все частички так долго встраиваемой решительности. Но нужно перебороть себя. Идти вперёд, хоть при случае постоять за себя пастор не сможет, ведь её элементальная сила служит только для того, чтобы лечить людей, помогать им, а наносить увечья с помощью гидро глаза бога девушка может лишь в теории. «Так, давай, ты сможешь» — мысленно подбадривала себя Барбара, несмело ступая вперёд, — «Просто не обращай внимание ни на что и иди» — продолжала направлять себя она. Как и предполагалось, Пейдж всё же встретилась с пьющим человеком. Хоть тот и был без сознания, распластанный на холодной каменной дороге в углу, запах перегара был чётко различим даже с расстояния в пару метров. Вздох. Девушка брезгливо поморщилась. Но что-то внутри, что заставляет помогать и лечить некоторых из тех, кто приходит в собор, заставило её подойти к незнакомцу. Есть смысл хотя бы проверить, жив ли тот, ведь в противном случае нельзя оставлять здесь труп. Подойдя к телу, она села на корточки, осторожно дотронулась до шеи пьянчуги, нащупала пульс. Да, вне сомнений, этот мужчина был живее всех живых, ведь жилка на его шее слегка дрожала так же, как и у любого другого нормального человека. А вот что было нетипично — когда Барбара снова стала в полный рост, незнакомец начал подрагивать всем телом, будто бы в припадке каком-то. Из слегка приоткрытого рта донёсся неестественный хрип, который становился всё громче и громче, а дрож только усиливалась. Кажется, пьяница всё же умирал. Последствия алкоголя или магиия? Скорее всего, первое. Стало действительно жутко, когда тряска дошла до такой степени, что мужчина уже в спине выгибался. А хрип стал оглушительным. Закрыв уши, девушка с ужасом отшатнулась. То, что произошло дальше, пастор помнит плохо, ведь раздался мощный элементальный взрыв, а перед этим кто-то из-за угла схватил её за руку и потянул на себя, стараясь уберечь от взрыва. Но было поздно, ведь девушку уже успело слегка откинуть назад ударной волной. Барбара приложилась затылком об что-то твёрдое и начала терять сознание. Единственное, что она помнила — сильные нежные руки, которые подхватили её.