Into it

— Ты! Падаль! - Юнги, униженный своими же слезами, встаёт с колен и зло глядит из-под бровей на невозмутимого Чонгука. Чон по-царски сидит на подоконнике, курит сигарету, которую он любезно одолжил у побитого парнишки, выпускает дым в форточку. Его шестёрки, Шин и Элвис, близнецы, едко хмыкают на жалкую попытку Мина подняться и повторно бьют ногами по рёбрам, из-за чего белобрысый валится на живот. — Какой злющий. И как в таком маленьком белом комочке сахарной ваты столько яда умещается? - Чонгук щурит чёрные глаза и кивком велит парням отступить. В ушах Юнги звенит, но даже через этот звон он слышит, что его надзиратель спрыгнул с подоконника и идёт к нему. Да, он плакал перед ним, да, он лежит у его ног и да, от гордости следа не осталось, однако парнишка сжимает ладонь в слабый кулак и с ненавистью смотрит на ухмыляющегося Чонгука. Брюнет присаживается на корточки перед разбитым в кровь лицом Юнги, затягивается и выпускает никотин прям в младшенького. Белобрысый даже не дёргается. — Что я тебе сделал такого? Почему ты меня преследуешь? - недоумевает Мин, сглотнув комок. Во рту привкус железа из-за разбитой губы, сердце бьется птицей, а то, что Чон в сантиметрах от него только все усугубляет. — Какой забавный, - смеётся парень и внезапно тушит сигарету о пыльный бетон, — то, что ты дышишь одним воздухом со мной - уже раздражает. Ты педик. Значит, нравится, когда в задницу долбят? Мерзость... Рот Чонгука кривится, а в угольных глазах мелькает отвращение. Юнги садится на ноги, смотрит с такой усталостью, что вскрыться хочется. Он искренне не понимает, почему любовь к своему полу у кого-то вызывает тошноту. Он ведь не навязывает свои убеждения, дорогу никому не переходит. Жил себе спокойно, был влюблён в старшеклассника, но не признался. А какой-то утырок, подхалим Чона, спалил Мина, целующимся с парнем, и обо всем растрезвонил главному гомофобу страшней школы - Демону. Теперь ему жить спокойно не дадут. — Пошёл ты, - кряхтит из последних сил младший. Чонгук смеётся. — Это по твоей части, пидорасина. По всему подвалу раздаётся щелчок, и через секунду Мина снова избивают шестерки, пока их главарь выкуривает ещё одну сигарету. *** Следующие две недели Юнги зарабатывает новые синяки, обидные прозвища и презрительные косые взгляды со стороны одноклассников. Дело дошло до того, что в его шкафчик подкинули резиновый член. Мин закипает от этого, захлопывает дверцу и мчится в туалет, но на проходе его ловят ученики. — Э, куда собрался? - толкает его в плечо один из них. — Это мужской туалет. А пидорасам место на мусорке. — Фу, блять. Он, наверное, подглядывает за нами. Дрочишь на чужие члены, да? — Уже отсасывал небось? А мне бы отсосал? За двадцатку, скажем? Все голоса собираются в один. Парень жмурится, теряет себя и уже готов взорваться, как вулкан. — Я не шлюха, ясно?! Я такой же человек, как и вы все! - орет на весь коридор Юнги, чем удивляет компашку. Они сперва молча испепеляют его взглядом, а потом громко смеются. — Ты не человек, ты пидор! Больше Мин не сдерживается: он замахивается и со всей силой даёт обидчику в челюсть. Завязывается драка. Стоящий неподалёку Чонгук, болтающий с очередной фанаткой, с интересом наблюдает за проворным и на вид хилым мальчуганом. — Дикий котик, - усмехается под нос брюнет, подозвав к себе Элвиса, — притащите гомика на наше обычное место. Поиграть с ним хочу. Юнги ловят в конце учебного дня и, оглушив ударом под дых, волочат в кабинет географии, где их ждал Чонгук, одетый, как всегда, в кожаные вещи. Он вертит глобус туда-сюда, но стоит Мину появиться в поле зрения, Чон отвлекается и довольно улыбается. — Привет-привет. Скучал по мне? — Пожалуйста, хотя бы сегодня оставь меня в покое, - скула блондина синего отлива, губы не успевают заживать, как снова покрываются ранками. — Ну что ты, - театрально цокает Чонгук, — я сегодня особенно ненасытен. Меня обижает тот факт, что не я с тобой игрался. Видишь ли, я собственник и не люблю делиться, даже игрушками. Валите отсюда, - вдруг обращается он к близнецам. Те хмурятся, однако не рискуют ослушаться. Мин и Чон остаются наедине, и это для Юнги кошмар наяву. — Не противно дышать со мной одним воздухом? - сам не понимает с чего язвит. — Очень противно, - Чонгук подходит к крохотному мальчугану и слышит нотки граната, — больно? - кивает на разбитую губу. — Больнее сделать хочешь? — Какой сообразительный. Ты мне даже иногда симпатичен, могли бы друзьями стать. Как жаль, что ты гомик. — Даже если бы я натуралом был, тебе бы руку не пожал. Чонгук все больше восхищается разговорчивым и вмиг осмелевшим или даже обозревшим блондином. Он, наверное, из-за страха такой общительный. Чон протяженно выдыхает, из-за чего накаченная грудь вздымается, и резко хватает Мина за затылок, притянув к себе. Плотоядно скалится. — Сучка ты, может, мне хребет тебе вырвать? Языкастый? Понимаю, отсасываешь часто, поэтому он у тебя подвешен, но не забывай, кто перед тобой. Я тебе голову оторвать могу, сука. — Так оторви, - сам даётся Юнги, дерзко выплюнув. — Мне уже на всё плевать. Пару мгновений они молча смотрят друг на друга, после чего Чонгук сатанеет и, толкнув младшего к стене, сжимает тому горло, перекрывая кислород. Мин бьется в конвульсиях, багровеет от давления, однако победно улыбаться не перестаёт. Только Юнги кажется, что вот его конечная остановка, как Демон удивляет - он разжимает длинные пальцы и, не давая парню возможность перевести дыхание, впивается ему в губы и засовывает язык в чужой рот. Блондин от внезапности теряется, барабанит слабыми руками по массивной груди Чона, дёргается, но старший плотно прижимает хрупкое тело к себе. Вгрызается в сахарные мягкие уста, снова ранки открывает и посасывает кровь, трахает размякшего Юнги языком в рот. Чонгук уверен, что на чужих бёдрах остались синяки от того, как сильно он их сжимал, и если поначалу белобрысый отпирался, то теперь он царапает плечи Чона сквозь кожаную куртку. Хочется наплевать на все и разложить этого сахарного парнишку, хочется кожа к коже, чтобы чувствовать жар и мягкость его тела. Он ещё никогда не испытывал такого дикого желания трахнуть кого-то. С Юнги крышесносно, он целуется так, будто брал уроки у самых опытных блядей. Его язык скользкий, сладкий, горячий, он дразнит Чона, вынуждает рычать. И оба упираются стояком друг в друга, только вот Демон не в курсе, что Юнги готов уже кончить. Чонгук отрывается от часто дышащего школьника, смотрит в помутневшие от похоти и желания глазки и облизывает свои мокрые губы, собирает оставленный на них вкус Юнги. — Ты хочешь, чтобы я тебя здесь выебал? - изогнул одну бровь старший, вцепившись пальцами в подбородок блондина. — Если нет, тогда не провоцируй меня. Не язви. — Не буду, - бурчит Юнги, который вообще не соображает, что тут только что произошло. — Умница, - Чонгук отходит на безопасное расстояние, и паренёк снова может спокойно дышать. Старший поправляет воротник куртки, зачёсывает короткие пряди назад и вытирает рот. Он уже хватается за ручку двери, как задерживается и, обернувшись к напуганному Мину полубоком, хитро улыбается. — Но я всё равно тебя выебу.