Into it

— Увидимся на суде, сучёныш, - Чонгук не выдерживает, вскакивает с дивана и на ходу достаёт сигарету. Не курить в обществе этого омеги невозможно. — Отлично! Я найму лучшего адвоката! Такого, который все у тебя отожмёт! Чтоб ты обнищал, ублюдок! - находит, что ответить Юнги, перекинув ногу на ногу. Чонгук замедляет шаг, ухмыляется и оборачивается к парню. Он так и не поднёс зажигалку к сигарете во рту. Выплевывает её и возвращается к невозмутимому омеге, который нарочно играется с прядью, закручивая её на палец. — Ты от меня ничего не получишь, малыш, - альфа напирает, руками сжимает хрупкие плечи и взглядом отрывает голову, — кроме того, что заработал. Так уж и быть, за наши бессонные ночи я дарю тебе машину, все украшения и тряпки. Оставь их себе, заслужил. — Ах ты псина! Грубиян! Как же хорошо, что мы разводимся! — Согласен! Чонгук отпускает омегу и снова спешит на выход. Юнги хмурит брови, чувствуя себя оскорбленным, поднимается с места и прожигает спину Чона колючим взором. — Чтоб ты себе мозоли натер от дрочки, ведь без моей задницы ты жить не сможешь! Альфа хватается за ручку двери, но не тянет её, оборачивается полукругом и едко скалится. — Твою задницу мне любая блядь заменить может, не обманывайся, любимый. Чонгук закрывает за собой дверь прежде, чем Мин успел запустить в неё вазу с хризантемами. — Сучёныш, - всё-таки закуривает в коридоре Чонгук; с ним одним шагом идёт Хосок, — наконец-то я избавился от этого надоедливого капризного клеща! Эти полтора года брака я никогда не забуду, хотя предпочёл бы стереть любые воспоминания о Мин Юнги. — Прям уж так и любые? - хитро прищуривается Хосок, садясь в одну машину с альфой. — Абсолютно. Чонгук замолкает, отворачивается к окну и больше говорить не хочет. Машина отъезжает от здания, но сердце его осталось там, у ног строптивого Юнги. Они не были идеальной парой, часто ругались и обещали однажды прикончить друг друга, но несмотря на это, оба любили. По крайней мере, так думал Чонгук. В последнее время что-то происходит, они не могут найти общий язык. Альфа психанул, наговорил гадостей, даже солгал, сказав, что никогда вовсе не испытывал чувства к омеге. Юнги в долгу не остался, разделил ложь мужа, однако ночью, оставшись в гостиной один, ревел навзрыд и молился, чтобы брошенные ядовитые слова Чона оказались неправдой. Следующие два дня Чонгук дома не появлялся - Юнги принял его отсутсвие за подтверждение нелюбви и собрал свои вещи, вернулся в отцовский дом, где его, конечно, не приняли. Гордый омега, заключивший брак с Чонгуком исключительно из-за партнёрских отношений между организациями, ничего не промолвив, перекочевал к Чимину и Намджуну. Чимин брата принял без всяких слов, хоть Намджун и был против, знал, что Чонгук узнает об уходе омеги, потребует вернуть. Впрочем, альфа удивил: он обратно Мина не звал, наоборот, прислал документы на развод. Юнги заднюю давать не собирался. *** — Чтоб он сдох! - вопит на весь дом Мин, разливая в бокал алкоголь. — Надеюсь, он загниет от собственной желчи, - сжимая рюмку, обращается скорее к самому себе Чонгук, нежели к Хосоку, который следит за другом, пока тот давится напитками в клубе. — Я всегда знал, что этот брак обречён на провал, - глотает вино Юнги, глядя на Чимина. — Этот брак - первая и последняя моя ошибка, - Чонгук щурится, хмыкает и вновь разливает себе спиртное. — Если бы он меня любил, по-настоящему, он бы остановился! Он бы не довёл это дело до развода! — Если бы он чувствовал ко мне хоть каплю того, что чувствую к нему я, то он бы остановился! Попросил бы прощения и не строил бы из себя гордого орла! — Я его ненавижу! - разбивает о стену бокал Юнги. — Я эту сучку убить готов! - откидывается на спинку кожаного дивана Чонгук. Оба хватаются за мобильники. Едко усмехаются. — Даже не позвонил... Ну да, зачем. Я же без пяти минут его бывший. — Глянь-ка! - переводит глаза на уставшего Хосока Чонгук, — даже смс не прислал. Обычно он на словах не скупается. — Вот ему, - Юнги тянет обручальное кольцо с безымянного пальца и со звоном опускает его на стойку, — теперь я свободный омега. Я красивый, самодостаточный, умный, у меня ахуенные ноги, сам Чонгук это признал, я найду себе кого-то получше! — Это кольцо, - вертит между пальцами украшение Чонгук, — я выброшу в мусорку. Мне оно больше не нужно. — Всё, точка! — На этом и закончим! Вернёмся к фирме. Что там китайцы хотели?.. *** До развода осталось три дня. На часах шесть утра, Юнги крепко спит, но даже этот сон прерывают настойчивые звонки. Омега нехотя, бурча и причитая, ложится на спину, полусонно стягивает с глаз повязку и тянет руку к тумбочке. Не с первого раза находит сотовый и отвечает на звонок. Стоило Юнги снять трубку, как он вскакивает, мигом трезвеет ото сна и, побледнев, дрожит всем телом. Чонгук. Его альфа попал в аварию и находится в критическом состоянии. Омега не помнит как выбрался с постели, оделся и спустился в переднюю. В мыслях только Чонгук и его жизнь. Вытирая глаза, где собираются слёзы, Мин просит машину и садится в салон, диктуя адрес. *** Чонгук не спит. Он сидит с утра пораньше в кабинете, делает вид, что разбирает документы фирмы, а сам только и думает о предстоящем разводе с супругом. Альфа не хочет его отпускать. Он не может выбросить из сердца того, кто и есть его сердце. Насупившись, Чонгук мотает головой и отпивает глоток кофе, выпрямившись, когда экран телефона загорается. Он отвечает на звонок, слышит незнакомый голос и мгновенно меняется в лице. От щёк отливает кровь, черты становятся острее, а глаза тускнеют, и лишь зверь внутри подаёт признаки жизни - он грызет собственные лапы от волнения. Юнги. Его омеге плохо и его положили в больницу. Чонгук тут же вскакивает с кресла, хватает пиджак и требует охрану подготовить машину. *** В 7:10 Юнги приезжает в больницу, даже не переобув тапочки. Парень забегает в здание, кричит на весь коридор, зовёт Чонгука, но на него шикают и просят быть потише. Омегу просят подождать в холле. В 7:15 автомобиль Чонгука тормозит прямо у входа в городскую больницу. Альфа размашистым шагом подходит к регистрационному пункту, спрашивает про омегу и его ведут в холл. В одну и ту же секунду открываются две двери с противоположных сторон, откуда выходят альфа и омега. Оба, заметив друг друга, тормозят и ошарашено смотрят, изучают, не верят своим глаза. Не понимают радоваться им или снова ругаться. Тем временем, врачи ловко прячутся за стенами, оставляя парочку наедине. — Мне сказали, что ты при смерти, - с недоумением оповещает Юнги. — А мне доложили, что тебе плохо. Парочка две секунды задумывается и тяжело вздыхает. — Чимин... — Хосок... — Что, испугался за меня? - пиная воздух, как бы невзначай спрашивает омега, разглядывая план эвакуации на стене. Чонгук подкрадывается ближе. — А ты, небось, пока сюда ехал, трижды похоронил меня? — Я вообще-то правда испугался, урод. А тебе лишь бы выставить меня бесчувственным монстром. — Мне тяжело понять твои мысли, - альфа дышит прямо в затылок, стоит близко, прижимается к чужой спине грудью, — я не знаю, что ты чувствуешь. — Я тоже не знаю, что чувствуешь ты, потому что ты постоянно играешь. То ты нежный, то грубый, то властный, то милый. Я тебя не понимаю, Чонгук. В коридоре наступает тишина. Чон долго думает, собирается с духом и, легонько повернув омегу к себе всем телом, смотря в глаза, произносит: — Я тебя люблю. — Снова лжёшь? Он качает головой. — Тогда и я тебя люблю, и я тоже не лгу. И я не хочу с тобой разводиться. Чонгук нежно улыбается, проводит рукой по мягким волосам и цепляет пальцами подбородок, чмокнув парня в губы. — И я не хочу с тобой разводиться. Хосок, облокотившись о колонну, наблюдает за тем, как небо меняет расцветку. Он ощущает вибрацию в кармане штанов, достаёт гаджет и ухмыляется на сообщение Чимина: «У нас получилось». Хосок еле заметно улыбается и прикрывает веки, испытав дрожь от холодных прикосновений со спины. Его пресс обвивают красивые тонкие кисти. — Пойдём завтракать? Я нам кофеёк заварил. — Ты же не любишь кофе, - поцеловав Тэхена в висок, проходит в дом альфа. — Ради тебя потерплю. «Это и есть любовь», - мысленно думает Хосок, любуясь своим парнем, под рубашкой, прикрывающей упругую попку, которой ничего нет.