***
Уолтер приоткрыл глаза, просыпаясь от шума. Пару секунд не понимая, где он находится, парень попытался подняться со стула и разогнуть спину, под аккомпанемент хрустящих позвонков. Он снова уснул прямо за рабочим столом. «Ленса это всегда раздражает, хорошо, что он приходит на работу позже» - мысленно усмехнулся Беккет, направляясь в уборную. Умываясь, Уолтер широко улыбался, иногда посмеиваясь, совершенно забывая про расплескивающуюся воду. Он был действительно счастлив. Ленс Стерлинг – его команда, стая. Его снова приняли на работу, позволив помогать агенту, более того - Ленс сам этого хотел. Его почти перестали считать чудиком, ну, по крайней мере, стали чаще держать язык за зубами. И пусть его изобретения все еще неохотно применяют, энтузиазм с каждым днем только рос. Они со Стерлингом спасают мир, по-доброму, а вечером смотрят дорамы, поедая китайскую лапшу, и Ленс вовсе не осуждает его за непрошенные слезы после трагичного конца фильма, и… От счастливых размышлений, что заставили щеки Уолтера порозоветь, его отвлек стук в дверь небольшой лаборатории. «Это Ленс!» - решил Беккет, и не ошибся. Но его широкой улыбке было суждено смазаться в ту же секунду, что он распахнул дверь, сталкиваясь с тяжелым взглядом Стерлинга. Ученый попятился назад, кажется, задевая и опрокидывая что-то. В голове он судорожно прокручивал последние дни, пытаясь вспомнить, где мог настолько облажаться, что Ленс нацепил лицо хладнокровного убийцы, готового вот-вот застрелить его без тени сожаления. Когда Уолтер наткнулся на кресло и неловко свалился в него, Стерлинг, наконец, остановился. Он помедлил еще несколько секунд, прежде чем начать. -Уолтер, я пришел сказать, что наше с тобой сотрудничество окончено. С сегодняшнего дня ты наконец отстаешь от меня и продолжаешь дальше собирать свои бесполезные штучки-дрючки, не вторгаясь в мою работу, - Беккет замер, словно увидел призрака, медленно сводя брови к переносице. На его лице читалось явное непонимание. - Ленс, ты же шутишь, правда? Не смешно, чтоб ты знал, - криво усмехнулся парень, надеясь, что это и правда глупая шутка агента. Но его надеждам было суждено в очередной раз разбиться. - Никаких шуток больше, Беккет, - отрезал Стерлинг, с видом, будто еще один вопрос, и он отвесит ученому звонкую пощечину. - Но, как же наша команда? Наша стая, Ленс? – тихо, и отчаянно–моляще спрашивал парень, сжимаясь под взглядом Стерлинга, словно ожидая ту фантомную пощечину. Но агент только раздраженно вздохнул. -Уолтер, неужели ты действительно думал, что мы теперь команда? Я всегда работаю один, всегда! Надеюсь, твоей сумасшедшей башке хотя бы это понятно, - Стерлинг режет по живому, стараясь смотреть куда угодно, только не в полные горечи глаза мальчишки. Невыносимо видеть его таким сломленным. Но Ленс знает – так нужно, иначе он потеряет его снова, но на этот раз парень уже не воскреснет. - Я тебя ненавижу, Уолтер Беккет. Держись подальше со своими идиотскими идеями, ясно? – Стерлинг хотел бы дать самому себе по роже, захватить Уолтера в нездорово-крепкие объятия, объяснится и утереть сиротливо скатившуюся по щеке учёного слезу, но он не мог себе этого позволить. Так будет лучше для Беккета, он знает. Казалось, в те мгновения Уолтер перестал дышать. Ученый замер, смотря куда-то в пустоту перед собой. В секунду его хрупкий мирок, что только-только обрел шанс из картона превратиться в нечто более крепкое, был жестоко разрушен и втоптан в грязь. Он совершенно ничего не понимал. - Ленс, скажи только…Что я сделал не так? – выталкивать из себя слова было неимоверно сложно, но еще сложнее было посмотреть Стерлингу в глаза. Кусая губы и заламывая пальцы, ученый ждал ответа, словно приговора. - Мастери свои бесполезные безделушки дальше, и не задавай глупых вопросов, Беккет. Будь просто благодарен, что тебя не уволили в четвертый раз, - еще холоднее прежнего выплюнул Стерлинг и, быстро удалившись из комнаты, хлопнул дверью с обратной стороны. Уолтер оставался недвижим еще какое-то время, прежде чем предпринять попытку встать. Ноги его совершенно не держали, и он просто рухнул безвольной куклой на пол, давая, наконец, волю горьким слезам. Он вздрагивал от всхлипов, зажимая рот ладонью, отчаянно пытаясь не завыть от пронизывающей боли. «Идиот! Какой идиот! Ну конечно же ты никому не нужен, не был и никогда не будешь. Тебя использовали, тупоголовый ты олух, а ты поверил, поверил, как последний придурок, что можешь быть кому-то нужен. Вот ты и поплатился за свои фантазии, глупец. Ты сам виноват, что подпустил его так близко, сам виноват, что теперь так больно, ты должен был понять, что ты - временное полезное приспособление, не более. Но, боже, как же больно… Снова.» - думал Беккет, не зная, что по ту сторону этой клятой двери стоит Стерлинг, и, слушая его глухие рыдания, разрывается изнутри на части. В Уолтере что-то сломалось. Надломилось с громким, отвратительным хрустом и больше не зажило. Суперклеем, помогающим слепить остатки раскрошившихся осколков, для Беккета стал когда–то Стерлинг, который теперь упорно и старательно избегал его, а если им приходилось пересечься, выжигал взглядом так, что хотелось собственноручно застрелиться. Своими словами и действиями Ленс заставил Уолтера залить искрящийся огонь в его глазах собственными слезами отчаяния. Ученый, и раньше не особо заботящийся о своем здоровье, наплевал на него вовсе. Теперь ничего не имело значения, даже наука, которой он был так предан. Спустя непродолжительное время Беккет стал сливаться с мебелью, превращаясь в серую тень, вовсе не походящую на переполненного энергией и энтузиазмом Уолтера, каким он был всего несколько недель назад. Он затравленно смотрел на Стерлинга, если тот появлялся в поле зрения, каждый раз словно спрашивая: «За что ты так поступил со мной?». Тут же отводя взгляд и отвечая себе: «Ах, да. Я же чертова ошибка. Бесполезный мусор, как и мои изобретения.» Стерлинг, видя все это, готов был рвать на себе волосы, и до боли впиваться ногтями в ладони. «Уолтер, все пошло не так, ты должен был расстроиться лишь на пару дней и только, зачем же ты убиваешься уже месяц! Я не могу смотреть, как ты истязаешь себя, но вмешаться – значит отправить в мусорку мой план, хотя, глядя на тебя, я боюсь, что скоро не удержусь и сделаю это. Но я должен, должен, черт возьми. Ради тебя же. Все это только ради тебя.» - писал Ленс Беккету в личные сообщения, каждый раз отправляя написанное в корзину. Стерлинг чувствовал, что в этой корзине должен был быть он сам.***
- Ленс, я ценю твое волнение о безопасности Уолтера, но ты заигрался, - говорила Стерлингу Джой Дженкинс в своем кабинете, куда вызвала агента, - он похож на ходячий труп, и твоя «опека» нисколько ему лучше не сделала. Тебе стоит остановиться и перестать мучать его. - Он сильный, справится. Пострадает и успокоится. Я знаю, - сгорбившись в кресле, тихо отвечал Ленс, - Джой, пойми, я не хочу его потерять. - Если ты продолжишь свой глупый цирк, то еще быстрее отправишь его на тот свет! – вскрикнула Дженкинс, резко повернувшись к Стерлингу. Увидев его ошарашенное лицо, она поспешила придать выражение спокойствия своему собственному и снова повернулась к агенту спиной. - Он собирается в отставку, - тяжело вздохнув, выдала наконец Дженкинс. - Что? - Сказал, что он попусту растрачивает госбюджет, изобретая свой бесполезный мусор, что от него нет пользы, нечего ждать и что он не хочет занимать место кого-то действительно достойного, - Дженкинс зажмурилась от вставшего перед глазами образа разбитого и отчаянно-несчастного Уолтера. - Черт, нет, это я виноват… Наговорил ему глупостей, а он и поверил… - бессвязно бормотал Стерлинг, обхватив голову руками и мерно раскачиваясь взад-вперед. - Ты был единственным и самым близким человеком Беккета, Ленс. Все, что ты говорил ему о нем самом, для Уолтера – истина в последней инстанции. Ты должен был подумать об этом, прежде чем сломить его своими словами изнутри, - жестко говорила Дженкинс, не глядя на резко застывшего Стерлинга. - Нет, я… Я не… Вовсе не хотел… То есть, хотел не этого, нет… - шептал Ленс, наконец осознающий, что именно он сделал. Его руки вдруг затряслись, в горле встал невыносимый ком, тело словно прошили иглы. Он хотел уберечь Уолтера, но сделал все с точностью наоборот, надавив на самое больное. - Ты должен это прекратить, Стерлинг. Завтра же. Это чертов приказ. Ты заставил его страдать достаточно, - подвела черту Дженкинс, вырывая Ленса из водоворота отвратных мыслей. Он коротко кивнул, вновь застывая в кресле на несколько мгновений.***
Шагая по до боли знакомому коридору отдела разработок, Стерлинга потряхивало от волнения и странного предчувствия. Он впервые неуверенно направлялся к кабинету Беккета, совсем не зная, что скажет его владельцу. Попросит прощения? Ленс ни капли не удивится, если не получит положительного ответа, более того, он был бесповоротно уверен, что ни на йоту не заслужил его. Главной задачей для него было остановить медленное саморазрушение Уолтера, и прогнать чертову старуху с косой, дышащую Беккету в затылок. Чем ближе он подходил, тем сильнее в груди колотилось сердце. Да, удивительно, но у Стерлинга оно было, и сейчас заходилось заполошно, словно перед чем-то неизбежным. Ленс уже было протянул руку к двери, намереваясь ее открыть, но его заставило замереть сообщение, передающееся из громкоговорителей, висящих по углам высоких стен. «Внимание всем сотрудникам! Только что полиция сообщила, что из тюрьмы удалось сбежать и скрыться опасному преступнику, который направляется к нашему агентству. Срочно покидайте свои рабочие места, и не создавая давку проходите к выходу.» - сообщали динамики. Люди тут же нервно зашептались, оглядываясь и вжимая голову в плечи, спешно покидая свой отдел. Вдруг из коридора, куда уже успели протиснуться многие сотрудники, послышались отличные от огнестрельного оружия выстрелы и крики людей, оповещающие Стерлинга о том, что ему стоит поторопиться. Замерев в размышлениях на пару секунд, он решил оставить Уолтера в кабинете, подумав, что это обезопасит его больше. После он рванул с места, направляясь к основным дверям отдела, которые заблокировались прямо перед его носом, стоило агенту приблизиться. Где-то позади послышался знакомый, и до жути отвратный смех. - Черт… Рукокрюк, это ты? Ты мне еще тогда надоел, не советую снова соваться, - медленно поворачиваясь и протягивая руку к пистолету за пазухой, говорил Ленс, попутно пытаясь вглядеться в темноту, где предположительно стоял беглый Киллиан. - Я пришел взять реванш, Стерлинг, - выходя в освещенную часть зала, саркастично прорычал человек с железной рукой, - я зря времени не терял, модифицируя свой протез. Надеюсь, ты оценишь по достоинству мои новые разработки, - злобно, с проскочившей ноткой горделивости за свое творение, продолжал преступник. И, не дожидаясь ответа, он выстрелил в Стерлинга первый раз. Агенту повезло, что его опыт и физические данные позволяли ему в секунду среагировать и увернуться от достаточно точного выстрела. - А ты и вправду постарался, Рукокрюк, - смеялся Ленс, на деле лихорадочно думая, что ему делать.***
Уолтер очнулся на полу своей лаборатории. Кажется, организм попросту не выдержал и отключился. Беккет жалел, что вообще проснулся. Опираясь о стену, он медленно поднялся, пытаясь удержаться на ногах от накатившего головокружения и тошноты. В ушах шумело, по крайней мере, Уолтеру так казалось. Он прошел в уборную, плеснув в лицо холодной водой, и прислушиваясь. Звуки перестали быть похожими на звон, теперь это напоминало выстрелы. «Да, пожалуй, это они» – решил Беккет, но тут же осекся. Почему в отделе разработок выстрелы? Это была прерогатива испытательного, что же… Что происходит? Уолтер медленно приблизился к двери, прислоняясь к ней ухом и пытаясь понять, что происходит за ней. Выстрелы, это он слышал отчетливо, голоса… Чьи они? Тут было сложнее, пришлось напрягать слух по максимуму. Стерлинг… Там был Ленс! Его голос он не спутает ни с чьим. А второй, кажется, Киллиан, который вообще-то должен был находиться в тюрьме, но отчего то был здесь. "Похоже, они там вдвоем, что хорошо, не пострадают люди. Помочь, нужно чем - то помочь Стерлингу..." - голова учёного все еще была немного туманной, и Уолтер схватил первый попавшийся под руку гаджет, который позже оказался модифицированной ручкой. Беккет медленно приоткрыл дверь, осторожно выглядывая в коридор. Ленс и Киллиан были совсем близко, уставший агент с трудом отражал удары озлобленного преступника. Уолтер не знал, стоит ли ему вмешиваться, но, когда Киллиан направил свой протез на Стерлинга, а агент задушено прохрипел, не в силах сдвинуться, Беккет отчетливо понял – он обязан спасти Ленса, он обещал спасать его всегда. Ученый бросился к агенту и преступнику, сбивая последнего со Стерлинга и, в целом, с ног, быстро направляя на него свою мульти-ручку. Но, похоже от того, что ее давно не использовали, она сработала несколько медленнее, чем было нужно, позволяя сбитому с толку Киллиану беспорядочно стрелять еще какое-то время. Стерлинг, ошарашенно наблюдающий за происходящим, словно замер во времени, не в силах пошевелиться. Он видит, как Уолтер, его хрупкий Уолтер, направляет свое изобретение на Киллиана, как оно глючит, как Рукокрюк пытается выстрелить хоть куда-нибудь, не прекращая «огонь». Ручка срабатывает, из нее выстреливает чертова туча жуткого липкого серпантина, просто-напросто приклеивающего преступника к поверхности пола. Стерлинг победоносно кричит что-то, и только пару секунд спустя понимает, что не видит Уолтера. Неужели он оказался под этой отвратной жижей?